«Основная проблема - незнание английского». Глава BelHard о том, как построить ИТ-страну

Уже около 10 лет директор группы компаний BelHard Игорь Мамоненко вынашивает концепцию проекта «ИТ-страна». Согласно последней версии, белорусы, в том числе и жители регионов, смогут зарабатывать в среднем две тысячи долларов к 2035 году. Проект включает в себя три взаимосвязанных направления развития: цифровизация, экосистема, трудоустройство. В роли ведущего драйвера проекта выступает бизнес-сообщество Беларуси. 42.TUT.BY побеседовал с Игорем Викторовичем о том, как можно применить эту идею на практике.

«Основная проблема — незнание английского»

Основная идея проекта «ИТ-страна» заключается в создании современной цифровой экономики, которая способна обеспечить 75% ВВП. По мнению главы BelHard, это означает не только программирование и разработку софта или «железа», но и сопровождение и продвижение сайтов, электронную коммерцию и многое другое.

В Китае, например, к цифровой экономике относят производство программного обеспечения и различного рода гаджетов, а также услуги по интернет-каналам, включая интернет-магазины.

Согласно проекту, к 2035 году цифровая экономика Беларуси может вовлечь до 50% работающего населения страны, причем планируется, что она будет способна приносить 200 миллиардов долларов в год.

— Эта дата — 2035 год — просто ориентир для людей, — поясняет Игорь Викторович. — Я действительно считаю, что Беларусь может достичь таких цифр по ВВП. Это совсем не фантастические показатели. Например, у 10-миллионной Швеции ВВП за 2018 год — около 550 миллиардов долларов. Причем у них примерно такое же население и похожий климат.

По признанию главы BelHard, идею «цифровой экономики» ему подсказал Китай. В 2017 году Китайская академия информационных и коммуникационных технологий опубликовала Белую книгу цифровой экономики Китая, где говорилось, что к 2020 году объем цифровой экономики страны будет составлять 35% ВВП, а к 2030-му доля ЦЭ в ВВП будет выше 50%.

— Это удивляло, несмотря на уже привычные китайские достижения. Но уже в феврале 2018 года было объявлено, что «цифровая экономика» обеспечила Китаю уже 30% ВВП страны, — утверждает Игорь Викторович.

Раздел белорусской «ИТ-страны», касающийся трудоустройства, базируется на том, что с годами удаленная работа в масштабах мира будет становиться все популярнее. Уже сейчас в лидерах США и Япония — 37% и 32% соответственно (согласно данным МОТ и Европейского фонда по улучшению условий жизни и труда за 2017 год).

Опрос, проведенный Global Workplace Analytics и FlexJobs, показывает, что удаленная работа выросла на 91% за последние 10 лет и на 159% за последние 12 лет.
Причем работа из дома помогает не только проводить больше времени с семьей и уменьшать уровень стресса для сотрудников. В среднем работающий удаленно американец обходится своему работодателю почти на тысячу долларов дешевле офисного работника плюс экономит порядка 7000 долларов, связанных с дорогой.

— Хорошо, американцы работают удаленно. Но здесь возникает вопрос — может ли иностранец работать в США? — задает риторический вопрос Игорь Мамоненко. — Сейчас существует множество моделей — от фриланса до работы в филиалах и b2b-модели. При этом, если житель Индии начинает работать на американском рынке, он «обходится» в 3−4 раза дешевле, так как американский работодатель экономит еще и на социальных выплатах вроде страховки и отчислений на пенсию.

Почему белорусы не могут работать на тех же условиях, что и индусы? Здесь основная причина — незнание английского. Но есть альтернатива. Те, кто говорит на русском, могут работать в той же России. Знаете, сколько в России платят человеку, который удаленно сопровождает интернет-магазин? Согласно данным за 2018 год, опубликованным CNews, в среднем 650 долларов.

Для Минска это немного, но вот, например, для Орши вполне нормально. Около 30% оршанцев работают в России, и их средний заработок сейчас — 350 долларов. Когда мы выступали в Орше, нам сказали, что если мы сможем обеспечить рабочие места по интернету хотя бы с 500 рублей заработка, то эти люди не будут ездить на работу за границу. Причем это не требует больших вложений. Что нужно для того, чтобы сопровождать сайты? Всего лишь бэушный ноутбук за 150 долларов, короткий тренинг, желание учиться и организационные моменты, которые готов взять на себя бизнес.

— Но разве люди в России не могут сделать то же самое?

