Алкоголь в большом городе. Как в Нью-Йорке борются с желанием выпить
Периодически я вижу в ленте фейсбука бодрые посты своих нью-йоркских знакомых о том, что они приняли решение отказаться от алкоголя, что не пьют уже 7 недель, чувствуют себя прекрасно, потеряли вес, стали лучше спать, жизнь заиграла новыми красками. Посты появляются как-то все сразу, как поветрие, собирают сотни «лайков», в том числе и мои. Спустя пару месяцев мы встречаемся на вечеринке с теми же знакомыми, и я вижу (без злорадства, правда!) в их руках пиво, джин-тоник или что покрепче… Абсолютное меньшинство из тех, кто в свое время заявлял о своем решении встать на путь трезвости, остаются ему верны.
Почему так сложно не пить в Нью-Йорке? Я расспросила своих друзей об их взаимоотношениях с алкоголем и о том, как желание пить или не пить влияет на жизнь в городе, в котором принято заканчивать рабочий день в баре на happy hour («счастливый час» — время, когда алкогольные напитки предлагаются за половину обычной стоимости). Начну, пожалуй, с себя.
Я люблю алкоголь. Красное вино, в частности. Пару бокалов дома — если готовлю. Пару бокалов за просмотром фильма. Пару бокалов на встрече с друзьями. Свидания и концерты. Разве что в клубах пью только воду, так как много танцую.
Хорошее вино в Нью-Йорке гораздо доступнее, чем в Беларуси. Если в Беларуси покупка чилийского или аргентинского вина была чуть ли не роскошью, то здесь оно стоит, как две чашки кофе навынос. Минимальная зарплата в Нью-Йорке — 15 долларов в час. Бутылка аргентинского «Мальбека» стоит меньше.
Пить вино три раза в неделю — с моей точки зрения, много. И с этим мне помогают бороться только мнительность и болезненная зацикленность на внешнем виде. Я бегаю на длительные дистанции и занимаюсь в спортзале. Если выпиваю три бокала вина за вечер, то наутро просыпаюсь в состоянии энергетического спада и подавленности, а из зеркала на меня смотрит крошка-енот, которому я, конечно, могу улыбнуться, но сил на пробежку и тренировку мне это не даст. Утро упущено. День начат в ощущении разбитости, кое-как отработан, кое-как завершен.
С другой стороны, не пить совсем в Нью-Йорке — «физически больно», как верно отметила подруга. Пьете ли вы от стресса или от скуки, или в целях социализации, но если выходит больше семи алкогольных напитков в неделю (предельная норма для женщин с точки зрения Американского национального центра по контролю и профилактике заболеваний), есть повод для беспокойства.
Визит к анонимным алкоголикам
Быть на верхней границе нормы тревожно. Я решила сходить на встречу анонимных алкоголиков, чтобы взглянуть в лицо худшему варианту развития событий.
Общество анонимных алкоголиков, ветви которого существуют сейчас в более чем 150 странах, возникло в 1935 году в Америке благодаря усилиям двух людей — бизнесмена из Нью-Йорка (ха!) и доктора, к которому он обратился со своей проблемой во время командировки в город Акрон, штат Огайо. На момент встречи оба эти человека находились в стадии «завязки», и когда начали общаться, поняли, что, поддерживая друг друга и выговариваясь, им легче справляться с желанием выпить.
Они организовали группу поддержки, потом еще одну, и еще… Спустя четыре года вышла книга «Анонимные Алкоголики», ставшая настольной книгой сообщества. Группы анонимных алкоголиков существуют за счет усилий и пожертвований их участников, у сообщества нет головного офиса, руководителя, финансирования извне. Проводит собрания один из добровольцев, прошедший все 12 этапов программы исцеления от алкоголизма. Один из принципов сообщества гласит, что бывших алкоголиков не бывает, пути к «умеренному», «нормальному» потреблению нет, и цель программы — в том, чтобы полностью исключить потребление алкоголя и помочь это сделать другим.
Первый из двенадцати этапов программы АА заключается в принятии факта своего бессилия перед алкоголем и потери контроля над своей жизнью. А также в осознании того, что есть высшая сила, способная помочь побороть зависимость.
