Двух зайцев одним выстрелом
Председатель Российского союза предприятий молочной отрасли, доктор технических наук, профессор, генеральный директор компании «Молвест» Аркадий Пономарев поделился с ИА DairyNews своим взглядом на молочную отрасль России.
- Почему молочная отрасль нашей страны так медленно развивается?
- Давайте проанализируем, какая у нас обстоит ситуация с молочной отраслью сегодня.
Сегодня мы производим молока на сельскохозяйственных предприятиях порядка 14,3 млн. тонн, а всего в России, по данным статистики, - 31,7 млн. тонн. Поясню, что это такое. Эта гигантская разница по данным статистики производится на частных подворьях, у бабушек. Хотя эта цифра у меня вызывает очень большие сомнения в объективности. Но не в этом дело. Напомню, что в 90-м году в России производилось молока 55,7 млн. тонн (иными словами на 24 млн. тонн больше, чем сегодня).
Также мы прекрасно знаем, что сейчас началась активная поддержка животноводства, и государство выделяет миллиарды на приобретение скота, на дотации кормов, горючего… Только в прошлом году на развитие молочного животноводства из федерального бюджета выделили почти 28 млрд. рублей. Курс на животноводство – это идеально правильное решение, начиная с того, что это выгодно и для бизнеса и для общества. Развивая животноводство на селе, мы сохраняем рабочие места и численность людей – это все хорошо. Но надо понимать, что в результате уже получилось.
Затраты из федеральных и областных бюджетов на поддержку животноводства огромные. А результат этих мер – прибавка молока на 0,7%. Возникает вопрос: почему такие деньги – и такой результат? А может, допущена стратегическая ошибка, и мы инвестируем средства не в те направления? Мы в свое время при Никите Сергеевиче уже выращивали кукурузу в Мурманске – что из этого получилось? Не похожа ли настоящая ситуация на выращивание кукурузы в Мурманске?
На самом деле – нет. С одной стороны, просто у наших людей нет столько денег, чтобы они могли покупать достаточное количество молочной продукции. А с другой, при видимости развития бизнеса в результате неправильного регулирования государственной политики в сфере животноводства мы получили обратный результат. Вот и сложился такой парадокс.
- Кто-то читает, что государство неправильно распорядилось финансами. А кто-то считает, что такое небольшое увеличение надоев по стране за прошедший год связано с засухой 2009 года.
- Один человек, который имеет приличную ученую степень, пожелав быть не названным, высказался: «Это была не засуха. Это нормальное природное явление, которое характерно для данной части России. Да, с небольшим нюансом. Но мы не можем говорить, что у нас субтропики, и все время льет дождь. Мы работаем в зоне рискованного земледелия. Говорить, что мы совершили какие-то подвиги по сохранению поголовья – неверно». Очевидны системные проблемы в отрасли, а не природные.
И в настоящий момент увеличивается опасность получить еще худший результат. Почему? - один из главных факторов – создание Единого экономического пространства с Белоруссией. Сейчас в Белоруссии гигантское количество лишнего молока, которое в один прекрасный момент может вылиться в Россию. Раньше Белоруссия была сильна поставками так называемых «биржевых продуктов»: сухого молока, масла, сгущенного молока. Но в результате стратегических ошибок нашей стороны Белоруссия перевооружилась. И на настоящий момент она имеет возможность поставить в Россию цельномолочную продукцию. Что и становится серьезной угрозой перспективы развития животноводства и переработки в РФ.
- Существует ли перспектива развития молочного бизнеса в России?
- Чтобы ответить на этот вопрос начну по порядку, со спроса. В России потребляют порядка 240 килограмм молока на человека. Во Франции - 440 кг, в Германии - 390 кг. Если эти данные пересчитать на количество людей и на разницу объема потребления в нашей стране и в Европе, то мы понимаем, какой объем молока теоритически можно выработать, чтобы накормить Россию до, назовем их так, биологических норм потребления. Ведь Европейское потребление основано именно на биологических свойствах человеческого организма, его потребностях. Хотя стоит заметить, что в 70-х годах в России оно было примерно такое же, как и в Европе, даже выше, ведь у нас пьющая страна. Пьющая молоко.
Теперь давайте посмотрим на показатели импорта. Оказывается, мы привозим 40% сливочного масла, 50% объема потребления сыров, 70% сухих молочных продуктов, включая сухое цельное, обезжиренное молоко, сыворотку или, иными словами, сырье для мороженого и кондитерских изделий.
