Скандал с «Саломеей» и белорусский триумф в Лондоне. Что случилось в культуре в 2018 году?
Скандалы со спектаклем «Саломея» и кинофестивалем «Лістапад», смена руководства в Министерстве культуры и возвращение в оперный театр Валентина Елизарьева, 2 тысячи рублей, собранные на книгу поэзии, и триумф белорусского режиссера в Лондоне. В обзоре TUT.BY — эти и другие важнейшие события 2018 года в сфере культуры.
Театр. Опасность религиозной цензуры и возвращение Елизарьева
Размеренную театральную жизнь Беларуси взорвали два события, имеющие отношение к Национальному театру оперы и балета.
Первое связано с премьерой оперы Рихарда Штрауса «Саломея». 9 сентября 2018-го ей должен был открыться сезон, но группа православных верующих написала письмо в адрес главы Администрации президента, генерального прокурора, членов Священного Синода Белорусского Экзархата и Московского патриархата РПЦ. В тексте обращения указывалось, что премьера назначена накануне дня Усекновения главы Иоанна Предтечи, который отмечается 11 сентября. Авторы письма называли оперу «дерзким антихристианским деянием», «богохульством» и «кощунством».
По иронии судьбы «Саломея» оказалась достаточно традиционной по духу и ценностям постановкой, в которой танцовщицы, изображающие семь смертных грехов, выходили на сцену в цветах ЛГБТ-флага, а разврат, царящий на судне Ирода, связывался с нетрадиционными отношениями.
За всю историю независимой Беларуси это была первая попытка верующих вмешаться в светские вопросы. В соседней России аналогичные события случились тремя годами ранее. В 2015 году митрополит Новосибирский и Бердский Тихон обратился в прокуратуру с заявлением, что постановка оперы «Тангейзер» оскорбляет чувства верующих. Суд не нашел предмета для разбирательства, но спектакль был снят с репертуара, а директор коллектива уволен.
К счастью, в Беларуси обошлись малой кровью. Режиссер Михаил Панджавидзе заблаговременно поделился своими творческими замыслами с представителями БПЦ, которые поддержали его. В итоге премьеру перенесли на 18 октября, спектакль остался в репертуаре. Кто стоял за таким письмом, осталось неизвестным.
Второе событие — возвращение в оперный выдающегося хореографа Валентина Елизарьева. В сентябре 2018 года он стал художественным руководителем театра. Елизарьев возглавлял белорусский балет более 35 лет и ушел из коллектива в 2009-м. Тогда завершалась реконструкция театра. Планировалось, что Елизарьев займет должность директора объединенного коллектива. Но ему была предложена лишь ставка «главного балетмейстера». Хореограф посчитал, что это «обидное приглашение в юность», ведь Елизарьев начинал работу в театре с этой должности.
За годы отсутствия Елизарьева балетная труппа не создала практически ни одного спектакля, который приблизился бы к уровню его балетов. Первоочередная задача нового худрука — компенсировать потерянные девять лет. А затем вывести театр на новый уровень, взять ту планку, которая покорилась его собственному балету «Ромео и Джульетта» (новая редакция датируется декабрем 2018-го), а также опере «Богема» (работа московского режиссера Александра Тителя).
Среди других театральных событий 2018-го назову постановку в Минске лицензионного бродвейского мюзикла «Недалеко от нормы» (театр «Территория мюзикла») — до этого лицензию в Беларуси получила лишь «Вестсайдская история»). А также успех белорусского режиссера Владимира Щербаня.
В этом году он покинул Свободный театр и создал новый проект HUNCHtheatre. Первым спектаклем стал «Герой нашего времени», поставленный в Лондоне. Постановка собрала прекрасную прессу. Достаточно сказать, что британское издание Broadway World включило «Героя» в список лучших лондонских спектаклей 2018 года. Причем это сделал критик, который посмотрел за год 101 спектакль. Сложно поверить, но 12 лет назад со Щербанем не продлили контракт в Купаловском с формулировкой «в целях стимулирования творческой деятельности и укрепления кадрового потенциала театра».
Литература. 2 тысячи рублей, собранных на поэзию, и автор для массовой белорусскоязычной аудитории
Как и год назад, рынок в 2018-м минимально влиял на развитие белорусской литературы (в меньшей степени, чем на другие сферы отечественной культуры). Позволю себе краткую самоцитату, ведь ситуация совершенно не изменилась:
— Слабый интерес к белорусскоязычным книгам приводит к малым тиражам, а 20-процентный НДС увеличивает цены на книги. Отсюда небольшие продажи и невысокие гонорары авторам. Поскольку последние не могут заниматься одной литературой, а пишут в свободное время, от этого зачастую страдает уровень произведений. На выходе получаем еще меньший интерес к книгам на белорусском языке, игнорирование их со стороны издательств. Вот такой замкнутый круг.