Главы из книги (истории исцелившихся алкоголиков и их борьбы с зависимостью) участники встреч читают, как в младших классах школы: по абзацам, обсуждая то, что срезонировало с ними.
Высказаться может каждый, но время ограничено — не более трех минут на монолог. Внутри группы всегда есть люди, дотошно отслеживающие время и поднимающие пальцы вверх после каждой минуты.
Каждый день в Нью-Йорке проводится несколько встреч АА. Какие-то из этих заседаний начинаются в шесть утра, какие-то — в десять вечера. Все они длятся не больше часа. Узнать о месте их проведения можно, загрузив специальное приложение или просто вбив «Анонимные Алкоголики Нью-Йорк» в поисковик. Встреча, на которую пошла я, проходила в здании церкви. Внутри пахло школьной столовой. Такой казенный запах хлорки, каши и кислых котлет на хлебе. К горлу подступила тошнота.
Я забилась в самый дальний угол комнаты, надеясь просидеть там незамеченной. Было очень некомфортно, стыдно, страшно, нервно. За пять минут до начала встречи в комнату начали входить люди, в основном — и это меня поразило — молодые, младше 30 лет. Мужчин и женщин было примерно поровну. Выглядели они совершенно нормально, опрятно, стильно: ни тебе куперозных, одутловатых лиц, ни трясущихся рук, ни сальных волос. И только к запаху школьной столовки начал примешиваться легкий запах перегара.
Когда ведущий встречи спросил, есть ли в группе новенькие, несколько человек, включая меня, подняли руки.
— Представьтесь, пожалуйста!
Вы все видели это в американских фильмах: какой-нибудь бедолага в пузырящихся штанах с высокой посадкой поднимается со стула и говорит: «Меня зовут Стив, я — алкоголик». Грустный хор голосов отвечает ему: «Привет, Стив!»
Новоприбывшие сделали то же, что и Стив. Меня же прошиб холодный пот. Не потому, что кишка тонка. Я верю в особую силу слов, в то, что слова способны трансформировать реальность. Программировать себя на алкоголизм не было никакого желания. Я могла бы подняться и сказать правду: что меня зовут Алиса и я люблю красное вино. Особенно австралийское. Пью его с удовольствием, отказываться не собираюсь, но хотела бы ограничить потребление, а еще пишу об этом статью.
Это было бы воспринято как сарказм и насмешка над их борьбой и болью. Поэтому я пролепетала: «Простите, но я очень волнуюсь. Если можно, я просто посижу и послушаю».
Лидер группы понимающе кивнула. Никто не посмотрел на меня осуждающе. Последовали истории — маленькие трехминутные исповеди, от которых стынет кровь в жилах.
Совсем еще молодая, свежая, интересно одетая девушка утром бежит в винно-водочный, покупает вино и водку, начинает пить это на ходу, не в силах дотерпеть до дома: «Многие друзья, с которыми я училась в колледже, получили признание в мире искусства, их проекты на слуху, они успешны. Мне 25, и ни одного профессионального достижения, мое искусство никому не интересно».
Женщина не употребляет алкоголь уже три месяца (на этом месте анонимные алкоголики всегда аплодируют), ее новый допинг — шопинг, и она залезает в кредиты, чтобы покупать еще и еще. Временно безработная. Перевожу взгляд на большой бумажный пакет с логотипом известного универмага в ее ногах. «Думаете, я не понимаю? — горько усмехается она. — Это же глупость — покупать пончо. На кой оно мне сдалось?..»
Самым позитивным участником этого собрания был бывший (как он сам с ходу признался) наркоман, ныне проживающий в приюте. Высокий, высушенный, лет сорока пяти — пятидесяти, в клетчатых штанах и стоптанных кроссовках, он излучал добро и любовь к жизни. Говорил с большим энтузиазмом, в каком темном месте находился раньше и как счастлив жить сейчас, какие прекрасные люди его окружают, что у него совсем мало денег, но это не мешает ему быть счастливым. Вот сегодня он побаловал себя, купил латте навынос, и такой вкусный был этот латте, с шикарной пенкой, посыпанный корицей. Когда речь зашла о кофе, люди заметно оживились. Лишь один парень посетовал, что не чувствует меры с кофеином и пьет его чашка за чашкой, как алкоголь, пока не начинает колотиться от переизбытка нервной энергии.
