В холдинге «Гомсельмаш» перестанет сдавать экспортные рубежи?
Помимо самого «Гомсельмаша», в холдинг будут включены пять открытых акционерных обществ: «Гомельский завод литья и нормалей», «Гомельский завод специнструмента и технологической оснастки», «НТЦ комбайностроения», «Светлогорский машиностроительный завод» и «СП-Строй». Собственно, все эти заводы входили в производственное объединение «Гомсельмаш», которое акционировалось к январю нынешнего года. Было производственное объединение — сделали холдинг. Превратить производственное объединение в ОАО несложно, но простое арифметическое сложение заводов не приведет к повышению конкурентоспособности предприятия. Которое, кстати, после вступления России, основного импортера нашей сельхозтехники, в ВТО начинает сдавать экспортные позиции.
В принципе, основное преимущество холдинга в том, что, объединившись, компании всегда оказываются сильнее, чем по отдельности. И стоят дороже. Ведь внутренних инвестиций на модернизацию не хватает. По данным Национального статкомитета, в первом полугодии нынешнего года использовано 94,2 триллиона рублей инвестиций в основной капитал — на 6,7 процента меньше, чем за тот же период прошлого года. А в холдинг, в отличие от ПО или концерна, можно привлечь инвестора. Как сообщил пресс-секретарь Министерства промышленности Сергей Шалай, «акционирование увеличивает активы и в случае проявления заинтересованности иностранных инвесторов повышает инвестиционную привлекательность, увеличивает цену приобретения акций». Действительно, акционирование по своей сути эффективно. Но только при участии инвесторов, которые вложат деньги в развитие предприятия. Воспользуются ли они этой возможностью?
Два года назад была предпринята попытка объединить «Гомсельмаш» с аналогичным российским предприятием «Ростсельмашем». Для справки: «Ростсельмаш» — группа компаний, состоящая из 13 предприятий со сборочными производствами, расположенными в России, США, Канаде, Украине и Казахстане. Выпускает 20 типов сельхозтехники, более 100 моделей и модификаций. Совокупный оборот — более миллиарда долларов. Но в 2012 году «Ростсельмаш» испытывал не лучшие времена, периодически простаивая. Как заметил тогда первый заместитель Премьер-министра Владимир Семашко, «деньгами здесь не пахнет». По его словам, делается рыночная оценка двух предприятий, чтобы определиться, какой пакет акций нужно отдать в управляющую компанию, чтобы был паритет — 50 на 50.
Цель объединения двух компаний — помочь белорусской и российской сторонам избежать ненужной конкуренции и вести согласованную политику. Речь шла о том, что именно наше предприятие приобретет «Ростсельмаш». Для «Гомсельмаша» очевидных экономических преимуществ в объединении не было, кроме закрепления на российском рынке и согласованной ценовой политики. Но мы не учли, что обе компании являются конкурентами, а зарабатывать хотят все. «Гомсельмаш», по сути, — государственная корпорация, «Ростсельмаш» — частная. Немудрено, что отклика у российского правительства белорусское предложение не нашло.
А каковы перспективы нашего холдинга сегодня? Фактически, государство как было, так и останется собственником этих предприятий. А в рыночной экономике вообще, и в России в том числе, холдинги создаются инвесторами-частниками. Для них главное — жесткая, без социальных «заморочек», оптимизация производства, сокращение издержек, новые рынки. Частник управляет деньгами, а не штуками и тоннами. Поэтому в нашей ситуации целесообразно создавать транснациональные компании, промышленные кластеры на основе рыночной интеграции, о чем, кстати, не раз говорили и в Правительстве. Не конкурировать друг с другом, а объединяться на основе производственных, технологических и сбытовых цепочек.
И это касается не только «Гомсельмаша».
Ирина ГЕРМАНОВИЧ, «СГ»