"Не дали Героя соцтруда, потому что беспартийный". Династия МАЗа о квартирах хозспособом и наградах

TUT.BY продолжает цикл материалов «Династия» о семьях, которые уже несколько поколений работают на одном предприятии. Родоначальник «семейного подряда» Стриго был наставником половины руководящего состава МАЗа, его изделия всегда отличались качеством и точностью. Его дочь Алла Козлова рассказала порталу о талантах отца, получении квартир в 60-ых и продолжении династии.

«Отличник соцсоревнований», первые «Жигули» завода и квартиры хозспособом

Михаил Стриго родился в деревне Большое Стиклево, что всего в нескольких километрах от Минска. Когда началась война, парню было всего 11 лет. За шесть дней родной поселок оказался в оккупации немцев. А вскоре на месте бывшего колхоза, куда жители деревни ходили за водой, солдаты Третьего рейха организовали концентрационный лагерь «Тростенец».

«Он видел своими глазами, как в Тростенце эшелонами расстреливали пленных солдат», — передает воспоминания Михаила его дочь Алла. После войны отец Аллы поступил в рабочее училище. А в 1948 году, еще до запуска главного конвейера, устроился токарем на МАЗ.

Позже молодому специалисту пришлось уйти на военную службу под Калининград, откуда он был через три года комиссован из-за болезни. По возвращении на завод Стриго получил разряд токаря-универсала, со временем дорос до бригадира. У молодого работника был талант педагога, и ему часто отдавали на обучение или переквалификацию его коллег. Среди учеников Стриго был один из первых директоров завода Иван Демин, который к тому времени еще был главным энергетиком МАЗа. «Через его руки прошло много руководителей предприятия», — рассказывает Алла.

Со второй женой Анной мужчина познакомился случайно. Однажды он приехал с другом в гости к его товарищу по партизанскому отряду. А это оказался дядя 19-летней девушки. Стриго был на десять лет старше своей невесты. «Но семья была большая, надо было замуж выходить», — признается сейчас женщина.

Анне тоже пришлось пережить ужасы войны, хотя и в совсем маленьком возрасте. Родную деревню Плебанцы заняли немцы. Но их спокойствию регулярно мешал местный партизанский отряд, где комбригом воевал ее дядя, а мать была связной отряда. Во время отступления немцы подожгли деревню. От огня удалось уберечь всего шесть домов. Как вспоминает женщина, пока деревня заново отстраивалась, в оставшемся жилище ютились по семь семей. «Кто на печке, кто на полу, а кто на соломенных матрасах», — рассказывает Анна.

Когда будущая пара только познакомилась, девушка работала официанткой в кафе. На завод она пришла только в 1963 году на должность контроллера ОТК. Тогда же молодая чета начала строить первую квартиру хозяйственным способом: после смены работники завода выходили на стройку и определенное количество часов отстраивали по кирпичу пятиэтажные здания. Однако мало того, что подобный труд не оплачивался, так и квартиры выделили на две семьи: две комнаты, одна — 9 квадратных метров, а другая — 14. По воспоминаниям супруги Стриго, все удобства были на улице, а еду приходилось готовить на керогазе. Со второй квартирой, построенной тем же хозспособом, повезло куда больше. Семья до сих пор живет в стенах, выложенных собственными руками.

К середине 60-ых Анна уже работала лаборантом пластмасс. Из пластмассы на автомобильном предприятии отливали ширпотреб: картины, сувенирную продукцию и прочее. Правда, уже в 1970 году женщина ушла на моторный завод.

Один из первых личных автомобилей на МАЗе появился в семье Стриго. Это был «Жигули» ВАЗ-2101: «Единственная машина на пять домов», — вспоминает Алла. Тогда глава семьи уже был дважды победителем соцсоревнований в 1973 и 1977 годах и дважды ударником пятилетки. Также ему регулярно присваивали звание «Отличник качества» и награждали за изобретения на производстве.

