Аграрный интегратор Евгений Баскин: "Не главное что делать, главное - с кем"

«Будущего у мелких производителей куриного мяса нет. Не нужно бояться того, что кто-то займет 50 или 60% рынка. Будущее за крупными интегрированными структурами, которые могут себе позволить правильно отстраивать бизнес-процессы», — уверенно говорит генеральный директор и основной владелец группы компаний «Серволюкс» Евгений Баскин. Бывший инженер-физик, с головой ушедший в агробизнес, сегодня претендует на треть белорусского рынка курятины, входит в семерку крупнейших игроков на российском рынке и активно развивает молочное направление. Об амбициях крупнейшего производителя курятины, пользе «тренировок» Россельхознадзора, торговых войнах и числах с шестью нулями читайте в материале TUT.BY.

Торговые войны: больно и дорого

Создание сперва Таможенного, а затем и Евразийского экономического союза открыло перед белорусскими производителями границы, но не ликвидировало менее очевидные барьеры и не сняло остроту периодически вспыхивающих торговых войн. Про самый сложный момент в жизни бизнесмена Баскина он отвечает, не задумываясь: декабрь 2014-го, когда был приостановлен экспорт в Россию продукции со всех птицеводческих предприятий Беларуси.

«Простаивали около шести недель. Серьезные накопления продукции. Складских мощностей под такие объемы ведь нет — это стоит глобальных денег. Понимали, что долго так продолжаться не может. Не буду называть потерянные суммы, но они — с шестью нулями. В долларах», — вспоминает Баскин. Серьезные убытки — это потому, что «Серволюкс» около половины продукции отправляет в Россию, напрямую работая со всеми крупнейшими российскими сетями, Х5, «Магнитом», «Дикси». «Любой сбой в поставке имеет негативные последствия. Причем не только экономические — портятся отношения с партнерами, у которых большого желания работать в такой системе координат нет», — отмечает он.

Впрочем, выводы из декабрьских неприятностей сделали быстро. «Мы не можем диктовать в России свои правила: к нам относятся, как к поставщикам из любой европейской страны. В этом есть и плюсы — мы еще выше подняли культуру производства. Как пример — сейчас мы планируем получить сертификат  McDonald"s, который есть только у одного российского производителя. Их требования — это новый уровень, который зачастую выше того, чего требует Россельхознадзор, — говорит гендиректор. — Мы инвестировали серьезные деньги, наши специалисты объездили всю Европу, где есть предприятия сальмонелла-фри с высочайшим уровнем биобезопасности, мы заменили нескольких сотрудников,  сегодня к нам придраться не за что. Наш продукт соответствует самым жестким требованиям российской стороны. Глобальные вопросы по повышению культуры производства решены, мелкие ветеринарные проблемы есть у всех и во всем мире. Процесс совершенствования тут бесконечен».

Планируется, что получение сертификата McDonald"s позволит «Серволюксу» поставлять свою продукцию на перерабатывающие предприятия, откуда курятина идет в рестораны McDonald"s в России и СНГ. Прежде мясо птицы они импортировали.

Но даже в относительно спокойные периоды конкурировать с союзными коллегами непросто: уж больно отличаются масштабы производств и уровень поддержки АПК в Беларуси, России и Казахстане. «У нас нет таких финансовых возможностей, как у коллег по Таможенному союзу. В России почти все животноводческие предприятия финансируются в рамках национальных проектов: в российских рублях, на длинные, до 10 лет, сроки, эффективная ставка — 2% годовых. А объемы по конкретным заемщикам — от 1 до 3 миллиарда долларов в эквиваленте», — констатирует гендиректор «Серволюкса».

В Казахстане уровень поддержки еще выше — там кроме льготных кредитов и финансирования расходов на инфраструктуру есть и прямые дотации. По мясу птицы, к примеру, — 400 долларов за тонну произведенной продукции. То есть при объемах «Серволюкса» — 160−165 тысяч тонн курятины в год — сумма прямых бюджетных дотаций составила бы 56 млн долларов. «Мы прекрасно понимаем, что наша страна не в состоянии оказывать такую поддержку, поэтому единственный вариант — работать эффективнее, чем наши коллеги по Таможенному союзу», — говорит он.

