Напечатаем денег и заживем, как раньше? Чем чревата реализация идеи большого разворота
В декабре 2014 года экономика Беларуси встала. Дисбалансы, копившиеся в последние годы, перекосили модель, парализовав ее работу. С 2015 года в стране началась новая жизнь и новая денежно-кредитная политика. Она перестала быть проэмиссионной, а кредит перестал выполнять несвойственную ему функцию оказания помощи неплатежеспособным, неэффективным предприятиям. Несмотря на первоначальный скепсис, эффективность и предсказуемость новой денежно-кредитной политики оценили и международные эксперты, и белорусы. Но недовольными оказались многие субъекты хозяйствования, лишившиеся поддержки за счет постоянного льготного финансирования. Лоббисты промсектора заговорили о развороте и возврате к директивным ставкам и печатному станку. TUT.BY выяснял, чем чревато возвращение к привычной и, как казалось многим, некогда эффективной практике.
Как печатание рублей обернулось валютными долгами
До поры до времени, «щедрое кредитование» приводило лишь к периодическим всплескам инфляции и девальвации, ставшим уже привычными для населения. Но сейчас этим дело не ограничится. Мир меняется. И эти изменения делают все более бессмысленными надежды на то, что мягкая кредитная политика может как-то спасти неконкурентоспособную экономику.
Смотрите что происходит в мире. Во-первых, очень неблагоприятными остаются конъюнктурные факторы. Уже почти 10 лет прошло с начала мирового кризиса, но существенного улучшения, глобального роста пока нет. Скорей наоборот, экономики России, Украины, других наших торговых партнеров находятся в очень непростой ситуации. А это важно для Беларуси, имеющей малую, очень зависимую от внешнего мира экономическую систему.
Во-вторых, не менее, если не более, серьезными являются долгосрочные тенденции в структурной трансформации мировой экономики. Четвертая индустриальная революция — это уже не прогноз, она все больше становится реальностью. Например, в Германии реализуется государственно-частная программа развития «индустрии 4.0». Войти в такую систему с устаревшей экономикой будет также невозможно, как в экономику XX века с производством, основанном на технологиях XIX века.
Ситуация начала сильно меняться примерно в начале мирового финансово-экономического кризиса, что проявилось, прежде всего, в динамике внешнего долга нашей страны.
Верхняя линия на графике — это сумма всего внешнего долга, нижняя — чистого (т.е. это разница между нашими обязательствами перед нерезидентами и требованиями к ним). Из него явно видно вот что. Примерно до 2006−2007 гг. Беларусь, проводя довольно мягкую денежно-кредитную политику, не имела очень уж существенных проблем. Да, инфляционная ситуация оставалась неудовлетворительной, доверие к национальной валюте — невысоким. Но, по крайней мере, наши внешние долги были незначительны. Потом положение начало меняться. Долги начали стремительно расти. Валовой внешний долг за период 2006—2014 гг. возрос более чем в 7,8 раза (с 5,1 до 40 млрд долларов), чистый — в 7,9 раза (с 3,4 до 26,8 млрд долларов). Мы стали жить в долг. И хотя нынешний уровень долга признается экспертами безопасным, дальше так действовать нельзя. Уже сейчас наши процентные платежи по обслуживанию долга составляют порядка 1,2 млрд долларов в год. Начиная с 2015 года рост внешнего долга прекратился, он даже сократился примерно на 2 млрд долларов. Во многом это произошло за счет сокращения эмиссии.
Казалось бы, какое отношение имеет внутренняя рублевая эмиссия к внешнему валютному долгу. Связь здесь прямая. В нашей экономике предприятия, получая кредит, работают в основном на импортном сырье, комплектующих и энергоносителях. Еще они выплачивают зарплату, значительная часть которой тоже расходуется на потребительский импорт. Если раньше как-то и удавалось покрывать его экспортом продукции среднего качества во многом за счет благоприятной внешней конъюнктуры, то сейчас это делать невозможно. Поэтому если эмиссионные рубли направляются на финансирование неконкурентоспособного производства — растут реальные долги в валюте. В результате получается, что внутренняя рублевая эмиссия ведет к внешним валютным долгам.
Вот какова была динамика баланса текущих операций, отражающего соотношение входящих и исходящих валютных платежей.
После 2006 года баланс начинает стремительно ухудшаться и в 2010-м дефицит превышает 8 млрд долларов. Некоторое его улучшение в 2011—2012 гг. было связано с трехкратной девальвацией рубля и «эффектом разбавителей». Затем дефицит вновь существенно возрос до опасной величины (более 7,5 млрд долларов в 2013 году и более 5 млрд долларов — в 2014 г.). В последние годы он значительно сократился (2016 г. — 1,4 млрд).
