"У Камбоджи и Беларуси много общего": Денис Дудинский о странах Юго-Восточной Азии

Денис Дудинский — телеведущий, солист группы DaVinci и учредитель международного туристического агентства «ФарЭвей». Как опытный путешественник, не растерявший в силу стажа любовь к открытиям, Денис всегда выбирает необычные маршруты. Все путевые заметки о них вы можете найти тут:

• Денис Дудинский о поездке в Эфиопию: «Пришлось выпить с вождем кровь козла — традиция есть традиция»
• Денис Дудинский о путешествии в Панаму и Коста-Рику: «Не ты смотришь на океан — океан смотрит на тебя»
• Денис Дудинский о путешествии по Африке: «Это чувство восторга и безысходности одновременно»
• Денис Дудинский о Перу: «Во время таких поездок понимаешь, что значит «возродиться из пепла»
• Денис Дудинский о Намибии: «В борьбе за жизнь всегда кого-то съедают. И это может произойти с тобой»
• Денис Дудинский: «Если подниматься, то на действующий вулкан. Если жениться, то на Кате Раецкой!»

Легко говорить о странах, в которые влюблён. В этот раз мы попросили Дениса рассказать о регионе, любви с которым у него не получается.

Почему охотнику за эмоциями нечего искать в Юго-Восточной Азии, что делает Беларусь и Камбоджу очень похожими, как буддийский подход к жизни помогает в бытовых ситуациях — в нашем разговоре.

— Денис, во время путешествия по Юго-Восточной Азии вы написали в соцсетях, что который раз пытаетесь полюбить этот регион — и никак…

— Да, снова ехал с открытой душой и забралом — вел там мероприятия и надеялся: может, хоть длинный рубль поможет мне прозреть. (Улыбается.)

Но… нет. Это как с Анджелиной Джоли — все говорят, что она красивая, и я это понимаю. Но не мой это формат женщины, и никаких чувств она у меня не вызывает.

Если бы нужно было выбирать — 10 дней в Турции или в Камбодже — я бы выбрал Турцию. И было бы не хуже: солнце везде тёплое, море — солёное.

— Почему так?

— Лично для меня Юго-Восточная Азия потеряла свою тайну — оказалась пуста с точки зрения мировой ценности. Да, когда я только начинал путешествовать — всё как у всех: Египет, Турция, через Вильнюс — в Европу, а потом Гоа и Таиланд — Юго-Восточная Азия тоже казалась мне самым райским местом на земле. А потом я начал открывать остальной мир: Африку, Центральную и Южную Америку… И понял, что Юго-Восточная Азия на их фоне меркнет.

Это как расставание с любимой женщиной. В какой-то момент замечаешь, что вроде бы не так-то ты её и любишь… Но ведь точно любил! И ты всё, что вас связывает, помнишь. Это беспокоит: куда делась любовь? Надо её оживить!
А не надо! Так я и развёлся с Юго-Восточной Азией. (Улыбается.)

— Ну, а в чем она проигрывает вашим регионам-любимчикам?

— Лично для меня — во всём. История, культура, люди, кухня, природа…

Смотрите, если попросить «назовите мне самые интересные места Юго-Восточной Азии», первое, что придет в голову: «Ребята, там такие пляжи! Просто невероятные! Вы были в бухтах Хоалонг, Дадунхай? Это с ума сойти что такое!».

А по-моему, с ума сойти что такое — это белые песчаные пляжи Гондураса… Или чёрный от вулканической пыли пляж Эль Тунко в Сальвадоре.

Скажете — джунгли? Ну, даже сравнивать не приходится переход через них в Гватемале и, например, в Таиланде. В первом случае это настоящее приключение, во втором — прогулочка с экскурсоводом. Потерялось в Юго-Восточной Азии такое… Дикое очарование, что ли. Пресно там.

Хотя я понимаю популярность этого региона: Таиланд, Вьетнам, Камбоджа, Гоа — все эти страны удовлетворяют страсть любого нормального человека к приключениям, но при этом оставляют в зоне комфорта, на туристической территории. Зато вернувшись и вальяжно раскинувшись в кресле, может рассказывать: «Ох, ребята, где я был, что видел!»

