Реальный сектор: Модернизации…, инновации…, инвестиции?

Реальный сектор: Модернизации…, инновации…, инвестиции?

Прогрессирующее отставание нашей экономики не только от Запада, но сегодня уже и от Китая настолько очевидно, что процесс стал беспокоить даже наших политиков. На просторах СНГ нет уже, пожалуй, ни одного президента или премьера, который не научился бы с придыханием произносить слово "инновации". И все говорят, что им нужны инвестиции. Куда? Зачем? Внятных ответов, понятных банкам и бизнесу, нет.

И наш президент на Всебелорусском собрании, поддавшись общей моде, заявил: "Последовательное изменение облика белорусской экономики будет обеспечено посредством модернизации действующих производств и создания ее новых наукоемких секторов и предприятий. С тем, чтобы в новой пятилетке мы устойчиво имели в общем объеме промышленного производства не менее 20 процентов инновационной, высокорентабельной продукции".

В этой фразе – вся суть демагогии и непонимания ситуации руководством страны.

Что касается модернизации действующих производств, то к ее реальному проведению нет даже организационных подходов. Существующая, еще советская структура промышленности, соответствующая технике и технологиям 60-х, современную технику и технологии просто отторгает. Даже там, где их удается впихнуть в техпроцесс, они либо низкоэффектвны, либо просто убыточны. Мало того, применение современной техники ведет к взрывному высвобождению рабочей силы. Но ни проработка необходимой структуры и планов реорганизации промышленности, ни определение направлений развития, способных абсорбировать высвобождаемую рабочую силу даже не ведется. Да и объем выделяемых для модернизации промышленности финансовых ресурсов не может не вызывать улыбку: при ежегодно недозакладываемой амортизации на уровне 6 млрд долларов, потребности в инвестициях под рост ВВП в 10% на уровне 7 млрд долларов в год, на 2011 год на поддержание предприятий выделено государством… 50 млрд рублей! Стоимость 40 современных станков!

Конечно, есть "выставочные образцы", несколько предприятий, где модернизация идет. Но в целом по промышленности у государства сил и средств хватает только на имитацию модернизации.

Еще сложнее ситуация с инновациями и созданием наукоемких предприятий.

Инновация как дар Божий

Вообще говоря, инновациями называют освоение в производстве новых, не имеющих аналогов изделий или технологий. Импорт технологического оборудования, через инвестиции или закупку, инновациями является только для пропагандистов. А что имеют ввиду изобретатели термина "наукоемкие производства" известно только им самим. Возможно, производство единичных особо сложных изделий (типа спутников), в производстве которых могут потребоваться дополнительные научные изыскания. Но таких производств заведомо мало, и большого значения для экономики страны они не имеют. Можно, конечно, обозвать обычный инжиниринг "наукой" и налепить разнообразных НПО, но "наукоемкими" от этого производства не станут.

На Западе современная цепочка видов научно-производственной деятельности формулируется следующим образом:

• фундаментальная наука: обеспечивает научным аппаратом прикладную науку и инжиниринг;

• прикладная наука: находит способы и создает модели решения проблем, понятные инженерам;

• экспериментальный инжиниринг: создает работающие опытные образцы, макеты и прототипы изделий на основе достижений прикладной науки;

• продукционный инжиниринг: разрабатывает продукционную версию изделия и технологию производства, обеспечивающую гарантированное воспроизведение свойств изделий в серийном или массовом производстве (известно также как ноу-хау);

• адаптационный и оптимизационный инжиниринг: обеспечивает настройку технологии под конфигурацию конкретного завода-производителя и оптимизацию производственных затрат;

• малосерийное, крупносерийное и массовое производство: обеспечивает воспроизведение изделий с гарантированными свойствами и качеством на одном или нескольких заводах.

В условиях рыночной экономики все уровни инжиниринга имеют также существенную маркетинговую коррекцию, позволяющую сделать изделие конкурентоспособным на рынке.

