Художник Семён Доморад: «Слово «простота» подходит больше к определению белорусского пейзажа»

Нежная весна, подёрнутая дымкой осень или тихий летний лес.

Белорусская природа в работах Семена Доморада – это квинтессенция неброской красоты.

Семён Доморад, художник:
Я люблю какие-то грустные мотивы. Именно переходные моменты в природе, когда между весной и летом. Или – осень и зима.

У нас природа – она скромная.

И солнца мало, и нет у нас гор. Но в этом своя красота есть.

Долгие годы муза Семёна Владимировича  – его супруга.

Они познакомились совсем юными, и с тех пор практически не расстаются.

Семён Доморад:
После первого курса института у нас была практика. Как монументалист, я должен был сделать фрагмент росписи – должен был выполнить копию. Мне достался объект – Софийский собор новгородский.

Там была очень старая роспись, ниже уровня пола.

Древние фрески новгородского Софийского собора словно притянули к тогда ещё молодому Семёну Владимировичу его будущую супругу. Головокружительный роман оказался на всю жизнь. Именно к её словам он часто прислушивается, когда работает над очередным полотном.

Семён Доморад:
С удовольствием показываю свои работы и жене, и дочери, и внучкам. Для меня очень важно их мнение. 

У каждого из этих пейзажей – своя душа.

Некоторые работы рождаются очень быстро, над другими полотнами художник работает годами.

Семён Доморад:
Были некоторые работы, которые, допустим, в 2009 начал, а сейчас только закончил. Сейчас уже считаю, что состоялась работа.

Когда художник так долго ищет совершенство, ему бывает сложно расставаться со своими полотнами.

Семён Доморад:
Ты, как мужчина, домой обязан иногда принести жене деньги – должен продать работу. И, когда ты её продаёшь и тебе говорят: «Ваша работа продалась», – ты очень радуешься.

Радуешься, когда говоришь жене, что, всё-таки, продал работу.

Она тоже довольна. А потом наступает момент, когда ты сожалеешь о том, что у тебя её просто нет.

2018 год для Семёна Владимировича Доморада – юбилейный. Ему – уже 70. Десятки выставок по всему миру, его работы – у коллекционеров и в Национальном художественном музее. Казалось бы, достигнуто немало.

Но сам мастер к своим полотнам очень придирчив.

Говорит, что сейчас у него есть примерно пять работ, которые он считает удачными.

Семён Доморад:
Я, вообще, критичен к своим работам. И я считаю, это – нормально. Может, иногда это мешает. Но те работы, которые я определил сам: «Вот сейчас – стоп», – вот к тем работам я не возвращаюсь, и не возвращался к ним.

Увидеть мир таким, каким его видит Семён Доморад – это редкий дар. 

Дано это, пожалуй, не каждому. Но к этому стоит стремиться.

Семён Доморад:
Слово «простота», наверное, подходит больше к определению белорусского пейзажа. Но в простоте может быть и красота тоже.