Если сравнить, сколько мы «недоедаем» и сколько импортируем, то можно увидеть громадный объем молока, которое необходимо выработать, переработать и отдать населению в виде продукции. В результате получаем, что на сегодняшний день перспектива развития молочного бизнеса в России очень велика – я имею ввиду и производство молока, и его переработку.
- Как вы считаете, почему население стало потреблять меньше молочных продуктов?
- Сегодня питание россиян перераспределено в сторону употребления таких продуктов, как йогурты, «молокосодержащие» десерты и так далее. Мы все видим рекламу, которая показывает и рассказывает о полезности таких десертов. А ведь основной показатель молочной продукции – молочный белок – во всех этих продуктах мало регламентирован, и сейчас по российскому законодательству он на порядок ниже, чем в Америке и Европе. И у них, кстати говоря, реклама такой продукции запрещена - доказано отсутствие их полезности. А не требуется ли пересмотреть технические регламенты и в нашей стране в плане ужесточения белкового наполнения этих самых «молокосодержащих» продуктов и разных десертов?
Самое главное – мы тем самым решим две задачи. Во-первых, мы улучшаем питание наших сограждан. И, во-вторых, сегодня в условиях снижения потребления цельномолочной продукции и повышения потребления таких продуктов, как йогурты, мы затаскиваем потребление молока в эти самые продукты, основную массу которых на нашем рынке выпускают крупные иностранные компании.
В настоящее время принимается технический регламент Белоруссии, Казахстана и России. Это документ, который может сыграть либо положительную роль в развитии молочной отрасли всех государств, создать предпосылки для более качественного питания граждан, либо - он будет построен в угоду «третьим лицам». Я считаю, что при обсуждении этого общего технического регламента недостаточно привлекается специалистов отрасли. Многие вопросы, жизненно важные для молочников, для общества и экономически важные для государства решаются кулуарно, путем лоббирования интересов экономически сильных компаний.
Это моя точка зрения просто как человека, длительное время работающего в молочной отрасли. И мне немного обидно наблюдать то, что сейчас происходит в отрасли. Я понял, что мы безвозвратно теряем те позиции, которые имели раньше.
- Есть ли разница в деятельности переработчиков местных и международных компаний?
- Как бы отрицательно не относился к международным компаниям, они чтут законодательство и стараются его не нарушать. Их бизнес намного дороже того, что они могут получить от этих нарушений.
Другое дело – они прикладывают все силы и все средства, чтобы законодательство было лояльным. Но они его никогда не нарушают: если на этикетке продукции написано «нет сухого молока», то там его действительно нет. В этом плане в основном грешат мелкие компании, которые не попадают под контроль и, будем говорить, «безобразничают» на рынке. – Я думаю, к этой проблеме контроля государство вернется. В настоящее время производство продукции на мелких предприятиях абсолютно никому не подконтрольно. Боюсь, что мы снова вернемся к этому вопросу уже тогда, когда случится что-то неприятное.
Молочные союзы России: сепаратизм - это правильно?
- Как вы считаете, сепаратизм союзов – это правильно? Не мешает ли это достижению общих для молочной отрасли задач?
- Как обычно говорят? – разделяй и властвуй. Наверное, кому-то было выгодно: создание двух союзов, чтобы в мутной воде ловить карасей немолочного происхождения.
А вообще есть зарубежный опыт. В одних странах очень много кооперативных заводов, как в Дании: тысяча фермеров, например, владеют перерабатывающим предприятием. Есть страны, где предприятия являются частными. В зависимости от уклада отрасли союзы – разные. У нас сложилась практика частных молочных предприятий или акционерных обществ, не связанных с сельхоз переработчиками или минимально с ними связанных. Создавая какой-то конгломерат переработчиков и сельхозников, мы фактически ослабляем и ту, и другую отрасль: каждый пытается тянуть одеяло на себя. В таком случае очень сложно вырабатывать правильную политику развития отрасли в целом. Самое страшное, что министерство сельского хозяйства не видит в этом опасности. Оно должно быть регулятором данных взаимоотношений. Оно должно стоять НАД НИМИ и делать так, как выгодно государству и простому человеку, покупающему молоко.
- Если брать в расчет только КПД союзов, какой из них лучше работает в интересах своих участников?
