Великая Китайская стена

Сегодня Поднебесная декларирует политику открытости, и это не только позволяет укреплять независимость, но и приносит огромные экономические дивиденды

Затертые, выщербленные полтысячи каменных ступенек ведут от пекинской дороги к вершине горы, где серой лентой у кромки неба тянется древняя Великая Китайская стена. Когда-то, очень давно, это был неприступный рубеж могущественной империи. Записи старых хроник рассказывают о том, что многие иноземные войска стремились подчинить Срединное государство, но любого неприятеля здесь ждали тучи стрел и копий. Весть о приближении полчищ захватчиков при помощи факельных сигналов тут же передавалась по многотысячной километровой цепи...

В наши дни Великая Китайская стена открыта для посетителей. Армии туристов скупают сувениры в выросших у дороги ларьках и отважно пытаются взять головокружительную высоту. Но она даже сейчас покоряется не всем.

В начале пути

Еще несколько десятилетий назад социализм был мощным идеологическим течением, захватывавшим в свой водоворот не только отдельные страны, но и целые континенты. Теперь все иначе. Европа, Азия, Латинская Америка, Африка уже не столь густо окрашены в красный цвет. И лишь Китай своим примером продолжает доказывать, что “красивую мечту о совершенном обществе” рано отправлять в пыльный сундук истории.

В беседе с заместителем заведующего международным отделом ЦК Компартии Китая Чэнь Фэнсяном довелось услышать: “Мы находимся в начальной стадии социалистического строительства”. Действительно, кто не торопится, тот всегда успевает.

Атрибуты социализма в Китае повсюду. Начиная от мавзолея Мао Цзэдуна, куда постоянно течет людская река, до модных шапок-ушанок с красной звездой, маек с серпом и молотом и лозунгов на строящихся зданиях (сперва я даже подумал, что за замысловатыми иероглифами скрывается банальная реклама “продажи квартир в новостройке”, а оказалось, так в некоторых городах в лаконичной форме доносят до всяк здесь проезжающих идеи завершившегося в ноябре судьбоносного 18-го съезда).

Вообще съезды китайской компартии — события во всех смыслах нерядовые. На последнем, кстати, только зарубежных журналистов было аккредитовано более полутора тысяч. Всех интересовало, как будет развиваться Китай в ближайшее десятилетие. И один из главных вопросов — о перестановках в высших эшелонах власти. Генеральным секретарем КПК делегаты избрали Си Цзиньпина —  представителя пятого поколения руководителей (первое — сподвижники Мао Цзэдуна, второе — команда Дэн Сяопина, с которым связана эпоха реформ и открытости, далее следуют Цзян Цзэмин и Ху Цзиньтао).

Отец нового генсека был героем гражданской войны, занимал пост вице-премьера Госсовета КНР и был вхож в ближайшее окружение Мао, но во времена культурной революции попал в опалу и даже оказался в тюрьме. Однако политика Дэн Сяопина открыла для многих талантливых людей небывалый простор. Карьера Си Цзиньпина пошла в гору. На всех высоких должностях в провинциях он активно занимался продвижением экономических реформ.

Не важно, какого цвета кошка

Сегодня китайские города — витрина мировых производителей. Повсюду яркие билборды Mercedes-Benz, Sony, BMW, Samsung... Поражают воображение небоскребы в стиле хай-тек — многочисленные офисы известных компаний. Но было бы ошибочным утверждение, что их боссы являются тут полновластными хозяевами жизни. Распределение доходов идет строго по социалистическим законам, и значительная доля из сверхприбылей направляется на развитие страны. И если на Западе, столкнувшемся сейчас с масштабным кризисом, повсеместно озаботились введением налога на богатство, то в Поднебесной это изначально было одним из условий для глобальных корпораций, желающих открыть здесь свое дело.

