"Судьба такая". Как бодибилдер пять лет провел в колонии, а теперь тренирует сына
С Владимиром Ван Ли — мастером спорта по бодибилдингу, который стоял у истоков культуризма в нашей стране — встречаемся в тренажерном зале Белорусской федерации бодибилдинга и фитнеса. С Владимиром его сын Дэвид. Сегодня Ван Ли старший тренирует клиентов с семи утра. Правда, временно — в инвалидной коляске.
«В конце 90-х вход в зал стоил 6 долларов»
У Владимира Ван Ли в спорте — долгая история. Первый раз записался в спортзал в 1988 году. Прежде чем стать персональным тренером, работал поваром и охранником. Печь пирожки в ресторане «Журавинка», признается спортсмен, оказалось одним из самых прибыльных поварских дел. Параллельно с работой мужчина постоянно тренировался, любил кочевать из зала в зал. Профессии персонального тренера на тот момент фактически не существовало. Однако в конце 90-х в Минске открылся первый коммерческий зал «High flight».
— Вход стоил 6 долларов, на тот момент большие деньги: хорошее напольное покрытие, большие окна, американские тренажеры, от которых мурашки по коже. Но цена накладывала отпечаток на контингент — приходили звезды. И в этот зал понадобился персональный тренер. Я пришел на собеседование, а у меня спрашивают, какой опыт работы. Я говорю, что опыта нет, но сам 10 лет тренируюсь, — рассказывает Владимир.
Так спортсмен стал одним из первых персональных инструкторов в стране. Помимо тренерской деятельности к Владимиру часто обращались за помощью в выборе тренажеров для зала. Спортсмен смеется: для того чтобы вспомнить все клубы, в которых доводилось работать, нужна трудовая книжка.
Для того чтобы стать неплохим тренером, считает Владимир, нужно тренироваться самостоятельно около пяти лет.
— Ты приехал покорять Эверест, и тебе нужен проводник. Он знает, сколько требуется воды и еды, как себя вести, если будет ураган или ветер. Подходит парень к тебе и говорит, что он проводник. Ты спрашиваешь, был ли он на вершине. «Нет, я на youtube посмотрел». Так вот, большая часть современных тренеров — это те, кто на youtube посмотрел, — шутит спортсмен.
Ван Ли называли «одним из самых харизматичных бодибилдеров Беларуси», почти за двадцать лет соревновательной карьеры спортсмен становился неоднократным призером турниров и чемпионом страны.
«Помню момент, когда папа меня набрал из колонии»
А в 2009 году Владимир — в тот момент директор спортивного зала — попал в тюрьму: за сбыт жиросжигателя с эфедрином в составе. Неужели не знал, что это наркотическое средство?
— Я знал, но никогда не заморачивался на этот счет. В зале все спортсмены. И вот иду я домой вечером поздно — «Зона Х» приехала, «Алмаз» меня брал. Получилось, как я понял, показательное дело: директор зала торговал наркотиками. У меня был очень хороший адвокат, но даже он сказал, что все. Дали восемь лет колонии усиленного режима.
— Мне было тогда 14 лет, — вспоминает Дэвид. — Я не сильно об этой истории говорил. Потом, конечно, все начали узнавать. Даже если набирать фамилию в google, сразу высвечивалось «Ван Ли почему в тюрьме». С папой мы переписывались. После появилась возможность общаться по телефону. Потом какое-то время созваниваться нельзя было. Помню момент, когда папа меня набрал и не понял, что за мужик ему ответил. Потому что у меня голос сломался. Говорит: «Дэвид, это ты?»
Владимир сначала работал в санчасти.
— В зоне постоянно кто-то умирает. Машина приезжает, каблук ее называют. Я трупы грузил в этот каблук. Они туда не помещались, я их сгибал. Это трэш. Самое сильное впечатление, когда мужику отрезали две ноги из-за гангрены. Ему ампутировали ноги, и я его нес на руках. И всю дорогу до санчасти он плакал и говорил, кто за ним будет ухаживать и кому он нужен — полтуловища. Через два месяца он умер.
Не сойти с ума, по словам Владимира, помогли спорт и вера в то, что тебя ждут.
