Окно прорублено. Что с ним теперь делать?

Надо было очень постараться, чтобы Вена не стала имиджевым триумфом для белорусского президента. Его принимают как равноправного европейского лидера в стране ЕС впервые за 10 лет в формате официального визита.

При минимальных уступках Западу в 2015-м — лишь освободив шестерых политзаключенных, и заняв мирную позицию по войне в Украине, Минск перешел из статуса европейского изгоя в разряд стран, с которыми теперь готовы общаться на любом уровне без каких-то условий. Этот рывок нельзя преуменьшать. Дипломаты, особенно белорусские, могут быть довольны собой.

Но что дальше? Наша советская вера в то, что президентский визит каким-то чудесным образом завлечет новых инвесторов, разбивалась о реальность уже десятки раз. Австрийскому бизнесу как было относительно комфортно работать в Беларуси до визита Лукашенко, так будет и после него.

Частные компании принимают решение об инвестициях не потому, что их благословил свой канцлер или, послушав Лукашенко, они убедились в плюсах белорусского авторитаризма. Инвесторы оценивают риски, размер и динамику рынка.

И в этом смысле, как говорят знающие консультанты, дюжина алармистских статей в топовых западных СМИ за последний год о том, что Беларусь может потерять суверенитет, значат для инвестора и его фобий намного больше, чем политические подмигивания Минска.

Бизнес-соглашения, которые подписали в Вене, выглядят рутинными и намеренно приуроченными к визиту. Рамочный договор с австрийским трейдером Pisec Group по поставкам продукции БМЗ в Евросоюз на 2020 год все равно бы подписали — эти отношения длятся еще с советских времен.

Декларация о сотрудничестве в 5G с компанией А1 пока, насколько можно судить, не содержит каких-то конкретных обязательств. Да и сам мобильный гигант — не новичок на белорусском рынке, его инвестиционная активность мало перекликается с приемом Лукашенко в австрийских дворцах.

И в политической плоскости прорыв не так однозначен. Даже если представить, что австрийские власти попали под чары белорусского президента, несмотря на его зачем-то резкий тон в вопросах о смертной казни и прав человека, какой из этого выхлоп?

Внешнюю политику ЕС определяют в Брюсселе или Берлине. Там уже привыкли, что австрийская власть по своей многолетней традиции нейтралитета общается с разными людьми. Как и танцы Путина на свадьбе экс-главы МИД Австрии, так и прием Лукашенко президентом этой страны не меняют отношение ЕС к конкретному политику или его режиму.

Вена не может ускорить подписание визовых соглашений ЕС с Беларусью, не может разморозить заблокированные Литвой «Приоритеты партнерства», не может убедить европейские банки вкладывать больше денег в Беларуси вопреки тому, что Минск сам притормаживает пилотные приватизационные проекты.

Риторика президента тоже вряд ли добавила оптимизма австрийским или европейским политикам. Лукашенко повторял то, что говорил всегда. Смертная казнь? Народ не хочет, мы работаем над этим, работать будем сколько надо, в Совет Европы не стремимся. И вообще у вас двойные стандарты, вы же США и Китаю такие вопросы на задаете (ради справедливости, здесь Лукашенко не то чтобы сильно неправ — действительно, не задают).

Права человека? У нас есть право на жизнь и труд, а еще поликлиники со школами бесплатные. Свобода СМИ? Зайдите в интернет, меня там критикуют. Да, мы авторитарны, но у нас не было другого выбора, мы зажаты между молотом и наковальней. Скоро и вы такими же станете, чтобы бороться с нелегальными мигрантами. Цените то, что мы вам не напакостили, когда вы на нас санкции наложили, а могли грузы не пускать.

Если бы я был аналитиком какого-то из МИДов в любой из столиц ЕС, единственный вывод, который я бы мог бы послать на стол своему начальству из этих реплик был бы таким: Минск не готов к новым встречным шагам, лучше нам сфокусироваться на тех странах, где политическая воля к ним есть.

Единственный действительно важный тезис прозвучал на бизнес-форуме — Лукашенко призвал европейцев уйти от бюрократизации торговли с Беларусью, чтобы снимались барьеры для белорусских товаров. Именно в эту точку Минску и нужно бить по десять раз в день, чтобы всерьез диверсифицировать экспорт. Параллельно внедряя европейские стандарты в свое производство. Но неясно, откуда в европейских столицах возьмется энтузиазм открывать какие-то рынки для Беларуси при всей риторике в стиле «не хотите — не надо» до этого.

Лукашенко поехал в Австрию, как он сам сказал, прорубать окно в Европу. Окно было прорублено уже несколько лет, президент поехал, чтобы символически это закрепить. Но что делать с этим окном, по большому счету, не знают как прорубавшие, так и те, к кем они прорубились. Решив какие-то базовые проблемы, стороны обнаружили, что оставшиеся барьеры им снимать не хочется, а повестка разговора стремительно испаряется.

Мнение авторов может не совпадать с точкой зрения редакции.