Процесс пошел
Все готово…
Прокатившийся в начале января в российско-белорусском медиа-пространстве информационный вброс в отношении уже завершенной сделки по продаже последнего пакета акций ОАО «Белтрансгаз» заставил наблюдателей и экспертов оперативно «занять рабочие места». Казалось, что еще пара публикаций и заявлений и традиционная российско-белорусская информационная война не заставит себя ждать… Новогодний и рождественский отпуск быстро закончился, впереди вновь замаячили знакомые до боли «окопы» очередной информационной войны.
Между тем, приходится признать, что для очередной информационной схватки все готово. Все возможные широко распропагандированные в ноябре и декабре прошлого года «жирные точки», поставленные в конфликтах между странами, не заставили ни одного из белорусских «борцов информационного фронта» покинуть свой пост. Ни один из представителей белорусских официальных СМИ, наживших за почти два десятилетия бесконечной антироссийской пропаганды должности, почести и награды, не поставил собственную «жирную точку» в своем «творчестве», понимая, что нет ничего менее постоянного, чем белорусская внешняя политика, в любой момент готовая к новому повороту на 180 градусов. Антироссийский межведомственный пропагандистский аппарат, сформированный и отработанный за эти годы, начиная от А.Лукашенко, руководства АП РБ (В.Макей, Вс.Янчевский), редакторов основных газет и телеканалов и заканчивая рядовыми журналистами, не расформирован и полностью готов к очередной информационной атаке Москвы.
А ведь некоторым лицам, как в российском истэблишменте, так и в среде проправительственной части белорусского общества кажется, что А. Лукашенко окончательно определился в своих геополитических приоритетах и намерен от всего сердца, хоть в отношении белорусского президента это изречение звучит несколько парадоксально, участвовать не только в инициированном Россией проекте Таможенный Союз – Единое экономическое пространство, но и укреплять Союзное Государство России и Белоруссии.
При оценке готовности российской стороны к очередной информационной войне с РБ картина будет несколько сложнее. Во-первых, в России неизмеримо больше, по сравнению с Белоруссией, возможностей для работы независимых СМИ. С одной стороны, это хорошо, так как позволяет рассчитывать на многообразие мнений, и точка зрения руководства федерации по той или иной сложной внешнеполитической проблеме может быть подвергнута массированной критике или вообще отвергнута. С другой стороны, независимые СМИ, работающие на информационном рынке, пишут или вещают о том, что в настоящий момент интересно для читателей, как газет, так и аудитории телеканалов и Интернета.
Белорусская тематика, за годы постоянных скандалов, откровенно приелась российскому обществу, у которого за прошедшие годы сформировались собственные стереотипы в отношении Минска и личности несменяемого и поразительно склочного белорусского президента. Но в целом, российские СМИ находятся в высокой степени отмобилизованности по внешнеполитическим аспектам политики российского руководства, так как если, к примеру, их белорусские коллеги чаще всего ведут пропагандистские атаки только на два фронта (Запад – Восток), то российские, отражая более широкий диапазон международных связей Российской Федерации, помимо постоянной дискуссии с Брюсселем и Вашингтоном, Токио, Лондоном, не выходят из информационных схваток с Киевом, Кишиневом, а также, периодически, с Ташкентом, Душанбе, Тбилиси и даже Ереваном.
Почему информационная война не началась?
Как видим, все готово к очередной пропагандисткой войне. И первый залп прозвучал. Причем «снаряд» прилетел не из Минска, что было бы более ожидаемо, так как белорусское руководство в настоящее время продолжает работу по «освоению» полученных в декабре 2011 г. российских экономических преференций. Естественно, в ходе использования полученной от России помощи, у белорусских властей появились новые претензии к «донору», который, по мнению официального Минска, мог бы предоставить партнеру по интеграции больше уступок.
Кроме того, в белорусском руководстве продолжает наблюдаться определенная эйфория от декабрьского «прорыва», которая стимулирует надежды на возможность «дожать» российскую сторону в экономике, а также в сфере военно-технического сотрудничества. Примером такой активности оказались, к удивлению белорусов, трудные переговоры по изменению тарифов на транзитную прокачку российской нефти. Белорусская сторона хотела бы к многочисленным преференциям в нефтяной сфере, своеобразной вершиной которых стал беспрепятственный доступ к российской нефти по внутрироссийской цене, добавить и увеличение выручки за нефтяной транзит. Однако, судя по ходу переговоров, Москва дала понять, что уступки закончились. Тем не менее, внимательный мониторинг белорусских официальных СМИ не дает основания утверждать, что республиканский агитпроп сорвался в пропагандистскую атаку против Москвы. Что остановило белорусский истэблишмент, привыкший считать Россию своим сырьевым придатком и «собственным» рынком?
