Айтишник выиграл аукционные часы и подарил их волонтерам, помогавшим медикам. Узнали, что стоит за этой историей
В июне состоялся благотворительный аукцион часов лимитированной серии «Работаем дальше!» из коллекции «Час дапамагаць» завода «Луч». Заработанные 9465 были перечислены участвующим в благотворительном проекте #ByCovid19, культурных и арт-пространств, предоставивших свои площадки под склады и организационных центров волонтерского движения. Позже инициаторы аукциона рассказали, что за 11 лотов боролся один человек. Ко всеобщему удивлению им оказался не перекупщик или коллекционер, а глава IT-компании, который подарил 5 из 6-ти выигранных часов волонтерам инициативы #ByCovid19. Поговорили с тем самым победителем — основателем и гендиректором компании Fingers Алексеем Пальчуновым.
Волонтеры будут рассказывать внукам о накрывшем мир страхе и о борьбе с ним
— Участие в благотворительном аукционе было спонтанным?
— Когда весь мир наблюдал за тем, что происходит в Китае, все сопровождалось риторикой о том, что это просто грипп. С появлением новой информации понимаешь, что это не «просто грипп» и что это происходит во всем мире. Когда волна докатилась до нас, первое, чем у тебя это отзывается, — это страх. Ты пытаешься продолжать жить, куда-то вкладываешься, что-то делаешь, но страх растекается по тебе, блокирует твое развитие, движение. Как и многие белорусы, я немного впал в апатию.
Если было страшно мне, сидящему с своем офисе, то что испытывали медики, идя на работу, где им надо было встречаться заходить в палаты, где лежат люди с инфекцией? Это сейчас все немного заблюрилось, но весной, когда мир накрыло, было чувство, что они там на краю пропасти. Я представлял их работу, как русскую рулетку — вроде, обойма с большего пустая, но патроны в ней есть. Так и медикам надо было работать, понимая, что это может быть смертельно в любой момент.
Когда прочитал, что ребята объединились и начали возить маски, это произвело на меня сильное впечатление, воспринял это как триумф человечности. Даже хотел стать волонтером и написал в какие-то организации. Но мне не ответили, а я потом нашел множество причин, почему я не могу пойти в волонтеры: я должен был позаботиться себе, близких, компании, выполнять обязательства перед множеством людей. Тогда решил, если не иду помогать физически, то поддержу волонтеров рублем. Сначала просто закидывал деньги на карту волонтерам и на счет Минздрава. А когда ребята стали продвигать часы, понял, что с теми переживаниями и ощущениями, которые у меня были, не вложиться в часы было бы опрометчиво. Так что я точно знал, что буду участвовать в аукционе, но не думал, что исход будет таким.
— Вы боролись за 11 часов. Для чего столько?
— За день до окончания аукциона я прокликал все позиции и решил, что буду бороться за лот, который не перебьют. В какой-то момент на экране высветилось «Вы побеждаете в 17-ти лотах». Потом какие-то лоты перебивались, и за полчаса до окончания аукциона я боролся за 11 часов. В последние секунды аукциона люди начали активно перебивать лоты. В итоге мне удалось выиграть только 6 часов, с номерами 3, 4, 6, 7, 9, и 14. Последние оставил себе на память, а остальные передал волонтерам.
— Значит, вы уже после выигрыша решили подарить часы волонтерам?
— Сначала точно не думал, что буду их дарить. Боролся за какой-нибудь один лот. Но когда сделал все ставки и оценил общую сумму, понял, что она не превышает стоимости нового смартфона. А подобные вещи стоят намного больше, чем телефон, поэтому решил за них побороться. Я понимал, что все 11 часов, на которые делал ставки, мне не нужны, но идея подарить их волонтерам еще не была четко сформулирована.
Только через несколько дней после окончания аукциона связался с двумя ребятами из проекта и попросил фамилии волонтеров, из которых выбрал наугад пять человек и передал им часы. Позже, правда, переживал, что нет десятков таких часов, чтобы подарить их всем волонтерам.
— В чем заключалась идея такого подарка?
— По большому счету происходящее во время этой пандемии человечество осмыслит лет через 10−20. Эта история потребует материального воплощения — кому-то поставят памятники, будут написаны книги. Но это произойдет потом.
