Посол Польши: Ситуация в Беларуси успокоилась - ни массовых протестов, ни массовых задержаний

Протесты в Беларуси и реакция власти на них, давление на «Белсат» и его проблемы в Польше, учения «Запад-2017», язык обучения в польских школах, Катынский список и малое приграничное движение — все это TUT.BY обсудил в интервью с послом Польши Конрадом Павликом.

О протестах и реакции власти: Ситуация успокаивается, мы удовлетворены этим

— Как Варшава для себя оценивает весенние события в Беларуси, связанные с протестами и их подавлением властью?

— Мы представили нашу позицию в заявлениях МИД Польши в марте. Рост определенной напряженности никого не радует и вызывает закономерные вопросы. Сегодня мы с удовлетворением отмечаем, что ситуация постепенно успокаивается, стабилизируется. Хотя, конечно, не все проблемы еще решены. Мне кажется, урегулирование этой ситуации и возврат на позиции, которые были в прошлом году, — в интересах самой Беларуси.

— Когда вы говорите, что ситуация успокаивается, что вы имеете в виду?

— Я бы не хотел вести углубленного анализа внутренней ситуации в Беларуси, это не моя задача. Но ситуация чуть-чуть другая, чем в конце марта этого года.

— Критики скажут, что дело «Белого легиона» продолжается, власть не отказалась от арестов за акции протеста. Поэтому все-таки, в чем вы видите изменение?

— Все-таки 25−26 марта количество задержанных и заключенных было намного больше, чем сегодня. В марте, феврале и январе были массовые протесты в разных местах. Последние недели нет ни массовых протестов, ни массовых задержаний. В этом плане ситуация успокоилась.

— Александр Лукашенко заявлял, что в Польше или Литве действовали лагеря для подготовки белорусских боевиков, и что через эти две страны им якобы шли деньги. У вас есть информация об этом? Белорусские правоохранители обращались к Польше с запросами?

— У меня нет никакой информации и сведений на эту тему.

— Некоторые западные дипломаты заявили, что красной чертой в отношениях с Беларусью станут новые политзаключенные. Есть ли у Польши красные линии для себя?

— Они есть в отношениях с каждой страной. Но медийная сфера — это не место для обозначения красных линий между столицами. Эти вопросы требуют тишины кабинетов, а не заявлений, что мы можем и чего не можем пересекать.

— Польша одной из первых начала парламентские контакты с Беларусью в рамках нормализации отношений. Какие тут перспективы?

— Межпарламентский диалог идет в областях, важных для обеих стран — в социальной, экономической, научной сферах. Говорим и о ситуации с национальными меньшинствами в обеих странах. Парламентарии могут обсуждать сложные вопросы откровеннее, чем те же дипломаты и представители правительства. Этот диалог только что начался, я не хотел бы пока высказываться о его перспективах. В процесс включены разные партии, значит в парламенте есть консенсус по этому вопросу.

— До недавнего времени этого диалога не было в том числе и потому, что Польша не считала белорусский парламент легитимным партнером для диалога. Что принципиально изменилось, парламент стал легитимнее?

— В ходе визитов представителей нашего парламента обсуждались разные вопросы, в том числе — было ратифицировано соглашение об образовании, важное для обеих стран. Это доказывает, что и у парламентариев есть достаточно сфер для разговора, потому что мы были, есть и будем соседями. И не обсуждать их мы не можем.

— Но ведь раньше могли. Что изменилось в Беларуси, или может, в Польше?

— Мы вошли в процесс нормализации отношений. Он начался с визита министра Ващиковского. За полгода до этого в Польше сменилась власть, пришло новое правительство. Общая обстановка в Беларуси, отношения с ЕС и с Польшей — все это повлияло на запуск парламентского диалога. В Беларуси тоже прошли выборы в парламент, мы видим определенные, может не такие большие, но изменения в его формате. Туда попали независимые депутаты — госпожа Канопацкая, госпожа Анисим. И польские депутаты ведут диалог не только с белорусским парламентом, но и с так называемыми независимыми кругами, оппозицией, НПО.