Так что заявления о высокой господдержке и демпинге белорусских производителей — миф, заверяет Баскин: «Мы в России работаем в достаточно высоком ценовом сегменте, и изначально мне был неприемлем стереотип о том, что белорусская продукция — дешевая. Вы хотите быстро, дешево и хорошо? Всем известно, что из трех этих вещей одновременно возможны только две».

Экспортные маневры

В России птицеводство и свиноводство сегодня берет масштабами. «Мы в Беларуси сегодня — крупнейший производитель — около 30% рынка. При этом, производя 165 тысяч тонн, в России мы только на почетном седьмом месте. В Украине крупнейший производитель — Мироновский хлебопродукт — 600 тысяч тонн. Это больше, чем все производители Беларуси», — перечисляет Евгений Баскин.

Производство мяса птицы в России в 2014 г. - 3,8 млн тонн в год, «Серволюкс» поставляет 60−70 тысяч тонн, занимая долю не более 2%. Свое преимущество белорусы видят в том, что продают в основном качественную охлажденную продукцию. «Мои московские друзья, занимающие топовые позиции в российских профильных компаниях, рассказывают, что в магазине в Москве покупают наши охлажденные субпродукты. Мне было приятно, — улыбается Баскин. — Так, Россия готова забирать весь объем охлажденных субпродуктов».

«У нас нормальные партнерские отношения не только с сетями, но и с крупными производителями. Российские агрохолдинги обладают серьезным лоббистским ресурсом — они видят наши цены и понимают, что никакие белорусы им рынок птицы не ломают», — подчеркивает Баскин.

Кстати, добавляет он, платят российские сети, как часы: «Никаких „этому плачу, тому не плачу“ там нет. Если подписан контракт, тебе платят день в день».

К вопросу диверсификации экспорта «Серволюкс» подходит осторожно. «Пока тестируем рынки. Важно понимать, что на этих рынках нам противостоят очень серьезные игроки», — говорит директор. К примеру, в Бразилии себестоимость килограмма птицы в убойном весе — 1 доллар. «Мы здесь можем сделать все что угодно, но климатические условия и стоимость сырья в Бразилии отличаются от наших, себестоимость у нас гораздо выше, — разводит руками Баскин. — А на рынках Средней Азии господствует украинский Мироновский хлебопродукт — уровень зарплат у них ниже нашего. Плюс вертикальная интеграция: есть свой завод по переработке подсолнечника, своя земля, другие санитарные и противопожарные требования при строительстве».

Кроме того, на многих рынках цена важнее качества, констатирует собеседник: «Слышали, что такое инъектирование? На некоторых рынках в тушку закачивают до 30% влаги без информации для потребителя, в Африку вообще все что угодно продают. Поэтому мы тему диверсификации экспорта изучаем, но поставить флажок на карте, отчитаться о диверсификации экспорта и грузить с убытками — не наш вариант работы».

Выбирая новые направления продаж, «Серволюкс» присматривается к Китаю, обсуждая вопрос поставки туда куриных лап. Баскин рассказывает, что проект уже в высокой стадии готовности.

«Непрофессиональная команда — самоубийство для бизнеса»

За последние годы почти весь крупный частный бизнес Беларуси обзавелся собственными сельхозактивами. На вопрос, это настойчивые рекомендации властей, видение возможности заработать или мода, Евгений Баскин отмечает: «Мода не мода, но такой тренд был. Был неплохой указ, когда предприятия отдавали за 20% от стоимости чистых активов (указ президента № 280 от 14 июня 2004 г.). Вопрос эффективного собственника — ключевой во всех странах и отраслях».

«Главное в АПК, если ты действительно работаешь масштабно, сформировать серьезную команду. У меня на это ушло несколько лет, — продолжает он. — Сегодня очевидно — не важно, что делать, важно, с кем делать. Скажу откровенно — специалистов серьезного уровня, которые готовы вести агробизнес в современных условиях, у нас немного».

Вариантов создать команду — два: перекупать или растить самим. Большой компании приходится задействовать все способы. «Вот рядом Парк высоких технологий, но одно дело программирование, другое — корпоративное ИТ. Таких специалистов у нас в республике немного, проще пригласить экспата. То же самое — логистика. Сложнейший момент, и можно по пальцам пересчитать людей, которые понимают, что это такое, могут увязать в одну цепочку производственную, складскую, транспортную логистику», — рассказывает Баскин.

