Беларуси указали на потолок ее независимости
Всего двух событий за последний месяц оказалось достаточно, чтобы напомнить реальные пределы сегодняшнего белорусского суверенитета. События эти несопоставимы по масштабу, но слишком «удачно» совпали по времени, чтобы это не заметить. Речь о вывозе из Гомеля в краснодарское СИЗО молодого украинца по фамилии Гриб и въезде сюда тысяч российских солдат на учения.
Конфликт России и Украины в 2014 году дал толчок поиску Беларусью новой роли в регионе. Костюм, который Минск на себя надел, часто описывают пафосными словами про «донора стабильности» или «восточноевропейскую Швейцарию», но в этом нет ничего принципиально нового. Рассказы про островок стабильности мы слышим лет пятнадцать, а местом важных международных переговоров Беларусь выступает даже дольше — как минимум, с беловежского оформления кончины СССР и Минской группы по Карабаху.
А вот действительно выпуклым элементом нового образа «посткрымской» Беларуси стали настойчивые попытки сказать миру: мы не сателлит России. Отказываем ей в авиабазе. Не признаем, что формально Крым — их. Сближаемся с теми, с кем Россия ругается — от Киева до Брюсселя с Вашингтоном. Арестовываем слишком пророссийских публицистов и много месяцев держим их в СИЗО. Вопреки протестам Москвы, выдаем в Азербайджан гражданина РФ Лапшина. Вводим пятидневный безвиз для Запада, пока наша восточная соседка выгоняет американских дипломатов и наказывает нас за открытость де-факто восстановленным паспортным контролем на границе.
Все это делается, чтобы нарастить как реальную автономность, расширить свое поле для будущих маневров, так и воспринимаемую — чтобы соседи и внешние наблюдатели перестали считать нас плацдармом Москвы. Сегодня ориентация Беларуси на восточную соседку — это не репутационный актив в глазах развитой части мира, а скорее — пункт в резюме, который хочется чем-то разбавить, не сильно выпячивать. Чем мы и занимались последние годы.
На Западе наши старания явно заметили. Статьи о Беларуси в крупных СМИ стали чаще фокусироваться на балансировании между Востоком и Западом, а не только на «последней диктатуре Европы». Санкции с Минска сняли, упомянув в том числе конструктивную роль в украинском урегулировании. Фраза про «Беларусь не признала аннексию Крыма» прочно вошла в сводки западных дипломатов, если они хотели коротко объяснить своему начальству, что у нас изменилось.
Учения «Запад-2017» еще за полгода до своего старта начали капать дёгтем на новый белорусский имидж. Западные журналисты и политики не сильно разбирались, кто есть кто, и почти никогда не исключали Беларусь из потока своих тревог, вызванных непредсказуемостью России. Угрозой сочли учения в целом. А нас — пусть маленькой, но составной частью этой угрозы.
Единственные, кто попытался отделить Минск от Москвы в своей риторике, были украинцы. И Петр Порошенко, и посол Игорь Кизим сфокусировали свои опасения на россиянах, подчеркнув, что от Минска угрозы не исходит. Видимо, сказалось лучшее понимание региональных процессов и большее, чем в странах НАТО, нежелание испортить отношения с Беларусью своими резкими заявлениями.
Но еще накануне учений кредит доверия Украины был серьезно подорван историей с Павлом Грибом. Мы не знаем и вряд ли узнаем все ее детали. Но на сегодня известно, что 19-летний украинец приехал в Гомель, где исчез. А нашелся в СИЗО Краснодара, под арестом по уголовному делу о терроризме, которое завело ФСБ.
Скорее всего, в деле будет написано, что Гриб сам приехал в Россию из Беларуси, а уже там его задержали внимательные смоленские участковые. Сам Павел через адвоката рассказал, что неизвестные в штатском посадили его в микроавтобус в Гомеле, вывезли в Cмоленскую область, а уже там составили протокол задержания.
Я склонен верить во вторую версию. Во-первых, это стиль ФСБ — по схожему сценарию в Ростов из Донбасса вывезли украинскую летчицу Надежду Савченко, объявив потом, что она сама зашла в Россию. Во-вторых, молодой украинец, конечно, серьезно сглупил, поехав в Беларусь на непонятную встречу с российской подругой по переписке. Но версия, что он со своими проукраинскими взглядами зачем-то поехал бы в ненавистную Россию, выглядит слишком нелепо. Ну и в третьих, в международный розыск Гриба объявили 17 августа. А наши пограничники сообщили, что неделю спустя, 24 августа, никаких претензий к нему при въезде из Украины не было.
Некоторые политологи считают, что россияне похитили Гриба из Гомеля специально, чтобы поссорить Беларусь с Украиной. Мне кажется, все проще — российским силовикам не было дела до высокой политики. Им просто был нужен украинец, возможно — для будущего обмена на задержанных в Украине россиян. Его выманили в Гомель, а тут уже действовали как у себя дома, показав, во что они ставят белорусский суверенитет.
