"Думала, капитаном станет тренер Азаренко". Пучек - про белорусскую дрим-тим в Кубке Федерации
Татьяна Пучек была вызвана из декретного отпуска, чтобы помочь женской сборной по теннису сохранить прописку в Мировой группе Кубка Федерации, и как капитан команды с задачей справилась. В интервью SPORT.TUT.BY она рассказала, как поддерживает связь с Викторией Азаренко и ее тренером и что предпринимает для того, чтобы Арина Соболенко и Александра Саснович играли в парном разряде. А еще — как называется группа сборной в Viber и как Барак Обама связан с ее решением попробовать ядовитую рыбу.
«Понятно, что тренер Азаренко всего мне не говорит. Но кое-что говорит»
— 100-й матч сборной Беларуси в Кубке Федерации против Словакии совпал с вашим возвращением на позицию капитана команды. Как и в 2012 году, решение надо было принимать быстро, верно?
— Да, причем в этот раз дольше думала над предложением, чем в 2012-м, когда звали капитаном вскоре после решения завершить игровую карьеру… У меня растет дочь. Сашеньке 2 года и 2 месяца. К большому сожалению, бабушек у нас нет. А работа капитана предусматривает отъезды на турниры. Что делать с ребенком? Перед матчем со Словакией съездила в Лугано, причем на десять дней, что никто…
— … не планировал?
— Няне я сказала, что ее помощь нужна будет в течение недели.
— А там Арина Соболенко вышла в финал в одиночном разряде и парном, Вера — в парном.
— Да, девушки решили задержать меня. Ну ладно, не будем об этом. Когда Сергей Семенович (Тетерин, глава Белорусской теннисной федерации. — Прим.ред.) предложил стать одним из кандидатов в капитаны, ответила: «Хорошо, рассматривайте! Если что, я готова».
— Разве не было ясно, что именно на вас остановит выбор федерация?
— Честно говоря, я думала, что капитаном станет Вячеслав Конников (первый и нынешний тренер Виктории Азаренко. — Прим.ред.).
— Конников эмигрировал в США в начале 2000-х, когда выиграл грин-карту. Думаете, ради сборной он вернется?
— Вообще вернуться в Беларусь, работать и жить здесь входит в его планы. Я хорошо с ним общаюсь. Все-таки он мой первый тренер. Первый-первый. Тренировались у него с 7 до 10 или 12 лет.
— А с Викой Азаренко поддерживаете связь? Ранее, когда вы ездили на коммерческие турниры, как капитан сборной, у вас был контакт с ней.
— Общение с ней было, есть и будет. На данном этапе стараюсь ее не беспокоить, потому что ее ситуация, сами видите, серьезная. Все затягивается, решения нет.
— А ведь ее выступление на турнирах в Индиан-Уэлссе и Майами могло стать поводом связаться с ней.
— Понятно, поздравления в ее адрес были. Но я не спрашивала, какие у нее дальше планы и будет ли она играть в Кубке Федерации. В профессиональном смысле не трогаю ее.
— Для заявки на турниры в Мадриде, Риме и «Ролан Гаррос» Вика использовала защищенный рейтинг, а не ждала приглашения от организаторов. Значит ли это, что к маю в споре с бывшим бойфрендом за право на опеку над сыном будет поставлена точка и она сыграет там?
— Это свидетельствует о том, что Вика очень хочет сыграть. Ничего больше не могу сказать по этому поводу. Но, думаю, она готова выступать, что и показала в Майами.
— А с Конниковым про Вику не говорите, что ли?
— Секреты я не выдам. Понятно, что он всего мне не говорит. Но кое-что говорит.
— На ваш взгляд, достаточно ли хорош Конников, работавший преимущественно с детьми и студентами, чтобы тренировать игрока WTA?
— Большой плюс в том, что он тренировал Вику, когда она была ребенком.
— Да, оставил, когда Вика считалась самой одаренной юниоркой в мире…
— Меня как-то спросили: «Это что, она выбрала себе тренера по остаточному принципу?» Я говорю: «Вы что, смеетесь?» Кроме того, Вика — такой большой профессионал, что может взять себе любого тренера. С ней согласится сотрудничать любой тренер мира.
— А Майкл Джойс сбежал от нее к британке Йоханне Конте.