— У нас примерно 2,2 миллиона человек из числа работающих — с высшим и средним образованием (согласно официальным данным, высшее образование имеют около 18% граждан Беларуси, еще 26% — среднее специальное. — Прим. 42.TUT.BY). К тому же мы считаемся толковыми и дисциплинированными работниками. А для удаленной работы как раз важен контроль и самодисциплина сотрудников.

Если мы первыми наладим массовую подготовку людей, то будем вправе претендовать на рабочие места в России даже в условиях конкуренции.

— Хорошо, но, чтобы поставить все это на рельсы, нужно выделить деньги из бюджета, организовать курсы…

— Это ошибочное представление. Да, если вы захотите стать пожарным, то вас кто-то должен будет обучить и выделить деньги. Но если работа связана с ИТ-образованием и Business Process Outsourcing (BPO), то ваша зарплата по окончании обучения позволит закрыть вам стоимость обучения в течение двух недель работы.

Если потребуется, то некоторые банки (например, Беларусбанк и Приорбанк) готовы давать беспроцентные кредиты на такого рода обучение. Чтобы стать программистом, тестировщиком, сотрудником парка ПВТ, входная цена — всего лишь 200 долларов. В академии BelHard за два месяца и 200 долларов вы можете получить новую профессию с возможностью трудоустройства — до 90%.

При этом Игорь Мамоненко признается, что не слишком верит в бесплатные курсы — по его мнению, это скорее дополнение, чем основное обучение.

— Я считаю, самая правильная модель — это набор краткосрочных курсов. Да, бесплатные курсы тоже важны, и с них можно начинать. Но курсы, которые позволят получить высокооплачиваемую работу, только платные. Как показывает опыт EPAM и Itransition, если студент не работал во время учебы, то он после выпуска владеет только 20% необходимых ему знаний.

Чтобы выпускник был подготовлен к работе, преподаватель должен иметь возможность оперативно и качественно менять курс обучения — то есть быть качественным специалистом и получать больше, чем выпускник. Человеку с хорошим уровнем заработка интересно и выгодно быть преподавателем, развивать и тиражировать свои курсы.

«Мы стремимся, чтобы Беларусь стала спальным районом для удаленных работников»

Одновременно глава BelHard подчеркивает, что не считает, будто миллионы людей начнут работать в цифровой экономике уже сегодня.

— Начнут тысячи (или десятки тысяч) людей, причем с простейшей работы. Например, в Республиканской конфедерации предпринимательства есть ребята, которые 10 лет назад послушали программу «ИТ-страна», где мы говорили, что «отставников» можно приспособить удаленно наблюдать за периметром американского завода — ведь пока у нас день, в США ночь. Они, правда, сделали немного по-другому: теперь те же «отставники» наблюдают за американскими магазинами и получают по 500 долларов.
То есть людям без опыта доступна самая простая работа: вы можете быть консьержем, видеоняней ребенку или пожилому человеку. Причем если вы можете говорить по-английски, то зарплата будет больше.

Можно начать с часа в неделю, с простой работы, а потом двигаться, вовлекаясь все больше в этот процесс, который будет уже вам знаком и не станет вызывать боязни, и осваивать все более высокооплачиваемые специальности.

— Разве появление большого количества дешевых работников не обрушит рынок?

— В США прогнозируют, что количество удаленных работников будет составлять максимум 40%. Не думаю, что несколько миллионов белорусов как-то помешают рынку с миллиардами людей.

— В таком случае нужно изменить школьную систему обучения английскому.

— Да, это так, но у вас будет стимул выучить английский даже без поддержки государства.

— Однако большинство людей довольны инертны, я не думаю, что половину населения Беларуси получится достаточно мотивировать.

— В свое время мы обсуждали эту тему с Всеволодом Янчевским (директор ПВТ. — Прим. 42.TUT.BY). Еще до появления декрета № 8 шел вопрос о понятии идеологии.
Идея не обязательно должна быть политической, она может быть и экономической. И идея ИТ-страны реально может стать идеей для масс, а не узкого круга людей.

Мы считаем, что половина белорусов будет работать за рубеж удаленно, потому что внутренний рынок не такой емкий и высокооплачиваемый. Можно сказать, что мы стремимся, чтобы Беларусь стала спальным районом для удаленных работников планеты Земля.

— Звучит не слишком вдохновляюще.

— Почему же? В Минске есть спальные районы. Например, мы спим в Серебрянке и ездим на Тракторный на работу. Так и Беларусь работает на весь мир. Только Тракторный может быть и в другой стране. Нужно просто поменять менталитет людей.

