ДЦП, эпилепсия и сахарный диабет. Как живут дети после неудачных прививок

Но проблема, бесспорна, существует. Как только “Сильные новости” решили подготовить материал с историями про неудачные прививки, откликнувшихся оказалось невероятно много! Настолько много, что становится страшно. Почему дети становятся тяжелобольными, кто виноват в этом и можно ли с этим бороться? На эти и многие другие вопросы  отвечают мамы детей, пострадавших от вакцинации.

«Проблемы со здоровьем у моего сына начались после второй прививки АКДС. Это сложная многокомпонентная вакцина, поэтому ребенок перед вакцинацией должен быть абсолютно здоровым. У меня сын родился недоношенным, в связи с этим у нас должен был быть мед.отвод от всех прививок до года. Но узнали мы об этом уже слишком поздно…

Мальчик при рождении весил 2380 кг, поэтому нас выписали, как и всех остальных, без осложнений. Очень быстро он стал набирать вес и ничем не отличался от других грудничков. Но я до сих пор не знаю, почему нам никто не сказал, что нам до года нельзя делать прививки! Мы наблюдались в Гомельской городской поликлинике, где у недоношенных деток каждый месяц был профилактический осмотр у невролога. Мы ездили туда прямо перед той злополучной прививкой. Нас невролог спросил, замечали ли вы подергивания у ребенка? Я ответила, что да, это даже в карточке записано. Тем не менее, прививку нам одобрили. Более того, нам сделали две прививки в один день! Только позже мы узнали, что если у ребенка ослабленный организм, то бактерии, которые вводятся с прививкой, могут очень сильно навредить малышу.

На четвертый день после АКДС у ребенка поднялась высокая температура, потом начались судороги. Сначала мы не понимали, что с ним происходит: мальчик постоянно дергался и синел. В больницу мы приехали уже на «скорой», и в течение семи дней нам не могли поставить диагноз. К тому же по приезду в больницу стало ясно, что у сына еще и двусторонняя пневмония. Тогда ему было всего 4, 5 месяца! В результате врачи поставили диагноз — судорожный синдром неуточненной этимологии. Так пишут, когда не могут точно выявить болезнь.

Через полтора месяца у ребенка снова начались мышечные спазмы и поднялась высокая температура. Нас снова забирают в больницу на «скорой», снова пневмония. Но в этот раз судороги начались еще и в больнице. Нам назначают противосудорожные препараты, которые необходимо пить в одно и то же время и ни в коем случае не пропускать. А сыну в тот момент было всего 6 месяцев! Какая сумасшедшая нагрузка на организм!

С тех пор прошло 12 лет. Мы до сих пор боремся с последствиями и принимаем противосудорожные препараты. Нам наконец-то поставили диагноз — эпилепсия. Как судороги начались в 6 месяцев, так они и повторялись 2-3 раза в месяц вместе с высокой температурой. Сначала нам поставили диагноз «фибрильные судороги», когда при повышении температуры начинаются подергивания тела. И прогнозировали, что к 5 годам это пройдет и ребенок просто перерастет. Но нас это не миновало. Судороги случаются и по сей день! Мы уже поменяли более 15 схем лекарств, но ничего толком не помогает. Причем, непонятно, по каким причинам спазмы повторяются каждые два месяца. Когда сын был маленький, мы вели дневник и заметили, что судороги могут случиться из-за эмоционального всплеска, например, на положительные эмоции.

Изначально врачи говорили, что это ни в коем случае не из-за прививки. Мы сдали огромное количество анализов, но врачи только разводили руками. Мы поехали в Москву в Институт детской неврологии за собственные деньги, чтобы пройти обследование. Только там нам поставили окончательный диагноз — эпилепсия.

Сейчас у нас, кроме проблем, нет ничего. Приходится постоянно менять препараты и схемы приема. К тому же в Гомеле нет ни одного детского врача-эпилептолога, в Минске их только два. У нас везде говорят «покупайте беларуское», но эти лекарства, в основном, не сертифицированные. Приходится привозить препараты из-за границы. На это уходит очень много денег. Например, одна упаковка лекарств на месяц от судорог стоит в районе 200 рублей. А у нас таких три препарата! Это огромные деньги!

