Почему Лукашенко не стал пинать оппозицию?

По внутренней политике Александр Лукашенко прошелся бегло в самом конце доклада, прозвучавшего на Всебелорусском народном собрании 22 июня. Эта лапидарность вполне логична, если исходить из хрестоматийного высказывания президента, что в стране есть только один политик.

Более того, официальный лидер ни разу не упомянул открытым текстом оппозицию, на которую в былые времена обрушивался с высоких трибун со всей мощью своего пафоса.

Ну разве что безадресно предупредил: «Если кто-то питает надежды поколебать нашу стабильность в период такой важной политической кампании, как парламентские выборы, то их, эти попытки, надо оставить в стороне».

Скорее даже не предупредил, а миролюбиво посоветовал. И этот благодушно-отеческий тон объясним: хоть с экономикой и неважно, настроения в народе отнюдь не баррикадные. На выборах же все схвачено, иллюзий относительно сюжета и исхода кампании у оппозиции нет. Впрочем, некоторые представители ее мягкого крыла, похоже, питают надежды — нет, не «поколебать», конечно, а проскочить.


Кандидатов прогонят сквозь игольное ушко

На Всебелорусском собрании Лукашенко вернулся к теме правильных, с точки зрения властей, кандидатов в депутаты нового состава Палаты представителей.

Помните, на совещании 24 мая официальный лидер дал скандальное поручение выработать ряд критериев, при соответствии которым государство будет поддерживать тех или иных кандидатов. Как было сказано: независимо от их политических предпочтений. Хотя набор критериев (Лукашенко, например, сразу выставил условие, чтобы кандидат выступал за благополучие «без проведения непонятных радикальных шоковых реформ») де-факто как раз и очерчивает жесткую политическую рамку, предлагает этакое игольное ушко для прохождения в рай.

Тогда эксперты отметили, что поддержкой части претендентов на мандаты государство нарушает закон, гарантирующий равенство условий. Поэтому сейчас, с трибуны Всебелорусского собрания Лукашенко не стал открытым текстом поручать вертикали поддерживать тех, кто соответствует десяти перечисленным с этой же трибуны критериям, а ограничился скромной ремаркой: «Прямо скажу, именно таких людей я хотел бы видеть в новом составе парламента».

Зная специфику белорусской системы власти, сами оцените, каковы шансы попасть в Палату у «не таких» людей.


И новая Палата видится стерильной

Сами же критерии представляют собой набор эвфемизмов, суть которых чиновники на местах прекрасно читают между строк.

Например, один из критериев — выступать «за мирный и эволюционный путь развития». Читай: завсегдатаев уличных акций, горланящих «долой», «уходи» и прочие обидные лозунги, не подпускать на пушечный выстрел.

Далее: чтобы кандидат непременно выступал «за подъем отечественных предприятий». Это означает, что сторонникам структурных реформ, считающим, что вваливание денег в реанимацию заводов-зомби — пустой номер, в парламенте делать нечего.

Или взять такое условие, как «опыт успешной работы в той или иной сфере». Оппозиция у нас внесистемная, маргинальная, опыт ее 20-летней работы по сбрасыванию Лукашенко трудно назвать успешным.

Короче, президент четко дал понять, что и новая Палата видится ему стерильной. Не те времена, чтобы пускать туда даже умеренных оппонентов. Сегодня он умеренный, а завтра начнет спекулировать на трудностях момента, коих будет все больше. Нет уж, пусть все они гуляют лесом.

Впрочем, у кого-то из «мягких» есть микроскопический шанс проскочить в случае, если некий закулисный торг с частью западников посулит белорусскому руководству конкретные и весомые финансово-экономические бонусы. Тогда уж черт с вами. Но пропускать только тех, кого можно крепко держать за жабры.


Один политик и много-много серых мышек

Внутриполитическая часть доклада Лукашенко оказалась даже более консервативной, чем можно было предполагать. В частности, ни слова об изменении избирательного законодательства в духе рекомендаций ОБСЕ хотя бы после осенних выборов (так что на этом фоне заявления главы Центризбиркома Лидии Ермошиной выглядят художественной самодеятельностью).

Также не прозвучало ни намека на возможность внедрения неких элементов управляемой демократии, например через введение выборов в парламент хотя бы частично по партийным спискам. Это означает, что перспективы провластной «Белой Руси» трансформироваться в партию, а некоторых других структур (вроде Либерально-демократической партии) — получить дополнительное пространство для игры остаются более чем призрачными.

«А поскольку партий-то нормальных еще и настоящих нет, они не сформированы, надо опираться на то, что есть: и на наши молодежные организации, и на наши ветеранские организации, надо опираться на наш Союз женщин, на наши профсоюзы», — перечислил президент лояльные «столпы» системы без упоминания раздражающего понятия «гражданское общество».

Правда, говорят, по-настоящему можно опираться лишь на то, что сопротивляется. Но эта мудрость — не для персоналистского режима. Здесь норма — один политик и много-много серых мышек.

Ну а то, что «партий-то нормальных еще и настоящих нет», вполне закономерно, ведь и те, какие есть, прессовались по полной программе двадцать лет. А новых не регистрируют с 2000 года.


Зачем усложнять?

Да, времена изменились, теперь с ЕС и США — мир, дружба, жвачка, так что впредь оппозицию, вероятно, постараются особо не бить и по возможности не упекать за решетку. Но будут и впредь держать в маргинальной нише.

«Гуманный» конвейер штрафов за несанкционированные акции вместо посадки в каталажку с точки зрения властей пока оправдывает себя. Штрафы кусаются и у многих рядовых сторонников перемен наверняка отбивают охоту расширять пространство свободы, к чему призывают лидеры бунтарского крыла оппозиции, прежде всего Николай Статкевич.

Западников же на сегодня, похоже, устраивает некая модерация брутальности силовиков. Политзаключенных по большому счету нет — ну и ладно. Чудес демократизации от белорусского руководителя давно не ждут.

Пинать же своих внутренних оппонентов Лукашенко на этот раз не стал, надо думать, по нескольким причинам.

Во-первых, чтобы не раздражать по мелочам и не подставлять тех западных деятелей, что занимаются белорусской темой. Во-вторых, потому, что не видит у оппозиции потенциала для сильной игры на предстоящих 11 сентября выборах в Палату. В-третьих, потому, что сам не собирается разблокировать внутриполитическое поле, затевать на нем некую комбинационную игру. А коль скоро оппозиции просто нет места в грядущих раскладах, зачем впустую тратить полемический порох?

«Сразу хочу подчеркнуть: никакой ломки сложившейся у нас политической системы не будет!» — это заявление Лукашенко на Всебелорусском собрании можно рассматривать как альфу и омегу. Причем и относительно экономики. Потому что именно политические фобии (ослабь одну гайку — посыплется вся система) парализуют и волю к экономическим реформам.

И это значит, что бледно будут существовать все белорусы, а не только обескровленная «пятая колонна», о которой главному начальнику уже и лень вспоминать в докладе.