Наши в Бельгии (часть 2): "Здесь результаты выборов могут быть непредсказуемыми"

Сегодня мы публикуем продолжение рассказа белоруски Марины Тезиной о ее жизни в бельгийском городе Брюгге.

— Что делать после полной социальной акклиматизации и изучения языка? Верно: ты начинаешь рассылать резюме на вакансии своего доэмиграционного уровня знаний и умений. И в моем случае — не получаешь на них ни одного ответа.

Через пару месяцев ты окончательно понимаешь, что из этого ничего выйдет. Как минимум потому, что это Фландрия, а здесь кроме родного нидерландского и идеального английского, которыми владеют все, необходим хороший (а лучше даже очень хороший) французский. И еще хотя бы базовый немецкий. А если б еще и испанский хоть чуточку — вообще отлично! И здесь ты с родными русским и белорусским, свободным английским, средненьким польским и неуверенным нидерландским вообще не конкурент.

Тогда начинаешь рассылать резюме по всем окрестным торговым домам — Zara, H&M, в косметические магазины — и после примерно пятидесяти отправленных резюме тебя за полгода приглашают на два собеседования, на которых ты осознаешь, что твоего свежевыученного языка не хватает очень-очень сильно. Да, ты хорошо понимаешь интервьюера, ты можешь уверенно начать беседу и рассказать о себе, но в быстром спонтанном диалоге ты все равно провисаешь, а потенциальный работодатель сидит и смотрит, как ты умственными усилиями переставляешь глаголы в конец придаточной части сложноподчиненного предложения перед дополнением с предлогом — и, естественно, не перезванивает никогда.

Кроме того, у тебя помимо не самого уверенного языка нет никакого опыта подобной работы. А у местных двадцатилетних и язык родной, и опыт подработки в магазине по выходным имеется. Для тебя же уготовано только что-то наподобие «спасибо, мы вам перезвоним». И ты начинаешь рассылать резюме на вакансии лепщиков глиняных горшков, упаковщика футболок, сортировщика почты и даже, когда начинается просто отчаяние, на должность горничной в отеле. Но и здесь неудача — тебя ни разу даже не приглашают на собеседование. Хотя нет, неправда — на должность горничной пригласили один раз. Беседа была милейшая, владельцы сделали тысячу комплиментов моему нидерландскому, а их собака (и это привело моих потенциальных работодателей в неописуемый восторг) вылизала мне ноги. И больше не перезвонили. Кому нужен сортировщик почты или горничная, у которой высшее образование и опыт работы в сфере организации международных фестивалей?

Диалог обычно складывался примерно так:

— Расскажите, пожалуйста, с какими сложными ситуациями вам приходилось сталкиваться на вашей прошлой работе и как вы их решали?

— Когда я работала руководителем гостевой службы международного кинофестиваля, однажды утром в день большого открытия четверо гостей и член жюри просто не прилетели: двое опоздали на самолет, один думал, что вылет завтра, один забыл получить визу и его не пустили в самолет, а у члена жюри серьезно заболела дочь. Однако часть гостей мне удалось привезти уже к вечеру (к церемонии открытия), часть — утром следующего дня (чтобы успеть к первым конкурсным показам), а нового члена жюри я нашла прямо на банкете открытия среди зарубежных гостей.

— Спасибо, мы вам перезвоним.

И ты так или иначе скатываешься в глубочайшую депрессию. Ты же приехала — звезда и умница. Сейчас подучишь язык (а с языками у тебя хорошо!) и дальше все будет отлично. А оказывается, что ты вообще никто. Не звезда и не филолог, не организатор фестивалей, не переводчик, не продавец, не сортировщик почты и даже не горничная. Ты просто вообще никто! И как ни странно, это осознание того, что я вообще никто, — лучшее, что случилось со мной в жизни.

Может, это прозвучит как-то пафосно, но когда ты доходишь до осознания того, что ты никто, — для тебя открываются все дороги. Когда ты понимаешь, что ты никто, — ты становишься всем. Когда ты думаешь, что ты филолог с высшим образованием, иностранными языками, приличным опытом международной работы в сфере кино и театра, ты очень сильно этими рамками ограничен. Ты решаешь, что твое и что не твое, исходя из этой парадигмы, из того, кто ты есть. А если ты никто, то и ограничений нет, и весь мир для тебя открыт: хочешь песни пой, хочешь танго танцуй — ты можешь стать этим всем. Потому что ты — ноль, чистый лист. И именно с того самого момента, когда я это осознала, все вдруг взяло и наладилось. И новая работа мечты появилась, и новые хобби и способы самовыражения, о которых я раньше даже и подумать не могла.

