Незаменимая лошадиная сила...
Не утратить отечественного бренда!
А вот белорусское коневодство переживает не самые лучшие времена. Некоторые полагают, что его у нас вообще нет. Но это не так. В стране действуют около 20 коневодческих предприятий. Другое дело, как востребованы лошади? В век машин и Интернета они все больше отдаляются от производства, потому что одна лошадиная сила не идет ни в какое сравнение с десятками и сотнями таких же, спрятанных под железным капотом.
В прошлом году численность лошадей в Беларуси составляла около ста тысяч голов. Большинство из них находится в частном секторе. Рабочий конь в белорусской деревне и сегодня остается надежным помощником крестьянина, да и дачника нередко тоже. В пору весенней посевной в сельской местности лошадь нарасхват. До сих пор многие предпочитают ее мотоблокам и другим техническим приспособлениям. Разве что не в тех масштабах, как прежде.
В сельхозорганизациях лошади в основном используются на подвозке кормов на фермах. И такие хозяйства не прогадали. При нынешней дороговизне топлива полагаться на каждом шагу на технику вряд ли разумно. Между тем использование конской силы может быть гораздо шире. Конные косилки, например, можно применять на заливных лугах, где вязнет любая техника.
Большинство коневодческих хозяйств включены в Республиканскую программу по племенному делу в животноводстве на 2011—2015 годы с выделением соответствующих дотаций из госбюджета. Правительство считает, что даже при всей холодности сельхозпроизводителей к лошади как к объекту производства, коневодство в стране не должно угаснуть. Кроме лошадей рабочего направления, у нас достаточно успешно разводят спортивных и так называемых досуговых лошадей, которые используются в прокате, туризме, иппотерапии.
При относительной немногочисленности племенного поголовья генетический набор лошадиного стада в республике достаточно разнообразен. Основной у конезаводчиков считается белорусская упряжная порода. Следующими идут тяжеловозы — русский и советский. Из верховых — ганноверская, голштинская, русская рысистая породы. Есть даже поголовье пони.
Настоящим национальным брендом стала белорусская упряжная. Кстати, это самая молодая порода в мире. Она зарегистрирована только в 2000 году, а работа по созданию велась с 1952 года. Созданы и племенные фермы для селекционной работы по белорусской породной группе. Сейчас лучший генофонд сосредоточен в четырех специализированных хозяйствах республики: ГП «Жодиноагроплемэлита» — Минской, СПК «Полесская нива» и ОАО «СХ «Мир» — Брестской, РУСП «Совхоз Лидский» — Гродненской областей. Здесь имеется племенное ядро, которое насчитывает более тысячи конематок и свыше 100 жеребцов. Устойчивый спрос на белорусских упряжных у коневодов и любителей из России и Казахстана. Да и во многих других странах она сегодня в почете.
Отрасль без иллюзий
Около полутора миллионов лошадей составляет поголовье в России. А ведь были времена, когда оно насчитывало 30—35 миллионов. Только с 2007 года здесь отмечается небольшой прирост — на 1—1,5 процента в год. Племенное разведение по большей части в загоне, основной прирост дает табунное и мясное коневодство. Причем под ударом находятся самые прославленные породы. В том числе и русская верховая. Над ее выведением работали на конезаводах графа Орлова и графа Ростопчина. Именно с этой грациозной лошади писаны наиболее известные картины XVIII—XIX веков, а выезжали на ней в основном высшие чины армии. Русские верховые брали «золото» от Парижа, Чикаго и Варшавы до Киева и Одессы, а во время Великой Отечественной войны немцы вывозили их в Европу как особо ценный трофей.
Когда-то очень распространенной породой была и донская лошадь. Красивая и мощная, созданная, чтобы на ней и скакать, и пахать. Донские лошади особо проявили себя в войне с Наполеоном, дошли до Парижа. Сейчас же осталось всего около 100 маток.
Вопрос и со знаменитыми тяжеловозами. Кто бы мог подумать, что богатырская лошадь, удивляющая весь мир своими размерами и тягловыми качествами, окажется настолько уязвима. Русский, владимирский и советский тяжеловозы способны по силе заменить грузовик, но не могут справиться с человеческим недопониманием. Мол, в сельском хозяйстве они уже не нужны, а более ни для чего не пригодны.
