Как "Могилевлифтмаш" собирает "рабочие лошадки". "Нарекания - нам, а проблема не в лифте. Обидно"
«Мы поставляли лифты на Байконур, Ленинградскую АЭС. Естественно, поборолись и за поставки на БелАЭС. Уже в мае завершаем туда отгрузку. Требования очень жесткие и согласования тоже непростые. В объект закладываются беспрецедентные меры безопасности — пусть самолет упадет, но оборудование все равно должно работать», — рассказывает генеральный директор ОАО «Могилевлифтмаш» Борис Ковалевский. Один из крупнейших на постсоветском пространстве производитель лифтов — предприятие благополучное. О том, что могут производители и чего хотят заказчики, кто виноват в ЧП с лифтами и нужен ли предприятию инвестор, читайте в репортаже TUT.BY.
Удержать удачу
В Советском Союзе было три кита — Щербинский лифтостроительный завод, Карачаровский механический завод и Могилевский завод лифтового машиностроения. И у каждого — своя специализация. «Наша — пассажирские четырехсотки, лифты грузоподъемностью 400 килограммов. Когда мы выпускали фактически одну модель, производство достигало 14,5 тысячи лифтов в год», — рассказывает Борис Ковалевский.
Сегодня предприятие, прошлой осенью отметившее пятидесятилетие, выпускает более 135 базовых моделей. «Прошлый год сложился очень удачно. Первый квартал, пока бюджеты принимаются, у нас обычно самый сложный, но тут очень ровно весь год прошли. Месячная программа была — около 1000 лифтов, а к пику, октябрю-ноябрю — и по 1300 штук», — отмечает директор. В итоге за год выпущено и отгружено 12 560 лифтов, прирост по сравнению с 2015 годом составил 25%. Чистая прибыль 2016 года — 24 млн рублей против скромных 6,4 млн рублей (деноминированных) в 2015-м.
|
|
Больше видео вы найдете TUT и на нашем канале на YouTube. Подписывайтесь, это бесплатно! |
С ростом выпуска выросла и доля экспорта, достигшая 85% против прежних 75%. В Россию ушло 8262 лифта, доля белорусского производителя на рынке соседней страны достигла 21,6%. И это при том, что в прошлом году Минпромторг России рекомендовал региональным фондам капитального ремонта многоквартирных домов о приоритетном внедрении российского лифтового оборудования. При этом только 30−40% лифтов предназначено для нового жилья, остальное как раз идет на замену отслуживших свой срок лифтов.
«И Беларусь, и Россия — независимые государства. Каждый хочет, чтобы больше производилось своего, меньше импортировали, — философски объясняет ограничения на российском рынке гендиректор. — Вот тут могу сразу сказать — у нас, к примеру, нет ни энергоресурсов, ни металла. Металл — это Новолипецкий металлургический завод, направляющие — Омутнинский металлургический завод, в Череповце берем уголковую группу, в Самаре — подшипники. Мы делаем предоплату — поддерживаем предприятия, даем им работу. Доля российских материалов — процентов 60−70. При этом российские производители те же лебедки покупают у итальянцев».
Обратная сторона значительной доли экспорта в Россию — зависимость от курсовой политики. Конец 2014 года все экспортеры вспоминают с ужасом — попытка удержать курс белорусского рубля к российскому стоила каждому крупному поставщику десятка миллионов долларов. «Могилевлифтмаш» — не исключение.
Прошлогодний успех обусловлен сразу многими факторами, отмечает руководитель «Могилевлифтмаша». К примеру, были проблемы у Серпуховского завода — не выполнили они свои обязательства, часть заказов досталась белорусам. Были проблемы у российских производителей, использующих турецкие комплектующие из-за санкций в отношении Турции. «Плюс в целом по соотношению цена-качество наше оборудование ничем не уступает, а в чем-то и превосходит конкурентов», — подчеркивает гендиректор.
