ВЦИОМ провёл исследование о шизофрении. Опрошенные сообщили, что каждый пятый из них знаком или имеет в родственниках шизофреника.
Об этом и о психическом здоровье населения в целом мы поговорили с профессором-психиатром Казанского государственного медуниверситета Владимиром Менделевичем.
Убийц больше среди здоровых?
Юлия Борта, «АиФ»: Владимир Давыдович, судя по опросу, каждый 5-й имеет в окружении людей с шизофренией — родственника (4%) и знакомого (16%). А каковы реальные цифры заболеваемости?
Владимир Менделевичев: Известно, что 1% населения страдает шизофренией. Обычные люди под словом «шизофрения» имеют в виду любое психическое заболевание. Для них «псих» — значит больной шизофренией. Но ведь в психиатрии много других болезней, которые встречаются чаще: невротические расстройства, расстройства личности, биполярное аффективное расстройство (раньше называлось «маниакально-депрессивный психоз»), последствия черепно-мозговых травм.
— 28% людей уверены, что больные с диагнозом «шизофрения» опасны. Так ли это?
— Не так. Были проведены исследования и проанализировано, какое количество из всех преступлений совершают психически больные, признанные невменяемыми. Оказалось — 2,4%.
— Получается, здоровые опаснее психически больных?
— Несомненно. Мы, психиатры, всегда говорили: нам спокойнее внутри психиатрической больницы, чем за её стенами. Да, само заболевание может быть опасно. Но человек совершает преступление не по причине болезни. Исследования подтвердили этот факт. Человек совершает преступление, исходя из своих морально-нравственных качеств. Подавляющее большинство психически больных с самыми тяжёлыми заболеваниями, даже если «голоса» им приказывают убить, не будут совершать этого. Их удерживает нравственность. Агрессивных среди психически больных значительно меньше, чем среди здоровых.
— Шизофрения лечится?
— 30% больных полностью выздоравливают. Еще приблизительно у 25–30% можно добиться стойкой медикаментозной ремиссии, но они должны всю жизнь находиться на поддерживающем лечении — таблетки, инъекции. И 40–50% — хронические больные.
— 31% людей считают, что психически больные страдают от недостаточной квалификации медперсонала. Существует ли такая проблема?
— Нет. У нас есть недостаток врачей-психиатров и среднего медперсонала в регионах, как и во многих других областях медицины. Но уровень развития психиатрии соответствует мировому. У нас есть возможность выбирать самые современные лекарства, которые применяются в экономически развитых странах. Чем мы отличаемся? Условиями, в которых находятся психически больные в стационаре. Многие психиатрические больницы довольно старые. Конечно, они отреставрированы, но этого явно недостаточно.
Наполеонов уже нет
— Вы имеете в виду палаты на десять человек?
— Нет, большие палаты во многих странах мира. Но в целом в значительном количестве наших больниц условия оставляют желать лучшего, честно скажу. Во многих до сих пор решётки на окнах. Хотя от них давно пора отказаться и применять вместо этого специальные стёкла. Чем мы ещё отличаемся в негативную сторону? Это обязательный диспансерный учёт. Сейчас он называется «динамическое наблюдение». В мире такого не существует. Процедура учёта отталкивает огромное количество людей, потому что означает поражение в правах, негативное отношение окружающих. К большому сожалению, сведения о диагнозе могут стать известны кому угодно. Получается, что неверные организационные решения приводят к тому, что для части пациентов недоступна должная помощь.
Что ещё не очень позитивного? Многие российские психиатры не очень любят доказательную медицину. А ведь только научные исследования способны показывать, какие лекарства стоит применять. Лечение назначается по принципу: я так лечил, и всё было хорошо. Препараты с недоказанной эффективностью нередко прописаны и в клинических рекомендациях. Наконец, больницы зачастую не имеют финансовых возможностей покупать дорогие современные лекарства. Так, при шизофрении курс лечения может стоить $100-150 в месяц.
— Опрошенные уверены: для шизофрении характерны резкая смена настроения, раздвоение личности и галлюцинации.
— Понятия «раздвоение личности» в психиатрии не существует. Оно пришло из фильмов и романов. Уже давно никаких Наполеонов, Лениных и прочих великих людей в психиатрических больницах нет.
— Куда же они делись?
— Поменялась эпоха, изменились формы заболеваний. В бреде всегда звучит то, что происходит в обычной жизни, что люди видят по телевизору, читают в газетах или книгах. Поэтому мания величия трансформировалась. Смена настроения тоже нетипична для шизофрении. Галлюцинации — только особые. Зрительные галлюцинации противоречат диагнозу шизофрения. А вот слуховые псевдогаллюцинации очень характерны — голоса, которые что-нибудь приказывают и комментируют. Помимо словесных псевдогаллюцинаций отмечается расстройство мышления: человек не очень правильно мыслит, не так понимает, его терзают бредовые идеи, особенно бред воздействия, — человек считает, что им управляют из космоса или откуда-то ещё.
— Выходит, СМИ могут провоцировать заболевание?
— Это возможно. Помните случай, когда психически больной напал на журналистку «Эха Москвы»? И была большая дискуссия, в которой как раз обсуждалось, что СМИ спровоцировали нападение, рассказывая о конкретной радиостанции и её журналисте крайне негативно. В итоге у человека на этом фоне в бред «включился» журналист.
— А есть ли новые научные данные о шизофрении? Или всё предельно понятно?
— Совершенно ничего не понятно. Это самое загадочное заболевание. Известно, что влияет наследственность, и только. Исследований проводится масса, но пока даже близко не подошли к разгадке.