— С чего вы взяли, что сбежал, а не она его уволила? Может, они характером не сошлись в итоге. Пока Вика сама не расскажет, мы этого не узнаем.
Так вот, продолжая мысль, если она решила взять тренером Конникова, значит, на данный момент он ей подходит. Ведь очень важно, чтобы у тренера и игрока было взаимопонимание. Вячеслав Ефимович — легкий в общении, позитивный. На фоне проблем и разборок такой человек рядом позволяет чувствовать себя комфортно. По игре и результату видно, что Вика не прогадала с выбором тренера.
— Вика сильно похудела. И впечатление по игре в Индиан-Уэллсе сложилось такое — превратилась в бегунка типа Каролин Возняцки или Ангелики Кербер. В Майами же Вика показала, что остается самой собой.
— Так и есть. В ее манере игры особо ничего не поменялось. Просто у нее долго не было игровой практики. Сколько она не играла? Полгода?
— Восемь месяцев.
— В таких условиях сложно показать свой лучший теннис на первом турнире. Получилось, что в Индиан-Уэллсе она вкатилась, а в Майами была хороша (дошла до полуфинала. — Прим.ред.).
— Потеря веса в случае Вики — это следствие стрессов либо расчет, ведь в женском теннисе порой необходимо выдерживать ралли?
— Не могу сказать. Не спрашивала у нее: «Зачем ты похудела?» Мне кажется, потеря веса пойдет Вике в плюс. Она стала двигаться гораздо лучше: бегает быстро, и ей хватает выносливости. При этом сила удара, как мне показалось, осталась прежней. То есть сейчас она может забить и перебегать соперника.
— В сборную вас вызвали из декретного отпуска. Тема материнства актуальна в белорусском спорте. Как рождение дочери Саши изменило вас? Может, по-матерински относитесь к игрокам?
— В Лугано все надо мной смеялись, и вот почему. Там было дождливо и прохладно. Я бегала за девчонками и приговаривала: «Потренировалась? Иди переодевайся!». Или: «Надень кофту. Надень куртку! Возьми зонтик — не стой под дождем! Так, холодную воду не пей. Возьми лучше горячего чая!» А девушки в свою очередь: «Татьяна Николаевна, что это такое?»
«Разговаривала об игре в паре с тренером Саснович и наставником Соболенко»
— В 2013-м Лидия Морозова получила первый вызов в сборную и в матче против Израиля даже провела одиночный поединок. Что вы помните об этом?
— Это была ничего не решавшая для нас встреча в I группе Евро-Африканской зоны Кубка Федерации, так что мы предоставили передышку лидерам — Илоне Кремень и Александре Саснович. Лида в то время позиционировала себя, как одиночница. Была хорошим парным игроком, пусть рейтинг этого не отражал. Я считала, что в паре у Лиды действительно может получиться. А иметь классную парницу очень важно для любой команды в Кубке Федерации. Еще лучше — двух.
Взять наши последние поражения от США в финале турнира и от Германии в четвертьфинале. И там, и там решающее очко разыгрывалось в парном поединке. Будь у нас топы в паре, думаю, мы бы выиграли.
— Добиться победы можно досрочно после трех или четырех одиночных поединков.
— Да, но и соперник к этому стремится. Тупик! Часто именно пара определяет результат в Кубке Федерации. А что, если нет опыта игры в паре? Для нее важны парные комбинации, отработать которые можно только в соревновательной обстановке. Тренировки не дают того качества, хотя Эдуард Дубров (бывший капитан сборной Беларуси. — Прим.ред.) нарабатывал связи.
На юниорском уровне практически все теннисисты выступают в одиночном и парном разрядах. Пара позволяет улучшить подачу, точность ударов, игру слета и прием — бежать-то за мячом не надо. С переходом во взрослый теннис обычно происходит разрыв в рейтингах. Получается, что игрок может пробиваться на крупные старты в одиночке, а чтобы играть на них пару, ему не хватает зачетных баллов. Не поедет же он специально ради парного рейтинга на турнир-«двадцатипятитысячник»! В таких условиях многие «забивают» на пару.
А вот игроки из топ-60, среди которых сейчас находятся Арина Соболенко (47 WTA) и Саша Саснович (55 WTA), имеют плотный соревновательный график. Еще одна причина для отказа играть пару.
— Плотный график — это сколько турниров в год? Скажем, 16?