Более того, открывая шлюз для зарубежного капитала, тут не сплавили госсобственность за бесценок. “Мы не ставим цели все распродать, — говорит Чэнь Фэнсян. — Нужно стараться, чтобы свои предприятия хорошо работали, выпускали востребованную продукцию и успешно торговали за рубежом. Это главное. Государственный менеджмент может и должен быть эффективным. Хотя, конечно, мы приветствует создание совместных, с иностранным капиталом производств”. Не важно, какого цвета кошка, главное, чтобы она ловила мышей.

Цена рывка

“Все, что хорошо для людей, хорошо и для Китая в целом” — этот постулат нынче как никогда актуален. На прошедшем съезде были обозначены новые верстовые столбы движения. К 2021 году построение среднезажиточного общества, а к столетию образования  КНР (2049 год) превращение ее в богатую, демократическую и могущественную социалистическую державу.

Когда сегодня говорят о Китае, то все чаще произносят слово чудо. Но за любым чудом стоит порой невидимый, хотя и титанический труд. Еще лет тридцать назад эта страна была бедной, как тибетский монах. И голодный человек, примостившийся на тротуаре у обшарпанной пекинской многоэтажки и жадно глотающий рисовую похлебку, не воспринимался чем-то диким, чужеродным, не “соответствующим высокому званию строителя коммунизма”. Сегодня же, проезжая по ослепительно горящим неоновыми огнями вечерним пекинским улочкам, можно видеть не только беспечно гуляющих горожан, но и группы танцующих, делающих зарядку на ступеньках какого-либо офиса или магазина. Коллективизм — в крови китайцев.

“В прошлом году среднегодовой доход был 21 тысяча 800 юаней (три с половиной тысячи долларов), — говорит Чэнь Фэнсян. — Поставленная задача построения среднезажиточного общества предполагает выход на 40 тысяч юаней. И, конечно, мы этого достигнем. Но у нас немало и проблем. И связаны они с неравномерным развитием территорий”.

Еще тридцать лет назад порог бедности определялся в 600—700 юаней в год. “Тогда у нас было 300 миллионов бедных. И мы, поднимая уровень жизни, практически решили эту проблему. Но теперь опять подняли нижнюю планку прожиточного минимума, доведя ее до полутора долларов (девять юаней) в день. Население, живущее за чертой бедности, увеличилось таким образом с 10 до более 100 миллионов. Им мы будем помогать налоговыми льготами и различными субсидиями. И будем стремиться повышать их уровень жизни”, — говорит Чэнь Фэнсян.

В Пекине семья из трех человек на питание тратит порядка ста долларов в месяц. В провинциальных городах уходит еще меньше. КНР характеризуется достаточно небольшим расслоением общества на богатых и бедных. Скрупулезность и чисто китайская старательность, невероятная  работоспособность, помноженные на относительно дешевую (в сравнении с Западом) рабочую силу как раз и позволили Поднебесной привлечь в страну ведущие мировые компании и стать гигантским сборочным цехом. И нет ничего удивительного, когда на вопрос: “Куда вы ездите отдыхать в отпуск?” вам могут ответить: “А что это такое — отпуск?” И выходные для многих понятие достаточно абстрактное. К слову, оплачиваемый в Беларуси трехлетний  отпуск по уходу за ребенком для китайцев кажется чем-то невероятным. Любой рывок в развитии требует приложения гигантских усилий. Это и есть секрет процветания.

“Мы подняли на новый уровень  свою национальную промышленность. Теперь намерены уделить первостепенное внимание внутреннему рынку. У нас проживает более миллиарда человек. И когда будет расти их благосостояние, у людей появится больше потребностей в товарах и услугах. Это также будет стимулировать промышленный рост”, — говорит Чэнь Фэнсян.