Главная проблема российского коневодства — это массовая передача конезаводов в частные руки без соответствующих обязательств. Новым хозяевам не требуется сохранять лошадей, многие покупают в первую очередь землю и здания, а «до кучи еще и лошадок», от которых потом быстро избавляются. Вот и осталось в России 30 ипподромов на всю страну, а, скажем, в той же Франции их более 300.
Одни из главных покупателей на оставшихся российских конных заводах — казахи. Да и в Беларусь они приезжают все чаще. Двадцатый век стал для коневодства в Казахстане гибельным. В свое время советский лидер Никита Хрущев решил, что лошади в степях особо не нужны, так как «объедают крупный рогатый скот». На мясокомбинаты сгонялись целые табуны. Лошадей, в том числе племенных жеребцов, раздавали за трудодни, хорошего производителя можно было выменять на мешок картошки.
Сейчас в Казахстане немногим более полутора миллионов лошадей. Возродить отрасль и вернуть утраченные позиции будет весьма непросто. Необходимы субсидии на восстановление пастбищ, дотации на племенной молодняк. Правда, в аграрную программу до 2020 года включен пункт по поддержке коневодства, но это далеко не основной приоритет казахского АПК.
Стратегию возрождения коневодства разработало и Министерство аграрной политики и продовольствия Украины. За последние 20 лет в стране разграбили 14 специализированных заводов, разведение коней практически прекратилось. Заросли сорняками ипподромы, а на некоторых возведены совсем другие объекты.
«При условии партнерства государства и частного бизнеса, при участии инвесторов, мы сможем превратить конезаводы и ипподромы в оазисы красоты, силы и гордости за страну», — заявлял в прошлом году глава аграрного ведомства Николай Присяжнюк. Однако сейчас на его месте совсем другой человек, и соседней Украине сейчас вовсе не до лошадей.
Генофонд стоит недешево
Все известные породы лошадей, такие как андалузская, кладрубская, фризская, в Европе находятся под покровительством государства или коронованных особ. Это обеспечивает их сохранение и разведение, причем приносящее солидную прибыль. Рыночная стоимость элитной лошади в первую очередь зависит от родословной. Чем больше у нее в роду чемпионов, тем она будет дороже. Повышают цену и собственные способности животного — хорошие результаты в спортивных выступлениях. Так, лошадь — победительница Олимпиады может стоить миллион долларов.
Но это совсем уж высокая планка. Обычно за «спортсмена» в Беларуси выкладывают от 30 до 100 тысяч долларов. В Москве средняя цена колеблется в пределах 70—200 тысяч долларов.
Как утверждают специалисты, очень дорогих лошадей в мире не так уж и много. Самым ценным во всех отношениях скакуном стал чистокровный арабский жеребец по кличке Шариф Динсер, приобретенный в 1983 году за 40 миллионов долларов. Его хозяином стала группа пайщиков, «сбросившаяся» на покупку этого бесценного красавца.
Самой дорогой в мире считается английская скаковая. Жеребята этой породы стоят не меньше миллиона долларов. В Беларуси наиболее известен конезавод имени Доватора, входящий в состав Республиканского центра олимпийской подготовки конного спорта и коневодства. Но он разводит лошадей тракененской породы, которая, увы, практически не котируется в мире. Среди тысячи таких лошадей может, конечно, появиться уникум вроде жеребца Проблеск. Наездница Ирина Лис выступала на нем на Олимпиаде 2004 года в Афинах. Но это, скорее, исключение.
До сих пор, к сожалению, в отечественном коневодстве нет единой системы, которая бы объединяла все существующие фермы и конезаводы. Плохо развита и работа с экспортом лошадей спортивных пород. Да что там говорить, если и за генофондом пород мы не можем уследить!
Об этом, например, напоминает почти детективная история с конем Рэдфорд. Перед Олимпийскими играми 2008 года в Пекине его приобрели за 460 тысяч евро! А ведь вырос Рэдфорд в гродненском СПК «Прогресс-Вертелишки». Пройдя через руки российского и немецкого хозяев, он вернулся в Беларусь, купленный за баснословную для других видов спорта сумму. Но славы на Олимпиаде лошадь не снискала — только 30 место в выездке.
Александр ШЕВКО, «СГ»