Монополия не всегда менее эффективна, чем полная либерализация рынка

Что сегодня происходит в телекоммуникационной сфере Беларуси, а также, почему монополия не менее результативна, чем максимальная либерализация рынка, рассказал «Ежедневнику» замгендиректора по коммерческим вопросам РУП «Белтелеком» Сергей Туромша.

– Дайте, пожалуйста, оценку текущему состоянию белорусского рынка телекоммуникационных услуг. Какие факторы оказывают влияние на него?

– На мой взгляд, рынок находится на пороге серьезного переформатирования. До настоящего времени в Беларуси функционируют даже не десятки, а более сотни компаний, как в сегменте предоставления услуг доступа в сеть Интернет, так и в сегменте услуг платного телевидения. Многие из них имеют весьма скромные размеры абонентских баз, работают на достаточно узких локальных рынках. В силу этих факторов у таких операторов относительно скромные размеры выручки, а значит, ограничены возможности инвестирования в модернизацию сетей, без которой сегодня невозможно удовлетворить растущие потребности абонента. Соответственно, мелким операторам сложно конкурировать с крупными игроками.

Очевидно, что в данных условиях стоит ожидать концентрации рынка.

– То, что происходит у нас и у наших соседей, процессы похожи?

– Концентрация рынка в той же России произошла гораздо раньше. Однако там активно протекали процессы слияния и поглощения более мелких компаний крупными. «Ростелеком», МТС, «Билайн» и другие лидеры рынка наперегонки скупали конкурентов.

В Беларуси сделок M&A, которые были бы на слуху у рынка, относительно немного. Можно вспомнить, разве что, активность в данном направлении «Атлант Телекома», который недавно и сам был поглощен сотовым оператором velcom. В Беларуси операторы в большей степени работают в направлении наращивания собственных абонентских баз.

– Давайте поговорим о «Белтелекоме». Основные проекты компании?

– Сегодня основная деятельность «Белтелекома» на внутреннем рынке «крутится» вокруг технологии GPON, предусматривающей доведение оптического канала связи до абонента, что обеспечиваетвозможность предоставления полного пакета современных услуг связи.

Первые проекты на базе данной технологии мы реализовали в 2011 году.Задача минимум на ближайшие несколько лет – подключить на GPON все квартиры в городской многоэтажной застройке, а это более двух миллионов квартир.

При этом, сама «понизация» как таковая – не самоцель. Мы заинтересованы в загрузке этой сети самыми разными услугами. Понятно, что пока основной акцент делается на уже привычных для абонента телефонии, Интернете, телевидении, сведенных воедино в классическом наборе TriplePlayпод выведенным в 2016 году брендом «Ясна». Но мы активно ищем, нащупываем новые технологическиеи продуктовые решения, которые бы дали толчок дальнейшему развитию компании, особенно когда основной этап нынешней «понизации» будет завершен.

– Есть уже конкретные решения?

– Да – компания сегодня активно прорабатывает решения, связанные с концепцией «умного» дома. При их использовании абонент получает возможность контроля за различными параметрами собственного жилья (например, температурой и влажностью в помещении), видеонаблюдения, управления освещением, розетками и др.

Сплошная «понизация» городской многоэтажной застройки делает возможным тиражирование решений, связанных с контролем за расходованием энергоресурсов, воды, отопления. Эти решения способны перестроить систему учета и оплаты потребленных коммунальных услуг. У коммунальщиков появится возможность точного учета потребления воды, света, газа, не полагаясь на цифры, которые впишет в квитанцию или введет в инфокиоске потребитель. Все данные будут в автоматическом режиме собираться со счетчиков контроллером «умного» дома и направляться для обработки в расчетный центр.

Есть удобства при внедрении такой системы и для потребителя. В первую очередь, они связаны с сокращением издержек времени на снятие и передачу в расчетный центр показаний счетчиков.

– Еще один вопрос по оптике. Можно рассчитывать на то, что GPON появится в частном секторе?

– Можно. Однако прокладка оптоволоконного кабеля к многоквартирному дому и к частному – абсолютно разные задачи с точки зрения окупаемости инвестиций в силу серьезной дифференциации в количествепотенциальных абонентов. Поэтому на текущем этапе технология GPON внедряетсяпреимущественно в крупных коттеджных поселках.

– Насколько сегодня востребовано интерактивное телевидение у белорусов?

– Когда мы выходили на рынок платного ТВ с интерактивным телевидением ZALA, в крупных городах он был практически сформирован. Поэтому на первых порах ZALA развивалась,прежде всего, в сельских населенных пунктах и небольших городах, где местные кабельщики в силу ограниченности финансовых ресурсов не везде могли предоставлять свои услуги.