Проблемы «Белсата» и прозрачность учений с Россией

— Исторически Польша была одной из стран, которая поддерживала эти «независимые круги». В частности, телеканал «Белсат». Сообщалось, что его финансирование сократит МИД. На какой стадии переговоры?

— У канала «Белсат» уже большая, 10-летняя история, есть свои достижения, которые вписались в историю и Польши, и Беларуси. Но то, о чем вы задаете вопрос, финансирование и перспективы развития — этот вопрос обсуждается не в Минске, а в Варшаве между МИДом и телеканалом.

Я знаю, что несколько месяцев МИД предложил дискуссию, которая касается новой, более адаптированной к реалиям формулы существования телеканала. Как я понимаю, этот процесс идет.

— Этой весной была новая волна давления на журналистов канала в Беларуси: задержания, обыски, штрафы. Вы ведете с Минском какой-то диалог по этому вопросу и дает ли он результаты?

— Я лично и посольство в кризисных ситуациях для телеканала «Белсат» предпринимли определенные политические действия. Позвольте, я не буду раскрывать детали. Главное, что, в большой степени, эти действия привели к решению определенных вопросов.

— Вы хотите сказать, что репрессий в отношении телеканала стало меньше после ваших усилий?

— Мы предприняли определенные действия. Сегодня, как я понимаю, нет ни одного журналиста «Белсата», который был бы задержан. Что касается других вопросов, я так понимаю и надеюсь, что они тоже будут постепенно решаться.

— Было много сообщений в СМИ, что Варшава идет на снижение поддержки «Белсата» в обмен на согласие Минска пустить в кабельные сети польский телеканал. На какой стадии переговоры об этом вопросе — польском телеканале в Беларуси?

— Вопрос «Белсата» — совершенно отдельный вопрос. Он решается исключительно в Варшаве. Что касается запуска польского канала в кабельные сети Беларуси, мы заинтересованы вернуться к ситуации, которая была в 2007—2008 году: вернуть телеканал TV Polonia или Kultura в части кабельных сетей, прежде всего, туда, где проживает польское меньшинство, но и не только, если у белорусов есть желание его смотреть. Этот диалог ведется, но пока на предварительном этапе.

— Наши балтийские соседи обеспокоены учениями «Запад-2017», которые должны пройти в сентябре. С польской стороны есть опасения?

— Для нас важно, чтобы учения проходили максимально прозрачно. Когда в прошлом году в Польше проводились большие учения НАТО «Анаконда», мы пригласили и белорусских, и российских наблюдателей. Они наблюдали за учениями практически каждый день. Я не скрываю — мы рассчитываем на взаимность. Она будет лучше всего способствовать взаимному доверию.

— Видите ли вы в этих учениях угрозу безопасности Польши?

— Я не вижу каких-то заявлений со стороны польского правительства или особенной озабоченности в польском обществе. Посмотрим, когда придет время учений. Критический вопрос — прозрачность.

Если студента в Беларуси отчислят из-за политики, он сможет доучиться в Польше

— Польша много лет просит Беларусь передать «Катынский список». Недавно Владимир Макей заявил, что в белорусских архивах такого списка нет. Диалог закончен на этом?

— Польша ведет исторический диалог с Беларусью, он идет и на уровне государственных институтов, и ученых. Это долгий путь. На повестке дня много тем. Нас радует, что внутри Беларуси началась дискуссия насчет Куропат — тот круглый стол, который проводился в начале года. Мы надеемся, что дебаты будут идти и по другим темам.

Вопрос Катынского списка находится у нас на повестке дня. Это больше 22 тысяч офицеров, расстрелянных в разных местах бывшего СССР. По сведениям нашего Института национальной памяти и других учреждений, часть из них, около 3700, было расстреляны и похоронены в разных точках на территории Беларуси. Мы заинтересованы, в первую очередь, в нахождении этих людей — их документов и архивов. Затем — в разведывательных и эксгумационных работах. И расследовании этих дел.

Есть и другие вопросы исторической памяти, о которых мы говорим, и мы готовы говорить о них спокойно. Между Польшей и Беларусью, польским и белорусским народами, сложных исторических вопросов нет. Тяжелые исторические моменты, которые мы прошли, мы не создали сами себе. Это была политика тоталитарных режимов — оккупация со стороны нацистской Германии и репрессии сталинского СССР. Поэтому надо выяснять, что случилось, искать архивы. Если документы, как вы сказали, не найдены, это не значит, что диалог надо прекратить.