А тут есть часы, которые с точки зрения функционала больше ничего не значат, но с точки зрения вложенного в них метафорического смысла — очень крутая штука. Осознавая масштаб, который приобрел проект #ByCovid19, количество включенных в него людей, понимаешь, что им важна материальная отметка «это было». Часы здесь выступают символом. Условно, у Ткачева Андрея (один из волонтеров #ByCovid19 — Прим. ред) будут часы лимитированной серии с номером три, которые он передаст своим внукам вместе с историей о страхе, накрывшем всю планету, и о том, как их дед с этим боролся. И это при том, что стоимость часов незначительная, особенно в сравнении с их значением.
— Что вы чувствовали, когда передали волонтерам часы?
— Это абсолютный кайф. Причем это ощущение приходит через время и имеет накопительный эффект. Когда делаешь это в больших масштабах, в твоей жизни появляется основа, на которую ты можешь положиться. Мы, люди, по большей части несовершенные. Я, например, склонен себя во многом ругать: где-то недорабатываю, ленюсь, кого-то подвожу. Я прекрасно знаю, что я не идеален, но когда наступают тяжелые времена, пытаюсь вспоминать, что я сделал хорошего. И среди прочих галочек о том, что я прекрасный отец, может быть, хороший директор, отличный друг, отзывчивый сын, я в том числе вспоминаю, что я помогаю кому-то за рамками своего круга. Это помогает мне как личности.
Мы не знаем, из чего этот мир соткан и куда он движется. У меня на этот счет есть своя точка зрения. Делая добро, я не только защищаю себя от внутреннего зла, но создаю некую ракушку, в которой я, как сущность, защищен. Моя интуиция подсказывает, что это правильное движение.
Почему кнут не работает и выгодней позволять сотрудникам самореализовываться
— Как пандемия повлияла на вас и вашу компанию?
— У нас полупустой офис, многие работают из дома. А буквально на прошлой неделе один из наших коллег отправился в больницу. Удаленная работа оказалась непростой. Сначала просели в производительности. На еженедельных собраниях я доношу важность каждого сотрудника, каждого действия, что это не я плачу им зарплату, а наши заказчики, которые ожидают определенного уровня и качества. И люди понимают важность того, что мы делаем, чувствуют ответственность. В итоге мы научились работать в новом формате, и производительность стала высокой.
В то же время мы отказались от лишних офисов. К нам пришли новые сотрудники, которых мы пока даже не видели вживую.
— Сейчас мы видим случаи громких уходов из компаний из-за расхождений во взглядах, есть примеры, когда сотрудникам ограничивают доступ к определенным информационным ресурсам на работе. У властей были подозрения, что людей увольняли за их позицию, что привело к проверкам со стороны Минтруда. Вы на сайте подчеркиваете, что оцениваете сотрудников не только по профессиональным качествам, но и по личностным. Ваши сотрудники должны придерживаться принципов, которым следует компания?
— Лично у меня с принципами довольно тяжелая ситуация, потому что на протяжении жизни меняюсь я и меняются мои принципы. А к сотрудникам сверхтребований мы не предъявляем. Я могу понять, компании, которые ставят ограничения на прием на работу людей, но в IT другая история. В этой среде чуть меньше консерваторов, чем в основной массе общества, плюс у нас борьба за людей. В условиях высокой конкуренции компании, которые будут выстраивать для сотрудников жесткие ограничения по каким-то жизненным принципам, проиграют. В IT-отрасли выгодней давать человеку максимально много возможностей для самореализации. Не важно, кто он, как он выглядит и о чем он думает вне рамок работы, главное, чтобы он был силен и ответственен в своей профессиональной деятельности.
Кроме этого, как оказалось, пряник действует намного продуктивней кнута. Если мне нужно что-то сделать быстро и качественно на международном уровне, то орать на человека или что-то ему запрещать ни в коем случае нельзя, получишь обратный эффект.
— В период эпидемии рост сохранили только сельское хозяйство, строительство и ИКТ. Первое не зависит от глобальных процессов и имеет поддержку государства, второе проблемы еще догонят ближе к осени. А в чем секрет IT, одной из самых глобализированных отраслей?
