ОТ ПОСЛЕДНЕГО СЛОВА ОТКАЗАЛСЯ

14 —15 ноября на судебных слушаниях по делу о теракте в минском метрополитене состоялись прения сторон обвинения и защиты.
«Мне трудно было даже представить, что придется поддерживать обвинение в терроризме — опаснейшем преступлении, о котором граждане Республики Беларусь до недавнего времени знали только понаслышке, — отметил в своей речи гособвинитель Алексей Стук. — Сопереживая соседям, наши сограждане были уверены, что в Беларуси такое невозможно. Как неоднократно отмечали силовые структуры нашей страны, предпосылок для развития национального терроризма просто нет: отсутствуют конфликты на религиозной почве, контролируется преступность, политических и социальных мотивов также не имеется. Беда пришла в Беларусь неожиданно, буквально взорвав общественное мнение в прямом и переносном смысле этого слова».
Первые взрывы прозвучали в Витебске в 2005 году, напомнил гособвинитель. Потом был взрыв у стелы «Минск — город-герой» в 2008 году и, наконец, самый трагический эпизод в истории суверенной Беларуси — взрыв в столичном метрополитене в апреле 2011 года. Все эти эпизоды, а также другие, о которых стало известно в ходе следствия, вменяются в вину двум обвиняемым — Дмитрию Коновалову и Владиславу Ковалеву.
Гособвинитель подробно остановился на каждом эпизоде обвинения, начиная со взрывов в подъездах, осуществленных Коноваловым и Ковалевым еще в школьные годы. Были вновь озвучены и проанализированы данные об имеющихся доказательствах по делу, показаниях свидетелей и обвиняемых, результатах экспертиз, следственных экспериментах (об этом газета подробно рассказывала в предыдущих материалах из зала суда. — Прим. автора). Коновалову предъявлено обвинение по более 30 эпизодам, самое тяжелое — ч.1, ч.2 и ч.3 ст.289 (терроризм). Ковалеву инкриминируют 15 эпизодов. Наиболее серьезный пункт обвинения — ч.6 ст.16 и ч. З ст.289 (пособничество в терроризме).
«Коноваловым двигало желание нанести вред людям, вплоть до смерти, что и произошло 11 апреля в метро, — подчеркнул Алексей Стук. — Он шел к убийству, не считаясь с тем, что жертвами могут стать дети, женщины, его ровесники, возможно, даже знакомые, ведь часть взрывов произошла в Витебске. Чтобы добиться этого страшного результата, Коновалов тренировался на полигонах, размещая на пути поражающих элементов — гаек, болтов — препятствия. Это помогало ему понимать, какие части тела людей будут поражены в ходе взрыва и насколько раны будут серьезными».
Гособвинитель высказал свое мнение по поводу того, что на суде Дмитрий Коновалов признает свою вину за взрывы в Минске 2008 и 2011 годов, но при этом отрицает причастность к витебским эпизодам. «Коновалову небезразлична та среда, в которой он родился, жил, дружил. Он прекрасно понимает, что если признается в осуществлении взрывов в Витебске, в результате которых могли пострадать его же друзья и знакомые, они будут относиться к нему по-другому», — отметил Алексей Стук.
Смену показаний на суде Владиславом Ковалевым гособвинитель объяснил желанием облегчить свою участь и участь Коновалова. «Ковалев заявил в суде, что якобы на предварительном следствии на него оказывали психологическое давление. Однако доказательств, подтверждающих данное заявление, обвиняемым и его защитой не представлено», — подчеркнул Алексей Стук. По словам гособвинителя, обвиняемый и его защитник на предварительном следствии не обращались с заявлениями о применении воздействия к Ковалеву, перед каждым допросом он подтверждал добровольность предыдущих показаний и готовность давать их в дальнейшем. «Ковалев показал, что некоторые сведения, о которых он говорил на следствии, ему сообщали оперативные сотрудники, однако установлено, что эти сведения правоохранительным органам до его показаний известны не были», — отметил прокурор.
Завершая обвинительную речь, Алексей Стук потребовал назначить Дмитрию Коновалову и Владиславу Ковалеву исключительную меру наказания — смертную казнь. «Обвинение предлагает считать обвиняемых исключительно опасными для общества и государства», — заявил прокурор.
Выступление стороны защиты началось с речи Дмитрия Лепретора, адвоката Дмитрия Коновалова. Первым делом он попросил суд оправдать Дмитрия Коновалова по витебским эпизодам. Адвокат акцентировал внимание на том, что по ряду эпизодов нет задокументированных последствий взрыва, имеются противоречия в показаниях свидетелей. Так, сотрудница библиотеки показала, что повреждение на стекле, причиненное взрывом, располагалось на уровне выше ее роста, а Ковалев и Румянцев говорили о его установке Коноваловым на уровне груди. Указал Дмитрий Лепретор также на некоторые расхождения в показаниях жильцов подъездов, где происходили подрывы взрывпакетов.