Опасная мечта льготников
С 2015 года практику «спасительного кредитования» начали решительно сворачивать. Тенденции, связанные с усилением долговой зависимости и внешнеторгового дефицита, приостановились и стали разворачиваться. Возвращение на прежние траектории будет очень опасно для экономики, предупреждают эксперты.
Сейчас начала распространяться точка зрения о том, что кредит очень дорог, и это является чуть ли не главной причиной ухудшения финансового положения предприятий. Такие предположения звучали и в ходе недавнего «Большого разговора» с президентом. Во-первых, это не совсем так. Процентные ставки устойчиво снижаются. Пика они достигали в конце 2011-начале 2012 г. Тогда они составляли по рублевым банковским кредитам 45−50% годовых. Затем снизились примерно до 25-30% годовых, а к концу 2014 — началу 2015 г. вновь возросли — теперь примерно до 35−40% годовых. После этого они только снижались и сейчас составляют около 20% годовых. То есть в целом в целом они снизились в 2−2,5 раза по сравнению со своим максимальным значением. Причем для всех, а не только тех, кто имел доступ к льготным кредитам.
Во-вторых, есть более серьезные основания для того, чтобы усомниться в эффективности политики дешевых денег. Грамотные экономисты единодушны: неверно утверждать, будто дорогой кредит может являться причиной низкой эффективности предприятия. Скорей наоборот. Дорогой кредит — не причина, а следствие низкой эффективности и недостаточной надежности заемщика. Верно и обратное — чем сильней, конкурентоспособней и надежней предприятие-заемщик, тем ниже будут для него процентные ставки. «Лечить» же неплатежеспособное предприятие дешевым кредитом — значит только откладывать и усиливать его будущие проблемы.
Для разруливания проблемы крупнейших должников страны была создана Межведомственная рабочая группа, включающая представителей кредиторов, предприятий-заемщиков, госорганов, которая рассматривает индивидуально возможности урегулирования проблем с крупнейшими кредитополучателями, столкнувшимися с трудностями при погашении полученных кредитов. Уже рассмотрены 106 крупнейших кредитополучателей, банки перераспределяют долговую нагрузку, изменяя сроки погашения, снижая процентные ставки, давая отсрочки и рассрочки уплаты процентов. «Это очень непростая работа. Гораздо проще либо просто подать в суд на заемщика, не выполняющего свои обязательства, либо дать ему эмиссионные деньги. Но путь, кажущийся простым, часто ведет в тупик. Учитывая масштабы проблемы, это опасно», — отмечает источник, знакомый с работой клуба кредиторов.
Параллельно с этим сумма выданных банками кредитов постепенно увеличивается. В 2016 г. их сумма по всем предприятиям составила 48,6 млрд рублей, прирост составил 17,6%. И это уже не эмиссионные кредиты.
Рискуем получить старые проблемы нового масштаба
«Для того чтобы стабилизировать и направить экономику на траекторию роста в современных реалиях, нужна активная технологическая политика, изменение систем управления, действующих на предприятиях, их мотивации и поведения. Это затрагивает не только финансовую, но и в целом промышленную и институциональную систему», — предупреждают эксперты.
Но если говорить о денежно-кредитной политике, то ее важнейшей задачей считают формирование финансовых условий для реализации этих направлений. Основа этого — стабильность инфляции и высокое доверие к национальной валюте. И здесь очевидна положительная динамика. Инфляция в 2016 году составила 10,6% (при прогнозе — 12%), на 2017 г. планируется 9% и 5% — 2020 году. Параллельно снижаются процентные ставки. И такой уровень уже приемлем для субъектов хозяйствования и потенциальных инвесторов при принятии и реализации долгосрочных проектов.
Растет доверие к национальной валюте и со стороны населения. Об этом свидетельствует устойчивый рост рублевых депозитов (прирост в прошлом году составил 12,4%, на 1 января 2017 г. объем достиг 4,5 млрд рублей) и изменение сальдо покупки и продажи белорусами иностранной валюты в последние годы. Если в 2010—2014 гг. население ежегодно скупал на чистой основе валюты на сумму более миллиарда долларов, то в 2015 году было продано на чистой основе 129,6 млн долларов, а в 2016 г. — 1,9 млрд долларов. Это стало важным фактором наращивания золотовалютных резервов государства.
Нынешнюю денежно-кредитную политику Нацбанк характеризует как нейтральную. И это мировой тренд. Именно ее считают хорошей основой для структурного развития экономики. «Что касается предложений некоторых экономистов о возврате к практике эмиссионного кредитования, то это, в лучшем случае, может создать лишь видимость решения некоторых проблем. В действительности будет не только в очередной раз дестабилизирована инфляционная ситуация, как уже бывало в прошлом, но и обострены более фундаментальные проблемы, связанные, в том числе, и с опасностью попадания экономики в долговую зависимость от внешнего мира», — констатируют эксперты. Серьезность последствий грозит перекрыть прошлые неприятности.