— Правда ли, что по итогам этой весны Варшава возобновит программу Калиновского, по которой белорусские студенты, отчисленные по политическим причинам, могут продолжить учебу в Польше?

— Мы предлагаем белорусским студентам широкий спектр возможностей учиться в Польше. В том числе, программу Калиновского, а также стипендии Стефана Банаха, Каркланда. В Польше обучается более 4600 белорусских студентов. Из них по программе Калиновского — всего несколько десятков человек. Она была модифицирована в прошлом году (трансформирована в программу стажировок из-за спада потока репрессированных студентов. — Прим. TUT.BY), детали обсуждались с неправительственными организациями тут в Беларуси.

Но было сделано однозначное заявление: если будут появляться политические проблемы у студентов, если они будут выдворены и потеряют возможность обучения в Беларуси, для них будет открыта возможность продолжать учебу в Польше по программе Калиновского. Пока я не вижу сигналов, что таких студентов много, есть только исключительные примеры. Все зависит от развития ситуации.

— Представители польской диаспоры собирали подписи за то, чтобы в новой редакции Кодекса об образовании не вносилось положение об обязательной сдаче экзаменов в школах на государственных языках. Они боятся русификации польских школ. Вы говорите об этом с Минском? Получилось в чем-то убедить?

— Тема не новая, работа над Кодексом об образовании ведется уже несколько лет. Я скажу, как это работает в Польше. Все обязаны сдавать экзамены на государственных языках, но дети, происходящие из нацменьшинств, могут сдавать любой экзамен в польской школе на своем языке в порядке исключения. Это касается и польских немцев, и польских белорусов, и польских литовцев, и польских украинцев. Мы этой системой гордимся.

— Вы хотите такого же подхода в Беларуси?

— Да, желательно, чтобы такое же решение было принято в Беларуси. Мы это обсуждаем уже давно. Пока, как мы понимаем, окончательных решений в этом плане нет. Диалог идет и между парламентами, и мы надеемся, будет идти и между министерствами образования.

Нет сигнала из Минска о готовности запускать малое приграничное движение

— Насколько активно поляки пользуются возможностями безвизового въезда в Беларусь?

— Решение о безвизовом въезде — это очень хороший сигнал для граждан Польши и других соседних стран. Наши граждане — одни из самых больших пользователей этого решения, как в Беловежской пуще, Августовском канале, так и в аэропорте Минск. По-моему, граждане Польши являются второй национальной группой по использованию этого режима въезда. Бывали ситуации, когда кто-то не приезжал в Беларусь, потому что забыл оформить визу. А сейчас барьер снят. Это хорошо для туризма в Беларуси, я лично знаю про нескольких моих коллег из Польши, которые собираются этим летом приехать в Беларусь именно из-за безвизового режима.

— Есть какой-то прогресс с запуском малого приграничного движения?

— Мы завершили весь процесс ратификации, ждем информации от белорусской стороны, когда она будет готова, чтобы этот договор вступил в силу. По заявлениям от Минска, ратификация завершена, остается только обмен нотами министерств иностранных дел. Но сигнала о готовности внедрять МПД между нашими странами от Беларуси до сих пор нет.

— Больше полугода назад пресс-секретарь МИД Беларуси связал эту задержку с пропускной способностью белорусско-польской границы. Он сказал, что договор может скорее вступить в силу, если Польша посодействует привлечению средств Евросоюза на модернизацию инфраструктуры. Польша поможет с этим?

— У нас плодотворно работает трансграничная комиссия, очередное заседание было неделю назад. Там обсуждалось и улучшение работы пограничных объектов. Польша старается максимально упрощать доступ граждан Беларуси для приезда в ЕС. Мы выдаем больше 50% виз, в прошлом году — почти 400 тысяч. В этом году, наверное, будет чуть больше.

Что касается европейских фондов, есть диалог Беларусь — ЕС, тут уместно узнать позицию Евросоюза в этом плане.