Технологов, ветеринарных врачей «Серволюкс» готовит сам, давая шанс молодым. «Придя в Смолевичи, мы назначили ветврачом 23-летнего парня, — отмечает гендиректор. — Всем птицеводческим направлением руководит мой заместитель, с которым мы работаем рука об руку уже около 13 лет — ему всего 36. Он пришел в Могилев в 2002 году, через год после студенческой скамьи. Сегодня такого уровня специалистов нет не только в Беларуси, но и в СНГ».

 «Команда — ключевой актив и главная забота. Права на ошибку тут нет. Мы понимаем, что если за год цена на мясо птицы в России в долларах снизилась в два раза и все работают на грани рентабельности, то любая ошибка может быть фатальной. Поэтому эксперименты с приглашением в команду не совсем профессиональных людей мы себе позволить не можем — для бизнеса это самоубийство. А найти людей с горящими глазами, готовых в это непростое дело впрягаться — проблема», — говорит Баскин.

При всем уважении к нашим вузам, продолжает он, молодежь приходится переучивать. Среди необходимых требований к специалистам в «Серволюксе» — быть English-speaking — тогда специалиста можно послать на стажировку, инвестировать в него.

«Когда у меня знакомые спрашивают, куда лучше отправить учиться ребенка — в медицинский или в ветеринарный, я говорю: однозначно в ветеринарный. Чтобы стать неплохим доктором и зарабатывать нормальные деньги, нужно работать лет 10−15, ветеринар имеет шанс за 3−5 лет от студенческой скамьи достигнуть серьезного уровня и получать хорошие деньги», — отмечает Баскин.

Куриные перспективы

Масштабный куриный бизнес «Серволюкса» начинался с Могилевской птицефабрики, которую удалось выкупить по условиям известного указа президента № 138. «Это был революционный указ, прорыв! Я искренне благодарен главе государство за то, что нам оказали доверие, продали Могилевскую птицефабрику. Время было непростое, мнения были разные, хотя это был более чем проблемный актив. Там три месяца не выплачивалась зарплата, а у птицы было трехразовое питание — понедельник, среда и пятница. И при этом были люди, которые сомневались… — вспоминает Баскин. — Мы увеличили производство в 15 раз — начинали с 5 тысяч тонн, сегодня производим 75 тысяч».

Согласно мировой статистике последние несколько лет наблюдается уверенный рост продаж мяса птицы по сравнению со свининой, говядиной, рыбой. Доля мяса птицы в структуре потребления мяса - более 30%. Это самый недорогой источник полноценного белка. Тренды показывают, отмечает Баскин, что именно этот сегмент и дальше будет расти, как он растет сегодня, когда проблемы, зацепившие экономику Таможенного союза, больно ударили и по потребителям. «Думаю, птица — это единственный продукт в нашей стране, цены на который за полтора года не изменились. Конечно, сейчас мы уже подошли к черте, когда с этим надо что-то делать», — говорит гендиректор «Серволюкса».

Кстати, цены на тушку птицы в Беларуси до сих пор регулирует государство, что, по мнению Баскина, неправильно: «Мы работаем на открытом рынке, и те же сети могут завезти продукт, к примеру, из России. Считаю, что регулирование надо убирать, оно никому не нужно. Как производитель, так и розница все прекрасно знают и про себестоимость, и про цены, и про покупательную способность. Социальную напряженность никто устраивать не хочет. Но если рентабельность уходит в минус, а возможностей дотировать производителя нет, надо переходить к свободному ценообразованию».

Среди других тенденций куриного рынка — увеличение доли продаж не тушки, а продукта для конечного потребления. «Мы доказываем, что нет никакой экстрамаржи в том, что мы продаем разделанный продукт в красивой упаковке, — заверяет директор. — А продукт этот кардинально отличается от того, что продается в сетях навалом, при всем уважении к коллегам. „Тренировки“ Россельхознадзора дали результат: сегодня мы можем гарантировать на 100%, что ни сальмонеллы, ни листерии, никаких других вредных микроорганизмов в продукте нет».

