Фонтан для вина, посуда, барабанная палочка и бюст Сталина. Что продают в антикварных магазинах

Фонтаны для вина и подставки для дров, бюст Сталина и библия на немецком. FINANCE.TUT.BY рассказывает, кто из белорусов сдает вещи в антикварные магазины, кто их покупает, а также что и за сколько там продают.

«Больше всего вещей сдают старики: пенсия маленькая, а надо заплатить коммунальные, купить лекарства»

До 1992 года на месте столичного магазина «Антиквар» на проспекте Независимости находилась одна из многих городских комиссионок. Все подчинялись комиссионторгу, у каждой имелась своя специализация.

— У нас продавали изделия из кожи и меха, — вспоминает директор Светлана Алейникова.

В комиссионной торговле она с 80-х годов. Говорит, что с тех пор смысла менять работу не видела: было интересно. Соглашается, что и сейчас в «Антикваре» гораздо больше от комиссионки, чем от антикварного магазина.

— Когда мы пошли на аренду, стали обществом с дополнительной ответственностью, нужно было придумать себе название. Решили назваться «Антикваром», потому что к нам приносили старые вещи: граммофоны, патефоны, самовары. Но настоящие антикварные салоны, наверное, в Санкт-Петербурге и Москве можно встретить. В Минске такого антиквара, чтобы «вау», и нет, — рассуждает она.

В застекленных витринах — кольца с фианитом и цирконом, браслеты из золота, часы «Луч» и «Полет». Кофемолки вроде тех, что можно купить в обычном магазине, на полках за 23 рубля и 80 рублей. Жестяная коробка с британским флагом — с ценником 5 рублей 60 копеек. Под подоконником взгромоздился серый арифмометр «Феликс», стоит 45 рублей.

Керосиновая лампа продается за 21 рубль. Много дорогих статуэток: пастушка — 220 рублей, фигуристка — 224 рубля, балерина — 440 рублей. Если вместо фарфоровых барышень взять фарфорового Горького, сильно сэкономишь: бюст классика русской литературы стоит всего 100 рублей. На подоконнике под лампой — бюст Сталина за 30 рублей; на полке — маленькая библия на немецком. Издана в 1897 году, стоит 108 рублей.

— А это что? — интересуется у продавщицы средних лет покупательница, указывая на нэцке.

— Божок, его по животику надо гладить, — объясняет та. — Стоит 60 копеек, не дерево, конечно, а пластмасса.

Покупательница забирает 60-копеечную статуэтку и ракушку за 1 рубль 40 копеек: такие прикладывают к уху, чтобы послушать «шум моря». Мол, когда-то такие с моря и сами привозили, но дочка все отнесла в школу: за ракушки ставили пятерки.

— К нам в «Антиквар» приносят всё, — уверяет директор. — Но всё взять мы не можем, это же невозможно вместить. Отказываем, если вид не товарный: тут уже либо пользуйтесь сами, либо подарите кому-нибудь. Больше всего вещей сдает старшее поколение: пенсия маленькая, а надо заплатить коммунальные, купить лекарства. Пытаются как-то выжить и начинают из дома выносить все, что за что можно получить копеечку. Посуда, статуэтки… Или, например, сегодня женщина сдавала золото, потому что не хватает на строительство квартиры. Кто-то хочет кредит погасить.

Алейникова вспоминает, что лет десять назад на продажу отдавали дорогие иконы, но сейчас такого нет. Если и приходится удивляться, то не ценности, а странности сделанных на заказ вещей.

— Вчера, например, принесли Ленина, отражающегося в стекле. Я такого раньше не видела, — признается она.

С теми, кто оставил в «Антикваре» принадлежащий ему предмет, заключают договор на реализацию. Магазин забирает себе комиссионный сбор, сумма которого зависит от стоимости изделия — но в среднем, равняется 35−40%.

— Если вещь не продалась за месяц, уцениваем на 20−30%. У изделий из золота и серебра снижаем стоимость только по желанию владельца. Но обычно покупатели находятся: не белорусы, так гости столицы.

Раньше в «Антиквар» заходило много россиян. Все говорили: «Очень нравится ваш город!». «А нам нравится, когда вы заходите», — парировали в магазине. Кроме иностранцев, хватает коллекционеров: тех, кто собирает настенные тарелки, статуэтки ангелов или котят.

— Вчера женщина покупала в подарок наручные часы. Сказала, что подарит их подруге, которая такие коллекционирует. А еще среди наших постоянных покупателей есть китаец: он много фотографирует, снимки высылает, как говорит, другу, а по его рекомендации что-то берет.

Но покупателей, отмечает Светлана Алейникова, становится все меньше — а те, что есть, просят скидок.

— Хотя у нас в «Антикваре» с деноминацией цены не изменились, люди стали больше тратить на коммуналку, на продукты. Когда речь заходит о скидках, объясняем, что и так стараемся продавать как можно дешевле — и комиссионный сбор 35% у нас не от хорошей жизни.

«Был у нас фонтан для вина — уже продали»

Салон «Шебби» по улице Богдановича открылся только четыре года назад — и потому, как говорит директор Елена, «старожилы антикварного рынка магазин приняли не сразу, а может, и совсем не приняли». В «Шебби» действительно атмосферно — салон уже несколько раз выступал местом съемки российских сериалов.

— Последний был детектив, кажется, с Алексеем Макаровым в главной роли. — вспоминает продавец Егор.