Кроме автомобильных увлечений, на досуге, Михаил много вытачивал из оргстекла. Чаще всего это были фигурки животных и люстры. Но все же его больше увлекала работа: «Если бы разрешили оставаться на производстве лишние часы, он бы оттуда не выходил. Но нельзя было перерабатывать лишнее, иначе бы заводу пришлось доплачивать», — объясняет его дочь.

В 1984 году Стриго перевели на участок гибкой производственной системы, сейчас это отдельное предприятие, МЗКТ. Это был закрытый корпус, где работало всего несколько человек. На оборудовании из ГДР рабочие производили детали для военной техники. Необходима была точность до дюйма. Но по словам Аллы, на предприятии отец всегда выделялся точностью своих деталей: «В дюймах никто не считал даже на чертежах, а он на глаз делал запчасти для легковых автомобилей начальства».

После того, как корпус сделали открытым, Михаила отправили в Италию для обмена опытом по токарному делу. Иностранные языки советский специалист не знал, но мастера технических профессий понимали друг друга без переводчика.

В 1994-ом Стриго ушел на пенсию. За 46 лет, отданных автомобилестроительному заводу, больше всего он ценил две награды: «Отличник соцсоревнований» и «Ветеран автомобильной промышленности». По словам его дочери, такие регалии мало кому давали на предприятии.

«Ему отказались присвоить Орден Трудового Красного Знамени и дать Героя Социалистического Труда, потому что он не хотел вступать в партию, — вспоминает Алла. — Он даже плакал однажды со словами «хоть бы кто-нибудь дал мне сейчас молодого ученика, чтобы я его научил всему, что знаю».

«Когда КПСС лишили руководящей роли, многие руководители завода прятали свои партбилеты»

Алла была очень вдохновлена своим отцом и в 1980-ом поступила в Минский автомеханический техникум. По распределению ей дали место лаборантом химического анализа в литейном цеху ковкого чугуна. Девушка брала пробы металла и проводили спектральные анализы на химический состав для качественной отливки деталей. На несколько лет ее перевели в МЗКТ, но она вернулась на автомобильное предприятие в отдел сбыта. «Там сидели четыре человека на весь Советский Союз, — вспоминает Алла. — Нам давали разнарядку из Москвы, и мы организовывали реализацию машин для нужд указанных министерств. Деньги через нас не шли, все — на Москву».

После развала СССР девушка перешла в отдел материального снабжения техником-технологом. «Когда КПСС лишили руководящей роли, многие руководители завода прятали свои партбилеты. И не достали даже при путче ГКЧП», — улыбается Алла.

Недавно она заочно получила высшее образование по специальности «правоведение» и работает ведущим инженером по сертификации.

Ее сын Дмитрий Козлов по наставлению матери тоже пошел в автомеханический колледж на специальность инженер-технолог машиностроения. «Говорил, что не знает, кем хочет быть. Вот я его и „жэстачайше“ направила по своим стопам», — с гордостью рассказывает Алла. Сначала молодой инженер работал в управлении главного технолога, а затем в отделе по работе с машинокомплектами — это очень большая инструкция, где машина изображается в разобранном виде с подробным описанием, как ее собирать. Дмитрий писал первые машинокомплекты для экспорта техники во Вьетнам и Азербайджан.

Вскоре молодой специалист заочно закончил БНТУ как педагог-инженер, и благодаря тяге к иностранным языкам ему удалось попасть в отдел по внешнеэкономическим связям. Сегодня он работает ведущим инженером и занимается сертификацией продукции завода по международной системе. К примеру, сейчас он трудится над сертификацией машин МАЗа по экологическому стандарту Евро-6.

TUT.BY готовит проект «Династия» о семьях, которые уже несколько поколений работают на одном предприятии. Если вы пошли по стопам своих родителей, дедушек и бабушек, если ваши дети решили продолжить дело вашей жизни и вы готовы поделиться историей своей семьи, пишите на nn@tutby.com.