Георгий Бадей: В экономике государство должно быть рефери, а не игроком

Георгий Бадей родился 26 января 1942 года. Окончил Белорусский политехнический институт по специальности "инженер-механик"; Институт повышения квалификации Академии управления народного хозяйства при Совете министров СССР. Работал инженером-конструктором на Минском тракторном заводе, затем в Госплане БССР (с 1984 по 1990 годы — заместителем председателя). С 1990 по 1994 годы — министр труда и социальной защиты, 1994-1995 — министр по управлению госимуществом, 1995-1996 — министр экономики. С 1996 года — советник, вице-председатель Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей, с 2001 года — его председатель.

26 января празднует 70-летний юбилей один из лидеров предпринимательского движения страны Георгий Бадей. Накануне этой даты мы побеседовали с руководителем Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей им. профессора Кунявского (БСПН) о роли частного бизнеса в белорусской экономике.

- Георгий Петрович, ваш союз является ровесником начала экономических преобразований в Беларуси. Как тогда воспринимались эти реформы?

- Союз создавался в 1990 году по инициативе группы арендных предприятий, которые брали у государства в аренду производственные комплексы. Это были первые ростки самостоятельных негосударственных субъектов хозяйствования. В целях защиты своих интересов они создали союз.

Первым президентом БСПН был избран доктор экономических наук профессор Макс Самуилович Кунявский, который возглавлял союз до 1998 года. Выбор пал на него, потому что он был приверженцем рыночных реформ. Он отдавал себя становлению рыночной экономики в Беларуси, был автором многих разработок, в том числе одним из авторов Концепции экономического суверенитета страны.

После ухода из жизни Кунявского союз был назван в его честь. Прошло более 20 лет, но те основы, принципы, цели и задачи сохраняются, адаптируясь к современным условиям.

- В Советском Союзе существовала плановая, командно-административная экономика. А фактически сразу после распада СССР упор был сделан на рыночную экономику…

- Горбачевская пора создания кооперативов в 1988-89 годах продемонстрировала активность людей. Каждый искал возможности что-то создать, построить. Мои знакомые покупали коровники, создавали рабочие места, организовывали деревообработку. Начинали с малого, но каждый хотел иметь свое дело, искал резервы, которые не замечались ранее. Кооперативное движение создавало первых предпринимателей. Это был последовательный и неизбежный процесс.

Все умные люди понимали, что дальше на основе командно-административной модели развиваться невозможно. Опыт и знания подсказывали, что надо искать новые пути и задействовать новые механизмы. Именно частная рыночная экономика позволяет задействовать инициативу людей.

- Многие говорят о грехах начала 90-х и связывают их с рыночными преобразованиями. Насколько такие аргументы справедливы?

- Законодательная база вначале практически отсутствовала, поэтому было такое массовое движение предпринимательства: все занимались тем, чем считали нужным. Потом стали упорядочивать это движение, появилось лицензирование, регистрация. Получалось, что чтобы чем-то заниматься, надо было получить разрешение. Потом поняли, что нельзя все делать только по указанию, и стали переходить на более разумное регулирование.

Лихие 90-е годы были периодом, когда не существовало административных и законодательных барьеров для предпринимательства, и это, с одной стороны, дало мощный толчок к развитию предпринимательства, с другой – привело к перегибам, на которые, бывает, сейчас сетуют.

В Беларуси до 1996 года был сделан крен на развитие рыночных отношений и предпринимательства. После президентских выборов был выработан новый курс, который не был антирыночным, но развивал рыночные отношения с жестким государственным регулированием. Отсюда и появилось такое количество лицензий, разрешений и жестких нормативных положений. После того как усилилось государственное регулирование в экономике, были приостановлены многие реформы, та же приватизация.

- Страна жила в таких условиях более 10 лет, пока не заговорили о либерализации условий хозяйствования. Экономическая модель себя исчерпала, или первая волна кризиса в 2009 году вынуждена была заставить задуматься об эффективности подобной экономической политики?

- Отступление от жесткого регулирования началось чуть раньше 2009 года. Но сам процесс дерегулирования шел медленно. Официально провозглашенный курс на либерализацию связан с принятием директивы № 4 в конце 2010 года. Была упрощена процедура регистрации новых предприятий. Приняли новые документы по лицензированию. До этого были отдельные документы, которые либерализировали ту или иную сферу деятельности, и только с принятием директивы № 4 государство провозгласило, что идет по пути либерализации.

- Однако, согласитесь, процесс либерализации идет, но не так быстро, как хотелось бы…

- Скажу так: мы умом поняли необходимость либерализации и принятия директивы, но сердцем еще не прочувствовали ее. В целом положения директивы правильные, там правильно расставлены акценты на создание конкурентной среды. Но чтобы существенно продвинуться в каждом направлении, надо пересматривать все хозяйственное законодательство.

Впрочем, создание конкурентной среды у нас сочетается с тем, что государственные предприятия находятся в более привилегированном положении. Государству необходимо сокращать свое присутствие в экономике, уходить от протекционизма в отношении госпредприятий. Никто не говорит, что государство должно полностью уйти из экономики, оно должно определять правила и быть рефери, а не быть одним из игроков, субъектом хозяйствования.