Урбанизация растет, и следующий очевидный этап развития — производство продуктов высокой степени готовности, 5−10 минут в духовке – и продукт готов. «Может, сейчас для этих продуктов и не лучшее время, но за ними будущее», — уверен директор.

На белорусском рынке «Серволюкс» продает около 50%. «С сетями у нас отношения нормальные, продукция имеет короткие сроки реализации — в основном 7 дней. Кроме того, у нас большие объемы и есть альтернативные каналы продаж, поэтому нам платят вовремя, претензий нет», — заверяет Баскин.

Для финансирования проектов по мясу птицы «Серволюкс» планирует привлекать средства международных финансовых организаций, а работа с этими структурами имеет свою специфику. К примеру, потенциальных кредиторов интересует не только бизнес-план, но и условия содержания птицы. «Бройлер живет 41−42 дня. Готовы ли вы заплатить в два раза больше, чтобы он жил в более комфортных условиях? В Европе это обсуждается — как и вопрос гуманности содержания рыбок в аквариуме, о чем голландский парламент дискутировал три часа… Мы к этим вопросам относимся спокойно. Условия содержания птицы у нас прекрасные, иначе не было бы таких высоких технологических результатов», — рассказывает Баскин. Но дальше их улучшать за счет потребителя сегодня, на мой взгляд, неактуально.

Молочные реки

Масштабы молочного проекта «Серволюкса» впечатляют — строится ферма на 4200 голов.  При комплектации упор будет делаться на буренок джерсейской породы. «Проектами, связанными с молоком и землей, занимается наш операционный директор, это голландский специалист очень высокого уровня, имеющий громадный опыт работы в разных структурах в Европе, в Китае, России, — рассказывает Евгений Баскин. — Нужна была новая идея, новый подход. Он объездил всю Европу, Канаду и решил, что для нас экономически выгодно строить такую крупную ферму, ведь раньше поголовье было рассредоточено по пяти фермам. Когда мы закончим проект, стоимость скотоместа у нас будет одна из самых низких в республике. Мы отказались от роботов, у нас все очень просто и функционально. Роботы нужны там, где зарплаты превышают 2 тысячи евро, а у нас рабочих рук хватает».

Финансируется проект в рамках программы развития молочной отрасли, за кредитные ресурсы Банка развития. «На таких условиях мы готовы работать, готовы строить дальше фермы, птицефабрики», — говорит директор.

Доить будут около 7 тысяч литров в год с коровы, прикидывает Баскин. «Все эти разговоры о том, что в Европе 10 тысяч литров молока корова дает — абсолютно неправда. Можно и 10 тысяч доить, если ее соевым шротом кормить. Нормальная ситуация, когда хозяйство имеет в среднем 6-7 тысяч литров с коровы. Главное тут не рекорды надоев, а себестоимость», — аргументирует он.

Ввести первую очередь фермы планируется к Новому году, полностью — в первом квартале будущего года.

Изначально идеи развивать молочное направление не было, признается Баскин, но актив в Смолевичах достался «Серволюксу» с серьезным агроблоком — землей, фермами, молокоперерабатывающим заводом. «Мы не первый день в бизнесе, понимали, что пытаться отказаться от проблемных активов бесполезно — „пилить“ их никто бы не дал. Взяли всё и стараемся довести до приемлемого уровня. Пока мы не получаем таких результатов по молоку, как могут похвастаться самые сильные игроки этого рынка, — самокритично отмечает Баскин. — Но первоначальная задача была — вывести направление из убытков. Это удалось достаточно быстро. Думаю, с вводом новой фермы мы сможем выйти на финансовый результат, который вписывается в нашу стратегию».

«Не увлечен, не вовлечен, не готов работать без выходных? Результата не будет!»

«Все наши бизнес-планы достаточно консервативны. Сложно оценить риски девальвации белорусского и российского рубля, цены на нефть, сырье. Это практически нерешаемая задача, так как нет вариантов хеджирования белорусского рубля. При оценке любого бизнес-плана мы исходим из самых негативных сценариев. По жизни я оптимист, но в бизнесе — как правило рассматриваю пессимистический сценарий», — рассказывает Баскин.