В советской традиции наука, фундаментальная и прикладная, относилась к компетенции Академии наук, экспериментальный и продукционный инжиниринг – отраслевых НИИ, адаптационный и оптимизационный инжиниринг – технических служб предприятий. Конечно, по жизни каждый залазил и на чужую территорию. Но не на много. С распадом СССР отраслевые НИИ развалились, цепочка оказалась разорвана. Прикладная наука сегодня работает, большей частью, на Запад или на Китай, экспериментальный инжиниринг свелся к копированию западных образцов, продукционный – к импорту технологий. Технические службы предприятий просто деградировали. Научно-производственная деятельность на территории СНГ, по сути, прекратилась. Единственной формой инноваций остались случайные озарения одиночек.

Приведу пример. Несколько лет назад на "Белагро" подхожу к итальянскому стенду. Шланги для сеялок. Смотрю – сплошной полипропилен. Спрашиваю: как так, почему не сочетание полипропилена и полиуретана, чистый полипропилен на холоде слишком быстро деградирует? Мне так снисходительно объясняют, что у них – самая передовая фирма Европы, лучшие мировые технологии, а сваривать полипропилен и полиуретан технически невозможно. Беру итальянца, веду к стенду "Лидаагропроммаша". "А это что?" (В Лиде как раз и сваривают). Как итальянец "затанцевал", всех своих собрал, лидские шланги разве что на зуб не пробовал!

Но видел бы тот итальянец тот самопальный станок, на котором эти шланги производили! Уж и не знаю, на каких свалках для него детали собирали. Что-то – приварено, что-то – проволочкой прикручено. Никакой автоматики, настройка и запуск – "методом тыка". Но ведь работал! И производил инновационную продукцию.

Беда в другом. Итальянец, получив информацию о технической возможности, пол-Европы "на уши поставит", но через год-другой будет иметь у себя такое производство. У нас лидский станок много лет – единственный. По уму было необходимо на базе лидской идеи разработать и изготовить нормальные станки и завалить пол-Европы продукцией. Пока другие не очухались. Но для небольшого завода это непосильно. Должны были включиться государство, банки, бизнес. Ерунда, что денег нет. У Р.Готовко в Лиде их было еще меньше, не всегда знал, как зарплату людям выплатить. Но нашел ресурсы, чтобы местный Кулибин смог реализовать свою сумасбродную идею. А ведь такие Кулибины есть почти на каждом заводе! Правда, их число все время уменьшается.

Но не только талантливые инженеры-одиночки составляют наш капитал в инновационной деятельности. У многих наших НИИ имеются разработки, которые вполне могут быть востребованы. Есть и такие, до которых Западу еще шагать и шагать. Но, как правило, до их внедрения необходимо еще придумать технологии, разработать и изготовить спецтехнологическое оборудование. И уж эти работы выполнять у нас категорически некому. А поскольку разработчики потихоньку уходят (кто – на пенсию, кто – уезжает за рубеж), разработки теряются безвозвратно. Россия так за 20 лет потеряла более 900 технологий. Мы, может, и поменьше, но и страна у нас меньше.

Новая форма, новое содержание

Все вышесказанное вовсе не означает, что нам необходимо возродить старые советские отраслевые НИИ. Для такой небольшой страны, как наша это и невозможно. Да сегодня и не требуется: в мире отработаны совершенно другие формы организации научно-производственной деятельности. В их основе – сеть инжиниринговых и консалтинговых фирм, кооперирующихся в рамках выполнения отдельных проектов. В зародыше все это есть сегодня и у нас, частные фирмы так и работают, но уровень развития системы потребностям страны уже не соответствует.

Во всем мире спрос на инновации определяет не государство (спрос государства – красивые легенды), а крупные корпорации. Существует относительно небольшое число таких вертикально интегрированных крупных корпораций, которые имеют в своей структуре подразделения, покрывающие всю цепочку научно-производственной деятельности (за исключением фундаментальной науки, которая финансируется почти только государством). В большинстве случаев производится специализация компаний и организаций по одному или двум уровням, крайне редко – трем. Причем подавляющее число средних и мелких производственных компаний ограничиваются у себя оптимизационным инжинирингом (в нашей терминологии – технологическими службами, даже конструкторских не имеют). Все остальное, как научно-технические услуги, покупают у специализированных фирм. Причем такая организация встречается и в крупных фирмах. Например, в середине 80-х даже такие гиганты как LG и Samsung по ряду направлений не имели в своем составе конструкторских служб, ограничиваясь покупкой услуг и лицензий.