— Смотришь все эти американские фильмы — в зоне все качаются. Все такие здоровые и я думал «ох, я сейчас там!». А у нас нельзя заниматься. Оказывается, если ты в зоне занимаешься, ты готовишься к побегу или хочешь оказывать сопротивление охране. И мне надо было решить вопрос, чтоб разрешили тренировки в зоне. Я стал главным по физической культуре в колонии, начал продвигать то, чтобы проводили соревнования. Под эгидой турниров разрешили на улице сделать тренажерный зал. И для колонии это был плюс: осужденные идут на исправление.
Из интервью журналу «Железный мир», 2011 год: «Многие сразу же подходили, просили составить комплекс, особенно те, кто до „зоны“ совсем не занимался или ноги никогда не „качал“ — главное же грудь и бицепс. Тогда, в 2009-м, первый раз провели соревнования по пауэрлифтингу. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить руководство колонии ИК-17 за помощь и поддержку в проведении этих соревнований. Сейчас у нас проходят летние и зимние спартакиады. Зимой состоялся турнир по русскому жиму (решили жать 70% от веса тела), соревнуемся в армрестлинге, толкании гири, проводим турниры по футболу и волейболу. Распорядок дня такой же, как везде. Проверки, завтрак, работа, обед, ужин и свободное время. Тренажеров особых тут не было — пришлось делать. Но очень трудно пояснить человеку, который никогда тренажеров в глаза не видел, что именно нужно. Я клеил тренажеры из бумаги, чтобы было понятно. Сейчас есть силовая рама, брусья, штанги, гантели, цепи, лавки с изменяющимся углом. Недавно установил раму, на ней можно все мышцы „прокачать“: голень сидя и стоя, делать становую, приседания, жим лежа».
Владимир говорит, что в итоге ему очень повезло:
— Поймал три амнистии: три года мне сняли, и получилось пять.
«За восемь месяцев набрал 20 килограммов»
Сейчас Владимир снова тренирует. Говорит, все больше людей хотят стать бодибилдирами. Удовольствие это недешевое. Вступительный взнос на соревнования может равняться 300 евро. Подготовка к турниру обойдется в 1000—2000 долларов. В эту сумму входят абонемент в тренажерный зал, услуги тренера, питание, в том числе и спортивное, фармподдержка. Главная мотивация людей — желание что-то доказать себе. Но больших перспектив в бодибилдинге Владимир не видит. Вершина карьерной лестницы — про-карта, обладатель которой признается профессионалом, а не любителем. Однако все мастерские турниры проходят за рубежом.
— Мне однажды за призовое место на чемпионате Беларуси дали пробники Nivea. Я стою на сцене, смотрю в этот пакетик и думаю: «Какой же я идиот». После этого я больше не выступал. Поэтому если мне кто-то говорит, что «хочет себе доказать», я отвечаю: купи квартиру в Барселоне, купи Maserati, пусть дети едут учиться в Англию. Твой бицепс в 50 см никому не нужен, когда твоя жена едет с больным ребенком в троллейбусе в поликлинику. А когда берут кредит, чтобы выступить — это вообще в голове не укладывается.
Дэвид на вопрос о выступлениях отвечает, что хотел бы попробовать, но не сейчас: есть слабые места и недовольство телом. Отец смеется: не выпустит сына на сцену в плохой форме.
Сам Дэвид тренироваться в зале всерьез начал только в 2015 году — а до этого долгое время предпочитал BMX-street, одно из направлений велосипедного мотокросса:
— Я постоянно гонял на велике. У меня это был стиль жизни. Думал, что я чего-то в этом добьюсь. Но потом понял, что в нашей стране в этой сфере перспектив нет.
Владимир признается: боялся, чтобы сын не связался с плохой компанией — так что был рад такому увлечению. Однако велосипед сказывался на фигуре: Дэвид весил всего 59 килограммов.
— А потом я с девушкой расстался, постоянно загонный был. Отец предложил начать заниматься профессионально. Он ставил на трансформацию за год, но получилось чуть быстрее. За восемь месяцев удалось набрать 20 килограммов.