Понимаете, сейчас наиболее уязвимы люди в белорусской глубинке — им в большей степени грозит сокращение зарплат и безработица, что может вылиться в эмиграцию специалистов, как в Украине или Прибалтике. Но с появлением интернета рабочей площадкой становится вся планета. Можно не ограничиваться окрестностями своего дома, а найти себе должность, за которую хорошо платят за тысячи километров от дома, не уезжая из него.

Бизнес Беларуси мотивирован на создание системы, способной помочь человеку подготовиться, чтобы он мог получить эту должность. Например, невестка моего друга удаленно консультирует учителей математики в США, и ее заработок составляет порядка 80 тысяч долларов в год. Если вы юрист, то, работая удаленно в Англии, вы можете получать 5000 фунтов за довольно простую работу. Или, например, наши врачи помогают считать конструкции имплантов — удаленно, из Минска. Но это пока разовое явление, не массовое. Почему наш инженер-конструктор не может работать на AutoCAD в том же Volvo?

— Но если мы будем работать за рубеж, то что же останется нам?

— Что главнее: цеха или зарплаты людей? А будущее страны разве не связано с будущим планеты? Если вы освоите востребованную специальность и научитесь продавать себя через интернет, то для вас и вакансий будет в сто раз больше, чем вы бы нашли в Беларуси.

«100 тысяч фирм по 25 человек»

С чего предлагает начать Игорь Мамоненко?

— Образно говоря, мы хотим объединить людей, допустим, в 100 тысяч фирм по 25 человек. Эти фирмы работают в местах проживания своих подчиненных, набирают штат, развиваются. Причем работают по «упрощенке» (даже льготы ПВТ не нужны), так как зарплата первые 3−4 года будет меньше 500 долларов. Здесь бизнесмен выступает в качестве условного организатора: находит заказы, контролирует качество, подписывает договоры.

Для примера: бизнесмену надо нанять 10 человек, которые будут заниматься сопровождением сайта в России. Что для этого нужно? 10 ноутбуков по 150 долларов и недельный курс обучения за 50 долларов. В итоге бизнесмен вкладывает около двух тысяч долларов — или свои средства, или берет беспроцентный кредит в банке.
Следующий этап — взаимодействие со специальными сервисными порталами. Один сервис ищет заказы, второй помогает укомплектовать команду, третий обучает ее, четвертый дает инструмент, который позволяет работать удаленно, и так далее. Всего будет семь сервисов, за использование которых вы платите 50 долларов в месяц.

И все — у вас есть заказы, к вам приходит валюта, вы ее отдаете государству, платите налоги и оплачиваете услуги, таким образом создавая своими деньгами вторичные рабочие места. Также это поможет поднять зарплаты бюджетникам и пенсии.

— Как к вашей идее относится государство?

— У нас были доклады в ряде ведомств. Конфедерация ведет диалог и с администрацией президента РБ. С некоторыми госслужащими мы быстро находим понимание. Есть и те, которым понадобится время для осознания, что других- то проектов такого масштаба реально нет. Важно вовремя передать эстафетную палочку от тех отраслей, что нас выручали раньше, в руки новой индустрии.

Мы готовы на результат и в рамках существующего правового поля, просто его цифры будут меньше. В успехе проекта заинтересованы все. И граждане, и бизнес, и государство. Кому могут помешать ВВП в 200 миллиардов, бюджет в 80 миллиардов, зарплаты в 2000, капитализация рынка в 1 триллион?

Не так давно, 27 сентября, Конфедерация предпринимательства в Национальном историческом музее награждала победителей конкурса «Лучший город (район) и область для бизнеса Беларуси — 2019». Я кратко рассказал там про «ИТ-страну», и меня спросили, поддерживает ли нас государство. На что я ответил, что уровень поддержки сейчас оцениваю как еще недостаточный: «Но если вы не хотите, чтобы к 2035 году ваши дети или внуки уехали в Польшу и Россию, а ваша пенсия была, дай бог, сто долларов, то начинайте помогать уже сейчас».

То, что делает команда Прокопени, тоже нужно, но это небольшая часть того, что нужно. Программисты с их зарплатами чувствуют себя неплохо. Но если из страны уедут врачи, то и айтишники тоже уедут. Наша «ИТ-страна» во много раз масштабнее, чем то, что предлагает Виктор.

Как нужно управлять таким проектом?