Чтобы работать прибыльно и снижать себестоимость, необходимо правильно выстраивать логистику, ИТ, продажи, нужен новый подход к организации всей деятельности, - продолжает он. «Сегодня требования российских сетей ушли от отечественных далеко вперед. Процесс глобализации идет, скоро и наши выставят те же требования по приемке товара, транспортной и индивидуальной упаковке, маркировке. А внедрение этих подходов стоит колоссальных денег — мелким игрокам это не под силу», — поясняет он.

На вопрос о том, будут ли далее укрупняться, Баскин отвечает осторожно: такая возможность не исключена. В частности, «Серволюкс» готов расти за счет земель вокруг имеющихся активов. «Нас интересует земля, но если будет какой-то шлейф в виде молочного стада, конечно, никто не даст от него отказаться, — прикидывает он. — Это творческий процесс, и мы готовы эти предложения рассматривать».

Ситуация на основных рынках сложная, поэтому сегодня расширение — не приоритет. «Львиная доля кредитов у нас в иностранной валюте — курсовые разницы негативно влияют на прибыль. В такой ситуации привлекать деньги на развитие производства достаточно рисково. Поэтому в этом году мы занимаемся тем, что оптимизируем те бизнес-процессы, которые у нас не были доведены до совершенства. Обычно деньги теряются на стыках между бизнес-процессами. Самая главная задача в этом году — зачищать эти стыки, добиваясь максимальной эффективности», — констатирует Баскин.

Интересуемся, важна ли для бизнеса возможность купить землю в собственность, но особого интереса владелец «Серволюкса» не проявляет: «Я сегодня с землей никаких проблем не вижу. Аренда земли — это не аренда офиса, где надо платить достаточно высокую цену. Если ставки арендных платежей вменяемы, это выгоднее, чем брать кредит и выкупать землю в собственность. У меня нет маниакального желания все покупать. Если боишься, что у тебя могут что-то отобрать, тогда вообще не стоит начинать работать. Все риски предусмотреть невозможно».

Удивляясь энтузиазму и горячности, с которой пятидесятилетний Баскин лично вникает в сельскохозяйственные тонкости, интересуемся, стоит ли так напрягаться. «Если ты не увлечен, не вовлечен, не готов работать без выходных — результата не будет. И перед глазами таких примеров очень много: в России даже при колоссальном уровне господдержки есть примеры громких банкротств агрохолдингов, где собственники не были вовлечены в проект, где, заработав денег, люди пытались рулить бизнесом из Европы. Это не работает. Команда должна видеть, что руководитель этим живет, тогда будет отдача», — резюмирует он. В ближайшее время расслабляться команде точно не придется.

Евгений Баскин, номер шесть в рейтинге крупнейших бизнесменов страны по версии «Ежедневника» — основной владелец группы компаний «Серволюкс» (торговые марки «Петруха», «Братья Гриль», «Кувшинка»), вертикально интегрированной структуры по производству, переработке и реализации мяса птицы, комбикормов, молока. В состав группы входит птицефабрика по производству инкубационного яйца и суточных цыплят, две фабрики по выращиванию и переработке мяса птицы («Серволюкс Агро» и «Смолевичи Бройлер»), два комбикормовых завода, мясокомбинат, молокозавод, 8 тысяч голов крупного рогатого скота, 14 тыс. га земли, сеть продовольственных магазинов «Квартал вкуса», проектный институт, строительно-монтажное управление.

Производство Баскин начал в 2002 году с договора подряда с Могилевской бройлерной птицефабрикой. В развитие и модернизацию этого производства компания вложила более 100 млн долларов, производство выросло в 15 раз.

В 2006 году компания купила завод «Экомол» в Оршанском районе, куда инвестировала более 30 млн долларов.

Следующий этап инвестпрограммы «Серволюкс» — «Смолевичи Бройлер». В 2012 году «Серволюкс» купил контрольный пакет акций (50,1%) Смолевичской птицефабрики, через год долю увеличил практически до 100%. С учетом расходов на выкуп акций у государства объем инвестиций оценивается в 200 млн долларов.

Общая сумма инвестиций в эти проекты составила 350 млн долларов. На предприятиях группы работает 6800 человек. Группа отчитывается по стандартам МСФО.