— 16 — это мало. Да, у кого-то, как Серена Уильямс, будет 12, а у остальных в среднем — 23−25. Для некоторых норма играть свыше 30 турниров. Тяжело физически справиться с таким объемом нагрузок, а если еще добавить игру в паре? Хотя я разговаривала об этом с тренером Саши Саснович Игорем Светлаковым и наставником Арины Соболенко Магнусом Тидеманом.
— Пытались склонить их к тому, чтобы девушки выступали в парном разряде?
— Предложила им подумать об этом. С хорошим одиночным рейтингом можно заявляться в парный. Все-таки выступление в Кубке Федерации — актуальный для Беларуси вопрос. Особенно после проигранных в паре матчей… Обидно!
— У Саснович сейчас вообще нет парного рейтинга. Личные тренеры не заинтересованы делать из подопечных парных игроков, согласны?
— С одной стороны, это правильно. Гораздо выгоднее делать из игрока топ-60 теннисистку, готовую быть в первой или третьей десятке. Снова приходим к мысли о том, как важно иметь в сборной парную теннисистку.
— А как ее заполучить? Человек сам должен прийти к тому, что он будет играть в парном разряде?
— Да, как Лидия. Она старалась реализовать себя в одиночке, но в элиту не вошла. Тогда сконцентрировалась на паре.
— Быть парным игроком в женском теннисе коммерчески интересно?
— Разумеется (по данным сайта WTA, с начала года Лидия заработала 21,5 тыс. долларов против 165,9 тыс. у Соболенко только на одиночных турнирах. — Прим.ред.). И тем не менее в личной беседе со Светлаковым и Тидеманом я старалась понять видение тренеров, что они думают о паре. Магнус голосует «за» и полагает, что Арине пара поможет расширить возможности в одиночке. В Лугано она сыграла с Верой Лапко, после матча со Словакией в Кубке Федерации записалась на пару в Стамбуле. То есть пока Магнус придерживается своего обещания. Игорь Евгеньевич ответил, что Саша будет выступать в парном разряде на турнирах серии «Большого шлема».
— То, что Арина сыграла с Верой в Лугано, а с Викой Азаренко — в Майами, иницатива девушек или заслуга федерации?
— В случае с Майами это была идея Вики выступить в паре с Ариной. Вика, грубо говоря, дорвалась до турниров и хотела провести как можно больше матчей. А что касается Лугано, то я предварительно закинула удочки, что не мешало бы все же для Кубка Федерации что-то сыграть… Вера и Арина услышали меня и, по-моему, вполне удачно сыграли (дошли до финала. — Прим.ред.).
— Но на парную встречу со словаками вы выпустили вместе с Верой Лидию.
— Поясню. Кого бы не выставили словачки, было понятно, что их игроки в паре будут действовать, как теннисистки одиночного разряда. То есть стоять на задней линии, акцентировать внимание на подаче и приеме, выполнять кроссы. Со своей стороны одназначно видела Лиду в нашей паре, так как ждала парных комбинаций. И Веру. Потому что, во-первых, она свежее. Во-вторых, в Лугано Вера показала, что может сыграть, как одиночница и как парный игрок. Особенно, если задавать ей направление. Когда четко говоришь Вере, что делать, она хорошо справляется с задачей. А вот Арину выставлять на парный поединок не стоило, потому что…
— … будет идти напролом?
— Да, это было бы хорошо для словачек.
«Слава Богу, пока у нас с Ариной все ровно»
— В 2015 году вы впервые пригласили в сборную Лапко. Это случилось еще до ее победы на юниорском открытом чемпионате Австралии. Любопытно, почему среди одногодок Соболенко и Лапко тогда вы отдали предпочтение Вере?
— Арина сильно отставала от Веры. Была средним игроком, не выдялявшимся на фоне ровесников.
— В 2015-м именно вы были личным тренером Соболенко.
— Пять месяцев, пока не ушла в декретный отпуск. Александр Васильевич (Шакутин, бывший председатель федерации тенниса. — Прим.ред.) попросил меня поработать с Ариной, когда она рассталась со своим предыдущим наставником Владимиром Перко. В то время я также помогала Лидии Морозой и Илоне Кремень.
— После вас Шакутин не мог найти в Беларуси тренера для Арины, который бы не ломал ее игровой стиль. В итоге Ариной занялся россиянин Халил Ибрагимов.