Китай сегодня является ярким примером того, как могут соединяться государство и частник, рынок и план. Общество, где не будет классового противостояния, частной собственности, эксплуатации — это отдаленное будущее. И ни один из последних генсеков КПК даже не помыслил, чтобы выступить с заявлением наподобие хрущевского в начале второй половины прошлого века: нынешнее поколение будет жить при коммунизме. Современные китайские политики в этом плане более прагматичны и осторожны. Они идут от жизни, не пытаясь обогнать время и подладить реальность под некие умозрительные представления. Кстати, ведь и СССР на заре становления вводил НЭП (новую экономическую политику). Это потом корабль советской государственности взял курс на резкий отказ от “старого мира” и пошел в сторону обобществления, коллективизации и ликвидации собственников как класса.

Социализм с китайской спецификой, конечно, не является абсолютным воплощением марксистско-ленинского учения, но именно оно, будучи своеобразным компасом, позволяет многонациональному Китаю быть единым целым. Для КНР (как ранее для СССР) социалистическая идеология ценна тем, что она убирает препятствия между нациями, декларируя принцип равенства. Построение же потребительского общества по западному образцу неминуемо привело бы к общественным взрывам, противостоянию между городом и деревней с одной стороны, и между развитыми и отсталыми регионами — с другой. И раскол великой державы — это, наверное, самый мягкий сценарий из тех, что могли бы произойти. Сегодня же в самой многочисленной стране мира ничего подобного нет. Наоборот, под крышей одной государственности собраны материковый Китай и Гонконг (как отражение западного блеска), вызывающий до сих пор немало дискуссий Тайвань и Макао — открытый порт, известный своими казино, игорными домами, ипподромом и ночными клубами. Несколько систем — одна страна.

Успешная стратегия

КНР с каждым годом играет все более значимую роль в глобальных вопросах. И это нередко приводит к резким политическим столкновениям между Пекином и Вашингтоном (фокус американской внешней политики сегодня смещается на бурно развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион). И не случайно президент Барак Обама после переизбрания свой первый визит в страны Азии начал не с Пекина, а с Таиланда. Чэнь Фэнсян этот факт прокомментировал более чем сдержанно: “Развитие Китая, конечно, не всем нравится. И есть могущественные силы, которые создают вокруг нас напряженность и тем самым надеются нас ослабить”. Заместитель заведующего международным отделом ЦК КПК также не исключает, что за обострением китайско-японских отношений, связанным с территориальными спорами по поводу островов в Восточно-Китайском море, стоят “западные спонсоры”. “Обама намерен реализовать стратегию “Возвращение США в Азию”. Некоторые убеждены — это направлено против Китая. Мы будем чутко следить за развитием ситуации”, — резюмировал Чэнь Фэнсян.

На днях все китайские СМИ уделили огромное внимание нерядовому событию: посадке на первый китайский авианосец палубного истребителя. Соединенные Штаты вряд ли теперь смогут безраздельно господствовать в тихоокеанских широтах. “КНР продемонстрировала, что реально готова отстаивать целостность и независимость государства”, — прокомментировал эту новость политолог Святослав Парфенов.

В то же время Пекин не грезит “пожаром мировой революции” и не стремится “изменить мир под себя”. Более того, вся его деятельность направлена на мирное сосуществование в масштабах планеты. Отсюда и такая особенность, не характерная для нынешней международной политики, как отсутствие союзников. Это показатель самодостаточности страны, не претендующей на господство и лидерство. У Китая есть лишь стратегические партнеры. И среди них — Беларусь. Причем Пекин и Минск связывают не только экономические интересы, но и общность взглядов на мироустройство (на глобальной арене мы зачастую выступаем с единых позиций).

Политические контакты (белорусско-китайские переговоры на высшем уровне уже стали доброй традицией) позволяют продвигать амбициозные промышленные и финансовые проекты. Нашу продукцию хорошо знают в Китае. Без доверительных отношений между лидерами наших двух государств это вряд ли бы стало возможным. Попасть на рынок, где представлены транснациональные корпорации, и выдерживать с ними конкуренцию было и остается делом не из легких.

Минск — Пекин