Специализация «Шебби» — это, в первую очередь, мебель: столы, стулья, комоды, буфеты. Впрочем, затейливых безделушек для интерьера — от набора для письма до тарелки-менажницы — здесь тоже много. В основном, хозяева привозят вещи из Европы: Бельгии, Франции, Германии, Швеции, Италии — и других стран. Обновлять ассортимент стараются раз в месяц.

— Мы закупаемся не на блошиных рынках, а у оптовых поставщиков — как и в любом бизнесе, — объясняет Елена. — В целом, продажа старинных вещей мало чем отличается от продажи, допустим, автомобилей: в обоих случаях нужно разбираться в теме.

Директор рассказывает, что у нее теперь — чутье на антиквариат: по материалам, фурнитуре, технике изготовления и даже запаху может сказать, старая мебель или же нет. До «Шебби» у семьи был другой, более крупный бизнес, тоже связанный с торговлей.

— И у нас не имелось в роду бабушек и дедушек, которые занимались антиквариатом, — добавляет Елена. — Изначально мы вообще хотели продавать дешевые б/у товары, а потом выкристаллизовалась идея магазина старинных вещей. Наша цель — привести недорогой, но красивый и интересный предмет. Не для того, чтобы он со 100% наценкой долго ждал своего покупателя, а для того, чтобы его поскорее забрали — и мы привезли следующий. В антикварном бизнесе оборачиваемость товара никто не отменял.

Елена демонстирует позолоченный канделябр, сделанный бронзы и кобальта на рубеже XIX—XX века: такими декорировали гостиницы, только появившиеся в Европе. Стоимость — 1050 рублей. Позолоченное прес-папье из Франции, XIX век — 760 рублей. Подставка для дров из Франции, XIX век — 2530 рублей. Ореховый буфет, тоже из Франции, около 4 тысяч рублей. Ваза в стиле «Мейсен», производителя немецкого фарфора — копия, выполненная на китайской фабрике.

— Но это хорошая копия, 80-х годов. Подлинный «Мейсен» стоил бы несколько тысяч долларов, а Китай — 300 долларов. Сейчас и немецкие фабрики делают копии со старых моделей.

Пленочный фотоаппарат продается за 195 рублей, напольные часы — за 2250 рублей. Расписанная цветами фарфоровая шкатулка — с ценником 98 рублей, кофейный сервиз — 420 рублей. Много статуэток: собаки — от 9 рублей, белка — 13,5 рублей. Стол, на котором стоят фарфоровые звери, тоже для продажи — за 1735 рублей. Его и светильник за 840 рублей брали в аренду организаторы творческого вечера Ренаты Литвиновой в Минске. Большой популярностью пользуются трубки — в среднем, от 15 до 28 рублей. В салоне подчеркивают, что они работают не на коллекционеров, а на широкую публику.

— Коллекционных вещей мы не продаем, — объясняет Елена. — Потому я и не позволила себе назвать наш магазин антикварным: ведь у нас нет стола или стула, которые принадлежали, условно, Петру I. Наша мебель — антикварная по своему возрасту, с загадкой и изюминкой — но не уникальная. Например, тарелка начала XVII века — ее мы подарили Художественному музею для постоянной экспозиции — не несла культурной ценности. Она просто была старой.

Для себя Елена время от времени покупает столовые приборы, особенно те, которых сейчас не найти.

— Например, икорница. Или пашотница: на подносе рюмочки для яиц, различные виды ложечек. Иногда попадаются вещи настолько необычные, что даже не знаешь, для чего они использовались. Был у нас фонтан для вина — уже продали.

Среди клиентов салона старинных вещей — очень много россиян, в том числе известных. На днях целую машину отгрузили режиссеру Тиграну Кеосаяну, говорят в магазине. Белорусы тоже заходят.

— К нам заглядывают люди не столько состоятельные, сколько с богатым внутренним миром: врачи, учителя. И постоянному покупателю мы можем продать вещь даже в рассрочку. Есть категория тех, кто выбирает старинные предметы из-за моды, но таких, к счастью, немного. Мне больше нравится, когда покупают от души.

Пока Елена рассказывала про антиквариат, в салон зашла одна из постоянных клиенток. О себе рассказывать не стала, уточнила только, что муж — белорусский бизнесмен.

— У него не торговля, а производство, — подчеркнула она. — Почему покупаю в салоне? Люблю классику, красивые вещи. Они украшают нашу жизнь, делают ее более радостной. Когда видишь такие вещи и понимаешь, что можешь их купить… Но, например, мебель здесь мы не выбирали, она у нас современная. Посуду тоже: все-таки посудомоечная машина. Та, что здесь, нуждается в ручной мойке, а темп жизни сейчас другой. Что покупали? Статуэтки. Часики бронзовые в интерьер. Подарки всем очень нравятся: друзьям вручили набор посуды, они из нее только и едят.

Среди предрассудков, с которыми приходят в салон клиенты, Елена называет энергетику и гигиену.

— Все-таки речь идет о вещах, бывших в употреблении, как бы ты их не называл. Но вы же приходите в ресторан и едите из посуды, откуда до вас ела тысяча человек. Есть и такой вопрос, как энергия умерших людей.

— А вы в это верите?

— Я считаю, что энергию можно изменить. Спрашиваю покупателей: уютно ли у нас в магазине? Отвечают, что да. Было бы неуютно, не покупали бы. Одна наша покупательница говорит: «Новые вещи меня не любят. А эти, чувствую, любят».