— А может, это просто личное восприятие?..

— Конечно! Но я в этом не одинок, и у меня хорошая компания. (Улыбается.)

Знаете, когда я перестал волноваться, что Юго-Восточная Азия меня не трогает? Когда понял, что у известных писателей вообще нет книг о ней. Она не вдохновляла никого. Жюль Верн, Луи Буссенар, Роберт Льюис Стивенсон, Альфред Шклярский — никто из них про Юго-Восточную Азию не писал.

Америка, Африка, арабский мир — события их книг происходили там. А почему? А потому что перца нет в Юго-Восточной Азии. Красивое блюдо, может быть, даже вкусное — но совсем без соли и специй.

Согласитесь, можно написать: «Путешественники плыли по Амазонке»… И сразу мурашки по спине табунами! А что написать про Юго-Восточную Азию? «И плыли они по реке Муси»? Ну, что это…

Или там… «На нас напали индейцы племени маори». Звучит? Звучит! А вот «на нас напало племя лаху» — что-то как-то неубедительно!

Или — «Путешественники шли сквозь джунгли, чтобы найти затерянный город Тикаль». Сразу загадка, интрига. А куда бы они, путешественники, в Юго-Восточной Азии шли? И зачем? Вообще непонятно.

— А культура, история — там же можно что-то для себя найти?

— Культура восточная мне не близка, как я ни старался её понять, а вот история — да, тут есть над чем подумать.

Меня всегда интересовала тема геноцида в Камбодже (с 1975 по 1979 год руководители Коммунистической партии Кампучии (красные кхмеры) организовали массовое истребление интеллигенции и национальных меньшинств. — Прим. редакции).

Как за 4 года можно было выкосить треть населения страны? Как они жили, когда человек в очках или с книгой автоматически становился врагом? Когда вырезали всех профессоров и врачей? А ведь страна и тогда была нищей — и их не расстреливали даже, а забивали камнями, закапывали в ямы живьём. Города стояли пустыми, потому что для «аграрного коммунизма» города — зло. И всё это устроил человек, который окончил Сорбонну, сам был профессором… Что должно было происходить у него в голове?
Да, когда об этом думаешь, чувствуешь отеческую какую-то жалость к камбоджийцам. Но жалости для любви недостаточно.

— А что они за люди живут в этом регионе? Например, камбоджийцы — какие они?

— Я не анализировал достаточно глубоко, и, наверное, они прекрасны. Но… Я не могу общаться с теми, у кого подход к жизни — с поклоном и со сложенными ладошками. Ты видишь только глаза в пол и слышишь какое-то бесконечное раболепное «мяу-мяу-мяу». И у меня не получается испытывать к этому уважение. Я совсем не хочу чувствовать себя «Белым Господином».

Что мне опять-таки нравится в Центральной Америке — манера местных держать себя в разговоре с тобой, сочетание какой-то бытовой развязности с внутренним достоинством. Вот не подойдешь ты к латиносу на улице и не дашь ему леща. Потому что тут же появится или пушка у него в руках, или толпа разъяренных друзей в белых майках-алкоголичках. Они тебе быстренько объяснят, что почем.

— А есть в Камбодже места, которые точно стоит посмотреть?

— Только одно место приходит в голову: храмовый комплекс Ангкор-Ват. Всё.

И опять-таки, если сравнивать с Мачу-Пикчу: тут камни и там камни. Но Мачу-Пикчу — это история, тайна, книги из твоего детства.

А Ангкор-Ват — просто красивое монументальное сооружение. Тебя ничего с ним не связывает. Спрашиваешь у гида: «А что это такое тут, на стене, изображено?».

«А это Вишну с Кришной объясняют слону, что Будда держит земной шар на тиграх». Ааа, ну класс!

Да, комплекс огромный — и там можно провести пару дней, просто чтобы обойти полностью. Да, древние камни, оплетенные корнями — это красиво…

Но… Совсем ведь не трогает. Просто увидел, поставил галочку и протянул так разочарованно: «И это всё?»… Правда, этот же вопрос я слышал от людей, которые впервые видят Эйфелеву башню, Статую Свободы, Ниагарский водопад. Реальность часто не дотягивает до ожиданий.