Судя по косвенным признакам, с определенными проблемами столкнулись российская и белорусская стороны при переформатировании белорусского монопольного газового транзитера ОАО «Белтрансгаз» в «дочку» Газпрома. Официальный Минск, получив за 50% акций «Белтрансгаза» 2,5 млрд. долларов, тяжело воспринимает сам факт потери столь крупного стратегического актива. Стоит напомнить, что в ноябре 2011 г. сделка вызвал недоумение в белорусской номенклатуре, директорате и белорусском политическом классе, всегда принимавших как должное безусловные финансово-ресурсные дотации со стороны России. С конца ноября до 31 декабря 2011 г. А. Лукашенко выступил 14 раз с разъяснением причин сделки.
В данном случае необходимо отметить, что все попытки А. Лукашенко, который, оправдываясь перед белорусским политическим классом за продажу ОАО «Белтрансгаз», постоянно ссылается на ввод в строй газопровода NordStream, несостоятельны, так как именно безумная политика белорусского президента в отношении российского газового транзита в начале 2000-х годов и вынудила Россию искать обходные пути для доставки своего газа на европейский рынок. Стоит напомнить, что во второй половине 1990-х годов Газпром протянул по территории Белоруссии газопровод «Ямал-Европа» и готовил строительство второй очереди, что должно было способствовать стабильности газового транзита на фоне постоянных российско-украинских газовых войн. Поворот на Балтику стал вынужденным ответом Москвы на непрерывные газовые скандалы и кризисы, стимулируемые официальным Минском, уверенным в природной белорусской монополии на транзит. Фактически А. Лукашенко сам создал условия для продажи ОАО «Белтрансгаза». Это потом можно было, махать кулаками после драки и говорить о строительстве газопровода NordStream, как «самом дурацком проекте России» (15 января 2007 г.). С появлением трубы на дне Балтики судьба «Белтрансгаза» была решена.
23 декабря 2011 года, выступая перед белорусскими журналистами, белорусский президент сделал программное заявление в отношении проданного газового транзитера, которое, безусловно, окажет серьезное влияние на политику внешних инвесторов, стремящихся к приобретению производственных активов на белорусской территории: «труба осталась у нас, налоги в еще больших объемах они (Газпром - А.С.) будут платить… Гарантии об увеличении прокачки через эту систему, чтобы больше получить за транзит, мы получили». Реализация данной установки («труба осталась у нас») логично вызвала диссонанс восприятия, так как непонятно, за что тогда заплачено несколько миллиардов долларов? Почему российские СМИ не подняли скандал, если, как уже отмечалось выше, они полностью отмобилизованы и готовы к любому информационному штурму?
В настоящее время в белорусском экспертном сообществе превалирует мнение, что в условиях российской президентской предвыборной кампании, до завершения которой осталось 50 дней, российское руководство не сможет позволить себе кризис во взаимоотношениях с «ближайшим союзником». Считается, что конфликт с Белоруссией, которая является постоянным партнером РФ в ее интеграционных планах на постсоветском пространстве, может повредить одной из идей, с которой В. Путин идет на выборы – создание Евразийского Союза. С этим можно было бы согласиться, если бы не несколько факторов, серьезно влияющих на ход предвыборной кампании в Российской федерации.
Кампания по выборам четвертого президента России идет сложно. Команда В. Путина ведет настоящий бой за симпатии российского электората. Понятно, что власти ищут масштабные проекты, способные вызвать отклик в сердцах россиян. В ноябре попробовали интеграционную тему – провели два саммита, заявили о проекте Евразийского Союза, однако тема уже в декабре легла на полку. Декабрьский саммит ОДКБ (последний визит в 2011 году А. Лукашенко в Москву) вообще прошел мимо внимания российских СМИ. Фокус внимания российского общества все в большей степени концентрируется вокруг внутренних проблем, и отвлечь его внешнеполитическими акциями крайне сложно, разве уж на Россию кто-то вдруг нападет. В этом плане небольшая по масштабам российской предвыборной кампании политическая схватка с А. Лукашенко может только подчеркнуть интеграционную нацеленность В. Путина, но вряд ли как-то скажется на рейтинге российского премьера. Естественно, это не значит, что российское руководство ищет ссоры с Минском, но и молчать в случае, если задеты интересы России, в том числе российских корпораций, оно не намерено.
