Лукашенко притормозил с годовщиной БНР

20 марта Александр Лукашенко выступил перед молодежью и рассказал о своем отношении к грядущей 100-й годовщине БНР. «Историю о создании БНР знать надо, но гордиться теми событиями не стоит» — заявил он.

Почему позиция власти, пусть и в нюансах, за короткое время изменилась, что произошло? А она очевидно изменилась

Еще в конце февраля министр информации Александр Карлюкевич говорил: «Безусловно, это (провозглашение независимости БНР) очень важный шаг в истории Беларуси». Коллеге-идеологу вторил и силовой министр внутренних дел Игорь Шуневич: «Все же это история, и к ней нужно относиться с уважением».

Ранее, в январе высказалась по теме глава администрации президента Наталья Качанова: «А если это празднование необходимое обществу, то, значит, будем вместе, совместными действиями и планами реализовывать все это».

Ну и сам глава государства в конце минувшего года позитивно отзывался о Первом всебелорусском съезде 1917 года, который и привел к созданию Народной республики: «Идея самоопределения Беларуси, которая шла снизу, от инициативы народных масс, проявилась в созыве Первого Всебелорусского съезда. Этот народное собрание продемонстрировал важнейшие ценности, значимые для нас до сего дня: свое государство, ее социальный характер и тот факт, что только народ, его воля, коллективный разум и лидеры могут стать настоящим источником независимости».

Были и не только двусмысленные заявления — было и разрешение на проведение митинга-концерта 25 марта, данное впервые за много лет.

Впрочем, в цитированных заявлениях окончательная точка не ставилась, не говорилось, что БНР — наше славное прошлое, что та республика — родоначальница национальной государственности. И тогда поминали злосчастную телеграмму кайзеру отцов-основателей БНР, и тогда официально заявлялось, что та первая республика была явлением сложным и неоднозначным. Но акценты расставлялись иначе, и сильно иначе, чем в речи президента 20 марта.

Что же стало причиной такого крутого поворота? Наверно, ключ — в еще одной фразе Лукашенко, сказанной во время выступления перед молодежью: «Сейчас я слышу БНФ современная параллели проводит: вось Лукашэнка, вось мы БНФ, сёння Лукашэнка робiць тое, што мы казалi. Да господь с вами. Вы только и делали то, что казалi и настраивали русских, украинцев и других против себя. Вот, что вы казалi: „мы незалежныя“, „усе ворагi“. А Лукашенка гэта рабіў без гвалту».

Без гвалту. И шуму. Тихо. Делать из белорусов белорусов так, чтобы они этого не заметили. Ну и в идеале, чтобы и другие не заметили. Если получится.

Кстати, совершенно не обязательно, что Карлюкевич, Шуневич и Качанова пару месяцев назад получили прямой приказ, линию: хвалите БНР. Белорусские чиновники — люди умные и чуткие, их призвание — понимать то, о чем молчат. Есть намеки, есть атмосфера, «есть мнение» — как говорили в незабвенную советскую эпоху. Было мнение. А сейчас изменилось.

Почему? Вряд ли причиной стали планы Николая Статкевича и его соратников непременно провести 25 марта шествие, несмотря на запрет. Что их планы именно таковы, было известно и очевидно давно. Неожиданная победа хардлайнеров в окружении президента — возможное объяснение. Но представляется наиболее правдоподобным самое очевидное.

Причина — российские выборы. Нет, результат-то их был известен. А вот атмосфера — нет. Уж поверила ли белорусская власть в цифры российского ЦИК — вопрос сложный, белорусская власть не понаслышке осведомлена о том, что в наших краях электоральная высшая алгебра не сводится к банальной арифметике.

Но очереди россиян к избирательным участкам, в том числе и за границей, тамошний энтузиазм — это не только результат административных мероприятий. Не думаю, что после выборов из Москвы вот так прямо и порекомендовали — вы там смотрите со своим БНР. Скорее всего нет. Но и в межгосударственных отношениях имеет значение атмосфера. И Лукашенко ее почувствовал, отсюда и сигнал своим — без гвалту, потише, помедленнее, сами же видите, на каком драйве сейчас русские братья, поаккуратней.

Первые последствия коррекции линии не заставили себя ждать — на следующий день после выступления президента были арестованы организаторы неразрешенного шествия. Но митинг-концерт не отменили. Притормозить — это не затормозить.

А зачем тормозить? Ясно же, что все споры и телодвижения по поводу БНР и ее годовщины — они, строго говоря, не о БНР. Статкевич и его коллеги формулируют это бесхитростно — для нас это протест. Но и те, кто говорит, что для них это просто праздник, немножко лукавят. Праздник праздником, но чай не Новый год. Политический смысл годовщины и политический смысл празднования, даже самого мирного и благочинного, для всех очевиден. Он не про то, что было сто лет назад, он про сегодняшний день.

И Лукашенко, думаю, в высшей степени безразлично, что там происходило в Минске в мартовские дни 1918 года. Дело даже не в том, что он чего-то о тех событиях не знает. Это для него просто не имеет значения. Есть символы, значения которых актуальные сегодня. А они разные.

На встрече с молодежью прозвучала еще одна показательная фраза: «И не надо под видом какого-то БНР, БССР или чего-то ломать». Звучит довольно двусмысленно. «Разломать» БССР невозможно, потому что ее уже не существует, как и БНР. А вот «что-то» разломать можно. И не хочется, чтобы это «что-то» разломали под видом хоть БНР, хоть БССР.

Означают ли заявления президента 20 марта, что идеология проделала круг и вернулась в первые годы правления Лукашенко, когда для власти БНР была синонимом БНФ, синонимом его политических врагов? Вообще говоря, нет. Потепление отношения к БНР, о котором свидетельствуют приведенные выше цитаты Шуневича и других, оно не с неба свалилось. И по большому счету было не только и не столько уступкой оппозиции. Скорее общественной потребности исторической легитимизации государственности, и нынешней власти в том числе.

Обращение к досоветской истории, идеологическое опора на нее — общий тренд постсоветских стран, и не только Украины, Молдовы и Грузии, скажем, но и Казахстана, и Узбекистана, и России, кстати. Памятники императорам, оплаченное Путиным перезахоронение Деникина в России, цитаты из Ильина в его речах, осуждение им национальной политики ранних большевиков — это все из того же ряда.

Все мы родом из СССР — белорусская государственная идеология долго держалась на этом тезисе. Ну хронологически так и правда. Но не только из СССР.

И в известном смысле именно потому, что из СССР, не сможем избежать общей постсоветской тенденции. Если не сегодня, то завтра.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции