"Одной стране нужен сильный лидер, другой - демократия". Сервисмен Домрачевой - о Беларуси
Новый герой проекта «Легионеры» − шеф сервис-бригады сборной Беларуси по биатлону Даниэль Мюллер. 43-летний немец помогает Дарье Домрачевой парить над снегом и возвращаться на топ-уровень. Он — пример немецкой дисциплинированности и педантичности. Для читателей SPORT.TUT.BY Даниэль рассказал о своем отношении к белорусскому менталитету, налоге на тунеядство и демократии.
− Я работаю в белорусской сборной только с этой осени, но уже сформировал некоторое представление о белорусах. Если судить по спортсменам, тренерскому штабу и сервисменам, то жители Беларуси невероятно дружелюбные и доброжелательные. Я приезжал в Минск всего раз, поэтому затрудняюсь составить портрет типичного белоруса. Но мне нравится ваш менталитет. Я действительно счастлив, что оказался в окружении таких людей.
Даниэль родился в Восточной Германии, так что ему знакомы многие тонкости уклада жизни бывших постсоветских стран.
− Ранее я сотрудничал с чешской сборной по биатлону. Я совсем не понимал чешский язык, а вот по-русски могу даже читать. Я изучал русский в школе на протяжении пяти лет. Правда, это было 25 лет назад, да и учил я его спустя рукава. Я абсолютно не был в этом заинтересован. Хотя уроки французского не любил еще больше. Можно было бы возобновить изучение русского, но после 12, а иногда 14 часов работы я прихожу в гостиницу с единственным желанием — немного поспать. В биатлонной среде мне хватает знаний английского и немецкого. У меня нет языкового барьера с белорусскими спортсменами: могу включить переводчик Google, улыбнуться или объясниться на пальцах. Действительно, многие биатлонисты с постсоветского пространства не знают иностранных языков. Но в последние годы молодое поколение становится все более продвинутым. Вспомните: еще 15 лет назад в России и Беларуси почти никто не знал английского.
Мюллер рассказывает, что с раннего детства был самостоятельным ребенком. Дети в Германии переходят на собственный хлеб намного раньше, чем в Беларуси.
− С 6 лет я занимался футболом и лыжными гонками. Надо сказать, я преуспевал в этих занятиях. В 13 лет отправился в спортивную школу-интернат. С этого времени я начал жить отдельно от родителей, научился стирать и убирать. Мне пришлось самому принимать важные решения в раннем возрасте, но я не тосковал по дому — мне нравилась эта взрослая жизнь.
«Если у белорусов нет работы, они еще и государству должны платить? В Германии все по-другому: все получают деньги — от мигрантов до безработных»
Даниэль отмечает, что и в немецком, и в белорусском обществах многие любят жаловаться на жизнь и обсуждать бесконечные проблемы.
− Не удивляйтесь, но мне нравятся проблемы и вызовы. И чем раньше ты начинаешь сталкиваться с проблемами, тем больше времени у тебя в запасе на то, чтобы научиться с ними справляться. Все мои друзья из спортивного интерната это состоявшиеся люди с работой и достатком. Мы привыкли к ответственности, оттого и не теряемся в жизни. Сегодня в Германии около трех миллионов безработных. Уровень безработицы у нас составляет где-то четыре процента. И это еще не так страшно — в Испании этот процент достиг почти 25. Самостоятельность в детстве научила нас со сверстниками дисциплине и самоконтролю. Мы всегда знали: никто не выполнит за нас работу, поэтому добросовестно занимались сами.
Немецкий специалист признаётся, что далеко не все немцы — трудоголики. В Германии нет налога на тунеядство, зато есть высокое пособие по безработице.
− Некоторые немцы, потерявшие работу, не начинают моментально искать новое место. У нас очень сильная социальная политика: в Германии все получают деньги — от мигрантов до безработных. Получается, если у белорусов нет работы, они еще и государству должны платить? Это необычно для Германии. У нас все по-другому. Например, если человек зарабатывал 10 тысяч евро в месяц, а затем его уволили, он продолжает получать 60 процентов от зарплаты на протяжении двух лет. В этом тоже есть определенная проблема: у немцев нет мотивации искать работу, имея такую подушку безопасности. Два года мы можем позволить себе высыпаться по утрам. Некоторые просто прожигают это время: ходят в магазин за выпивкой и целыми днями бездельничают. Если будете в Германии, обратите внимание, сколько пьяных валяется у мостов и на вокзалах.
«В последние годы в Германию съехалось много мигрантов, поэтому политика Меркель вызывает недовольство среди местного населения»
Мюллер не берется судить, какая из систем является более эффективной. Он корректно замечает: рассуждать о политике, проводимой в чужой стране, бессмысленно. Во-первых, он не до конца владеет информацией. Во-вторых, важно учитывать разницу менталитетов и политических режимов.