За год ситуация не могла кардинально измениться. В таких реалиях нам предстоит жить как минимум десятилетие (если не больше). Но минимальная надежда на улучшение ситуации все-таки есть. Она связана с внедрением в литературу рыночных механизмов. Прежде всего речь о краудфандинге.
В 2018-м произошло знаковое для Беларуси событие: поэтесса и переводчица Мария Мартысевич собрала через краудфандинг 1968 рублей на публикацию своей поэмы «Сарматыя». Сумма составила 177% от требуемой (Мартысевич планировала собрать 1111 рублей). Казалось бы, что поэзия (в отличие от прозы) куда в меньшей степени интересна читателям. Но даже на нее можно собрать деньги (и запланировать выход книги тиражом 1 тысяча экземпляров). То есть дело не в жанре, а в подходе к его продвижению.
Второй важный итог года связан с массовой белорусскоязычной литературой. Разумеется, она существовала и раньше. Но именно в 2018-м твердо заняла свою нишу и окончательно стала ассоциироваться с определенным писателем. Предпосылки для появления последнего существовали и ранее. Им мог стать Владислав Ахроменко, внезапно скончавшийся на 54-м году жизни. Его книга «Янкі, альбо Астатні наезд на Літве» (2007, написана в соавторстве с Максимом Климковичем) вполне могла стать национальным бестселлером. Но общая атмосфера «глухих нулевых», неразвитость интернета (как возможности для продвижения книги) и непубличность Ахроменко оставили эту книгу неизвестной широкому читателю.
После появления романа «Ноч» можно утверждать, что его автор Виктор Мартинович окончательно занял эту нишу. Хотя предварительное «бронирование» этой ниши началось романами «Мова» (2014) и «Возера Радасці» (2016). Скептические, а иногда и откровенно отрицательные рецензии литературных критиков никак не повлияли на читательский успех «Ночы». Перед магазином «Акадэмкніга», где проходила презентация романа, выстроилась настоящая очередь, а первый тираж (2 тысячи экземпляров для мягкого переплета и 300 — для твердого) разошелся очень быстро.
Успех Мартиновича среди читателей — это очень важное событие для белорусской литературы, ведь ее выживание связано именно с массовостью (элитарные писатели, как Андрей Федоренко или Альгерд Бахаревич, задающие уровень в современной отечественной литературе, к сожалению, до конца не востребованы широким читателем). Но пока компанию Мартиновичу составить, к сожалению, некому. Возможно, в будущем на этот статус сможет претендовать Андрусь Горват, чья книга «Радзіва „Прудок“» ворвалась в 2017-м в массовую культуру. Но пока Горват во многом остается автором одного произведения (его вторая книга «Прэм'ера», которая вышла в самом конце декабря, фактически является продолжением «Радзіва»).
Впрочем, когда узнаешь, что библиотекам Гродненской, Брестской и Могилевской области не нужны книги Светланы Алексиевич, лауреата Нобелевской премии по литературе (якобы потому, что у них их достаточно), понимаешь: наверное, глобальному равнодушию общества к белорусской литературе не стоит удивляться.
Музыка. Белорусская версия «Титаника» и семь сцен из жизни Скорины
К сожалению, белорусская академическая музыка не всегда известна широкому слушателю. В этом году случилось счастливое исключение. Балет Вячеслава Кузнецова «Анастасия» поставили в оперном театре, балет Олега Ходоско «Титаник» — в музыкальном. Кроме того, в последнем коллективе состоялась премьера музыкального спектакля «Жизнь и смерть Янки Купалы» на музыку того же Ходоско.
К сожалению, хореография этих постановок (а в случае «Янки Купалы» — режиссура) не приблизилась к уровню музыки. Радует другое: интерес к национальной истории (прошлому нашей страны посвящены два сюжета из трех) и ставка на лучших в своей профессии (и Кузнецов, и Ходоско имеют репутацию почти живых классиков).
К тому же для Вячеслава Кузнецова это далеко не первое погружение в тему белорусского Средневековья, где он чувствует себя как рыба в воде. Как писала в декабрьском номере журнале «Мастацтва» музыковед Наталья Ганул, кроме балета «Витовт», который идет на сцене того же оперного, Кузнецов является автором кантаты «Спевы даўнейшых ліцвінаў», «Сярэднявечная музыка» для камерного оркестра, хоровых «Беларускіх кантаў»). Важно, когда опыт работы композитора в камерных жанрах помогает в масштабных сочинениях.