Игорь Мамоненко уверен, что начинать надо с того же, с чего начала Индия 20 лет назад. В этой стране в 1998 году была создана Национальная комиссия по развитию ИТ и производства программного обеспечения (National Task Force on IT and Software Development), объединившая государственных чиновни­ков, ученых и производителей страны.

В соответствии с ее решениями были введены дополни­тельные льготы при финансировании компаний — производителей ИТ, снижены или отменены некоторые экспортные и импортные пошлины на продукцию отрасли и предусмотрены отчисления в размере 3% бюджетов мини­стерств и ведомств федерального и регионального уровней. Проект был рассчитан на 10 лет.

Целей у проекта было три: довести объем экспорта до 50 миллиардов долларов; создать необходимую для этого инфраструктуру; опережающими темпами внедрять ИТ-решения в самой Индии. Для этого тогдашний премьер-министр Атал Бихари Ваджипаи предложил уникальный механизм модернизации правового поля страны, позволяющий принимать новые законы или отменять старые не более чем два месяца. Для этого был создан специальный орган управления проектом IT Task Force Committee. В его состав входили представители всех министерств на уровне заместителей министра по ИТ.

У каждого была печать своего ведомства, которая позволяла в считаные часы проводить межведомственное согласование проекта закона. После чего он направлялся в парламент по «зеленому коридору». В итоге это ведомство изменило за три года три тысячи базовых законов. Программа стартовала в мае 1998-го, а уже в марте 2008-го власти заявили, что вышли на прогнозные показатели.

— А чтобы нам сделать нашу «ИТ-страну» в запланированном объеме, потребуется изменить минимум 50% законов, возможно, и Конституцию, — продолжает Игорь Викторович. — Но пока у нас действует калька из «кодекса Наполеона», регламентирующая очень сложный механизм изменения законов: если один закон влияет на другие, то он должен согласовываться во всех полномочных структурах всех причастных ведомств. Этот процесс может длиться годами, что в свою очередь является сильным сдерживающим фактором, препятствующим развитию нашего общества по высокотехнологичному сценарию, в котором все должно меняться очень динамично, в том числе и законы

Игорь Викторович добавляет, что предлагал властям создать «мини-Совмин» по образцу IT Task Force Committee. Но эта идея не попала в декрет № 8.

«ИТ-страна» уходит в Сеть

— В прошлом году Владимир Карягин, председатель президиума Республиканской конфедерации предпринимательства, сказал: «А зачем тебе государство сейчас? Это же чистый бизнес-проект. Стартуем, а государство подключится в полном масштабе, как только увидит, что все это реально». И мы разработали дорожную карту проекта «ИТ-страна» фактически как стартап в варианте, который состоится в любом случае. Он не требует внешних инвестиций и способен развиваться за счет собственных средств в уже существующем правовом поле.

Мы нашли много единомышленников благодаря Facebook. Желающих участвовать в проекте разделили на три группы. Просто граждане ИТ-страны, граждане-бизнесмены, граждане — кураторы районов. Проводим их регистрацию на портале it-strana. Первые хотят просто работать, вторые делать бизнес на экспорте услуг, третьи учат вторых пользоваться сервисами, агитируют в СМИ и взаимодействуют с властями на благо развития проекта. Запись открыта.

Кто-то ищет заказы, кто-то обучает. Это все бизнесы. Работа с заказчиком в режиме В2В — так проще для всех: и для сотрудников трудовая лежит, и заказчикам легче. Чистый индивидуальный фриланс, конечно, останется, но наше «золотое сечение» — это фирмы по 20−30 человек, большая семья.

Если раньше мы думали начинать с Минска, то сейчас, наоборот, планируем начать с периферии, так как люди из районов не претендуют на высокие зарплаты и их проще трудоустроить. Очень мотивированными на такого рода работы оказались люди с инвалидностью.

21 ноября в Национальной библиотеке пройдет Международный форум «ИТ-страна» — на нем мы представим подробную дорожную карту проекта и громко заявим миру новую экономическую политику Беларуси. Мы можем стать первой страной в мире, где удаленный труд станет ее основным доходом. Такой пилот интересен для многих. Будут люди и пресса из разных стран.

— А захотят ли наши люди так работать и смогут ли?

— Конечно, это будет многоэтапный процесс. Часть точно не захочет. Но никто не отменял потребность в водителях, парикмахерах или булочниках. Просто их зарплаты вырастут как следствие улучшения благосостояния тех, кто захочет работать удаленно. Начать можно с простых работ на один час в неделю. Потом по мере возможностей увеличивать нагрузку по времени и по сложности, претендуя на все больший заработок.