− В нашей стране тоже хватает внутренних проблем, хотя немецкая экономика сильнейшая в Европе. В последние годы в Германию съехалось огромное количество мигрантов, поэтому политика Ангелы Меркель вызывает недовольство и критику среди местного населения. Немцы трудятся в поте лица, а приезжие просто так получают деньги из наших налогов. Причем сумма пособия для мигрантов выше, чем денежная помощь для коренных немцев, находящихся в поисках работы более 10 лет. Мигранты имеют в месяц больше тысячи евро, а безработные немцы — где-то 600.
Это порождает озлобленность: в Германии все чаще слышны призывы закрыть границы. Мы не чувствуем себя в безопасности: вспомните хотя бы, что произошло в Кельне в новогоднюю ночь год назад. Я благодарен судьбе, что живу в лесной глуши и могу быть спокоен за безопасность своей жены и детей. Я рассказываю все это, чтобы объяснить: не существует единого рецепта счастливой жизни. Одна страна нуждается в сильном лидере, другая — в демократии.
Конечно, не все стереотипы о национальностях правдивы. Но легенды о немецкой педантичности и трудолюбии на примере отдельных людей оказываются правдой. Мюллер — настоящий немецкий работяга.
− Мне нравится иметь четкий план и следовать ему. Я считаю, что единственный путь к успеху — усердный труд. Я работаю шефом белорусских сервисменов, но никогда не командую парням: «Вы должны сделать это и это». Я сам показываю пример и первым принимаюсь за работу. Моя должность обязывает держать под контролем абсолютно все. Во время Олимпиады в Сочи я работал с чешской командой и впервые так глубоко прочувствовал всю ответственность. Помню, что совсем не мог спать перед гонками: засыпал на минут 50, потом просыпался и сверлил взглядом окно в ожидании утренних стартов.
Я, конечно, сумасшедший в плане работы, как и многие немцы, но убежден: иногда надо брать передышку и отправляться к семье за эмоциональной подпиткой. Некоторые мои коллеги месяцами не бывают дома. Белорусам сложнее быстро добраться с этапов Кубка мира до родных краев. Иногда у нас есть трехдневные перерывы, но я считаю, что два дня в дороге и один дома уже стоят того, чтобы проделывать этот путь. Ничто так не успокаивает и не придает сил, как семья.
Жена и дети Даниэля живут в небольшой деревушке недалеко от Дрездена.
− Мне очень нравится возвращаться к тихой жизни после работы в режиме нон-стоп. Представьте: в сезон мы работаем 90 часов в неделю. Именно поэтому я обожаю приезжать домой, где никто не говорит о биатлоне.
«Я надеюсь, что белорусы понимают: спустя четыре месяца после рождения ребенка Домрачева не может сразу оказаться на вершине. Она кормящая мама»
Даниэль Мюллер — многогранная личность. Он известный сервисмен в биатлонном мире. Но это лишь одна из сфер деятельности энергичного немца.
− Еще в школе мне нравились финансы и математика. Раньше я владел праздничным агентством, затем арендовал спа-зону, сейчас, например, у меня свой ресторан и небольшой гостевой дом в фантастическом старинном здании. Я же говорю, что я немного сумасшедший. Жена уже привыкла, что я верчусь, как юла, 24 часа в сутки. А к 50 годам я хотел бы открыть собственную рок-радиостанцию. Через пять лет мне пора будет задуматься над вариантами продолжения карьеры. Вряд ли в 50 я смогу выдерживать физические нагрузки, которые выпадают на сервисменов. Согласитесь, 35 километров в день — нешуточная дистанция. Возможно, я не оставлю биатлон, а продолжу работать в качестве эксперта, но об этом пока рано говорить.
Даниэль готовит лыжи для Дарьи Домрачевой и Надежды Скардино. Но работа с мировыми лидерами для него не в новинку.
− Мне всегда нравилось сотрудничать со спортсменами высочайшего уровня: раньше я готовил лыжи для Магдалены Нойнер и Габриэлы Коукаловой. Угодить таким людям всегда непросто, к ним нужен определенный подход. Думаете, легко работать с Уле-Эйнаром Бьорндаленом? Мне кажется, Уле нелегко даже с самим собой. Эти люди с огромными требованиями ко всем и к себе в особенности.
Я круглосуточно думаю о том, как сделать работу лучше. Сложно соперничать по техническому оснащению с такими сборными, как Норвегия: они идут впереди всей планеты. И я знаю, что единственная возможность не отставать от них — очень много трудиться. Спортсмены соревнуются на трассе, а сервисеры участвуют в отдельной битве на приз за лучшие лыжи.
По мнению Мюллера, Дарья Домрачева — это суперзвезда мирового биатлона.
