Группа риска. В сельской местности за чертой бедности оказался почти каждый пятый ребенок

Сохранение традиционных гендерных ролей, предписывающих женщинам большую ответственность за ведение домашнего хозяйства и уход за детьми, а мужчинам — за материальное обеспечение семьи, усиливает различия в уровне дохода мужчин и женщин и обусловливает выбор стратегий поведения на рынке труда. И эти проявления гендерного неравенства имеют прямые последствия для детской бедности, констатируют эксперты ИПМ Александр Чубрик и Наталья Щербина в новом исследовании.

Традиционно предлагаемые меры корректировки гендерных ролей включают в себя сокращение отпуска по уходу за ребенком, внедрение полноценного отцовского отпуска (как, например, в Швеции или Эстонии), отмена Списка тяжелых работ и работ с вредными или опасными условиями труда, на которых запрещается привлечение к труду женщин, развитие женского предпринимательства и др. «Эти важные меры, однако, практически не затрагивают гендерно обусловленных причин детской бедности, которые коренятся в относительно более низкой оплате труда женщин и их более низкой трудовой мобильности по сравнению с мужчинами. На наш взгляд, есть ряд мер, которые способствовали бы и уменьшению гендерных дисбалансов на рынке труда, и снижению бедности, в том числе детской», — считают эксперты.

К ним относятся:

• повышение зарплаты бюджетникам,
• модернизация региональных служб содействия занятости для повышения эффективности активных мер политики на рынке труда и развитие местного транспортного сообщения,
• повышение пособия по безработице до уровня прожиточного минимума тем людям, которые были уволены в связи с сокращением штата либо по завершению срочного трудового контракта и зарегистрировались в качестве безработного.

Ни одна из этих мер не является адресной, однако все они снижают гендерно-обусловленные риски детской бедности, считают авторы.

Анализ показал, что основные различия в уровне риска бедности проходят между Минском, остальными городами и сельской местностью. По оценкам ИПМ, уровень детской бедности в Минске близок к нулю — 1,7% в 2017 г., в больших и малых городах он практически одинаков (10,3 и 11% соответственно), а в сельской местности за чертой бедности оказался почти каждый пятый ребенок (19%).

В семьях, где все дети старше 3-х лет, уровень детской бедности в Минске составлял 2,5% — вчетверо меньше, чем в остальных городах, и практически на порядок меньше, чем в сельской местности.

В семьях с детьми до 3-х лет, матерью в отпуске по уходу за ребенком и работающим мужчиной благодаря пособию по уходу за ребенком риск попадания за черту бедности (и, соответственно, уровень детской бедности среди таких семей) будет ниже среднего и в городах, и в сельской местности.

В домохозяйствах, где все дети старше 3-х лет риск детской бедности увеличивается с потерей работы одним из родителей, причем если не работает мужчина, то риски выше, поскольку зарплата матери не компенсирует потерю дохода отца. В городской местности уровень детской бедности в домохозяйствах, где работали оба родителя, составлял 8,6%, где не работала только женщина — 13,7%, только мужчина — 19,8%. В сельской местности ситуация намного более драматичная: в семьях работающих родителей 20% детей живут за чертой бедности, если не работает женщина — 35,3%, мужчина — 50,1%.

Число детей эксперты называют дополнительным фактором уязвимости. Во всех категориях бедных семей среднее число детей выше, чем в небедных домохозяйствах с детьми. Особенно заметны различия для тех домохозяйств, где есть дети до трех лет и оба родителя работают: в городах число детей в бедных семьях из этой категории (3 ребенка) вдвое превышало среднее число детей в соответствующих небедных домохозяйствах, а в сельской местности (5 детей) — почти в 2,5 раза.

С одной стороны, это соответствует выводам исследования Шимановича, Щербиной и Чубрика об интеграции рождения детей в стратегии преодоления трудностей: сначала оно позволяет получать пособие, которое превышает заработок большинства женщин, особенно на селе, а затем, когда младший ребенок достигает возраста 3-х лет и его выплата прекращается, оставшиеся в распоряжении семьи доходы распределяются среди большего количества членов семьи, провоцируя реализацию риска бедности.

«С другой стороны, это означает, что часть семей, осознавая, что ограниченные возможности заработка и риски потери работы могут отбросить их за черту бедности, выбирают рождение меньшего числа детей, чем они были бы готовы при лучшей экономической ситуации или меньшей уязвимости к безработице», — отмечают авторы.

Таким образом, наиболее уязвимы к риску бедности дети, родители которых работают, но мало зарабатывают, и один или оба родителя которых не работают, причем уязвимость к обоим факторам риска более высока в сельской местности и усиливается при увеличении числа детей в семье.