— Я тоже считала, что ничего в стиле Арины не нужно менять. Так и говорила ей, уходя в декретный: «Кого бы тебе не нашли, смотри, чтобы сильно не влазили и не меняли почерк». Активные действия в атаке — это и есть современный теннис. Так и нужно играть!
— Как думаете, в чем причина ее прогресса?
— Одним из главных достоинств Арины является колоссальная работоспособность. Она не будет ныть и говорить, что устала или что у нее что-то болит. При том что человек по природе своей ленив и ищет простого решения в любой ситуации, Арина в конце тренировке попросит что-нибудь еще. В этом кроется ответ на вопрос, как Арина со средним по меркам юниорского спорта уровнем смогла показать во взрослом теннисе такой результат.
Да, и вот еще что. Как и Веру, Арину важно направлять. Халил хорошо с этим справлялся. Объяснял ей, какая работа может пойти в плюс. Дело не в количестве времени, проведенного за тренировкой, а в направленности занятий.
— У Арины непростой характер. Халил признавался, что она без труда может дать отпор. В общении с Дубровым она проявляла неуважение. Да и сама Арина не скрывает, что бывает грубой. Как вы справляетесь с норовом Соболенко?
— Мне, видимо, везет. Слава Богу, пока у нас все ровно. Неприятных высказываний в мой адрес не следовало ни в 2015 году, ни сейчас. Она слушает меня, кивает в ответ. Никаких специальных приемов по оказанию влияния на Арину у меня нет. Представляю для Арины авторитет, как бывший игрок и капитан. Если Эдуарду Владимировичу, уважаемому человеку в возрасте, она что-то высказывала, а мне — нет, то, наверное, только так это можно обьяснить.
— В декабрьском интервью Халил рассказывал нам, что не знает, что предложить Арине после вхождения в топ-100. А ее новый тренер швед Магнус Тидеман за несколько месяцев помог ей пробиться в топ-50. Что нового вы заметили в теннисе Соболенко?
— Теннис Арины — мощный и прямолинейный. С продвижением в рейтинге и частым соперничеством с топовыми теннисистками эффективность ее полуплоских ударов снижается. Бить сильно и точно в топ-100 умеют многие. Общалась с Тидеманом, которого хорошо знаю еще со времен, когда сама играла. Сейчас Магнус и Арина стремятся расширить диапазон ударов, хотят усилить вращение мяча.
Не знаю, заметили ли вы это в матче против Словакии. Может быть, и нет, так как мы играли в зале. Наблюдая за игрой Арины в Индиан-Уэллесе и Майами по ТВ-трансляциям я тоже не замечала, но, приехав в Лугано, была удивлена. «Ну ничего себе!» — подумала. Удары справа у нее проходили с таким вращением! А какова вторая подача! Разница на фоне проделанной работы видна. Вращение позволит Арине раскрывать корт за счет того, что двигаешь по площадке соперника. Соответственно, проще забить, отправив мяч в освободившееся пространство.
В Лугано Арина превосходно исполняла удары с вращением, в Минске прицел чуть сбился. Потому что зал, хочется играть быстро. Идея «стрельнуть» быстро, прямо и сильно казалась ей заманчивой.
— Дубров полагал, что Арине следует действовать в три четверти силы и идти в розыгрыши, потому что иначе выгорит. Считаете, Тидеману удалось сократить количество невынужденных ошибок у Арины именно таким образом?
— Нет, темп Арина сохраняет прежний. Просто вращения при ударе с той силой, которую вкладывает Арина, позволяет чаще попадать в корт. Арина — взрывная по характеру девушка. Ей удобно сыграть короткую комбинацию: «бум», «бум» и завершающий «бум». Корт раскрыл — убил. Стиль ей менять, как я уже говорила, не надо.
— На фоне Арины продвижение Веры в мировом рейтинге не впечатляет. В чем причина?
— Она переживает время, когда все еще с «юниорскими» мозгами играет против женщин. Ее переход из юниоров во взрослый теннис подзатянулся. Несколько раз говорила с ней об этом. Например, когда она проиграла в одиночной встрече в матче с Германией. Она сидела в раздевалке. Слово за слово — разговорились.
— То есть при капитане Дуброве вы ходили в раздевалку команды?
— В раздевалку нормально так людей захаживало: тренеры, спарринг-партнеры, родители и друзья. Но в нюансы типа «кого ставить» я не влазила.