Но не у всех, конечно, складывается так, как у меня. Кто-то приезжает с более-менее жизнеспособной рабочей профессией или без четкого осознания того, кто он есть. Кому-то просто не хочется и не приходится работать. Им проще. Но они, мне кажется, кроме знания нового языка и европейской хорошей зарплаты, не получают больше ничего. В моем случае получился полный дзен и выход в открытый космос.

За тот год, что я сидела дома в поисках работы и в поисках себя, я смогла наконец-то заняться тем, что всегда было мне интересно, но в Беларуси на это просто не оставалось ни времени, ни моральных и физических сил. Я написала пьесу, которая вошла в список отмеченных отборщиками одного из крупнейших российских драматургических конкурсов «Любимовка»; начала создавать кукол, и сейчас у меня свой крохотный бизнес и собственный бренд — Poppen Atelier (в переводе с нидерландского — «кукольное ателье»), над развитием которого я очень много и с огромным вдохновением работаю.

А что насчет новой работы мечты? В самом начале своего поиска я, еще не отчаявшаяся, но уже начинающая осознавать, что легко не будет, увидела вакансию на сайте города Брюгге: требовались работники в городской культурный центр — в службу по работе со зрителями. Прекрасная женская работа, удобный график (работа в основном по вечерам, целый день свободен для любых творческих экзерсисов), всякие приятные бонусы: чеки на питание (а это, по сути, дополнительные 40 евро в месяц к зарплате), проездной на общественный транспорт (это 300 евро в год, как я уже говорила), столовая с коммунистическими расценками, бесплатный бассейн, теннис и йога, свободный вход во все городские музеи и еще много-много всего, потому что это работа на город, а мой наниматель — мэр Брюгге. И никто особенно не верил, что я смогу эту работу получить, потому что здесь каждый мечтает работать на город, а все мои слабые места очевидны.

На собеседовании было 38 кандидатов. В жюри — 6 человек: непосредственное начальство, отдел кадров, грозные дядьки из профсоюзов… И тут я со своим нидерландским. В итоге я стала шестой по результатам отбора, меня зачислили в рабочий резерв и сказали ждать когда (возможно!) освободится место. Почти через год мне позвонили и сказали, что если мне все еще нужна работа, то с 1 сентября они меня ждут. Между этим собеседованием и звонком и произошло, собственно, мое обнуление.

Чем именно я занимаюсь? Я прихожу по вечерам при полном параде в наш шикарный театр XVIII века и с радостной улыбкой встречаю зрителей, которые решили провести у нас свой вечер. Помогаю сориентироваться в огромном здании, показываю места в зале, продаю книги и диски во время автограф-сессий музыкантов, вручаю цветы артистам на сцене. Частенько я встречаю посетителей на организованных нами выставках, помогаю в проведении мастер-классов для детей и взрослых, иногда делаю несложную офисную работу — готовлю почтовую рассылку или составляю графики мероприятий. Я всегда прихожу на работу в отличном настроении и с таким же отличным настроением и чувством выполненного долга я ухожу домой к мужу, куклам и кошкам — и именно такой, в моем сегодняшнем понимании, и должна быть работа мечты.

Может быть, фраза о том, что в Беларуси не хватает моральных и физических сил ни на что, кроме работы, прозвучала несколько жестко, но ведь это и правда так. У многих ли из вас или ваших знакомых есть серьезное хобби? Многие ли после сорокалетия посещают какие-то курсы просто так, для души? А после пятидесятилетия? Мне кажется, что среднестатистическая белорусская женщина приползает каждый день домой без задних ног, по дороге заскочив в парочку магазинов и приперев в руках тяжелые сумки. Затем готовит ужин, а заодно завтрак и обед на следующий день для всей семьи, делает с детьми уроки и падает замертво. Иногда еще может успеть зацепить краем глаза какой-нибудь сериал по телевизору. У белорусских мужчин жизнь проще, но не намного разнообразнее: все то же самое, только телевизор начинается уже там, где у женщины еще готовка и домашка.