— То есть: Ангкор-Ват — и всё?

— Честно говоря, да. В плане туризма Камбоджу можно сравнить с Беларусью.

Мало людей, которые целенаправленно едут в Камбоджу. Обычно так: вот, мы будем в Таиланде, потом — в Мьянму поедем, ну, заодно и в Камбоджу можно заглянуть.

Обидно Камбодже. Как и нам: быть «по пути из Польши в Россию».

Но вопрос: а что мы можем показать? Мир, Несвиж — и всё?

«Ну… Мы озёрный край», — можно сказать. Но финны тут же удивятся: «Это вы-то — озёрный край?».

«Ну… У нас замки!». «Замки, месье?» — уточнят, подняв бровь, французы.

«Ну, у нас… кухня вкусная! И женщины красивые!».

Тут будет что возразить итальянцам и испанцам.

Всё, что нам остается, попросить: «Ну хоть на пять дней заезжайте! У нас пять дней без визы можно находиться!».

— К этому надо относиться с буддийским спокойствием?

— Точно! И буддизм — это, кстати, единственное в Юго-Восточной Азии, что находит во мне отклик. Возможно, постулаты спорные, возможно, некоторые из них я не приму никогда — но для рассуждений, «на подумать» — интересно. Пока мне это точно ближе, чем христианство и мусульманство.

— Почему?

— Мне нравится буддийское отношение ко всему, что происходит вокруг — расслабленное, но не попустительское. Ты не закрываешь глаза на какие-то несправедливости мира, но ты можешь принять их, проанализировать и найти какие-то пути решения, чтобы ситуацию исправить. Ты не бросаешься с шашкой наголо и не рубишь налево-направо… Ты отступаешь, берешь время на раздумья. И не задаешься вопросом «как этого избежать?». Это ведь безличное предложение. Ты спрашиваешь себя: «Как я могу этого избежать?». И это очень помогает.

Возьмём не глобальную, а простую, повседневную историю: ребенок, кричащий рядом с тобой в самолете. Включай буддизм!

Ты ничего не можешь сделать с источником твоего дискомфорта. Ну, только если радикальное решение: выбросить ребенка из самолёта.

Что остаётся? Принять свою ответственность за происходящее. И тогда буддизм говорит тебе: «Чувак, вообще-то есть беруши!». А ты такой: «Ну, я их дома оставил…».

Так подожди, кто виноват в том, что ребёнок тебе сейчас мешает? Ты первый раз в самолете и не знал, что тут летают дети?

Есть ещё один вариант — позвать стюардессу и попросить пересадить.

«Ой, я плохо говорю по-английски… Да и вообще неудобно как-то».

Опять же: чья это проблема? Только твоя. Как ни крути, причина всего, что с тобой происходит, — ты.

— Когда читаешь про Камбоджу, кажется, что там сплошной мрак: больше всего пишут про мины, которые остались после гражданской войны, детей-попрошаек и секс-туризм…

— Да, там на самом деле упадок. Но не стоит акцентировать внимание на этом. Везде есть секс-туризм. Например, такого секс-туризма, как в Гамбии, я не видел нигде: пожилые немки, скандинавки приезжают и прямо на пляжах снимают местных двухметровых красавцев — всё это происходит на твоих глазах.

Попрошайки тоже есть в каждой стране. Вопрос — как к этому относиться? Я стараюсь не отмахиваться от людей, но и не лезу слепо в карман. В любой стране каждый человек может найти для себя занятие. Я много путешествую, поэтому уверен в том, что говорю. Но есть люди, для которых попрошайничество — это вариант заработка. И к ним я не испытываю ни капли жалости.

Нужен «уан доллар»? Заработай его. Например, позволь себя сфотографировать, расскажи свою историю. Узнать, что за жизнь у этого колоритного нищего, с волынкой и спутанной бородой — интересно же.

Кстати, снова про латиноамериканцев: никогда они не будут плакаться о жизни: «да вот, бухал много, жена-стерва выгнала, дай копеечку». Вместо этого латинос достанет бутылочку пива и расскажет тебе пару замечательных историй.

