Мы все учились понемногу... Проблемы образования уже бьют по и так хиреющей экономике
Президент заявил, что нашей системе образования реформа не требуется. Главное — загрузить учителей, дать им зарплату и требовать от них результат. Очень привычный нам по промышленности алгоритм. Там — директор, здесь — учитель. Директора и грузят, и требуют от него результат. Правда, зарплату дают не очень. И в промышленности — кризис, которому не видно конца. А что, в образовании у нас все хорошо?
Система умерла
Боюсь, что проблемы в системе образования, на первый взгляд, выглядят еще тяжелее, чем проблемы в промышленности. В промышленности есть хоть мировой и китайский опыт, можно нащупать выход из кризиса. Известно, и как можно переучить людей. В образовании, на мой взгляд, положение хуже. Во всяком случае, об этом свидетельствуют результаты вступительных экзаменов в вузы в этом году. Проходной балл 84 из 400, недобор даже на бюджетные места свидетельствуют, что средний уровень подготовки абитуриентов крайне низок. А ведь поступали, в массе, не самые слабые ученики.
Не могу считать себя экспертом в данной области. Так что эти заметки — скорее взгляд со стороны, взгляд отца и деда (внук тоже недавно окончил среднюю школу).
Как-то последние 20 лет систему образования было принято жалеть. И учителя мало зарабатывали, и денег на школы выделялось недостаточно. Сначала ТВ, а потом и интернет составили мощную конкуренцию школе, отвлекая время и внимание детей. Да и высшее образование стало чуть ли не массовым, лишая стимулов старшеклассников улучшать свои знания.
Однако, по моим наблюдениям, большинство учителей честно выполняли свой долг даже в условиях нищенских зарплат и чрезмерной загрузки ненужным бумаготворчеством. И желания получить высшее образование у школьников не снизилось. Так что проблема не здесь.
Проблема, как мне представляется, в той реформе школьных программ, которая прошла еще в СССР где-то около 1978 года. До этого циклическое построение программ (начальное, неполное среднее, среднее образование) обеспечивало взаимосогласованность уровня знаний по отдельным предметам. Методики преподавания были увязаны с уровнем общего развития школьника. Что позволяло, в целом, гарантировать закрепление определенного минимума знаний для всех школьников, реализуя принцип всеобщего образования.
Конечно, та система порядком устарела и требовала обновления. Однако, в процессе реформы, «предметники» по максимуму раздули объемы информации каждый по своему предмету. О согласованности программ уже и речи не шло. Методики преподавания тоже не справлялись с возросшими информационными потоками.
Как результат, акцент в школьном преподавании сместился с понимания предмета на запоминание все больших объемов информации. Но запоминание без понимания неустойчиво, вызубренный материал забывается быстро. Не говоря уже о том, что у значительной части школьников возникло стабильное отторжение от тех знаний, которые они не понимали. К примеру, и среди студентов педвузов встречаются те, у кого проблемы с таблицей умножения. Или широко распространенный среди выпускников страх перед экзаменами по математике, физике, химии. Именно им объясняется гипертрофированно высокий конкурс на гуманитарные специальности.
Мне самому пришлось с этим столкнуться в 1989 г., когда сын заканчивал среднюю школу с более чем приличными отметками. Но при подготовке к вступительным экзаменам выяснилось, что физики он не понимал вообще. И только когда он прочитал старый учебник Ландсберга, положение дел нормализовалось. Поскольку там была система, а не набор фактов.
Высшая школа, столкнувшись с резким снижением качества подготовки студентов, также была вынуждена снизить свои требования к ним. Тем более, что вузы попали в финансовую зависимость от платы студентов за обучение. Которая не позволяет проводить отсев. К тому же массовым явлением стала покупка студентами контрольных, курсовых, дипломных работ. Что добило качество выпускников вузов.
Проблема школы — проблема экономики
А сегодня и в школы, и в вузы пришли слабо подготовленные выпускники вузов, которые ранее были слабо подготовлены в школе. Выбирать было особо и не из кого, желающих стать педагогами и без того было мало: социальный престиж педагога в обществе, где он измеряется уровнем доходов, заведомо невысок. И работают они по методикам, заведомо не позволяющими обеспечить нужный уровень обучения. Поэтому ситуация продолжает ухудшаться. И у нас, и в России. И, как справедливо указал Герман Греф на недавнем Гайдаровском форуме, проблемы образования уже становятся проблемами в экономике. Уровень кадрового пополнения которой тоже непрерывно снижается.