Можно долго дискутировать, какие факторы в дальнейшем повлияли на стремительное распространение Zala не только на «традиционных» рынках, но и в крупных городах: то ли сам продукт, то ли маркетинг, то ли нерасторопность конкурентов... Но факт остается фактом. На сегодняшний день ZALA – продукт №1 на белорусском рынке платного телевидения.

– Расскажите, какую политику ценооборазования выбрала для себя компания «Белтелеком»? На что ориентируетесь в первую очередь?

– Вопрос ценовой политики – достаточно сложный. С одной стороны, мы понимаем, что нам необходимо постоянно инвестировать в новые оборудование и технологии, тот же GPON, и эти инвестиции должны окупаться. С другой, не учитывать фактор платежеспособного спроса мы также не можем. Причем, как национальный оператор, работающий повсеместно, при формировании ценовой политики мы вынуждены ориентироваться на доходы среднестатистического абонента, а не жителя, к примеру, Минска или областного центра.

Кроме того, «Белтелеком» во многих рыночных сегментах занимает доминирующее положение и поэтому согласовывает свою ценовую политику с Министерством антимонопольного регулирования и торговли.

– Есть устоявшееся мнение, что «Белтелеком» является монополистом на рынке телекоммуникационных услуг…

– Да, достаточно долгое время «Белтелеком» был монополистом в определенных рыночных сегментах. Например, имел монопольное право на оказание услуг телефонии, на пропуск международного трафика, на закупку и продажу операторам внешнего шлюза в Интернет.

Однако парадокс заключается в том, что большинство тех потребителей, кто сегодня называет «Белтелеком» монополистом, ориентируются на рыночные позиции компании в сегментах платного телевидения и предоставления услуг доступа в сеть Интернет. Но ведь мы никогда не получали монопольного права на оказание этих услуг! А к сегодняшнему дню полностью утратили даже те монопольные привилегии, которые имели.

Поэтому будем полагать, что статус монополиста – не более чем дань истории компании и ее нынешних лидирующих позиций на телекоммуникационном рынке.

– Утрата ряда монопольных прав больно ударила по компании?

– Неверным будет утверждать, что это совсем не коснулось нас в финансовом плане. Безусловно, мы лишились части доходов. Но, с другой стороны, это подстегнуло компанию развивать продукты для массового рынка.

– На ваш взгляд, монополия – это не всегда только плохо?

– Давайте порассуждаем о результатах этой монополии применительно к конкретному рынку. Широкополосный интернет доступен в стране практически повсеместно. «Белтелеком» обеспечил резервируемые оптоволоконные подходы к каждому районному центру. Оптоволокно проложено к каждому агрогородку. Фиксированным интернетом охвачены практически все школы по стране (не только городские, но и сельские).

Что бы обеспечила полная либерализация рынка телекоммуникационных услуг на заре его развития? Условный житель Гомеля, Витебска или Минска от этого, естественно, бы только выиграл ввиду более жесткой конкуренции между операторами в крупных городах. Нечто подобное мы наблюдаем, например, в России, где стреднестатистический москвич имеет гораздо более широкий выбор и более низкие цены, чем любой соотечественник, проживающий в другом городе, из-за постоянных маркетинговых войн между десятком операторов, работающих на самом богатом, а потому и самом лакомом рынке страны. Но какой от этого прок жителям мелких городов или деревень? Их удел в такой ситуации — ждать… Понятно, что сами операторы по собственной инициативе на их рынок не придут. Остается надежда на государственное финансирование или внешние целевые ресурсы, которые обеспечат ликвидацию цифрового неравенства.

В Беларуси пошли другим путем. И за результат, наверное, никому не стыдно. По рейтингу развития информационно-коммуникационных технологий по итогам 2016 года мы заняли 31-е место в мире. На мой, может быть, субъективный взгляд, кейс Беларуси показывает, что регулируемая монополия и поэтапная демонополизиция телекоммуникационного рынка способны обеспечить результат, порой превосходящий достижения государств, пошедших по пути одномоментной максимальной либерализации.

Одним словом, проникновение услуг – по европейским меркам высокое, цены –доступные. Тогда в чем очевидные минусы белорусского подхода?

– Как собираетесь развиваться дальше? Планы на этот год?

– Сегодня телекоммуникационная сфера – одна из немногих, где даже 5 лет – просто гигантский срок с точки зрения смены продуктов технологий. Поэтому строить долгосрочные планы на таком рынке – занятие малоперспективное.

Главная задача – не отставать от общемировых тенденций. Белорусскому потребителю должны быть доступны такие же телекоммуникационные  услуги, как и в высокоразвитых странах.

Создающийся сегодня технологический скелет в виде GPON-сетей достаточен, чтобы предоставлять абоненту не только те услуги, которые уже существуют, но и те, которые появятся в обозримом будущем. Соответственно, планы на ближайшие годы связаны с «понизацией» и развитием на ее базе новых услуг.