Заметный рост поставок в прошлом году показала и Украина. Экспорт в эту страну вырос почти в два раза до 980 штук. «Где-то Otis свои позиции потерял, где-то мы получили преимущество, найдя возможность согласиться на расчеты в гривнах — к примеру, за закупку в Украине семислойного гофрокартона или каната, которые в Беларуси не производят», — говорит руководитель «Могилевлифтмаша».
Деньги и люди
Спад экономики неизбежно оборачивается проблемами в строительной отрасли и неприятным симптомом для поставщиков становится рост дебиторской задолженности.
«Ну, во-первых, хуже — кредиторка. А дебиторку, если она живая, можно и нужно изъять», — улыбается Борис Ковалевский. Раньше, рассказывает он, покупатели лифтов платили по калькуляции — на покупные материальные и коммерческие затраты, а это 40−60% цены, делали предоплату.
«С поставками для нового строительства немного проще — там и сейчас могут и предоплату дать, если нужно срочно. Но для замены сейчас и в России, и у нас часто не просто не делают предоплату — наши дилеры, торгово-сервисные центры, участвующие в конкурсах, сами должны заплатить до 30% обеспечения. В итоге, берут кредиты, отвлекают собственные средства, оплачивают обеспечение, замораживая эти деньги. Но нам, производителю, надо покупать материалы, полностью за свои это сделать сложно — дилерам приходится еще 30% нам дать. Вот в течение месяца мы лифт изготовили, отгрузили, он добрался до заказчика (а во Владивосток или Монголию товар едет месяц), смонтировали, запустили… Казалось бы, пора деньги заплатить. Но зачастую проходит и месяц, и два — и ничего. И за поставку в мае деньги отдают только «под елочку», — констатирует директор.
В итоге оборотки для нормальной работы производителю хватает не всегда. Выручают кредиты — слава богу, они уже не под 35%, как два года назад, а в районе 14%, уточняет Ковалевский. «Кроме того, нас традиционно поджимают сроки возврата валютной выручки — контроль за этим очень жесткий. Наверное, вопрос об их увеличении действительно пора решать».
В прошлом году «Могилевлифтмаш» оказался в числе пяти предложенных правительством Беларуси Европейскому банку реконструкции и развития для предпродажной подготовки под стратегического инвестора. «Нужно двигаться, развиваться. Предприятие работает, работает в две-три смены, но нет предела совершенству, — комментирует это решение директор. — Представители банка приезжали с ознакомительным визитом. Но и президент, посещая нас в июне прошлого года, сказал: предприятие работает, его надо поддержать и зачем его продавать?»
Но если действительно кто-то приходит с реальными средствами и технологиями, почему нет, продолжает Ковалевский. «Вот они придут, все изучат и скажут, что нужна такая-то оптимизация численности. Ребята, но это абсолютно не ново, мы сами понимаем, что оптимизация численности нужна. И число сотрудников сокращается — мы закупаем более современное оборудование, которое все больше заменяет ручной труд. Но мы же социально ориентированное государство. Куда эти люди пойдут? Мы пытаемся решить этот вопрос. У нас только на головном предприятии 4,5 тысячи работников. А на соизмеримых с нами предприятиях в Московской области (Щербинский лифтостроительный завод и Карачаровский механический завод) работают по две тысячи человек».
Весь холдинг — это и вовсе более 7 тысяч человек. «Это люди, династии. Вот заводу у нас 50 лет, а у династии Казаковых общий стаж — 111 лет. Понятно, что если мать и отец здесь работают, мы и детей стараемся трудоустроить. Кстати, сейчас пытаемся прогнозировать, кто нам понадобится через два-три года, подсказать, какую специальность лучше выбрать для ребенка. И это тоже оптимизация», — подчеркивает гендиректор.