И вопрос уже не только в деньгах. Методики сегодня важнее. Особенно для средней школы. Поскольку быстро повысить уровень массы учителей невозможно. А вот обучить их работе по новой методике — вполне реально. Если эта методика будет. Вполне реально и существенно усилить кадровый потенциал вузов за счет переноса фундаментальной науки из АН РБ. С корректировкой программ обучения за счет увеличения количества спецкурсов и уменьшением числа студентов в группах.
Важна и системность в реформе системы образования. И, прежде всего, придется определиться в принципах ее построения. Поскольку, боюсь, реанимацию советской системы образования и ее адаптацию к современности мы уже не потянем.
Сегодня мир меняется быстро. И система образования должна дать возможность человеку к изменениям в этом мире адаптироваться. И, в то же время, создавать общую базу, без которой невозможно общение.
И не только внутри страны. Например, в Китае обязательными выпускными экзаменами в школе являются китайский, математика и английский. Приличное знание которого дает основу для международного общения.
Советская система образования предполагает максимально широкое базовое образование. В определенной степени — в ущерб специализации. Американская — минимальное базовое образование при ранней и интенсивной специализации. Соответственно, советская система значительно более затратна и требует дополнительных сегментов для углубленной специализации. Прежде всего — в системе последипломного образования.
Однако широкое базовое образование позволяет легче переквалифицироваться. А сегодня в предстоящей жизни каждому переквалифицироваться придется не раз. Уже в 80-е в предстоящей жизни каждому в среднем предстояло сменить 4 работы. Сейчас — заведомо больше. С другой стороны, без регулярного применения неистребованные знания забываются, и, вроде бы, усилия по их получению тратятся впустую.
Меру здесь найти очень сложно. Для небольшой страны очень затратно отрабатывать множество методик, следить за их согласованностью, загружать учащихся дополнительным материалом. Не очень верится, что наши специалисты самостоятельно смогут тут исправить ситуацию.
Во-первых, это — сложно, такого набора специалистов у нас и нет. Во-вторых, слишком развита здесь клановость. Было бы очень неплохо, если бы нашу школьную систему, как программы, так и методики, оценили эксперты из-за рубежа. Но не из России, где те же проблемы, что и у нас. Возможно, тогда перед нашими специалистами можно будет поставить задачу, как выходить из этого положения.
Но и сегодняшнее положение в образовании становится нетерпимым. Меры нужно принимать быстро. Но есть опасность, что подготовленная келейно, без широкого общественного обсуждения, реформа системы образования выродится в очередную имитацию. И только ухудшит и без того непростую ситуацию.
Как и в экономике, в системе образования нужно заканчивать с глубокой провинциальностью Беларуси. Открываться миру, и идти в мир. Изучая мировой опыт и перенимая все полезное. Исходить не из того, что «других специалистов у нас нет» (нет у нас — есть в мире), а из потребности решать проблемы, а не прятать их. А то ведь наши чиновники, что от экономики, что от образования больше всего боятся, что их просчеты и ошибки кто-то увидит и гласности предаст. Или начнет сравнивать их «достижения» с опытом других стран.
Есть, однако, подозрение, что постсоветские «элиты» решили на образовании населения поэкономить. Ни к чему, мол, метать бисер. Для себя и своей обслуги достаточно относительно небольшого числа элитных школ, а высшее образование, кому надо, может получить и в Англии.
Об этом свидетельствует и совпадение по времени заявления нашего президента о ненужности реформы образования и совета Дмитрия Медведева учителям идти в бизнес. И вполне реальное торможение пересмотра программ средней школы и методик преподавания. Что у нас, что в России. Безграмотным населением и манипулировать легче. Постепенно разрушается и научно-технический потенциал наших стран. И вопль Грефа о «технологическом порабощении» наших стран Западом (уже и Китаем, а деградация системы образования — существенная часть этого порабощения), так и остается «гласом, вопиющим в пустыне».
Кризис в Беларуси системный. Он касается не только экономики (в т.ч. и финансов). Он касается и политической системы, где всевластие чиновников, не способных управлять страной, не позволяет искать выхода из кризиса экономического. Он касается социальной структуры общества, которая деградирует. Касается он и системы образования.
И искать выхода из такого кризиса нужно начинать с разрешения «кризиса некомпетентности» на путях широкого гласного обсуждения проблем. По моему мнению, наш госаппарат выхода из такого кризиса сам, в тиши кабинетов, не найдет никогда.