«Даже не знающие русского языка литовцы ходят в Русский драмтеатр»
Недавно в Минске в очередной раз прошли гастроли вильнюсского Русского драматического театра. Театр был образован еще в 1946 году, и на сегодня в Литве он единственный, где ставят спектакли на русском языке — некогда государственном на этой территории, а сегодня — иностранном.
О том, как живется русскому театру в Евросоюзе, корреспонденту Naviny.by рассказали актеры Вячеслав Лукьянов и Александр Канаев.
— Сложился стереотип, что к русскому языку у жителей современной Литвы отношение не простое. Для старшего поколения это как напоминание о не самом приятном периоде в истории страны, для молодежи — просто тарабарщина какая-то. Как существуется театру, окруженному другой языковой средой?
Вячеслав Лукьянов (В.Л.) — Прессинга на русскоязычное населении Литвы, могу сказать по своему опыту, нет. Когда я учился в Литовской академии музыки и театра и понимал, что лучше, полнее, ярче смогу отвечать на экзамене по-русски, проблем не возникало: оценивали знания, а не язык.
Не должно быть так, как мне рассказывали старшие товарищи, что в школе их наказывали за то, что на переменке они говорили по-литовски. К сожалению, в Советском Союзе русский язык насильственно навязывался, и поэтому у некоторых людей может быть к нему негативное отношение.
Мне кажется, вопрос не столько в языке, сколько в культуре каждого человека. А хам — он вне национальности и гражданства. Будучи в Таллинне, я спросил по-русски у девушки как пройти к интересующему меня месту. На чистом русском языке она ответила, что по-русски не разговаривает. Другой человек, говорящий с акцентом, все подробно объяснил.
Выучить язык, уважать традиции и историю страны, в которой живешь — это вопрос твоей внутренней культуры. Я свободно говорю и по-литовски, и это абсолютно нормально.
Александр Канаев (А.К.) — Литовцы довольно толерантный народ. В детстве в нашем дворе играли пять русскоязычных ребят и 25 литовцев, так вот они быстро переходили на русский. На мой взгляд, в современной Литве нет дискриминации русского языка, потому что есть школы, пресса и наш театр. Русский язык можно выбрать как иностранный для обучения, вся сфера обслуживания и сейчас им активно пользуется, так что не вижу каких-то проблем.
Согласен с Вячеславом, что жить в стране и не знать язык, историю, культуру, как минимум, неприлично. Постоянно живя в стране, выучить разговорный язык не так уж и сложно.
(В.Л.) — Мы пришли в театр в начале 2000-х, и это было не самое лучшее время для театра. Но я не связывал бы это ни с русским языком, ни якобы с советским наследием. Просто бывают такие периоды, когда люди меньше ходят в театры.
— Многие ваши спектакли идут с литовскими титрами. Это обязательное условие или таким образом вы привлекаете в театр нерусскоговорящую публику?
В.Л. — Литовцы, родившиеся после 90-го года, русский язык знают плохо или не знают вовсе. В то же время у них есть интерес к нашим спектаклям. Знаний русского языка на бытовом уровне недостаточно, чтобы понять весь спектакль, а публика хочет знать, что говорят актеры. И вот чтобы публике было комфортно, театр инициировал появление титров. Технически это совсем не сложно. Здорово, что литовский зритель ходит в наш театр.
Если говорить о репертуаре, у нас есть мировая классика — Шекспир, Бернард Шоу. Белорусские авторы тоже представлены. Идет спектакль «Одинокий человеческий голос» по книге Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва», а также пьеса Павла Пряжко «Жизнь удалась». Детский спектакль «Волшебный мелок» мы делали двуязычным, некоторые спектакли идут на литовском языке.
А.К. — Убежден, что театр вне национальностей и политики. Есть хороший театр и есть плохой. Сегодня мы довольны посещаемостью нашего театра, приходит публика разного возраста, и так или иначе нет языкового барьера.
— Это значит, что вы уверенно смотрите в будущее…
В.Л.— Слишком далеко я не заглядываю. Сегодня нет никаких предпосылок для того, чтобы наш театр прекратил свое существование. Более того, театр финансируется из бюджета, за что я благодарен государству. Театр живет, пока он интересен публике.
— Обменные гастроли между Русским драматическим театром Литвы и Белорусским государственным академическим музыкальным театром проходят не впервые. Как наладилось сотрудничество между театрами?
А.К. — Так звезды сложились. Директора обоих театров люди очень открытые, общительные, ищут интересные контакты в профессиональной среде. Состоялось их знакомство, и в начале 2015 года было подписано официальное соглашение о сотрудничестве, и с тех пор мы два раза в год приезжаем в Минск. В Вильнюсе выступления вашего музыкального театра проходят с аншлагом.
В Минске, возможно, белорусскому зрителю непривычно смотреть на этой сцене драму, тем не менее, у нас здесь есть свои поклонники, которых мы уже знаем в лицо.
— Каково ваше мнение о белоруской публике и отличается ли она от литовской, или, например, польской, где вы тоже были с гастролями.
В.Л. — Есть вещи, которые люди не всегда принимают. На первые гастроли в Минске мы привезли четыре спектакля, среди них — драма «Елка у Ивановых». Публика настроилась на веселую новогоднюю пьесу, а не тут-то было. Признаюсь, люди уходили из зала. Но это не дает мне права говорить, что минская публика плохая, не понимающая. У нас в театре тоже не всем нравилась идея поставить этот спектакль. Но «Елка у Ивановых» удостоена четырех «Золотых сценических крестов», в Вильнюсе есть люди, которые не пропустили ни одного спектакля.
На первые гастроли театр приехал в полном составе, мы привезли четыре спектакля, знакомились с публикой, пытались понять вкусы и предпочтения. Пусть мы собираем не полный зал в Минске, но зато это люди, которые тепло нас принимают.
— Гастроли — это прибыльное дело?
А.К. — Обменные гастроли — не коммерческий проект, а вклад в развитие культурных связей между странами, это возможность посмотреть на себя со стороны, это своего рода экзамен и общение с коллегами.
— Приезжая в Минск на гастроли, есть ли у вас интерес и возможность посетить наши театры?
А.К. — Интерес есть, возможности нет. Мы ведь иногда утром приезжаем, а после спектакля сразу уезжаем.