Этим и объясняется тот факт, что информационный удар по Минску был нанесен не российскими СМИ, а самой корпорацией Газпром, обнародовавшей условия контракта по продаже последнего пакета акций ОАО «Белтрансгаз» через агентство «Прайм». То, что условия контракта раскрыла сама корпорация, ощутимо смикшировало эффект от их освещения на российском медиа-рынке, но не осталось вне внимания российского политического класса. В данном случае необходимо отметить, что беспрецедентные преференции, которые получил А. Лукашенко от российского руководства в ноябре 2011 г. вызвали в российском обществе недоумение, если не сказать больше. Смутило и то, что, по мнению российского экспертного сообщества, для участия в российских интеграционных проектах Белоруссия в условиях переживаемого ею тяжелого структурного кризиса можно было «купить» гораздо дешевле…
Публикацией условий контракта по покупке Газпромом ОАО «Белтрансгаз» российская сторона решала две задачи: успокаивало российское общество и намекало Минску на то, что в случае малейших отступлений от буквы соглашения республика может столкнуться с огромными проблемами, выпутаться из которых без серьезных потерь она уже не сможет. Любопытно то, что буквально следом общественность двух стран была проинформирована и о нюансах выделения кредита на строительство АЭС в Белоруссии, суть которых в том, что если Белоруссия не выдержит жесткого графика выплаты кредита и процентов по нему (в долларах), то станция будет находиться в собственности России. Стоит напомнить, что большая часть кредита будет направлена на финансирование российских корпораций, занятых производством оборудования для АЭС.
Общий формат сделки по купле-продаже акций ОАО «Белтрансгаз», окончательно определившийся только через два месяца после ее заключения, позволяет прийти к следующим выводам:
- соглашение не носит характер сделки между доверительными партнерами или, тем более, союзниками. Контракт, развитый до какого-то форс-мажорного безумия, свидетельствует о глубоком недоверии, которое стороны питают друг к другу.
- Газпром, расписывая условия, при которых корпорация может отказаться от сделки и потребовать возвращения выплаченных денег (5 млрд. долларов), словно демонстрирует официальному Минску, что готов к любому политическому повороту белорусских властей и не очень держится за вновь приобретенный актив, имея в запасе планы по вводу в строй второй и даже третьей очереди NordStream.
- контракт является косвенным свидетельством глубины белорусского экономического кризиса 2011 года, так как понятно, что белорусское руководство, испытывая колоссальную потребность в деньгах, готово было подписать любое соглашение на любых условиях.
В данном случае в контракте частично сконцентрирован весь многолетний опыт работы Газпрома с Минском. Руководству корпорации хорошо знакома недоговороспособность белорусской стороны, ее традиции уклонения от выполнения уже подписанных соглашений (судьба газового соглашения от апреля 2002 года является тому ярким свидетельством). В историю российско-белорусских соглашений вошли традиционные попытки Минска, словно по забывчивости, продолжать оплачивать газ в каждом новом году по тарифам прошлого года, чтобы потом предложить: «давайте в этом году ничего не менять, что вам жалко что-ли» или уклониться от изменения внутренней цены газа, что привело, например, к жесткому газовому кризису июня 2010 г. Не в меньшей степени в Москве понимают, что белорусская сторона, подписывая жесткое соглашение о купле-продаже ОАО «Белтрансгаз», рассчитывает на то, что в условиях ЕЭП она сможет в очередной раз уклониться от выполнения взятых на себя обязательств, в той или иной мере сохранив за собой контроль над российским газовым транзитом по своей территории. Понятно, что, утратив данный контроль, Минск теряет немалую часть привлекательности для ЕС. Однако, видимо такие последствия белорусское руководство не предвидело…
Для Белоруссии опубликование условий продажи ОАО «Белтрансгаз» оказалось весьма болезненным событием , так как оно развеяло последние сомнения в природе сделки - Белоруссия окончательно потеряла газовый транзит. Если сказать более жестко, в стиле политической кампании, то вывод будет звучать так: «Итогом политики А. Лукашенко в сфере сохранения за республикой статуса крупнейшего на континенте газового транзитера оказалась полная потеря данного статуса». Политическая значимость данного поражения А. Лукашенко проявится несколько позднее. В данном случае хотелось бы только напомнить, что в основе Союзного Государства России и Белоруссии лежит не пресловутое братство двух народов, которое на современном этапе трансформировалось в отношения между работодателем и гастарбайтером, и не военно-стратегическая ценность республики перед лицом угрозы прорыва румынских танковых армад и голландской кавалерии, а пресловутые газ и нефть. С газом решили. Нефть пока подождет. Впереди ввод в строй нефтепровода БТС-2.