У почти всех моих знакомых бельгийцев есть хобби. Причем я говорю не только о молодежи, а о людях в возрасте от 35 до 80 лет. Я знаю здесь менеджеров-музыкантов, кладовщиков-художников, бухгалтеров-наездников, кадровиков-востоковедов, юристов-модельеров, логистов-дегустаторов и учителей — специалистов по йоге. У всех моих коллег есть что-то помимо работы и дома. Они записываются на курсы фотографии, кройки и шитья, итальянского языка и виноделия, учатся играть на гитаре, заботятся о безнадежно больных людях, выгуливают чужих собак и выполняют всевозможные виды волонтерской работы. И все это они делают просто потому, что так интереснее жить. А на моей родине вечная борьба за выживание не оставляет, к сожалению, сил ни на что другое. Да и денег на курсы, хобби и кафе у бельгийцев остается побольше.

О Беларуси здесь практически никто не слышал. Бельгийцы любят путешествовать, и я знаю тех, кто бывал в Москве, Санкт-Петербурге и Киеве. Встречала даже бельгийцев, изучавших русский (просто так, для себя — интересно же!), но ни разу не встречала никого, кто бывал бы в Беларуси. Обычно приходится объяснять, что эта страна находится между Польшей, Россией и странами Балтии.

Отдельных пояснений требует факт того, что Беларусь — это не часть России. Типичный диалог при знакомстве выглядит так:

— А ты откуда?

— Wit-Rusland.

— Ja! Rusland!

— Не Rusland, а Wit-Rusland!

— А это разве не одно и то же?

Когда мы готовили документы для бракосочетания, работник мэрии хотел даже поспорить с моим будущим мужем на 2 евро, что нет такой страны — Беларусь. Из того немногого белорусского, что мне удалось здесь найти, могу вспомнить, пожалуй, только книги Светланы Алексиевич в местном книжном магазине и в библиотеке. Надеюсь, отмена виз на пять дней и открытие прямого рейса Брюссель — Минск помогут сломать эту стену.

В Бельгии, как и в соседней Британии, принято жаловаться на погоду. Жалуются на дождь, на туман, на холодное лето, на промозглую зиму. Жалуются дома, на работе, в очереди в магазине и с экрана телевизора. И только, по-моему, одна я страшно довольна мягким (особенно если судить по белорусским меркам) климатом. Здесь не бывает -30°С и очень редко бывает +35°С, снег зимой выпадает раз в пять лет и тает в худшем случае через день-другой (хотя чаще всего не доживает и до утра).

Последний раз снег у нас в Брюгге был в феврале 2013 года. Тогда все новостные программы шли под заголовком «Жизнь под снегом», а местные и федеральные службы по всем имеющимся каналам распространяли информацию об актуальных в подобных ситуациях мерах безопасности. Держался снег три дня. А вообще, обычная зимняя температура здесь — это +5…+7°С. Иногда всю зиму держится около +10°С. Кстати, убирать снег на тротуаре перед домом — прямая обязанность жильцов. Если прохожий упадет и сломает ногу под моим окном, потому что я не убрала снег и лед, оплачивать его лечение буду я. Впрочем, касается это не только снега, но и разного мусора и сорняков: каждый должен позаботиться о безопасности своей части тротуара.

Интересная деталь, о которой до переезда я даже не догадывалась: сезоны здесь официально сменяются в марте, июне, сентябре и декабре не 1-го числа, а 21-го. Очень удобно! Теперь зима у меня всегда начинается по-бельгийски — 21 декабря, а заканчивается по-белорусски — 28 февраля. Приятно ведь таким легким движением руки укоротить зиму на целых три недели! Лето же может быть практически бесконечно долгим: с 1 июня, как в Беларуси, по 21 сентября, как в Бельгии. И когда в конце августа в социальных сетях появляются бесконечные посты в стиле «Август — это вечер воскресенья», я только начинаю придумывать, куда бы нам сгонять, — еще ж целый месяц лета впереди!