- Как ни парадоксально, я скажу – ни один. Хотя я являюсь председателем РСПМО. Очень много времени теряется на выяснение взаимоотношений между союзами, а не на полезную деятельность. Я не знаю, кому это выгодно. Может быть крупному международному бизнесу…
- Владимир Лабинов был избран на новый срок. Как Вы оцениваете его деятельность в рамках исполнительного директора РСПМО?
Единственный минус, на который ему можно указать, это то, что иной раз он бывает слишком прямолинейным. Иногда определенные мысли лучше не высказывать. К сожалению, я такой же.
- Действительно ли есть монополисты в регионах?
- Мы – тоже не мелкая компания. Мы покупаем молоко не только в Воронежской области. Рядом с нами находится – я могу по пальцам пересчитать – 5-7 предприятий, у которых абсолютно разные со мной интересы. Каким образом мы можем договариваться, когда это – разные карманы?
Чем участники РСПМО могут быть сильны – мы получаем реальную аналитическую информацию, которую нам дает исполнительная дирекция. Она отражает ситуацию мировых цен на молоко, биржевых цен на продукты типа масло, сухое молоко и так далее… Она имеет информацию о количестве продукции, поступающей из-за рубежа, например из Белоруссии. Эта масса информации позволяет нам анализировать ситуация и строить свою собственную стратегию развития бизнеса. Мы не занимаемся сговорами: у нас разные интересы.
Справедливая цена: «Справедливая для кого?»
- Как, вы считаете, какая должна быть справедливая цена на молоко
- Справедливая для кого? На мой взгляд, эта тема неправильно трактуется. Справедливой цена должна быть для покупателя. Надо бросить заниматься справедливой ценой у сельхозпроизводителей и фермеров, а отталкиваться от того, какая цена должна быть на полке, чтобы покупатель мог купить продукцию. Если мы будем плясать от этого, то мы сможем выйти на пусть не справедливую, но какую-то эмпирическую цену, к которой надо будет стремиться.
Мы же спрашиваем: а какая цена должна быть там? А какая прибыть должна быть там? - Никакая! Возьмем покупателя: он должен съесть определенное количество молока, чтобы жить и нормально развиваться. Сколько у него денег? – Давайте, от этой печки и плясать! Тогда мы выйдем на справедливую цену… Тогда мы поймем: а сколько же берут сети? Какие там бонусы? Какие наценки? Как у нас происходит дистрибуция, перевозки? А может, нецелесообразно возить молоко из одного региона в другой? Может, проще построить там завод?
Посмотрим издержки сельского хозяйства. Почему коровы должны давать восемь тонн молока, а дают две? - Потому что дорогие корма. - Почему дорогие корма? И так далее. Так мы и выходим на задачи, которые нужно решать. Для чего мы должны решить их? – Не для того, чтобы была справедливая цена у меня или производителя молока. А для того, чтобы справедливая цена была для человека, который кушает продукт.
В Европе все построено на эффективности. Если мы сделаем точно такую же схему, то она будет работать. Но должна быть эф-фек-тив-ность! Надо не количество молока дотировать, а эффективность выработки одной тонны молока.
ВТО: угроза или стимул к развитию?
- Я слышала, что Вы противник ВТО. Но обострение конкуренции в условиях ВТО как раз позволит нам исключить сектор ЛПХ из игры.
- Я не противник ВТО. Меня беспокоит другое. 17 лет мы пытаемся туда заступить – это достаточный срок, чтобы подготовиться к новым условиям. Мне просто обидно, что, когда нам сказали «зайдите!», мы оказались совсем не готовы.
- Получится ли у молочной отрасли России выжить в условиях ВТО?
- Да нет никакой страсти в ВТО. Откуда вы все это взяли? Нагоняют страх, создают ажиотаж… Незначительно изменится пошлина – настолько незначительно, что это ни к чему особенному не приведет.
Если бы мы стали членом ЕС, то нам нужно было выполнять требования по охране природы. Вот это – сложно. У нас в настоящее время никак не решена проблема экологической безопасности: отсутствуют очистные сооружения, природоохранные…
А все остальное – да ради бога!
- К 2017 году Россия приведет в соответствие с условиями вступления в ВТО все меры господдержки молочной отрасли – разрешенный объем резко сократится. В программе развития отрасли 2013-2020 запланирована рекордно большая сумма для поддержки отрасли. Чиновники планируют все «быстренько потратить» за оставшееся время?