К тому же, мы узнали, что в 2006 году (когда мы делали прививку) очень много детей пострадало от прививок АКДС. Вакцины были плохие, многие дети пострадали, и только через 5 лет стали открыто говорить, что причина была именно в прививке.

Могли бы мы предотвратить это? Конечно! Единственный врач в Гомеле — заведующая областным роддом, посмотрев на нашу историю болезни, сказала, что нам нельзя было делать прививки до года. Пожалуй, больше никто этого не говорил раньше и не говорит сейчас. Ни при выписке из роддома, ни педиатр, ни невролог… Никто нас не предупредил! А мы понятия не имели, что нам противопоказаны прививки. Узнали об этом уже слишком поздно и то, только потому, что сами стали искать причины болезни.

Я думаю, что виноваты все врачи, которые нас не оповестили об опасности. Претендовать на справедливость и добиваться ответа у них — бесполезно. Мы много лежали в больницах, я видела мам с детьми, у которых после вакцинации начались страшные болезни, и никто особо не судится. Врачи все равно найдут отговорки и выгородят себя. А это же все нервы!

После появления других детей в нашей семье, мы стали очень щепетильно относится к прививкам. Сейчас мой сын растет, но он отстает в развитии, потому что противосудорожные препараты очень сильно угнетают мозг и действуют на печень. Когда он был маленький, это не было заметно, сейчас же разница между сверстниками существенная, поэтому он находится на домашнем обучении. Ему очень тяжело учиться и неинтересно. И это все из-за побочных действий лекарств. Почитаешь инструкцию к ним и страшно ребенку давать таблетки! Мы использовали практически все препараты в мире по лечению эпилепсии. Сейчас ждем переходного возраста, может быть, что-то изменится. Вот так, в одиночку, приходится тянуть свой груз и надеяться на лучшее…»

«У моей дочери сахарный диабет, сейчас она инсулинозависимая. Приходится колоть 5 уколов в день. Когда ребенку был год, мы сдали все анализы — сахар был в норме. Девочка развивалась нормально, росла здоровой. Тогда же нам сделали вторую прививку КПК и через несколько месяцев состояние девочки ухудшилось. Я не сразу поняла, что с ней происходит, только в больнице нам поставили диагноз — сахарный диабет. Сейчас ей 7 лет и без медпрепаратов она не живет.

Перед прививкой нас предупредили, что может быть температура и сыпь, что впоследствии мы и наблюдали. Врачи говорили, что это была нормальная реакция на прививку. Признаки диабета я заметила не сразу, тогда мне было чуть больше двадцати лет, первый ребенок, молодая мама. О таком заболевании я слышала, но о симптомах не знала. Если бы я раньше среагировала, диабет выявили бы раньше, может быть, можно было бы что-то изменить. А так мы затянули до реанимации. Но даже врачи не могли сразу точно поставить диагноз, подозревая пневмонию.

Когда мы лежали в больнице на Жарковского в 2012 году, у ребенка брали анализ крови, но на сахар даже не обратили внимание, хотя уже тогда он был повышенный! Мы писали жалобы на врачей, но ничего не добились. Но сейчас я точно знаю, что детям контролируют уровень сахара сразу, как те поступают в больницу. Видно, наши действия как-то повлияли на них.

Сейчас так и живем с этим диагнозом. Если не придумают лекарств, то сахарный диабет будет преследовать мою дочь до конца жизни. Ребенку дали инвалидность, выплачивают пенсию и пособие по уходу. В среднем, это 500 рублей в месяц. Мы стоим на учете в эндокрилогическом диспансере, там нам выдают три полоски в день для контроля сахара в крови, инсулин, шприц-ручку, иголочки. В Гомеле есть фонд, учрежденный родителями, чьи дети болеют сахарным диабетом, там нам тоже периодически оказывают помощь. Если бы не этот фонд, было бы очень тяжело, да и к праздникам подарки хорошие дают. Если бы мы все покупали за свои деньги, нам бы помощи от государства не хватило, ведь у нас еще и питание особенное. И витамины покупаем, и рыбий жир. Мы уже приспособились, но ребенку же хочется сладенького, конфет — а нельзя! Да и столько уколов в день не каждый ребенок выдержит. Сейчас примерно 200 рублей дополнительно уходит на поддержание хорошего самочувствия у ребенка.