В конце собрания меня попросили зачитать принципы сообщества, что я сделала, краснея и заикаясь. По кругу была пущена коробка, куда участники бросали кто доллар, кто два. Потом мы взялись за руки, хором прочитали молитву (религиозный аспект присутствовал только в этом), большинство тут же покинуло помещение. Лидер группы вручила мне брошюры, мини-версию книги «Анонимные Алкоголики», контакты центров поддержки для женщин, центров бесплатной йоги и медитации.
Две последующие недели я провела в легкой депрессии. Да, я увидела, что бывает хуже, намного хуже, но это не дало мне чувства облегчения. Смогу ли я продержаться без алкоголя месяц, если поставлю себе такую цель? Хочу ли я продержаться? Со всей своей активной социальной жизнью, любовью к итальянской кухне, тяжелыми днями на работе, новым сезоном «Игры Престолов»… Но прежде, чем говорить об альтернативах, я расспросила о взаимоотношениях с алкоголем своих друзей.
«Откровенно говоря, в Нью-Йорке пьют все«
Сьюзен 23 года, она студентка и живет с мамой. Мама никогда не разрешала дочери пить алкоголь, но, попробовав «запретный плод», девушка не нашла в нем никакого вкуса:
— Я пробовала пиво, вино, коктейли. Мне не понравились две вещи: вкус алкоголя и запах. Поэтому на вечеринках, куда я хожу часто и с удовольствием, я пью сок. Как это влияет на социализацию? Откровенно говоря, в Нью-Йорке пьют все. По крайней мере у меня складывается впечатление, что, куда бы я ни пошла, я — единственная, кто не пьет алкоголь. Люди все время спрашивают, почему я не пью. Находят это подозрительным. На вечеринках я танцую как монстр, — до четырех-пяти утра.
Я бы, наверное, втянулась в алкоголь, как многие мои сверстники, если бы ходила в коммерческие ночные клубы и бары, но я выбираю события, где фокус с алкоголя смещен на другое. Многие мероприятия в Нью-Йорке не представляют для меня интереса, потому что объективно скучны и бессмысленны, если ты не навеселе. Все эти предложения — два коктейля по цене одного, «открытый бар» и так далее… Это не возможность для социализации, а возможность дешевле (а на самом деле больше, чем следовало) выпить.
Никто из людей, кто был в моем социальном кругу, когда я развлекалась походами в бары и клубы, не присутствует в моей жизни сейчас. Я считаю, что моя социальная жизнь сейчас намного лучше, чем тогда, но я не отношу это к моему выбору не пить алкоголь. На самом деле многие люди на танцевальных костюмированных вечеринках, которые я сейчас посещаю, принимают наркотики (кто-то даже на постоянной основе), но они не находят аномальным то, что я не принимаю наркотики. В то время как в случае с алкоголем у людей всегда появляется смесь удивления и подозрения на лице: как это ты не пьешь?
Какой совет я могу дать тем, кто хотел бы бросить пить? Костюмированные вечеринки! Ношение одежды, предполагающей перевоплощение, дает почти тот же диссоциативный эффект, что и химическое опьянение, чувство, «как будто это происходит не со мной». Вторая вещь, которую я часто практикую на вечеринках, — псевдомедитация. Это особый тип медитации, при котором вы сосредотачиваетесь на чем-то одном в какофонии звуков. Находите определенный бит, тон, ритмическую линию — и концентрируетесь только на этой составляющей, подстраиваясь движениями тела, стараясь предугадать, как она разовьется. Еще лучше при этом закрыть глаза или надеть темные очки, чтобы заблокировать отвлекающие факторы. Люди, которые в разгар веселья уходят в угол и погружаются в свой смартфон, тоже практикуют псевдомедитацию, только не отдают себе отчет в этом.
Еще я бы посоветовала сменить круг знакомых. Даже если новые друзья пьют алкоголь, психологически легче изначально позиционировать себя как «непьющего», чем менять роль с «пьющего» на «непьющего» человека в старой компании и придерживаться этой роли.
Социальные сети тоже могут выступать в качестве паллиативного средства. Я считаю, что быть активным пользователем социальных сетей сродни нахождению на постоянной низкой дозе медикамента. Социальные сети обеспечивают стабильный и предсказуемый поток микрорадостей, которые мягко, точечно стимулируют центры удовольствия в мозге.