- Рассказываю. В настоящее время европейские субсидии на молоко намного превышают наши. Бояться этих ограничений не стоит. Смотрите, на этот год Правительство РФ запланировало поддержку товаропроизводителей на сумму где-то около 5,6 млрд. долларов. А по условиям присоединения к ВТО поддержка могла достигать 9 млрд. долларов. Почти в 2 раза больше. Нам еще надо дорасти до таких субсидий.
Кооперативы в России: может за ними будущее?
- Как вы относитесь к кооперативному движению среди сельхозпроизводителей?
- Я абсолютно нормально отношусь к кооперативам. Пусть они создаются. Им надо помогать создаваться – нет вопросов. Но почему они не создаются? Кто им мешает?
Недавно мы тут спорили с нашими поставщиками, я им и говорю: «Да ради бога, господа! Хотите, я даже вам завод – бесплатно отдам? Вот у меня есть один, я вам его подарю. Соберитесь, десять хозяйственников, везите туда молоко. Я вам поставлю оборудование – отдам все бесплатно. Производите, продавайте и – получайте прибыль!» В результате они замолчали, и споры на этом закончились.
Не надо говорить, надо делать. Как у Булгакова: «Не надо говорить о чистоте улиц – надо их подметать». Вот если хотят поломать одно и сделать другое – это уже совсем не тот вопрос. Хотя у нас в России так принято: давайте, – до основания – а затем построим… Хватит, может, этих оснований? Уже одни основания и остались.
- Как вы думаете, что кооперативам мешает организовываться?
- У нас в России привыкли все к единоначалию. Коллективизм никогда не приживался. У нас самодержавная страна, как бы мы ее не называли. У нас либо первый секретарь, либо президент… - но это один человек, который будет решать все вопросы. То же самое на предприятии.
Если найдется человек, который способен объединить людей вокруг себя, то кооперативное движение приживется.
Очень уважаю Уваркину Женю. Это один из немногих сельхозпроизводителей, кто рассматривает производство молока как бизнес и понимает многие важные сегодня вещи. Но она одна. Посмотрим, как будет складываться в этом направлении ситуация дальше.
- Откуда лучше брать молоко: из кооперативов или частных хозяйств?
- Я противник получения молока из крупных конгломератов. Только какую-то часть. Не надо создавать прецедент взаимозависимости. У нас возникнут проблемы, если мы вдруг решим расстаться. Я стараюсь взаимодействовать со многими хозяйствами – это создает устойчивую подушку и стимулирует диалог по цене.
- Если кооператив займется собственной переработкой, будете ли вы рассматривать его как серьезного конкурента?
- Я всегда любое производство рассматриваю как конкурента. Нет такой позиции – «шапкозакидательство». Ты можешь пропустить что-то, даже самую мелочь, а потом будет очень больно и обидно.
Рынок сейчас не консолидирован сильно, место на нем еще есть. Можно отвоевать долю. Но при всем при этом молочный перерабатывающий бизнес – отнюдь не мед, особенно у нас в России.
- Возможно ли создание холдингов переработчиков в России?
- У нас в России за деньги все возможно. Но я бы постарался ограничить создание крупных холдингов в перерабатывающей промышленности. Нужно исключить предмет монополий. К тому же отсутствие холдингов стимулирует конкуренцию – на рынке будут появляться лучшие продукты.
Если зарубежные компании идут к нам, то почему мы не должны идти к ним? – Это предмет развития, в том числе для молочной отрасли.
- С чем мы можем прийти к ним?
- С такими же продуктами. Все зависит от количества денег, которое будет направлено на одурманивание людей – на рекламу. Можно идти к ним с более полезной традиционной продукцией. Просто нужны деньги, чтобы заставить француза пить кефир или ряженку. Но, как в песне, «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».
Если мы все время будем ориентироваться на йогурты, то традиционная молочка будет постепенно уходить с полок магазинов. Повышением потребления традиционных молочных продуктов мы решаем массу проблем: поддерживаем мелкий бизнес, вынуждаем людей есть более полезную еду, уничтожаем излишек молока на рынке. – Перспективная задача.
- РСПМО уже придумал, как решить эту задачу?
Технический регламент Таможенного Союза, который должен быть принят, будет главным инструментом.