Мне кажется, идет борьба понимания необходимости либерализации, а с другой стороны, сильный государственный аппарат не хочет отказываться от идеи регулировать все и вся. Отсюда и половинчатость решений, и их непоследовательность. Директива направляет на полный переход на свободное ценообразование, отказ от государственного регулирования. Но как только в прошлом году был всплеск инфляции, стали искать виноватых и вновь все зарегулировали.

Правительство не должно быть временщиком, оно должно смотреть в будущее, работать над экономической стратегией страны. Если бы в Беларуси существовала разумная долгосрочная политика, было бы другим и отношение к частному бизнесу.

- В 2011 году Беларусь накрыла вторая волна финансового кризиса, самого масштабного в истории страны. Какие уроки следует из него извлечь, чтобы в ближайшее время избежать еще одной подобной "жесткой посадки"?

- Невозможно жить не по средствам, а мы хотели меньше работать и больше получать. У нас буквально на протяжении десятка лет темпы роста реальных доходов превышали рост производительности труда. Мы хотели потреблять больше, чем производить.

Во-вторых, недостаточно продуманная кредитно-денежная политика. Мы думали, что можем напечатать денег и жить красиво. Поэтому мы все время проводили политику завышения курса белорусского рубля. За пятилетие отрицательное сальдо торговли товарами составило более 30 млрд долларов. Поэтому когда говорят, что 2010 год определил кризис, это неправда. Это длилось десятилетиями, когда мы стремились завысить курс белорусского рубля. Тем самым мы стимулировали импорт и задавливали наш экспорт. Только когда валюты не оказалось, мы поняли, что так нельзя делать.

Трехкратная девальвация белорусского рубля в прошлом году изменила соотношения. Это больно для населения, импортеров, но это существенный стимул для тех, кто работает на экспорт.

Мне кажется, причины кризиса уже поняты. Но не до конца. Многие думают, что лихая година прошла и все вернется на круги своя, и мы опять начнем раздавать деньги налево и направо. Согласен, надо повышать уровень доходов населения, но не за счет раздачи денег. Сегодня курс белорусского рубля отпущен и определяется спросом и предложением. Это уже уроки прошлого года. В определенной степени они усвоены. Если мы не будем делать новых ошибок и будем придерживаться экономических законов, медленно, но мы будем идти вверх.

Мы пришли к тому, что надо жить по законам общества, а не строить замкнутую систему. Беларусь выбрала работу в рамках Евразийского союза, значит, мы должны к нему адаптироваться, чтобы условия деятельности субъектов хозяйствования в этом союзе были одинаковые для всех. Иначе не получится конкуренции, и вряд ли будет прогресс.

- Несмотря на все трудности, отношение государства к частному бизнесу, есть ряд успешных частных белорусских компаний, которые добились хороших результатов как на внутреннем, так и на внешних рынках. За счет чего, как вы полагаете?

- Полагаю, что за счет привлечения инвестиций и квалифицированного менеджмента. Например, в "Милавицу" в свое время были вложены немалые инвестиции, в том числе Европейского банка реконструкции и развития. Потом банк продал свою долю другому инвестору, и "Милавица" получила еще солидную подпитку, могла переоборудоваться. На предприятии достаточно умело построен менеджмент: они взяли в управление все то, что характерно для лучших западных компаний. Нынешний генеральный директор прошел обучение в Канаде, получил там специальное образование по менеджменту. Соединение капитала и современного менеджмента дает хорошие результаты.

На госпредприятиях не обращают внимания на изменение корпоративного управления и повышение уровня менеджмента.

Беларуси давно пора отказаться от неэффективной практики доведения заданий по привлечению инвестиций и начать создавать условия для того, чтобы их получать.

При сравнении инвестиций в российских рублях и евро я всегда выберу евро, потому что евро влечет за собой современный менеджмент, который сложился в Европе. С евро мы привлекаем новые рынки, новые технологии. С российским рублем мы можем получить только российский менеджмент, примерно такой же, как у нас. Мы не получим и новых рынков, потому что российский рынок и так освоен Беларусью.

- Некоторое время вы работали на госслужбе. Помогает ли вам это налаживать диалог между предпринимателями и госаппаратом?

- Давно это было, госслужба. С 1996 года я в союзе работаю.

- Но опыт-то остался.

- Конечно, опыт работы дает шанс правильного понимания и выработки каких-то решений. Я думаю, что у меня сохранился государственный подход и взгляд на многие процессы, которые происходят в государстве. Я не оцениваю процессы с точки зрения одного предприятия, но больше думаю о том, как тот или иной нормативный документ скажется в целом.

Долгое время мы занимались усовершенствованием законодательства. Но сейчас эти вопросы более-менее отработаны, и мы уже больше думаем, как содействовать инновационному развитию экономики, развитию предпринимательства в регионах.
В 2010-2011 годах союз проводил ярмарку инновационных идей. Мы создаем площадку, чтобы разработчики идей могли предложить их инвесторам.

В данный момент разрабатываем пособие по содействию региональному развитию на основе местных ресурсов и местного предпринимательства. Дело в том, что сегодня 45% белорусского частного бизнеса концентрируется в Минске. К сожалению, в регионах развитие предпринимательства находится на самом низком уровне. Это определяется образовательным потенциалом и многими другими факторами. Но для малых населенных пунктов создана неплохая законодательная база, поэтому следует дать толчок развитию предпринимательства в регионах.