«Ладно, раз Обама ел, наверное, повар здесь хороший»
— Эдуард Дубров свое капитанство объяснял так: он тренер для личных тренеров теннисисток. А как вы видите эту роль?
— Точно не так. Все-таки тренеры там… Взять того же Тидемана, который занимается Ариной Соболенко.
— Сейчас, да. Три месяца назад ее тренировал россиянин Халил Ибрагимов, с другими девушками работают белорусские специалисты.
— Ситуация действительно отличалась. Думаю, моя задача — найти баланс между интересами игроков, их тренеров и команды в Кубке Федерации. Никого не могу заставить играть пару на личных турнирах, но мне нужно иметь представление, что об этом думают девчонки и их тренеры. Где-то помочь игрокам договориться между собой. Проанализировать информацию о сопернике. Все о словачках у меня уже было до отъезда в Лугано. Какую-то оперативную информацию впоследствии ребята сбрасывали в Viber.
— Как называется группа женской команды по теннису в Viber?
— «Вместе к победе!» Все, кто с командой, подписаны на эту группу.
— Вы вернулись только как капитан или еще и как старший тренер женской команды в Академии тенниса?
— Похоже, что в Академию тенниса тоже вернулась.
— В 2013 году президент страны Александр Лукашенко ставил задачу взрастить новых Азаренко и Шараповых. Соболенко — это ведь что-то совсем другое по стилю. А что нас дальше ждет?
— У меня не было времени присмотреться к юниорам после того, как вернулась в команду. Как я помню, до моего ухода в декрет у них был атакующий стиль. Что-то ближе к игре Саши Саснович и Веры Лапко.
— Год назад Шакутин представлял юниорок Юлию Готовко и Нику Шитковскую, как новых звезд белорусского тенниса. Слышал я и про успехи Шалимар Тальби. С кем еще вы связываете будущее белорусского тенниса?
— С Анной Кубаревой и Викторией Конопацкой, которая уже отобралась на юниорский «Ролан Гаррос». Кажется, после Веры никто из наших юниоров не играл на турнирах серии «Большого шлема».
— Кого-то из них в ближайшей перспективе позовете на сборы?
— Я надеюсь, что в сборной мы будем собирать лучших, наш дрим-тим. Все девушки легко отликаются на приглашения сыграть в Кубке Федерации. Сколько лет уже ни у кого не возникало вопросов. Понятно, случай с травмами не берем. Это со всеми может быть… Молодежь планируем привлекать к сборам: брать пятого и шестого игрока в команду, чтобы они осваивались и понимали, что их ждет.
— Точно, на играх в I группе Евро-Африканской зоны в 2015 году в Будапеште Вера Лапко стеснялась подойти к Вике Азаренко.
— Ага, спрашивала у меня, может ли она обратиться к Вике.
— Команда просила Шакутина отметить победу в Будапеште в японском ресторане, на что он ответил, что лучшие суши готовят в двух местах — в Токио и Нью-Йорке.
— Да, и следующий матч сборная проводила как раз в Токио. Александра Васильевич исполнил обещание. Интересно, что незадолго до нашего визита тот самый японский ресторан посетил Барак Обама. Висели его фотки, подтверждающие визит.
— Помните, что вы попробовали?
— Фугу — ядовитую рыбу, которая при неправильном приготовлении может убить. Какое-то время раздумывала, пробовать или нет. А потом: «Ладно, раз Обама ел, наверное, повар здесь хороший». Как видите, все нормально: жива и здорова.
— Что еще отличает вас от Дуброва, на матче со словачками вы ходили с дамской сумкой. Что в ней сейчас?
— Подгузник. Были в поликлинике с ребенком, делали прививку, а это дело серьезное. Планшет с установленными приложениями MyScore и FlashScore. Кошелек со швейцарскими франками, которые остались после Лугано. Аккредитация на матч Кубка Федерации, две косметички, очки в чехле, обезболивающие таблетки. Так, что еще в сумке? Папка с досье на словачек, которое составили ребята из Tennis ComStat. Здесь есть информация, куда в процентом соотношении приходятся первая и вторая подачи Виктории Кужмовой на харде в последних матчах, которые мы выбрали для анализа. Или — подача Кужмовой на брейк-поинте. Можно уже избавиться от папки, да все времени нет.