Есть повод! Федута о тайнах генеральских квартир, импортных черепках и немонументальной пропаганде
Каждый уикенд Александр Федута выбирает одно событие, о котором пишет две страницы текста — почему оно важно для него. И, возможно, не только для него. Читайте и сами решайте, повод это или нет. И — повод для чего.
Есть повод! Федута о воле, неволе, пользе тюремного чтения и следователе КГБ, разбиравшемся в поэзии
Во времена моей юности предметом всеобщей зависти хозяек был сервиз «Мадонна», вывезенный из ГДР. Я так и не понимаю, почему «Мадоннами» назывались тарелки и чашки с изображением совершенно не христианских женщин в античных одеяниях. Впрочем, кто же их разберет-то?
Посреди Минска (точнее, площадь Свободы, 17) одно время функционировало странное учреждение общепита под названием «Святая Афина», украшенное слепками с портретов античных же мудрецов и императоров, среди которых каким-то чудом затесался ехидный Вольтер. Ничего не поделаешь, каждому хочется, как и комментаторам с сайтов, свою «культурность» продемонстрировать.
«Мадонна» однако демонстрировала не «культурность», а достаток. В генеральских квартирах в Минске, говорят, до сих пор хранятся некоторые ценности, считающиеся в Германии и Польше утраченными навсегда. А «Мадонн» привозили майоры и прапорщики, служившие в западной группе войск. Кто-то привозил, кто-то потом продавал уже в СССР. Их было много, и вас не удивляло, когда со дна тарелки, после того, как вы съедали свою порцию супа, на вас смотрел некто в красном хитоне. Постепенно ведь и к этому привыкаешь.
До восемнадцатого века такой «Мадонной» в Европе был китайский фарфор. Дорогой — его ведь нужно было привезти и не разбить при этом! Вероятно, в стоимость привезенной посуды включалась и стоимость черепков — той посуды, которую не довезли. Но зато как звучали эти вазы! И как хотелось их иметь всем, кто мог себе позволить такую роскошь, но пока еще не позволял.
В начале восемнадцатого века свой фарфор сумели изготовить саксонцы — при Августе I Сильном, ставшем в свое время (дважды!!!) королем польским и великим князем литовским под именем Августа II. Его величество искренне надеялся, что алхимики изготовят для него золото, но золото в домашней лаборатории изготовить оказалось невозможно. А вот фарфор — можно. И алхимик Иоганн Фридрих Бётгер его изготовил, став первым руководителем мейсенской фарфоровой королевской мануфактуры.
По преданию, первую кофейную чашечку изготовили для фаворитки Августа, графини Анны Коссель. Фаворитка в конце концов лишилась любви монарха, провела многие годы в заключении (ибо шантажировала Августа тайным браком, в который он вступил с ней — чего не сделаешь из любви!), но кофейный сервиз № 1 остался при ней. Впрочем, алхимик тоже был вынужден прожить остаток дней под стражей: монарх боялся, что Бётгер продаст кому-нибудь секрет саксонских черепков, а мейсенский фарфор в это время уже был значительной статьей дохода Саксонии. Желающих адресую к роману Юзефа Крашевского и фильму Ежи Антчака.
Впрочем, шила в мешке не утаишь. Фарфоровые мануфактуры и заводы открывались по всему миру. Сам фарфор становился предметом коллекционирования. Его собирали всюду. Старый китайский фарфор сохранял свою коллекционную ценность. Но рядом с ним, а иногда и дороже, котировался, например, агитационный фарфор первых лет советской власти — с рисунками Сергея Чехонина, Натальи Данько, а иногда — великих Мстислава Добужинского, Бориса Кустодиева, Кузьмы Петрова-Водкина и даже Малевича с Кандинским. Эта немонументальная пропаганда собиралась, скупалась теми, кто понимал хрупкость и бренность нашего бытия. Например, большая коллекция агитационного фарфора была у Леонида Утесова; собирали «тарелочки» эстрадные артисты Мария Миронова и Александр Менакер — родители Андрея Миронова.
К чему это я? А вот к чему.
29 января 1803 года во время приема по случаю дня рождения короля Дании и Норвегии Христиана VII впервые использовался фарфоровый сервиз Flora Danica Королевской копенгагенской фабрики. Работа над ним началась еще в 1790 году; король намеревался подарить его Екатерине II, «Северной Семирамиде». Но Екатерина отошла в мир иной, не дождавшись подарка, однако не без участия в этом событии другого фарфорового предмета искусства — ибо, говоря словами Пушкина, «умерла, садясь на судно».
В результате сервиз из 1802 предметов, изготовленный и расписанный по эскизам великого Иоганна Кристофа Байера, использовался по назначению в самой Дании. Иногда тарелки били. Например, только в 1841 году было разбито 32 тарелки. Естественно, на королевской фабрике изготавливали и дубликаты. Однако с 1802 года сохранилось примерно 1503 аутентичных предмета, входивших в оригинальный комплект. Они и сегодня хранятся и даже используются во время официальных приемов ее королевского величества Маргрете II.
Поэтому 29 января все мы, помогая любимым людям мыть посуду, с особой тщательностью будем всматриваться в тарелки, чашки и прочие черепки, еще черепками не ставшие. Вдруг выяснится, что старая тарелка, доставшаяся вам от прабабушки, на самом деле со временем будет стоить полторы тысячи британских фунтов? Поберегите ее. И берегите друг друга. Все мы, все мы в этом мире бренны — примерно так же бренны, как королевский фарфор.