А для «сгонять куда-нибудь» Бельгия подходит просто идеально: всего час (максимум два) на машине в любом направлении — и ты во Франции, в Нидерландах, в Германии или в Люксембурге. А из брюссельских аэропортов можно улететь практически бесплатно в любую точку земного шара. Несколько раз в году мы летаем на пару дней куда-нибудь к теплому морю или в горы, часто ездим на машине с палаткой по Франции безо всякой привязки к отелям, туристическим маршрутам и бронированию.

Европейские кемпинги — это, пожалуй, тема для отдельной статьи: никогда бы не подумала, что я, человек сугубо городской и очень далекий от турпоходов, стану таким фанатом «кемпингования». Ведь в нашем понимании отдых с палаткой — это комары, река, костер и удобства в кустах. Европейские же кемпинги — это, скорее, пионерские лагеря для взрослых со всеми удобствами, чистыми душевыми кабинами, стиральными машинами, кафе и пиццериями, интернетом, бассейном. Ну, а бонусом тебе предлагается здоровый сон на чистом воздухе и огромные, как яблоки, звезды.

Хотелось бы еще сказать пару слов на очень близкую и больную для каждого белоруса тему — о выборном процессе. Мой переезд в 2012 году совпал с выборами в местные советы. Признаюсь честно, в Беларуси на такие выборы я не ходила ни разу: двух абзацев невнятной информации, прочитанных на информационном щите возле ЖЭСа, мне всегда было недостаточно для того, чтобы отдать свой голос за кого-то из кандидатов, которых мы не видели ни до выборов, ни после. Наверное, это нехорошо, несознательно и неправильно, но я и правда не знаю, как выбирать между двумя смазанными ксерокопиями на стенде, когда с первого взгляда и не поймешь, это депутаты или «их разыскивает милиция». Да и вообще, в Беларуси у меня никогда не было ощущения, что мое мнение хоть что-то решает и что оно этим кандидатам в депутаты важно и нужно.

В Бельгии же ко дню выборов я волей-неволей стала отлично разбираться во всех политических партиях и их программах, знала лидеров партий в лицо и поименно, а с помощницей нашего мэра и еще двумя кандидатами даже познакомилась лично, когда они сами ходили по домам и не просто распространяли листовки, а предметно беседовали с каждым потенциальным избирателем о его проблемах и чаяниях. Сам же день выборов здесь — это практически «Евровидение». До полудня страна голосует (причем голосование обязательно для всех, а неявка на избирательный пункт наказывается штрафом; за систематическую неявку можно оказаться в суде), а после 12.00 на главных каналах идет напряженный и увлекательный подсчет голосов в прямом эфире. И результаты часто оказываются совершенно непредсказуемыми. Такое пьянящее для белоруса чувство — осознание непредсказуемости выборов!

Я люблю Беларусь. Я — белоруска, и никогда не стану бельгийкой, немкой или американкой. Но жить мне проще и приятнее в Бельгии. У меня был короткий период кризиса национальной самоидентификации, когда так хотелось казаться местной и так обижали вопросы о моем происхождении, основанные на акценте. А потом я поняла, что нет никакого смысла притворяться тем, кем ты не являешься. Я — белоруска, и это не хорошо и не плохо, это просто так. У любого иностранца, даже отлично говорящего по-русски, слышен акцент и проскакивают ошибки (даже у поляков и прибалтов), но это нисколько не ухудшает качество коммуникации, а наоборот — вызывает уважение и интерес со стороны носителей языка.

Я приезжаю в Минск примерно раз в год и первое время по инерции, так же, как в Бельгии, здороваюсь с водителями автобусов и с прохожими, встретившись с ними взглядом, завожу разговоры о погоде с кассирами и благодарю взмахом руки водителей, пропустивших меня на переходе. А потом вижу непробиваемые угрюмые лица людей в ответ на мою обычную повседневную приветливость и понимаю, что как-то я, наверное, чересчур стараюсь, порой даже чувствую себя неловко из-за этого. Мне все же приятнее, когда мне в магазине улыбнутся из вежливости, чем когда меня пнут в бок от всей души и чистого сердца. И мне приятнее думать, что, может быть, когда-нибудь мои будущие дети каждый день по дороге в школу будут видеть пряничные домики Брюгге, а не каменные джунгли минских микрорайонов.

Если вы долгое время проживаете за пределами Беларуси и хотите рассказать об этом — пишите на alextis@tut.by