— Сфера IT не пострадала не потому, что у нас есть какие-то глобальные секреты, а потому что она хорошо ложится в конъюнктуру происходящих событий. Когда люди закрываются по домам, у них возникает необходимость чем-то заниматься. Если раньше мы могли только книги читать перед камином, то сейчас есть более сложные и совершенные интерфейсы. И этот тренд будет усиливаться.
А секрет может быть в том, чтобы у компании были настроены щупальца, чтобы втягивать те запросы, которые тебе посылает Вселенная.
Гуманность — новый тренд развития общества
— Помощь медикам в период эпидемии вышла на миллионы долларов. Это невиданный для Беларуси уровень общественной поддержки. Вы задумывались о том, что на нее повлияло?
— Предполагаю, что уровень страха, который испытали люди за себя и родных. Каждый понял, что смерть — вот она где-то рядом, задумался, как бы сесть и поговорить с ней. Наверняка, каждый представил, что будет, если заразятся его родственники или он сам, если кто-то умрет. Уровень страха предопределил уровень борьбы и общества, и каждого индивида с пандемией.
Но не только страх, еще и воодушевление, следующее за ним. Со страхом жить невозможно. Ты начинаешь с ним бороться, поэтому кто-то стал волонтером, а кто-то переводил на борьбу с эпидемией деньги.
Конечно, до «ковида» общество было другим. Такие вещи, как пандемия, глобально меняют человечество и не могут не отразиться на таком обществе, как мы. Пусть кажется, что мы устроились на обочине. На самом деле нет. Мы абсолютно европеизированное общество, у всех нас есть доступ к общемировой информации, ценности у нас такие же, как у большинства цивилизованных наций. Думать о том, что мы другие… В нюансах — да, но глобально мы больше интегрированы в мировое общество, чем нам, возможно, хотелось бы.
— Стало популярным высказываться, что после пандемии мир не останется прежним. Какие перемены видите вы?
— Пандемия ведет к ренессансу медицины и росту инвестиций в нее. И биотехнологии, и медицина получат новый толчок для развития. В продуктовых компаниях, которые будут работать в этом направлении, будет очень интересно.
Практически все важное сейчас происходит в лабораториях. Множество команд ученых исследует вирус на предмет того, как с ним бороться. Сколько параллельно будет выдвинуто новых гипотез, которые отпочкуются и будут развиваться в своем направлении, к чему это приведет человечество, мы узнаем через десятки лет. Но важно, что это движение есть. И если искать в пандемии что-то хорошее, то это то, что она дала человечеству пенделя, после которого оно обратит свой взор на медицинские исследования и развитие технологий.
К тому же оказалось, что уже все виды бизнеса зависят от технологий. Я вижу волнообразный рост запросов о переводе бизнеса в онлайн от компаний, которые сидели с офлайновыми точками продаж. 10 лет назад все понимали, что нужно иметь хотя бы свой сайт. Сейчас компании должны быть в социальных сетях, мобильном приложении либо как-то еще работать со своей цифровой аудиторией.
Технологическая составляющая в жизни людей и в бизнесе будет расти, а офлайн-присутствие дорожать.
Сила технологий и алгоритмов приведет к росту вовлеченности людей во многие важные процессы. Подростки уже не выпускают из рук айпады и смартфоны. Вопрос их заинтересованности в играх или в происходящем вокруг — это вопрос борьбы алгоритмов. Ты сколько угодно можешь играть в игры, но если видишь, что вокруг происходит какой-то замес, то отвлечешься и обратишь на него внимание. И тут алгоритм находит путь к твоему милосердию и цепляет тебя. Люди ведь в большей части становятся добрей, человечней и отзывчивей. А гуманность — это новый тренд. Биологически в людях заложено движение к новому. Мы боимся его, но оно нас влечет, развивает и делает лучше. Это значит, что консерваторов, боящиеся перемен, будет становиться меньше. Не только из-за технологий, но и ввиду простых биологических процессов: люди умирают, а вырастающие после них — совершенно другие. Ничто не способно этот процесс остановить, его можно только замедлить. Но это вопрос максимум десятка или двух десятков лет. В масштабах Вселенной и глобальности происходящего это мелочь.