Все ушли на базу. Как власти неожиданно создали тысячи рабочих мест и что из этого выйдет
Подписание долгожданного пакета «тунеядских» документов вызвало бурное обсуждение всех белорусов — от научного сообщества до потенциальных обитателей анонсированной властями «базы». О том, что это было и чем такие решения чреваты рассуждают директор Исследовательсткого центра ИПМ Александр Чубрик и заведующая сектором социально-демографической политики Института экономики НАН Беларуси Наталья Щербина.
Александр Чубрик: Дойти до каждого человека: базовые принципы содействия занятости в Беларуси
Я прошу прощения, что снова пишу о тунеядцах — просто СМИ снова обсуждают не совсем то, о чем декрет и постановления. Во избежание недопонимания я чувствую своим долгом прояснить ситуацию.
Во-первых, давайте согласимся, что постановления № 239 и № 240 от 31 марта 2018 года регламентируют в основном вопросы создания БАЗЫ. Об этой базе известно не так уж и много — целый ряд пунктов постановления «для служебного пользования». Ясно то, что в ней будем все мы и какая-то информация о нас — вероятно, довольно детальная, ведь чтобы понять, кто не работает, нужно знать, кто является занятым, кто — «учтенным» безработным, кто — «асоциальным элементом», а кто, например, матерью ребенка в возрасте до 7 лет. Работать это все будет на софте, который отлавливал «тунеядцев» версии 1.0 (налоговая передаст его Минтруда). Об эффективности работы того, вероятно, искусственного интеллекта мы хорошо помним: он разослал 400+ тысяч «писем счастья», которые в конечном итоге бумерангом вернулись отправителю.
Во-вторых, БАЗУ будут делать всем миром, владеть ей будет Минтруда, а доступ к ней получат комиссии на местах. Оставим в стороне возрастающие риски утечек конфиденциальных персональных данных — это требует отдельного обсуждения. Сейчас для нас важно другое. Базу будут составлять комиссии, министерства, комитеты и прочие, прочие… Поверьте, это даже не сотни — тысячи людей. Тысячи рабочих мест! Становится ясным, почему декрет носит название «о содействии занятости» — вероятно, у этих людей было мало работы, а теперь им будет чем заняться…
В-третьих, создаваемая база будет БАЗОЙ ИСТОРИЙ — историй «трудных жизненных ситуаций». Примерную канву обещает набросать Минтруда («список причин, которые позволят получить освобождение от полной оплаты услуг, намерены составить специалисты Минтруда и разослать его по регионам»), но оно же признает, что «составить исчерпывающий список трудных жизненных ситуаций не представляется возможным». Возможно, разработчиком стоило бы попросить помощи у Минобразования, ведь у классиков много готовых шаблонов, от отдельных фраз («семья-то большая, да два человека всего мужиков-то: отец мой да я» — многодетная семья с одним кормильцем и вынужденным использованием детского труда) до названий произведений («горе от ума» — доминирует спрос на рабочие специальности, а заявитель — кандидат наук). Особой ситуацией может стать «хождение по мукам» (отсутствие времени на поиск работы из-за необходимости сбора справок и посещения заседаний комиссий). Учителя литературы и библиотекари были бы хорошими экспертами в этом вопросе — их точно стоит занять и включить в состав комиссий. И других учителей тоже можно — в их жизни трудных жизненных ситуаций хватает. Согласитесь, занимательные постановления!
Таким образом, если принять, что декрет и сопутствующие документы (1) направлены на содействие занятости широкого круга их разработчиков и исполнителей и (2) ставят целью создание «базы историй», то все становится на свои места. Ведь если бы целью декрета была помощь в трудоустройстве каждому желающему, то он был бы направлен на развитие уже действующего института служб содействия занятости. А если бы он был призван бороться с уклонением от уплаты налогов, то задавал бы правовые рамки для выявления «уклонистов» (достаточно обзвонить людей, предлагающих строительные и прочие услуги через специализированные газеты и интернет и сделать контрольную закупку) и их налогообложения. Безумно громоздкие построения в виде комиссий, баз данных и схем с оплатой услуг ЖКХ явно имеют под собой другую цель — «дойти до каждого человека». А работа над реализацией декрета в его нынешнем виде — это лучший способ сделать так, чтобы до каждого дошло: надо решать проблемы, а не создавать их на ровном месте.
