«За что вы убили Сашу?»

В Гомеле еще не окончено судебное следствие по убийству, жестокому и бессмысленному (хотя разве есть смысл хоть в одном убийстве — умышленном противоправном лишении жизни человека?) студентки ГГУ Натальи Емельянчиковой, как 27 февраля в стенах областного суда начались слушания уголовного дела по убийству 19-летнего студента Белорусского государственного университета транспорта (БелГУТ).

Александр летом 2012 года окончил первый курс. Единственный сын преподавателя гимназии, он был ее радостью и поддержкой: всегда отлично учился, с золотой медалью окончил гимназию, на первом курсе БелГУТ также успел проявить себя только с лучшей стороны. Добрый, умный, отзывчивый — так характеризуют его друзья и знакомые.

В один летний вечер, 20 июля, молодой человек пустил в свою квартиру знакомого 17-летнего парня, который пришел со своим 19-летним товарищем. Гости объяснили, что на улице сильный дождь, они промокли и замерзли, и просили пустить их погреться. Саша был дома один, мать была на даче, он не отказал парням в помощи. Гости попросили кофе и «посмотреть какой-нибудь фильм на компьютере», в чем им тоже не было отказано.

Когда молодые люди собирались уходить, 19-летний гость внезапно нанес хозяину квартиры удар в область живота. Парень упал, и тогда обвиняемый набросился на него и стал наносить удары ногами. Несовершеннолетний подельник периодически проверял пульс и сообщал, жив ли еще парень. Затем обвиняемый душил жертву полотенцем, давил ногой на шею, пока парень не скончался. Впоследствии экспертиза обнаружила на теле множественные кровоподтеки, ссадины, внутренние кровоизлияния.

После совершения преступления обвиняемые собрали «добычу»: 1,3 миллиона рублей, старый ноутбук, мобильные телефоны, зонт, туфли... Не погнушались медалью за отличное окончание гимназии. Зачем-то прихватили паспорта, зачетную книжку студента. На суде один из обвиняемых объяснял, что документы взяли, чтобы «были трудности с опознанием трупа».

Убийство молодые люди спланировали заранее: вооружились ножами, купили в аптеке перчатки, глюкозу (по словам старшего обвиняемого, чтобы «повысить скорость реакции»). После убийства стали в квартире заметать следы: посыпали перцем труп и пол (по словам старшего обвиняемого, «чтобы собака не взяла след»), протерли поверхности, а при выходе включили все комфорки газовой плиты. Обвиняемые надеялись, что произойдет взрыв, который скроет все следы преступления. Но сами взрываться не хотели и предусмотрительно отключили в квартире жертвы микроволновку и холодильник («чтобы не было заранее детонации»).

Согласно показаниям на суде, все эти подробности о скрытии следов преступления они почерпнули из книг и фильмов.

По счастливой случайности соседи в три ночи учуяли запах газа и вызвали «аварийку», что спасло, вероятно, им жизнь. О том, что взорваться могла не только квартира, но и весь девятиэтажный дом, обвиняемые «не думали».

27 февраля в суде прошел допрос старшего из обвиняемых. Он вел себя достаточно дерзко, с пренебрежением к окружающим, вину признавал, но раскаяния у него не наблюдалось и в помине.

Он закончил два курса медицинского колледжа по специальности «фельдшер-акушер», на суде пытался презентовать себя как умного молодого человека, с гордостью сообщал, что увлекается психологией, эзотерикой, читает книги, занимался парусным спортом «достаточно успешно», туризмом, экстремальными играми.

По его словам, инициатором убийства с целью ограбления был его несовершеннолетний друг, а он лишь «поддерживал его фантазии». Якобы ранее, за несколько дней до убийства, несовершеннолетний предложил ограбить известного в Гомеле диджея, когда того не будет дома. Но дома была жена с ребенком, и с ними молодые люди собирались поступить «по обстоятельствам», «вплоть до убийства». На счастье для жены диджея, она не открыла дверь молодым людям.

Тогда молодые люди отправились в частный сектор, где якобы жили бабушка с дедушкой несовершеннолетнего обвиняемого. Якобы именно 17-летний предложил убить их и ограбить — так объяснял на суде 19-летний обвиняемый.

К дому бабушки с дедушкой они пришли уже подготовленными: с перцем, ножами, перчатками. Но и там им не открыли. Тогда младший обвиняемый предложил старшему поехать к знакомому Саше, у которого, мол, много денег, и его можно ограбить.

На суде старший из обвиняемых признавал вину, но пытался изворачиваться, причем нелепо. Якобы он не хотел убивать, но послушался несовершеннолетнего подельника. Якобы он, чтобы несовершеннолетний «успокоился», пытался сымитировать смерть молодого парня, якобы «душил, но чтобы тот остался жить, только потерял сознание». Якобы он «боялся» несовершеннолетнего. Но его показания опровергаются материалами по делу и доказательствами.

Старший обвиняемый утверждал, что планы по ограблениям и убийствам были «фантазиями и сказками» его несовершеннолетнего друга, он их лишь «поддерживал». Но именно он, по данным следствия, и по его же собственным признаниям, наносил удары жертве и душил парня. Также шел он «в гости» с ножом, перчатками и перцем, а после убийства хладнокровно заметал следы. После убийства обвиняемые похитили из квартиры и найденный там клофелин.

«Ну, мой друг говорил, что ему нужны деньги, зарабатывать он не умеет, поэтому будет в дальнейшем убивать и грабить. Я ему объяснил, как можно для этой цели применять клофелин, и мы взяли лекарство из квартиры после убийства», — пояснил старший обвиняемый.

Согласно обвинению, молодые люди совершили убийство с особой жестокостью группой лиц (ст. 139), разбой (ст. 207), хищение личных документов (ст. 378), умышленное уничтожение либо повреждение имущества, совершенные общеопасным способом (ст. 218).

Допрос второго обвиняемого, несовершеннолетнего, пройдет на следующем заседании суда.

Но вряд ли на суде участники процесса услышат ответ на важный вопрос «За что вы убили Сашу?». Такой вопрос задавала 27 февраля мать погибшего. Ответа не было.

Такой же вопрос звучал на суде и по делу гомельской студентки Натальи. Также внятного ответа от обвиняемого не поступило. Он сам рассудил на суде, что давняя обида не может быть поводом к жестокому убийству.

«Я принципиально, как правозащитник, против смертного наказания, но если этих парней расстреляют, я особо печалиться не буду», — отметил правозащитник БХК Виктор Одиноченко, который присутствовал на суде.