Есть и другие сложности и ограничения. В частности, недавно в состав холдинга вошло предприятие «Электродвигатель». «Оно очень закредитовано — эти кредиты, около 6,5 млн долларов, приходится гасить. Это все надо разгрузить», — объясняет руководитель предприятия.
«Нарекания — нам, а проблема не в лифте. Обидно»
Основной материал при производстве лифта — сталь. Тонкий металл, до 2 мм, поступает на предприятие в рулонах, толще — в пачках. С 2005 года предприятие активно модернизировали и сейчас коэффициент использования материала приблизился к 0,89 (1 — безотходное производство) — против 0,43 прежних, рассказывает заместитель генерального директора по производству Виктор Тищенко.
Сталь закупают в России, и цены на нее могут резко меняться — залитая шахта в Китае, и белорусского производителя ждет неприятный сюрприз в виде двадцатипроцентного роста цен.
Белорусы создают большую конкуренцию в самом массовом сегменте «эконом» и на ключевом рынке, в России, не пользуются преференциями для отечественных производителей. «Поэтому экономить на качестве никак — один раз оступишься, и все», — отмечает Тищенко.
«Вот почему один лифт едет идеально, а второй — со стуком и грохотом? Не хочется хвастаться, но процентов 75 косяков — работа монтажников. Лифт ездит по направляющим. Представляете, что происходит, если они поставлены под неправильным углом? Мы почему пришли к созданию центра монтажа и обслуживания лифтов? Сейчас наш торгово-сервисный центр в Минске не только обслуживает, но и берет особо важные объекты для монтажа. И тогда уже мы отвечаем за то, чтобы лифт ехал плавно, без рывков, не стучал, — рассказывает замдиректора. — А то немного обидно, когда нарекания нам — а проблема вовсе не в лифте. Если по Минску и областным центрам ситуация лучше, то в райцентрах бывают и проблемы — отток специалистов, и в результате качество оставляет желать лучшего».
В целом, отмечает гендиректор Борис Ковалевский, примерно 40% качества лифта — это качество оборудования, 40% — монтажа и 20% — обслуживания. Он вспоминает, что у предприятия были случаи поставки лифтов в Россию, когда обслуживанием фактически занимались конкуренты. «Понятно, что шли жалобы от людей. Так что ничего личного — бизнес. Поэтому в каждом городе-миллионнике в России у нас есть сервисный центр, у них и специалисты, и комплектующие, и подменный фонд», — объясняет директор.
Лист стали гнется, пробиваются отверстия — и будущие потолки, панели кабины идут на окраску. В основных цехах малолюдно. Лазер режет детали практически бесшумно, рядом трудятся японские дыропробивные револьверные прессы, выдающие скорость до 600 ударов в минуту. Полностью автоматизированная линия примерно втрое производительнее прежнего оборудования.
Практически все комплектующие «Могилевлифтмаш» выпускает сам или на предприятиях холдинга. Локализация для серийных лифтов — около 80%.
На вопросы про качество комплектующих на предприятии отвечают дипломатично — неплохое, но контролировать надо тщательно. «Купили стенд проверки подшипников — убедились, что есть случаи, когда завод-изготовитель продукцию пропускает, а нас такое качество уже не устраивает, мы отбраковываем. В итоге жалоб на шум подшипников стало меньше», — рассказывает Виктор Тищенко.
Снижение темпов строительства сказывается на объемах, поэтому уже несколько лет назад в Могилеве начали производство нескольких типов подъемников для инвалидов. Их поставляют в Беларусь, Россию, Казахстан. Кроме того, рассказывает Ковалевский, предприятие готовится к участию в тендере на поставку траволаторов для третьей линии минского метрополитена.
«У нас были поставки на Байконур, проходили военную приемку, лифты для Ленинградской АЭС изготавливали. Сейчас завершаем выполнение заказа для БелАЭС. Требования очень жесткие и согласования тоже сложные», — рассказывает гендиректор.