А отношения Киева и Минска знатно напряглись и могут испориться еще больше, если украинский МИД действительно объявит Беларусь страной, опасной для посещения своими гражданами. Пара экспертов и депутатов Верховной рады уже отменили поездку на конференцию в Минск после этой истории. Учитывая количество взаимных заочных уголовных дел на чиновников и военных, которые завели Россия и Украина, официальным лицам последней может быть действительно рискованно ехать в Беларусь, пока тут хозяйничают соседские спецслужбы.
Самое главное, что без восстановления пограничного контроля с Россией, единственное, что официальный Минск может сделать для предотвращения таких неурядиц в будущем, это сказать: «Пожалуйста, братья-россияне, не надо так больше». Мы относимся к открытой границе настолько щедро, что даже, когда российские пограничники в начале этого года начали проверять паспорта на автотрассах, мы не предприняли в ответ ничего. Катайтесь, нам не жалко.
А потом начались учения, во время которых Беларуси еще пару раз напомнили, кто в доме хозяин.
С начала года все соседи ждали от «Запада-2017» провокаций и превышения заявленной численности войск. Все это время Минск клятвенно заявлял, что никого не подведет и ни один лишний танк в Беларусь не приедет. И тут в первый же день учений российское Минобороны публикует заявление, что по тревоге подняло танковую армию и перебрасывает ее в Беларусь. Заявление, кстати, до сих пор висит на сайте Минобороны РФ, несмотря на опровержение Минска, который полдня разбирался, что союзник имеет в виду.
Эта вопиющая небрежность выдает либо сознательное желание военного руководства РФ указать Беларуси на ее место, либо полное безразличие к тому, как Минску важно сегодня быть предсказуемым партнером для своих соседей. Интересно, кстати, а что белорусские военные бы делали, если бы Россия и вправду решила бы «вдруг» ввести сотню-другую лишних танков, чтобы придать учениям эффект неожиданности? Оставлю читателю самому поупражняться с вариантами.
Потом началась путаница со встречей Путина и Лукашенко. Сначала ее анонсировал пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков. Затем источник «Коммерсанта» в руководстве РФ сообщил, что президент Беларуси передумал. После этого пресс-секретарь уже Александра Лукашенко сказала, что это Путина ждут в Беларуси, а в Россию к нему никто ехать и не собирался — Песков, очевидно, сам все придумал. Ну и наконец, белорусский президент заявил, что это они с Путиным сразу решили посмотреть за учениями раздельно.
С чего появились оторванные от реальности заявления пресс-секретарей? Их что, не уведомили о планах начальства? Или все же планы несколько раз поменялись по ходу учений? Шутка белорусского президента про «чтобы снаряд обоих не убил» не объяснила, почему на таких же прошлых учениях снаряда не боялись и вдвоем посетили как полигоны в России, так и в Беларуси.
В этот раз выглядит так, что несогласованность просочилась не только на сайт российского Минобороны. По какой-то причине, президенты не смогли договориться о встрече — то ли внезапно возникла какая-то обида, то ли один из лидеров или сразу оба побоялись слать соседям какие-то лишние сигналы.
Чтобы как-то сгладить отсутствие Путина, в Беларусь был обещан визит Сергея Шойгу. Причем анонсировало его белорусское Минобороны. Минск бы никогда не сделал такое заявление сам без подтверждения Москвы, особенно, когда речь идет о военных, не самых больших импровизаторах и самодеятелях. И что в итоге? Российский министр обороны успешно проигнорировал заключительный день учений в Беларуси.
Можно искать в череде российских жестов во время учений злой антибелорусский умысел. Но скорее, как и в истории с Грибом, мы имеем место с нежеланием что-то всерьез согласовывать с Минском и абсолютным безразличием к тому, какие имиджевые соображения для белорусской власти сегодня важны. Россия напомнила, что, когда ей нужно, она будет сама выбирать, как вести себя в зоне суверинетета Беларуси. И мало того, что ее интересы при этом не будут браться в расчет, Минск ничего не может с этим сделать.
Все это не отменяет слабой связи с реальностью десятков заявлений соседей о том, что Россия вот-вот нападет на них с белорусской земли. Эти фобии вызваны многолетней историей их отношений с Москвой, слабопредсказуемым поведением последней и, порой, желанием соседей привлечь к себе внимание своих более влиятельных партнеров. Ведь в страны, которым «угрожает российская агрессия», положено вкладывать военные бюджеты.
Но вот что точно не должно нас удивлять или обижать, так это слабая вера стран Балтии, Польши или Украины в гарантии Беларуси об отсутствии угроз с ее территории. У соседей просто нет оснований относиться к суверенитету Минска серьезнее, чем к нему относится Москва.
Белорусский президент однажды сказал, что у нас с Россией один дом, но «мы хотим жить в отдельной квартире». За последний месяц нам показали, какие в этом доме потолки. Если белорусская власть считает, что переросла их, ей придется выбирать — думать о переезде, начать капитальный ремонт хотя бы со смены дверных замков, либо смириться с ситуацией в надежде, что у хозяина дома не возникнет новых планов по поводу нашей жилплощади.
Мнение авторов может не совпадать с точкой зрения редакции TUT.BY.