Некоторые врачи подтверждали, что мой ребенок заболел из-за прививки. Но большинство, конечно же, отрицает, ссылаясь на предрасположенность дочери к болезни. У нас никто не болел диабетом, я не отрицаю, что далекие гены могли передаться девочке. Но спровоцировала развитие болезни именно прививка. Это огромная нагрузка на иммунитет! Тем более что там было целых три возбудителя болезни.

Призывать к ответу врачей, допустивших ошибку, я не собираюсь. На мой взгляд, это бесполезно. Даже они сами не могут понять, от прививки заболел ребенок или нет. Можно сдать генетический анализ, но что это даст? Ребенок уже неизлечимо болен. Я знаю людей, которые пытались судиться с врачами из-за схожей ситуации, но ничего так и не добились. Моя дочь сейчас сама может сделать себе укол, раньше же мне приходилось ходить в школу к ней, чтобы вколоть инсулин.

Перед прививкой нас ни о чем не предупреждали. Сказали — надо. После установленного диагноза нам сделали мед.отвод на полгода, но я уже не стала делать прививки дочери и до сих пор пишу отказы. Ответственность за случившееся лежит и на мне, и на врачах. Сейчас я уже изучила эту тему, второму ребенку (несколько месяцев от рождения) ни одной прививки еще не сделала, пишу отказы. Пока у ребенка свой иммунитет не сформирован, пока он еще очень маленький, делать прививки до года — это преступление! Нельзя вмешиваться в организм малыша, когда он еще совсем крохотный. А у нас делают прививку одну за одной, где будут здоровые дети, если такая сильная нагрузка на организм?»

«Мой ребенок родился при помощи кесарева сечения, поскольку плод был очень большой. Все было хорошо, нас выписали. Первая прививка в роддоме прошла хорошо. В три месяца мы сделали прививку КПК, после нее у дочери поднялась высокая температура и проявилась сыпь. Постепенно самочувствие улучшилось, а вот к шести месяцам мы стали замечать замедление в развитии девочки: она плохо переворачивалась, не становилась на ножки. В год нам поставили страшный диагноз — ДЦП.

Сейчас ей уже 14 лет, она плохо ходит и плохо разговаривает. Она на надомном обучении, хотя до 4 класса дочь ходила в школу. Сейчас по выпискам из карточки многие врачи говорят, что болезнь развилась из-за прививки. Я пыталась задать вопрос врачам — кто виноват в этой ситуации, но все отнекиваются и толком никто ничего не говорит. Я знаю семью, где после прививки ребенок остался очень тяжелый. В России им доказали природу болезни, а у нас здесь они никому ничего не могут доказать. Сколько бы они не судились, все бесполезно. Поэтому я даже не хочу начинать этот процесс, ребенку здоровья не прибавится. Никто не возьмет ответственность на себя.

Сейчас мы покупаем ей лекарства, на которые в месяц уходит примерно 200 рублей. Два года назад мы делали операцию девочке — подрезали сухожилия тонким скальпелем, 25 000 рос. рублей отдали. Естественно, за свои деньги делали. Кроме пенсии и пособия по уходу за инвалидом мы не получаем от государства никакой помощи. Никаких перспектив, к сожалению, нет. Может быть, дочь станет чуть-чуть лучше ходить. Никто нас никуда не хочет брать, если маленький ребенок, еще можно съездить на реабилитацию два раза в год. Мою дочь все чаще не хотят никуда брать, да и массажисты-инструктора отказываются от нас. Делаем массаж только за деньги.

Можно было бы отказаться изначально. Но мне говорили, что если я не сделаю прививку ребенку, то нас не возьмут ни в один сад. Сейчас уже с этим проще. Получается, что у меня и выбора не было».