Ну и банальный совет: уходите от того, что ежедневно подтачивает вас, вызывает хронический стресс и неудовлетворенность собой и жизнью. Будь то работа без перспектив роста и возможностей применять свой интеллект, необходимость ежедневно конкурировать и наращивать обороты, социокультурные ожидания, которым вы вынуждены отвечать, но в глубине души с ними не согласны… Некоторые люди называют такой подход «уходом в мир иллюзий», но я уверена, что они запоют совсем другую песню, когда в их жизни случится потеря, трагедия, экзистенциальный кризис, что-то, что заставит их встретиться лицом к лицу со своей посредственностью и начать ей противостоять.
«В Нью-Йорке особенно не разбежишься: вечер/ночь в баре опустошает кошелек на ура«
За все время общения с Настей — ученым-микробиологом из России — я ни разу не видела ее пьяной. Насте 33 года, до того как переехать в Нью-Йорк, она пять лет работала в Италии.
— Не могу сказать, что с переездом в Нью-Йорк мое потребление алкоголя существенно изменилось. Долго не могла понять, почему от американского алкоголя пьянею быстрее — качество алкоголя (вино, пиво) здесь гораздо ниже европейских стандартов. Много времени ушло на то, чтобы найти недорогие и качественные алкогольные напитки. Теперь мои любимые — чилийские и аргентинские красные вина. Американское пиво не люблю (слишком горькое) и очень скучаю по европейским маркам.
С экономической точки зрения в Нью-Йорке особенно не разбежишься: вечер/ночь в баре опустошает кошелек на ура. Я живу далеко от Манхэттена, много работаю или просто старею, но уже не могу позволить бродить по барам/ресторанам допоздна. В целом, наверное, могу заключить, что потребление алкоголя здесь уменьшилось по профессиональным причинам, плюс возраст.
Мы с коллегами с начала недели начинаем ждать вечера пятницы — наш традиционный beer hour! В течение рабочей недели мы пашем в лаборатории и очень редко встречаемся во время обеденных перерывов. В пятницу вечером мы вместе пьем пиво (пиво — это социальный лубрикант), рассказываем, что произошло за неделю, строим планы на выходной, играем в игры, обнимаемся, жалуемся на трудности работы, обсуждаем научные проекты. Эти встречи носят неформальный характер, в основном тут все друзья. На корпоративных мероприятиях атмосфера не такая развязанная, приходится думать о том, чтобы не ляпнуть что-то, что могло бы отразиться на моей профессиональной репутации.
Так как я много работаю и очень устаю, то иногда могу позволить себе бокал красного вина за ужином, чтобы расслабиться. Но на неделе не злоупотребляю — потому что утром на работу не встать.
В последний год я работала как лошадь: у шефа «случайно» закончился грант, и я должна была за три месяца найти работу и обеспечить себя визой. Приходила с работы домой и работала вечерами из дома: искала работу.
В тот период я была на грани нервного срыва, может быть, поэтому сильно пьянела даже от одного бокала вина. Поэтому я придумала новый трюк. Пусть меня простят итальянцы! Стала разбавлять вино 1:1 водой, чтобы не пьянеть. Вроде ночью работаешь и вроде стоит бокал вина, вроде помогает бороться со стрессом, но не хмелеешь. Период стресса закончился — ура! Но красное вино до сих пор разбавляю водой (старость — не радость), знаю, что кощунство — но попробуйте, может, вам это тоже поможет!
У меня много друзей из Бразилии, поэтому я теперь мастер по приготовлению коктейля caipirinha. Мой молодой человек даже смастерил мне чемоданчик, в котором есть все принадлежности, чтобы приготовить эту вкусняшку. Я, словно доктор с чемоданчиком, появляюсь на вечеринках и приношу сладкое лекарство.
Скажу сразу, что ученые не употребляют наркотики — во всяком случае, никто из моих коллег этим не балуется. Знаю точно, что ученые пьют ОЧЕНЬ МНОГО кофе, но я не могу сказать, что в целом мы злоупотребляем алкоголем больше, чем представители других профессий. Конечно, я помню случаи по работе в России, когда ученые выпивали спирт для экспериментов и закусывали бактериальным агаром (агар — питательная среда, в которой выращивают бактерии), но в целом, статистически, не могу сказать, что мы алкоголики. Когда работала в России, этанол ученым выдавали для экспериментов под расписку. В США такого нет.