Среди проектов, реализованных в Белгосфилармонии, обращу внимание на «Скарыну. Вяртанне». Это семь сцен из жизни Франциска Скорины для большого симфонического оркестра, хора и солиста на стихи Бориса Женчака. Автор — композитор Лариса Симакович (в прошлом художественный руководитель фольклорного театра «Госьціца»).
Как пишет музыковед Надежда Бунцевич в свежем декабрьском номере журнала «Мастацтва», «новы твор адрадзіў жанр араторыі, у мінулыя дзесяцігоддзі вельмі запатрабаваны ў беларускай і ўсёй савецкай музыцы. Ды не проста адрадзіў, а пераасэнсаваў, скіраваўшы трывалыя жанравыя прыкметы ў зусім іншы бок. Героіка з патрыятызмам паўсталі філасофіяй, супрацьстаўленнем асобы і атачэння, бязлітаснага часу і жывога пульсавання жыцця. Жанравасць карнавала схавала маску разбэшчанасці, раптам адкрыўшы інтэлігентны твар. (…). А да бяздоння сімфанічных фарбаў, разнастайных харавых прыёмаў, уключаючы шэпт, дадаюцца спевы ў мікрафон, дзе маналогі Яна Жанчака дыхалі імправізацыйнасцю з неверагоднай філіроўкай гуку».
Что касается белорусской популярной музыки, то по сравнению с прошлым годом ситуация мало изменилась. Белорусский шоу-бизнес уже давно находится в тени более успешных соседей (прежде всего россиян). А потому большинство отечественных музыкантов связывают шансы на раскрутку и признание среди соотечественников с «Евровидением». Уточню, что речь скорее о представителях поп-, а не рок-музыки. Максу Коржу, ЛСП, а также новой звезде Тиме Белорусских этот музыкальный конкурс вряд ли понадобится.
В этом году они были особенно разочарованны: Беларусь на взрослом «Евровидении» представил украинский певец Alekseev, который не попал в финал и, как выяснилось позже, стал одним из худших представителей Беларуси на «Евровидении» — занял 37-е место из 43 участников (хуже выступила лишь Полина Смолова, которая в 2006 году заняла 36-е место из 37 стран). Возможно, все-таки имеет смысл допускать к национальному отбору лишь белорусских исполнителей?
Даниэль Ястремский, который представлял Беларусь на детском «Евровидении», выступил более удачно, хотя его результат также оказался не самым успешным — всего 11-е место. Впрочем, в этом году в центре внимания белорусских зрителей находилось не выступление Даниэля, а сам конкурс, который во второй раз прошел в Минске и был отлично организован. «Евровидение» продемонстрировало, что детская эстрада достигла достаточно высокого уровня. Кажется, еще чуть-чуть — и она догонит взрослую. А вот Беларусь в этом аспекте — как раз исключение из правил. Ведь дети-певцы в нашей стране зачастую выглядят даже интереснее, чем взрослые.
Кино. Ожидание реформ и вмешательство в дела «Лістапада»
В этом году в белорусском кинематографе сменилось руководство. В марте 2018-го директором «Беларусьфильма» был назначен Владимир Карачевский, который четыре года был директором Республиканского театра белорусской драматургии (а до этого работал первым замминистра культуры).
С его назначением связывались определенные надежды, ведь Карачевский прекрасно освоился в незнакомой ему театральной сфере и, пожалуй, делал максимум возможного в рамках госструктуры. В декабре 2018 года во время Национальной театральной премии можно было наблюдать удивительную ситуацию: когда на сцену вызвали режиссера Евгения Корняга, создателя спектакля «Бетон», он позвал на сцену Карачевского и сказал, что без этого человека спектакль бы не состоялся.
Чтобы понять, какой громоздкий механизм достался Карачевскому, вспомним историю пятилетней давности, которая стала до конца известной лишь в этом году. В 2013-м российская компания «Москит» выпускала совместно с «Беларусьфильмом» комедию «С 8 марта, мужчины!». По информации россиян, на киностудии тогда работали более 600 человек, в съемках из них были задействованы не более 10−15. Киногруппа не пользовалась площадью студии и производственными помещениями, но, по словам москвичей, представители студии потребовали включить в договор общестудийные расходы в размере 35%, из-за чего в том числе разразился скандал (в России такие расходы составляют 10 или 25%). По большому счету, в одной миниатюрной ситуации — корень многих проблем киностудии.
В любом случае серьезные реформы не делаются за один день (есть ли у Карачевского полномочия их проводить — риторический вопрос). Пока же картины, выпущенные на киностудии, успели принять участие в первой Национальной кинопремии и предсказуемо победили. 15 из 20 статуэток