Начать можно с ВРО, где зарплата 300−700 долларов. Следующая ступень — ПО — с зарплатами уже по 500−3000 долларов. Сюда пройдет, допустим, 10% от первоначального числа, так как на освоение специальности потребуются время и оплата обучения. А пример высоких ступеней — искусственный интеллект, где зарплата уже от 3000 до 7000 долларов.

Причем такого рода дополнительный заработок в интернете как раз поможет сохранить многие некомпьютерные рабочие места, где основной зарплаты не хватает на жизнь.
Хотя нас обвиняют, что мы хотим создать «ИТ-ПТУ», но на деле мы, наоборот, хотим создать массовость, из которой будут расти алмазы. Если человек умеет работать на компьютере, то ему будет проще освоить искусственный интелект со временем, чем человеку вовсе без навыков.

Кроме того, в рамках проекта мы будем обучать людей иностранным языкам, английскому, немецкому, польскому. А также бизнесу (это на себя берет Бизнес-школа ИПМ) и технологиям — от простых к сложным.

— Я читала мнение, что вы опоздали с этой идеей на 10 лет.

— Нет, что вы, еще не поздно. Другой вопрос, что если бы мы начали 10 лет назад, то уже вышли бы на 25 миллиардов добавки к ВВП. Меня больше сейчас волнует другая проблема. Понимаете, что если мы не найдем здесь для людей достойную по содержанию и оплате работу, то многие уедут из страны. Надо людям дать надежду.

Очень надеюсь на поддержку неравнодушными людьми этого проекта.

«Это действительно очень важное направление»

Директор Исследовательского центра ИМП, экономист Александр Чубрик считает, что в идее «ИТ-страны» есть потенциал.

— Сейчас острее всего проблема безработицы стоит в регионах, — говорит он. — Одна из проблем местного рынка труда — что мы не можем выдержать конкуренции с тем же Китаем или Россией. Вторая — что в регионах низкая концентрация однородной квалифицированной рабочей силы. То есть работодателю может быть сложно найти в конкретном регионе нужное количество людей с требуемой квалификацией. Вот почему принятый в 2012 году декрет № 6 сработал в основном в местности вокруг крупных городов — туда проще перевезти работников из районных и областных центров.

В данном случае удаленная работа на любую компанию мира выглядит привлекательной альтернативой физической трудовой миграции. Согласно нашим опросам, чем больше детей в семье, тем чаще, по мнению респондентов, эта семья сталкивается с такой проблемой, как отъезд одного из членов семейства на работу за границу или другой город. Это, разумеется, влечет за собой тяжелые социальные последствия.

Ранее уже были успешные проекты подобного рода. Но пока никто не масштабировал такие идеи на уровне страны, так что вопрос остается открытым. По моему мнению, эта инициатива как минимум может стать важным дополнением, альтернативой в каком-то смысле существующим программам переподготовки. Если есть спрос со стороны конкретных зарубежных компаний, то обучение людей работе на компьютере ничем не отличается от переподготовки, например, на водителя троллейбуса в Минске или швеи для «Милавицы».

Неизвестно, удастся ли вовлечь в цифровую экономику половину трудоспособных белорусов. Эту цифру можно рассматривать как гиперболу, способную зажечь и увлечь людей. Ведь в конце концов, если даже будет не половина, а 10 или 20% от населения малых городов, разве это будет провалом?

Другой вопрос, что массовая удаленная работа может стать серьезным вызовом для нынешней пенсионной системы страны. То есть Беларусь окажется перед той же проблемой, что и другие современные страны. Если ты работаешь по «удаленке» на иностранную компанию, то получаешь деньги из-за рубежа, которые не облагаются ФСЗН, а лишь подоходным налогом.

Наша пенсионная система была заточена под крупный госсектор, занятость в привязке к конкретному рабочему месту, когда работодатель тебе платит не так много, но и несет пенсионные издержки. Поскольку мир меняется, становится более гибким, то и пенсионная система должна будет измениться. Вопрос в том, что перевод половины населения на «удаленку» в краткосрочной перспективе означает коллапс пенсионной системы страны.

Но опять же потенциал здесь, безусловно, есть. Достаточно сходить в службу занятости, чтобы понять, что есть множество людей, способных на многое, чтобы найти работу, в том числе и овладеть новыми знаниями. Это действительно очень важное направление, если выстроить нормальную систему востребованного обучения. Ведь эта проблема касается и безработных, и молодежи, и домохозяек, и домохозяев, кого угодно. Это больше, чем переподготовка, это своего рода стиль жизни.