− Она была на вершине долгие годы и сейчас постепенно возвращается в элиту. Учитывая то, как Домрачева сильна, она спокойно может оставаться еще на один олимпийский цикл. У нее лучшая техника: кажется, будто Дарья парит над снегом, а не просто проходит дистанцию. Уже сейчас она демонстрирует отличную динамику. Я надеюсь, что белорусы понимают: спустя четыре месяца после рождения ребенка невозможно сразу оказаться на вершине. Некоторые рассуждают так: «Раз она вернулась, должна сразу завоевывать золото». Но самое главное — это не давить на нее. Дарья — умная и интеллигентная спортсменка. Она грамотно подходит к стартам и разумно пропускает отдельные гонки. После 13-го места в спринте Рупольдинга ей, без сомнения, хотелось выйти на старт и побороться за медали. Но она кормящая мама.
«Считается, что в Германии женщины не любят галантных ухаживаний. Уверяю: я никогда не позволял женщине платить за себя, когда мы шли в ресторан»
Немецкий специалист отмечает, что стереотип про сильных и независимых немок не слишком правдив. Он уверяет, что и белорусские, и немецкие женщины любят побыть слабыми.
− Считается, что в Германии женщины ценят независимость и не любят галантных ухаживаний, а белоруски якобы не поймут, если мужчина не заплатит за ужин. Мне кажется, что это немного утрированные представления. Например, я всегда платил за женщину, когда приглашал ее на свидание. В этом году у нас с женой праздник — 10 лет совместной жизни. Но, оглядываясь назад, уверяю: никогда не позволял женщине платить за себя, а тем более за меня, когда мы шли в ресторан. У нас действительно есть много сильных и независимых женщин. Но у таких, скорее, проблемы с налаживанием личной жизни. Любая женщина будет рада, если мужчина проявит уважение, приоткроет ей дверь. В Германии это так же нормально, как и в Беларуси.
Раньше мужчина приносил с охоты добычу, а жена готовила пищу. Конечно, многое изменилось. Сегодня мужчины и женщины все больше уравниваются в правах. Моя жена мастерски управляет нашим бизнесом, когда меня подолгу нет дома. Но она и готовит еду, потому что я работаю с семи утра до девяти вечера. Я очень дорожу временем, считаю, что лучше я потрачу его на подготовку пяти-шести дополнительных пар лыж, чем буду стоять у плиты. После этапа Кубка мира в Рупольдинге я отправился в Антхольц отдельно от команды: ребята заехали за покупками в гипермаркет — им полезна такая перезагрузка. Я же помчался в Италию, потому что корил бы себя, что потерял лишних четыре часа, которые мог бы использовать для работы. Пожалуй, я займусь шопингом после окончания сезона, ха-ха.
«Я знал сервисменов, которые приносили в вакс-кабину виски и пили во время работы. Я могу выпить бокал пива, лишь когда работа сделана. Для немцев пиво как вода»
Мюллер улыбается, когда я рассказываю, что в Беларуси его называют хипстером.
− Не знаю, что именно люди вкладывают в это слово. Но я очень своеобразный, это правда: у меня есть тату, я слушаю тяжелую музыку, от которой сотрясаются стены. Зато в работе я максимально серьезен. Я знал таких сервисменов, которые приносили в вакс-кабину виски и пили во время работы. Для меня это нонсенс. Лишь после того, как работа сделана, я могу выпить бокал пива в отеле. Но не забывайте, что для немцев пиво как вода.
Даниэль приятно удивляется тому, что Беларусь стала более открытой для других стран, предложив пятидневный безвизовый въезд.
− Это отличная новость! Вот только есть одна проблема — моя семья ненавидит летать на самолете, а это обязательное условие для пятидневного визита, ведь так? Я боюсь самолетов из-за частых сообщений об авиакатастрофах. Кто-то наслаждается видом из иллюминатора, а я летаю с мыслями: «Господи! Когда это закончится?». Известный футболист Деннис Бергкамп, в прошлом выступавший за лондонский «Арсенал», получил прозвище «нелетучий голландец» из-за аэрофобии. Он даже ездил на выездные матчи на автомобиле отдельно от команды.
Беларусь сделала большой шаг для развития туризма. Минск − прекрасный город, думаю, многие воспользуются возможностью посмотреть вашу страну. Для меня, как для человека из мира спорта, странно, что в «Раубичах» до сих пор не проходят топовые соревнования. Понимаете, «Раубичи» не просто хороши — они идеальны.
На вопрос, хочет ли Даниэль показать Беларусь своей семье, он отвечает неоднозначно.
− Им было бы интересно увидеть Беларусь — страну, для которой я работаю. Планирую приехать в Минск весной, но, признаюсь, не буду приглашать своих родных, и на это есть веская причина: я не могу сконцентрироваться на работе на все сто процентов, когда рядом семья. Именно поэтому я не зову жену и детей на этапы Кубка мира. Я же не могу сказать своему сыну: «Извини, друг, но у папы нет на тебя времени». Как только я увижу слезы в его глазах, я не смогу собраться. Поэтому я не смешиваю работу и семью — всему свое время.