«Наблюдаю, как стремительно стареют мои коллеги-ровесники — сколько у них в волосах седины, морщин. А нам ведь еще нет и тридцати!«
Дэйв — финансист с Уолл-Стрит, работник крупной инвестиционной компании. Ему 27 лет, и он не пьет алкоголь три года.
— Как-то я находился под воздействием грибов-галлюциногенов, и на меня снизошло озарение: я должен прекратить употреблять алкоголь. По своей работе мне приходилось пить много и часто: бизнес-встречи нередко проходят в ресторанах, клиенты, чьи деньги я помогаю удачно вкладывать, угощают дорогим, эксклюзивным алкоголем, могут прислать бутылку в офис в благодарность за проделанную работу. Я выпивал почти каждый день от 3 до 7 алкогольных напитков.
Просыпался в шесть, шел в спортзал, работал с 9 до 9, потом шел с друзьями в бар. Наркотики? Понятное дело! Какой человек выдержит столько пить, спать четыре часа в сутки и продуктивно работать 80−90 часов в неделю? Весь Уолл-Стрит сидит на аддероле (запрещенный во многих странах препарат на основе амфетамина, назначаемый в США людям с проблемой дефицита внимания) и других стимуляторах. Я наблюдаю, как стремительно стареют мои коллеги-ровесники — сколько у них в волосах седины, сколько морщин. А нам ведь еще нет и тридцати!
В январе 2016 года я решил попробовать не пить месяц — это достаточно распространенная в Америке практика, называется «трезвый январь». Труднее всего продержаться первые две недели, потом желание выпить ослабевает. Коллеги по работе не верили, что я продержусь больше месяца, но за ним последовал еще один месяц трезвости, и еще. Было сложно отказывать боссу, который, отмечая удачную сделку, наливал тебе бурбон у себя в кабинете, а ты такой: «Спасибо, я воздержусь».
Я чувствовал, как меняется моя личность. Сейчас я много смеюсь, танцую, занимаюсь сексом. Научился крутить огни и участвую в файер-шоу, освоил тайский массаж. У меня высвободилась энергия, которая раньше уходила на зависание в барах, и я направляю ее в русло саморазвития и помощи другим. Это решение стоило мне одного друга — коллеги по работе, с которым мы обычно шли в бар после работы. Когда я перестал пить, выяснилось, что нам и поговорить-то не о чем, совместное времяпрепровождение стало в тягость.
***
В прошлом году в Нью-Йорке открылся первый безалкогольный бар под названием «Слушай». Все бармены в этом баре — профессиональные музыканты, коктейли создаются на основе растительных, фруктовых экстрактов, яичных белков, специй и других безалкогольных ингредиентов. За вход в бар берется небольшая плата, там же работает мастер тату, плейлист состоит из музыки, которую пишут бармены. Девиз заведения: «Забота о себе — это новый рок-н-ролл».
Владелец безалкогольного бара — она же автор концепции — пришла к этой идее после того, как на спор продержалась месяц без алкоголя.
В общем, жду озарений и бизнес-идей.
Список стран по потреблению алкоголя на душу населения (в литрах чистого спирта на человека в год)
1. Молдова — 15,2
2. Литва — 15
3. Чехия — 14,4
4−5. Германия — 13,4
4−5. Нигерия — 13,4
6−7. Ирландия — 13
6−7. Люксембург — 13
8. Латвия — 12,9
9. Болгария — 12,7
10−12. Румыния — 12,6
10−12. Словения — 12,6
10−12. Франция — 12,6
Беларусь — 11,2
США — 9,8
***
Данные Национального эпидемиологического исследования потребления алкоголя в США и связанных с ним кондиций за 2018 год
30% взрослых американцев не употребляют алкоголя. Еще 30% процентов в среднем потребляют меньше одного алкогольного напитка в неделю.
Каждый седьмой американец выпивает 2,17 алкогольных напитка в неделю. Каждый восьмой — 6,25 напитка в неделю. Каждый девятый — 15,28. Каждый десятый — 74 напитка в неделю.
Эти 10% потребляют больше половины всего алкоголя в США.