Адвокат отметил, что неоднозначны и данные о некоторых самодельных взрывных устройствах, на которые указывается в материалах дела. Так, в эпизоде с подрывом на растяжке велосипедиста обвинение свидетельствует об использовании бутылки с горючей жидкостью. «Однако в показаниях пострадавшего, который достаточно скрупулезно отнесся к сбору вещественных доказательств на месте происшествия, нигде не упоминается пластиковая бутылка», — подчеркнул Дмитрий Лепретор.
Озвучил адвокат также вопросы по самодельному взрывному устройству, фигурирующему в эпизоде попытки поджога витебского киоска «Белсоюзпечати». Прибывшие на место сотрудники милиции, напомнил Лепретор, перерезали на устройстве провода, а затем выбросили его в мусорный бак. При этом указывалось, что обнаруженные часы были в нерабочем состоянии, а находившаяся в бутылке жидкость не имела запаха и была похожа на воду.
Далее Лепретор заявил, что считает не доказанными обвинением и эпизоды по взрывам, имевшим место в общественных местах Витебска 14 и 22 сентября 2005 года, и попросил суд оправдать по ним Коновалова. Обвинения по эпизодам 2008 и 2011 годов адвокат отрицать не стал, так как его подзащитный признает свою вину. Вместе с тем адвокат указал на некоторые спорные, на его взгляд, вопросы. К примеру, согласно результатам одной из экспертиз, призванной выявить регион изготовления неразорвавшейся в 2008 году у стелы самодельной бомбы, в него не включен город Витебск. Кроме того, на ногтях, волосах, носовых пазухах обвиняемого не были найдены следы взрывчатых веществ, а на одежде не имелось следов от пыли, побелки и прочих последствий взрывной волны, накрывшей метро, отметил Лепретор.
Завершая свое выступление, адвокат подчеркнул: акты терроризма совершаются в государствах на какой-то почве и с определенной целью. В случае же с Коноваловым никакого явного мотива не прослеживается и это нельзя не учитывать. «В прессе Коновалова часто сравнивают с печально известным Брейвиком. Действительно, и Брейвик, и Коновалов, судя по его признательным показаниям, осуществили свои планы в одиночку. Однако между ними есть одно разительное отличие. Брейвик, прежде чем осуществить свой зловещий план, опубликовал манифест на десятки страниц, в котором попытался объяснить, что его подвигло на массовое убийство. От Коновалова же внятных мотивов так и не прозвучало», — отметил Лепретор.
Защитник Дмитрия Коновалова напомнил, что сегодня для нашей страны актуальна тема отмены смертной казни. «Так, может, на примере такого резонансного процесса стоит показать мировой общественности, что Республика Беларусь не только декларирует временность смертной казни, но и принимает конкретные шаги к ее отмене?» — резюмировал Лепретор.
Станислав Абразей, адвокат Владислава Ковалева, был в своей речи более категоричен. Он заявил, что обвиняемые невиновны в инкриминируемых им преступлениях. Настаивал на том, что в одном из главных доказательств по делу — видеозаписях со станций метрополитена — он обнаружил элементы межкадрового монтажа. Кроме того, высказал замечания в отношении процедуры изъятия видеозаписей, дополнил своего коллегу в части выявленных в ходе судебных разбирательств противоречий.
Абразей попросил суд оправдать своего подзащитного по всем эпизодам, признав его вину только в факте приобретения тротила. «Я все время слышал на прениях, что Ковалев знал о взрывах, Ковалев помогал, однако это только голословное утверждение, доказательств обвинение не представило», — подчеркнул он. Показания Почицкой о том, что Ковалев и Коновалов о чем-то шептались за занавеской возле сумки 11 апреля, адвокат назвал неубедительными, так как она не видела, что находится в сумке.
В своей ответной реплике на аргументы адвокатов гособвинитель Алексей Стук, в частности, отметил, что нет ничего удивительного в необнаружении на одежде Коновалова следов от взрыва. «Эти вещества распространяются в прямом направлении и не могут проходить по лабиринтам и по тоннелям. Кроме того, инициируя взрыв, Коновалов находился за стеной. Другие люди на видеозаписи тоже идут рядом с Коноваловым не осыпанные пылью и побелкой, во вполне чистой одежде», — пояснил он. А что касается результатов экспертизы, не включившей в регион изготовления Витебск, в ней речь шла о бумажном контейнере, а не обо всем взрывном устройстве, настаивает гособвинитель.
После завершения прений суд предоставил обвиняемым последнее слово. Дмитрий Коновалов от этого права отказался, видимо, твердо решив молчать до конца процесса. Владислав Ковалев возможность последнего слова использовал. Он снова говорил о том, что на предварительном следствии давал признательные показания под давлением, настаивал на своей невиновности и невиновности Коновалова, не признал вину за недонесение. «К взрыву 11 апреля я не имею отношения, не принимал никакого участия в подготовке этого взрыва, не имел умысла на лишение людей жизни и причинения им телесных повреждений», — подчеркнул обвиняемый.
Суд удалился для принятия решения. Приговор обвиняемым планируется огласить 30 ноября.

Оксана МЫТЬКО