Во всем мире исходят из того, что научно-производственная деятельность – очень затратная и высокорисковая сфера бизнеса. Но, в случае успеха, и высокодоходная. Все инжиниринговые услуги стоят очень дорого, и общие затраты окупаются, как правило, только при выходе производства на большую серию. Лишние, недостаточно загруженные звенья и в этих цепочках выносятся на аутсорсинг.

Партнер рубрики - FOREX CLUB

Типовой путь инновации по цепочке научно-производственной деятельности (в основном – в США) выглядит следующим образом.

Прикладная наука сосредоточена, в основном, в лабораториях. Лаборатории организованы либо при университетах, либо – под крупных ученых или инженеров. Их деятельность спонсируется (не финансируется, именно спонсируется!) государством и крупными компаниями. Для государства эти затраты – такие же затраты на инфраструктуру, как и затраты на образование, на дороги, на связь. Для компаний – возможность "быть в теме", источник кадров, возможность влиять на тематику работ в своих интересах.

При получении в лаборатории результатов, имеющих коммерческую перспективу, организуется небольшая фирма. Под конкретный проект. Как правило, деятельность таких фирм ограничивается экспериментальным и продукционным инжинирингом. На этой стадии регистрируются патенты, идет подключение венчурного капитала, софинансирования крупных фирм, организация кооперации с другими инжиниринговыми фирмами. В редких случаях дело доходит до мелкосерийного производства, призванного проверить продукт на рынке.

В условиях рынка, говоря словами поэта, всегда "кто-то наблюдает за тобою внимательно, кто-то оставляет тебя "на потом"". На всех стадиях развития такая фирма может быть выкуплена крупной или средней компанией. На ранних стадиях – дешевле, на более поздних – дороже. Но не дороже затрат крупной компании, чтобы повторить их работу. А на финише – либо будет выкуплена, либо – разорится. Выживают и развиваются в среднюю компанию из тысяч единицы. Так же быстро заканчивают свой жизненный путь и фирмы, организуемые для выполнения масштабных заказов научно-технического профиля государства или крупных компаний. Заказ выполнен – фирма продается или ликвидируется.

Такая организация дела обеспечивает его высокую гибкость и эффективность. Но возможна только при высоком уровне общего спроса на продукт научно-технической деятельности. А у нас в стране этого спроса нет. Деградирующие предприятия, лишенные всяких источников финансирования саморазвития, формировать спрос не могут. Государство, из соображений экономии бюджетных средств и надежности поставок, предпочитает импорт даже там, где и сами могли бы справиться. Бизнес предпочитает готовые решения. Наши банки разве что под дулами орудий профинансируют венчурные проекты.

И дело не только в недостатке денег. Россияне вложили в попытку перевести свою экономику на инновационные рельсы протьму денег. Результата нет. И главным образом потому, что нет спроса.

Но спрос, и спрос большой, есть за рубежом. Причем сегодня не только на Западе, но и в Китае. Китайцы закупили массу комплектного современного оборудования. Создали предприятия. Их сработали, дальнейшее их развитие без научно-технической поддержки в ряде отраслей невозможно. Стали скупать на Западе фирмы, владеющие технологиями, занялись экономическим шпионажем. Но спрос там все равно огромный. Но это спрос на технологии развития с очень высокой технической базы. Намного более высокой, чем мы имеем. А большинство наших разработок основаны на технике и технологиях 70-х годов.

Я думаю, пора отменить ненужные ограничения в профиле фирм в Парке высоких технологий. Там должны быть не только программисты, но и наши инжиниринговые фирмы других профилей. И пора резко ограничить бессмысленную и коррупциемкую практику ограничений на экспорт продукции нашего приборостроения. Здесь мы хоть пободаться на мировом рынке можем. А то пока в сфере научно-технических разработок, кроме программирования, и инвестировать некуда.

Но следует все же помнить, что экспорт научно-технических разработок, как и финансирование науки без применения результатов внутри страны – это путь финансирования чужих бюджетов. Сегодня, по бедности, на это придется идти. Но без модернизации своей промышленности, это – путь в никуда.