Освоен и выпуск лифтов без машинного помещения. «В них ставится безредукторная лебедка. На всем постсоветском пространстве еще надо менять очень много лифтов, где требуется масло — в безредукторных его нет, то есть это экологично, экономит мощность, ниже шум и не требуется машинное помещение, что развязывает руки дизайнерам и конструкторам здания. Тут законодателями мод были гранды, Otis и Kone, работающие на рынке более ста лет, но после введения санкций мы оперативно вошли в эту нишу. И только в прошлом году 570 таких лифтов мы продали. На эту продукцию и цена повыше, и требования — ставятся такие лифты обычно не в бюджетное, а в элитное жилье», — отмечает гендиректор.
Но потребитель привык экономить, и бороться с этим непросто, признает заместитель гендиректора по коммерческим вопросам Сергей Чертков. «Наш сегмент — эконом-класс. Бюджетные лифты. И стараются заказывать самое-самое дешевое. К примеру, мы долго-долго добивались, чтобы частотные регуляторы главного привода были обязательно включены в базовую комплектацию. Это обеспечивает плавный разгон и торможение — без рывков. И экономию электроэнергии на 30%. Удорожает изделие это, кстати, незначительно», — рассказывает он.
«Соблюдайте инструкции — и вы в безопасности»
Срок службы лифта — 25 лет. Но из-за нехватки средств и в Беларуси, и в России лифты часто работают дольше этого срока. «Вот в Брянске меняли лифт, отработавший 37 лет. Его поддерживали, реанимировали, лебедку меняли — но это тот же лифт», — вспоминает директор.
Если решено не делать полную замену, а ограничиться модернизацией, то каждые три-пять лет потребуется экспертное заключение по лифту. «В Беларуси есть научно-техническое госпредприятие „Диэкос“, которое проводит диагностику и если видит, что оборудование еще может работать — укрепляются направляющие, все остальное меняется. Тогда паспорт выдается еще на 25 лет», — уточняет Ковалевский.
Надежность лифта — особая тема. С начальником испытательного центра Александром Михайловским поднимаемся на некогда единственную в Союзе сертифицированную испытательную башню. Высота испытательного стенда — 84 метра.
В башне разделенные по высоте четыре ячейки для лифтов. Испытания одновременно проходят 11−12 лифтов. «Главное для пользователя — лифт не должен падать в шахту ни при каких обстоятельствах и никого не должно придавить закрывающейся створкой», — рассказывает специалист.
Внизу на стендах испытывают узлы безопасности — ловители, ограничители скорости, замки дверей шахты. Выше — лифты.
«На лифт — два ловителя, один ограничитель скорости — принцип действия придуман еще Элишей Отисом», — растолковывает Михайловский. Собственно, именно с появлением ловителя пользование лифтом стало не экстремальной необходимостью, а безопасной рутиной.
Стенд для испытания ловителей — корзина весом две тонны. Ее загоняют наверх, там стоит расцепитель — корзина в свободном падении падает и останавливается ловителем. Рядом проходит испытания новая приводная установка, испытывается новый тип замка двери шахты.
«Человек при пользовании лифтом в соответствии с инструкциями завода-изготовителя находится в полной безопасности. Впрочем, достаточно правил пользования внутри кабины, — заверяет Михайловский. — Не прибегая к умышленным действиям, вандализму, сломать лифт и навредить себе очень сложно. Главное, чего не надо делать с лифтом — самостоятельно освобождаться при застревании. Такие попытки легко приводят к трагическим последствиям. И на ходу не надо раскачивать кабину. Это значительно снижает вероятность остановки между этажами». А еще перевозить мебель желательно по согласованию с обслуживающей организацией и в присутствии ее персонала — для минимизации проблем и взаимных претензий, напоминают специалисты.
Планы на этот год Ковалевский обозначает осторожно — нужно удержать позиции: «Год на год не приходится. Этот, предполагаем, будет сложным». А просто в промышленности и не бывает.
