"Франц": 7 из 10. Что бывает, когда скандалист и провокатор снимает черно-белую мелодраму

В столичный прокат вышел участник Венецианского кинофестиваля 2016 г. драма «Франц» Франсуа Озона. AFISHA.TUT.BY до последнего надеялась, что кто-то из героев окажется трансвеститом. Спойлер: все насмарку.

О чем кино: Франц погибает на Первой мировой войне во Франции. В небольшом немецком городке его невеста Анна не находит себе места от горя. Однажды у могилы погибшего возлюбленного Анна встречает незнакомца, который также носит Францу цветы. Это французский друг ее возлюбленного, которого привела в дом трагическая тайна.

Франсуа Озон так часто гастролировал по минским кинотеатрам, что может проводить мастер-классы для самого Стаса Михайлова. Но это никак не прибавит популярности французу у пышноволосой бухгалтерии.

Зато интеллигентная столичная молодежь познала плод озоновского творчества уже давно. Но склонный к эпатажу и скандалам француз в этот раз обманул зрительские ожидания и снял мелодраму. На смену героям-трансвеститам и похотливым нимфеткам пришли чопорные немки, от которых ждешь, но не дожидаешься подвоха. На выручку открытому гомосексуализму пришел латентный. Яркие краски уступили место холодному черно-белому изображению, которое в самые эмоциональные моменты подкрасится в пастельные тона.

До кучи весь фильм Озон ведет себя пристойно и по-взрослому, не ерничает, не кривляется. Его внутренний ребенок, который вылезал наружу в предыдущих работах, здесь сидит смирно за столом, ест с ножом и вилкой и не перебивает, когда говорят взрослые. И это напрочь убивает обаяние и непосредственность картины. Прописные истины о том, что война — плохо, мир — хорошо, а любовь побеждает скорбь, приправлены измышлениями и самоанализом, но это уже игры на другой территории — тех, кому хорошо за пятьдесят.

Фирменная сатира временно уступила место масштабным рефлексиям, проекциям и переосмыслениям. Под этим весом изящный и хрупкий «Франц» едва стоит на ногах, но терпеливо выносит все, чем ему выпало стать.

Война у Озона проектируется на послевоенные будни упаднической Европы. И в этом смысле француз вскрывает удивительную актуальность истории, которая происходила столетие назад. Поколение, разбитое одной войной и еще не знающее, что его ждет другая, трафаретом накладывается на наши дни. И пугающим образом контуры совпадают.

При первичном осмотре новый фильм труженика Озона рискует мимикрировать под ладно скроенную мелодраму с доступным и разжеванным «месседжем». Красивую и умеренно сентиментальную. Правда, здесь нужно осечься и отметить, что на премьерном показе дамы бальзаковского возраста то и дело всхлипывали и уходили с сеанса с восторженными комментариями.

Куда интереснее было наблюдать за второй, более многочисленной (с поправкой на европейский артхаус) и существенно молодой половиной зала. Девушки ерзали в креслах, ковырялись в телефонах, одно хорошо — все досидели до конца. Впрочем, кто-то вовремя осекся и вовсе выбрал другой зал.

— А что на этой неделе вообще смотреть, кроме «Инферно»? Совсем не из чего выбирать, — сетовала группа девушек на подходе к кинотеатру и отправлялась навстречу Тому Хэнксу и Дэну Брауну — гастролерам масштаба «Минск-Арены» на фоне собираемого Озоном «Репаблика».