— Но есть те, кому стоит съездить в Юго-Восточную Азию? Вы можете кому-то рекомендовать путешествие в этот регион?

— Я никогда никому ничего не рекомендую — нельзя этого делать. Только дать максимум информации и поделиться личным отношением, если о нём спрашивают.

Нет плохих, некрасивых, неинтересных стран. Есть наше личное восприятие — и оно может очень разниться. То, что мне не понравилось в Камбодже, не значит, что для кого-то эта страна не станет открытием, откровением.

Единственное, что могу сказать точно: чтобы понять Юго-Восточную Азию, нужно приехать туда не один раз на десять дней — на пляже поваляться.
И, несмотря на моё отношение к этому региону, мне все еще интересны некоторые страны: Индия — не туристическая и, конечно, не Гоа, Индонезия, Бангладеш…

Бангладеш — даже название какое-то дурацкое, плюс — самая влажная и густонаселенная территория в мире. Там точно можно найти что-то интересное!

— Кажется, вас тянет в самые дискомфортные страны…

— Просто мне интересен мир. И я не понимаю тех, кто ищет в путешествиях комфорт. Это как моя мама — она считает, что нет на свете ничего лучше Шарм-эш-Шейха. И отказывается ехать куда-либо ещё. Хотя я мог бы организовать ей поездку куда угодно.

Но нет. Шарм-эш-Шейх (Шарм-Эль-Шайх) — и больше ничего не нужно. И этот консерватизм есть во многих белорусах!

Или вот, недавно разговор со знакомым был:

— Зимой снова поеду в Тай на месяц… Каждый год туда езжу!

— Зачем?

— Ну, Тай — это восхитительно, ни на что не похоже, у меня там особое состояние…

А где ты ещё был? Обычно — нигде, кроме Турции и Египта. Просто не с чем сравнивать.

А ведь за эти деньги ты можешь посмотреть любую страну — проехать через весь Атлантический океан.

И вот тогда уже осознанно сказать: «Видал я, ребята, ваши ЮАР, Мадагаскар, Бразилию, Аргентину! Фигня всё это по сравнению с провинцией Краби. Никуда из нее не уеду!».

— Каждый раз, когда публикуете фото или заметки из путешествий, в комментариях всплывает: «Денис, зачем вы выбираете такие неблагополучные страны, ужасные отели?». Или там: «Зачем мучаете свою девушку таким дискомфортом?». Так зачем?

— Я бы никогда не поселился на долгий срок в домике на куриных ножках — в джунглях на Амазонке. Потому что +30, сумасшедшая влажность, насекомые, антисанитария даже мне не подходят для повседневной жизни. Мне нужен душ, нормальная кровать, плита — всё то, что есть в моей городской квартире.

Но вопрос: зачем мне, отправляясь в путешествие и тратя немалые деньги, проехать 8000 км и жить в тех же условиях? Спать на той же кровати, есть ту же еду, выходить на тот же балкон, что и в Минске?

Я в этом плане жадный: не хочу тратить деньги и время на переезд в ту же среду обитания.

Наверное, во всём виноват Жюль Верн. (Улыбается.) Бабушка в детстве начала читать мне «Таинственный остров», а потом я выучил буквы и закончил читать книгу сам.

И с тех пор мне интересно: как это, идти с палатками через джунгли, подниматься на вулканы, искать затерянные города?

Я понимаю, что это адок, но то, что рождается в душе во время таких авантюр — восторг, ужас, эмоции, для которых еще нет названия — ни с чем не сравнимо.

И, кстати, чем сложнее эмоция и средство ее получения — тем интересней…

Да, наверное, закат на туристическом пляже Гоа прекрасен. Но он меркнет перед закатом на вулкане — невероятное сальвадорское солнце, высота 4000 метров, 5 градусов тепла, в руке — оловянная кружка с чайно-кофейной бурдой… И абсолютное счастье.

Единственное, что беспокоит: невозможность сохранить эту эмоцию, забрать её себе навсегда. Но ведь… Как только она забудется, можно покорять следующий вулкан!