Наталья Щербина: Трудная жизненная ситуация: какие задачки придется решать коммунальным службам для реализации декрета № 1
Способ заставить всех граждан участвовать в финансировании государственных расходов, на первый взгляд, предельно прост: кто не работает — тот оплачивает 100% стоимости коммунальных услуг. Надо всего лишь разобраться с двумя вопросами: кто не работает и как оплачивает.
Чтобы разобраться, кто и почему не работает, будут созданы специальные комиссии на местах. Комиссии в соответствии с инструкциями выявят и зафиксируют всех неработающих граждан и выяснят, кто не работает в связи с трудной жизненной ситуацией, а кто без уважительной причины «игнорирует труд». Министерство труда даже обещает составить примерный перечень трудных жизненных ситуаций.
Далее неработающих «просто так» граждан внесут в базу данных. Обновлять базу будут регулярно — а вдруг кто-нибудь несколько месяцев не работает без уважительной причины, потом — в связи с трудной жизненной ситуацией, а когда жизнь наладится — снова начнет «игнорировать труд»?
К декабрю 2018 года база данных должна быть сформирована и передана организациям, предоставляющим коммунальные услуги. Попавшие в базу данных неработающие граждане будут платить за коммунальные услуги по «экономически обоснованному» тарифу. Но вот именно здесь и появляются новые вопросы. Например, как «наказывать» тех неработающих, которые и до попадания в базу оплачивали 100% стоимости коммунальных услуг? К примеру, если в квартире или в частном доме нет зарегистрированных жильцов или не установлены счетчики учета воды, экономически обоснованный тариф применяется к отоплению, водоснабжению и канализации вне зависимости от занятости собственника жилья. И что делать, если в домохозяйстве, помимо «неработающих в трудоспособном возрасте», есть те, кто имеет льготы по оплате коммунальных услуг? Как в таких случаях будет рассчитываться стоимость коммунальных услуг для домохозяйства в целом? Отдельная тема — многодетные семьи, для которых субсидируемый тариф применяется на услуги водоснабжения, канализации, электроэнергии вне зависимости от объема потребления. И если в многодетной семье есть хоть один неработающий взрослый (и нет «трудной жизненной ситуации»), то как быть — отменять субсидируемый тариф для одного неработающего, для всего домохозяйства, или придерживаться декларируемой государством поддержки многодетных семей? Или, может, комиссиям будет рекомендовано внести наличие в семье трех и более детей в список трудных жизненных ситуаций? Но и это еще не все — ведь эти же многодетные семьи и многие другие домохозяйства, члены которых попадут в новую базу, могут оказаться в числе претендентов на безналичные жилищные субсидии в случае, если неработающий член домохозяйства не является собственником жилья.
И это только наиболее очевидные проблемы, с которым столкнутся организации, предоставляющие коммунальные услуги, при определении нового порядка оплаты услуг для неработающих граждан. Можно предположить, что далее всплывут проблемы просроченных платежей — по экспертным оценкам, в 2017 году задолженность населения за оплату коммунальных услуг в отдельных районах составляла 10−13%. И это по субсидируемым тарифам! Портрет должника коммунальные службы единогласно рисуют при помощи определений «безработные», «имеющие проблемы с алкоголем», «ведущие асоциальный образ жизни». Когда нынешние должники окажутся в новой базе, долги продолжат накапливаться, но только исчисляться будут уже по экономически обоснованным тарифам и лягут бременем на все те же организации, предоставляющие коммунальные услуги.
Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции