"Рад, что возвращаюсь в Беларусь". Стинг дал эксклюзивное интервью TUT.BY
Накануне минского концерта Стинга AFISHA.TUT.BY съездила в Санкт-Петербург, чтобы пообщаться с исполнителем. Какую музыку слушает сам Стинг и где он чувствует себя как дома — в нашем эксклюзивном интервью.
— Вы вовремя, — помощница Стинга Джули открыла дверь. — Стинг только-только закончил саундчек.
В эту же секунду пока еще 65-летний музыкант (а 2 октября ему стукнуло 66), помахивая кружкой с водой и все еще что-то напевая, спустился со сцены. Протянул руку:
— Здравствуйте! Это вы из Беларуси? Очень приятно познакомиться. Пойдемте ко мне в комнату.
«Комната Стинга», которую ему обустроили в питерском «Ледовом», совсем не похожа на классическую гримерку рок-музыканта. Никаких зеркал с лампочками, гитары в углу или ящика виски. Стены, пол, потолок и мебель затянуты легкой газовой тканью, в углах мягко светят кружевные светильники, в стаканчиках медленно тлеют ароматические палочки.
— Атмосферно!
— А, я уже привык. Мы возим все это с собой и заново расставляем каждый вечер, — Стинг на ходу подхватывает планшет и с наслаждением садится на диван. — Я кое-что проверю и начнем. «Ньюкасл Юнайтед», так, что тут… Еще не играют, начало через час. Тогда все, я готов.
«Свою музыку я никогда не слушаю»
— Начнем с самого важного — с комплиментов. Ваш голос — саундтрек к самым важным событиям в жизни белорусов: под Every Breath You Take и Shape of My Heart женятся, под Fields of Gold или Desert Rose занимаются любовью, рожают детей…
— Это лучшее, что могло случиться в моей профессиональной жизни: люди знают мои песни! А ведь я сочинил их, будучи бедным и совершенно неизвестным. У меня не было тогда никакой аудитории, я написал их, сидя с собакой в крошечной пустой квартире, — просто невероятно, во что все вылилось. А когда люди на концерте поют мне слова этих песен — меня охватывает самое фантастическое чувство, которое я когда-либо испытывал. Честно, я все еще не воспринимаю это как должное.
Смысл работы автора песен в том, чтобы исполнять в жизни людей какую-то функцию. Люди могут не быть поклонниками, но они знают песни и используют их для личных целей — например, чтобы запомнить что-то. В этом отношении у меня полезная роль, я не просто бездарь. Если бы не это, моя работа была бы механической. А со смыслом, которым вы ее наделяете — это что-то особенное, я выполняю общественную функцию. Так что спасибо вам за это.
— А у вас есть такие «функциональные песни», которые вы слушаете в важные моменты своей жизни?
— Пожалуй, есть: важный период моего музыкального становления — шестидесятые. Поэтому для меня это The Beatles, The Rolling Stones, Боб Дилан. Когда я слышу их песни, я начинаю вспоминать всю свою жизнь: свои любовные похождения, серьезные отношения, академическую жизнь. Каждое событие привязано к какой-то песне.
А вот свою музыку я никогда не слушаю. Мне это не нужно: я их написал, поэтому я знаю, каким был, когда сочинял их, и что происходило в этот момент у меня в голове.
— Хорошо, тогда вопрос о творческих планах. Может, сочините пару к песне Russians («Русские») — Belаrusians («Белорусы»)?
— Ах-ха-ха, остроумно! Я написал Russians много лет назад — когда, в 1985-м? Она о Советском Союзе и о том, каким таинственным государством и врагом был СССР. Эта песня о времени, когда все жили с чувством угрозы ядерной войны. Сейчас все тоже довольно трудно, но больше ее петь я не хочу.
— На альбоме 57th& 9th, которому посвящен этот тур, есть песня «50,000». Вы посвятили ее музыкантам, ушедшим в 2016-м, — Принсу, Лемми Килмистеру, Дэвиду Боуи. В этом году нас покинули более молодые рокеры — Крис Корнелл, Честер Беннингтон. Как справиться с потерей кумира?
— Это большая проблема: как создать философию, которая поможет справиться с потерей? У меня нет ответа. Смерть — самая тяжелая вещь, с которой каждый из нас однажды столкнется. Нас покинут члены семьи, любимые, те, кем мы восхищаемся. Все умирают.
«Я даю сыну советы, только если уверен в них. Если нет, затыкаюсь»
— Вас утомляет гастрольная жизнь? Хочется домой?
— Да, я невероятно устал. Но энергии для того, чтобы закончить тур, у меня с головой хватит, я в порядке. Поехать домой раньше ноября не получится.
Дома я больше всего люблю гулять с собакой. Я не смотрю сериалы, не сижу в интернете. Люблю читать, пить вино и гулять с псом. У меня хорошая жизнь.
— А расскажите, как вы уживаетесь со своим сыном, который выступает в этом туре вместе с вами.
— Джо Самнер — мой старший сын. Ему 40 лет, то есть он взрослый мужчина, не малыш. Так что отношения у нас дружелюбные. Мне приятно проводить с ним время, приятно смотреть, как он выступает. Мне действительно нравится делить с ним свою жизнь.
— Это вежливый ответ идеального отца? Или вы действительно никогда не делаете ему замечаний?
— Я не идеальный отец, даже близко нет, но я безумно люблю своих детей, всех шестерых. Я правда очень им горжусь, мы сейчас скорее братья, чем отец и сын. Иногда могу что-то посоветовать или выслушать его размышления в свой адрес. Я советую, когда уверен, что компетентен. Если нет, просто затыкаюсь. Несколько дней назад, например, дал ему пару рекомендаций по вокалу. Джо попробовал и поблагодарил — сказал, сработало. Он не раздражается моим советам, он довольно уважительный человек.
— Кстати, об этом: британцы славятся своей невероятной воспитанностью и выдержкой. Что должно произойти, чтобы вы взорвались от возмущения?
— Я никогда не злюсь. Все свои эмоции я прогоняю через музыку, но ярости никогда не чувствую и не взрываюсь от возмущения. Никогда в жизни, мне это просто не нужно. Я живу довольно сбалансированной жизнью, мои требования к ней довольно прозрачны, люди их уважают. Я не злюсь на то, чего не могу изменить. Я могу разозлиться на некоторых политиков, на их идиотские решения, на дурацкие вещи, которые они произносят. Но я ничего не могу с этим сделать, поэтому пишу об этом песни и пою их.
«У меня больше нет кумиров»
— Я знаю, что вам довелось сыграть в шахматы с Гарри Каспаровым. Встретить своего кумира — мечта многих людей.
— Крутой опыт и очень счастливый. Правда, поболтать с Гарри не удалось — он не тратит время на смол-ток, он очень интеллектуальный человек. Играть в шахматы с Гарри Каспаровым было очень забавно, потому что это его мир. И он в нем король, а ты должен просто смиренно признать свое положение. Было весело: между нами состоялось три матча, он выиграл во всех. А потом по памяти записал их и указал, где я допустил ошибки, все объяснил.
А вот сейчас я не могу сказать, что у меня есть кумир. Есть люди, которых я уважаю, и с ними я стараюсь встретиться, но никого, кому бы я поклонялся или за кем бы следил, нет.
— А как вы относитесь к тому, что современные музыканты продают возможность встретиться с ними? 300, 500, 3000 долларов — и ты можешь встретить 30 Seconds to Mars или простоять на сцене весь концерт «Металлики».
— Я не думаю, что хотел бы быть замешан в чем-то подобном. Неинтересно. Мне кажется, что моя жизнь уже достаточно публична, и расширять эти рамки мне бы не хотелось. Мне нравится, когда встречи не сумбурны и когда они проходят в спокойных тихих местах.
— У вас есть имение в Англии, квартира в Лондоне, в Нью-Йорке, в Малибу, вилла в Тоскане. А где ваше сердце?
— Легко: там, где моя жена. Где мои дети, где моя семья — вот там мой дом. Да, у меня есть несколько уютных мест для жилья, но дом — это семья. Когда мы можем сесть у огня, налить немного вина. Согласитесь, это можно устроить и в отеле.
У меня есть милый домик в Великобритании, недалеко от Стоунхенджа, очень красивый, есть уютный домик в Италии — мне важно, чтобы у меня были такие местечки. Но я такое количество времени проживаю в дороге, как кочевник, в отелях, что мне нужно научиться быть дома, где бы я ни оказался. Завтра (2 октября) у меня день рождения, поэтому жена приедет ко мне в Москву. А там вскоре и Минск — я действительно очень рад, что возвращаюсь в Беларусь.
Я выхожу из пахнущей благовониями цветной комнаты, а Гордон Самнер впивается взглядом в планшет: игра «Ньюкасла» с «Ливерпулем» началась. На сцену Стингу через два часа.
— Спасибо, что приехали так далеко, — Джули закрывает за мной дверь. — И до встречи в Минске.
Напомним, что концерта Стинга в Минске пройдет 8 октября в 19.00 в «Минск-Арене».