«Можно показать программу в Минске и Гомеле. А потом?» Проблемы и достижения белорусского цирка
В Беларуси действуют два государственных стационарных цирка и около двух десятков любительских студий, есть даже собственный международный фестиваль, а цирковые артисты постоянно побеждают на престижных международных форумах. Но несмотря на эти несомненные успехи и солидную базу, трудностей хватает. TUT.BY попытался разобраться в достижениях белорусского цирка, а также в характерных для него проблемах.
«Невыездные» звезды?
Во всем мире белорусский цирк прежде всего ассоциируется с талантливыми артистами. И это вовсе не голословное утверждение. Например, в этом году воздушные гимнасты Вероника Рыбчонок и Максим Виноградов за свой номер на полотнах взяли серебро на Международном фестивале дружбы и искусств «Апрельская весна» в Южной Корее. Там же в сольной номинации медаль такой же пробы взяла антиподистка Алена Климович. На столичном манеже выступают белорусские силачи Богдан и Дмитрий Казаковы, которые еще три года назад попали в Книгу рекордов России, стран СНГ и Балтии «Диво» за исполнение трюка «Мост Самсона» (богатырь Самсон ложился между стульями головой и ногами, держа все тело на весу. На его тело становились люди. Живой вес Самсон выдерживал 3 секунды. А братья Казаковы выдерживают 4 человека весом 281 кг целых 8 секунд. — Прим. TUT.BY).
Разумеется, каждый из упомянутых актеров неоднократно выступал за границей при поддержке Белгосцирка. Но вот «вывезти» их всех вместе практически нереально. Почему?
— Это чудовищная проблема! — сокрушается художественный руководитель Белгосцирка Витаутас Григолюнас. — К нам обращаются многие, спрашивают, сколько стоит наша программа целиком. Начинаем считать. По законодательству, любому выезжающему за границу необходимо выплатить командировочные. И неважно — работал ты в этот день или не нет. А ведь афиша может быть сформирована так, что на 15 рабочих дней припадет такое же количество нерабочих… Меня удивляет, что и артисту, который рискует жизнью на манеже, и человеку, который убирает за животными, назначается одинаковая сумма командировочных. Ведь это увеличивает стоимость нашей программы, и без того астрономическую для принимающей стороны (нужно же еще учесть выплату средней заработной платы на время отъезда, налоги). Когда мы предоставляем окончательный расчет, то обычно слышим в ответ: «Ребята, вы что — ошалели?! Мы, прокатывая вас, даже не заработаем столько!»
Конечно, Белгосцирк пытается по мере сил найти выход — хотя бы организовать гастроли для отдельных номеров. Но, согласитесь, жалко: в Минске стабильно прокатывают зарубежные программы, особенно активно — российские. Забавно видеть, когда представление, которое показывалось в Туле или Петербурге, вскоре в перемонтированном виде появляется в Беларуси. А вот в России встретить белорусскую цирковую афишу пока нереально.
Недаром генеральный директор и художественный руководитель Гомельского государственного цирка Яков Лобович неоднократно риторически спрашивал (как на многочисленных пресс-конференциях, так и в разговоре с автором текста): можно создать в Минске белорусскую программу, показать ее в Минске и Гомеле. А что делать потом? Ведь отечественный рынок слишком узкий, чтобы временные и профессиональные затраты были с лихвой окуплены.
К сожалению, такая ситуация влияет и на самих артистов: устав ждать у моря погоды, талантливая молодежь заключает контракты с зарубежными коллективами (вспомните, сколько белорусов работает в том же Cirque du Soleil), а то и просто уходит работать в многочисленные сухопутные и круизные шоу-программы. Там и жизнью рисковать не надо, и суммы за выход к зрителю совсем другие.
За дипломом — за границу
Еще одна проблема — подготовка собственных кадров. В Советском Союзе актеров для десятков стационарных цирков учили в трех профессиональных училищах — в Москве, Киеве и Ташкенте. В связи с этим нередко звучат голоса оппонентов: насколько оправдано создать профильное учебное заведение для 10-миллионной страны?
Тем более что готовить их, на первый взгляд, предстоит всего для одного цирка. Да, в нашей стране работают Белорусский государственный цирк (в Минске) и Гомельский государственный цирк. Но модели их работы совершенно разные.
Гомельский коллектив продолжает советские традиции. В СССР жонглеры, дрессировщики, эквилибристы, иллюзионисты каждой из республик входили в Союзгосцирк и, соответственно, гастролировали со своими номерами по манежам большой страны. После развала советского архипелага многие цирки продолжили работать в качестве прокатной площадки, не создавая себе штатные артистические единицы. Так поступил и гомельский коллектив.
А вот минская арена (в числе немногих других цирков СНГ) решилась на создание собственного штата. То есть если речь пойдет о подготовке кадров, то, прежде всего, для столицы.
Тем не менее Витаутас Григалюнас считает, что училища не хватает катастрофически. И именно подготовка национальных кадров может вывести отечественный цирк на новую ступеньку развития. Тем более что после капитального ремонта, который прошел в 2008—2010 годах, коллектив обрел отличное световое, звуковое, профессиональное оборудование, репетиционный манеж, тренажерный и балетный залы — работай в свое удовольствие, создавай на этой базе эффектные номера и показывай публике.
Но все упирается в нехватку преподавателей. В цирковой профессии нельзя четыре года совершенствовать один конкретный номер. Наоборот, классическое обучение циркового артиста всегда выделялось своей мультипрофильностью: каждый выходящий на манеж должен был освоить все жанры акробатики, научиться жонглировать и так далее.
Кстати, в Минске некогда пытались готовить цирковых артистов. Правда, почему-то при музыкальном колледже имени Глинки.
— Ничего путного из этого не получилось. Думаю, именно по причине отсутствия педагогов. Ведь у нас в стране нет таких компетентных преподавателей, которые могли бы дать разностороннюю подготовку, — сожалеет собеседник. И тут же вспоминает собственные попытки наладить обучение цирковых режиссеров при Академии искусств.
— Я предложил набрать курс режиссеров-заочников. Можно было бы открыть четыре бюджетных места. Позже по распределению забрали бы двоих в Белгосцирк, оставшихся направили бы в цирковые студии. В среде любительских коллективов назревает серьезная проблема: давнишние руководители потихоньку уходят — возраст как-никак, а кто придет им на смену? Сейчас еще руководят артисты, которые в свое время прошли советские цирковые училища, поэтому и уровень студий высок. А что будет потом?
Худрук проделал огромную работу по разработке программы, составлял необходимую документацию. Прошел все ступени, но по какой-то причине на определенной стадии процесс застопорился. Жаль, ведь, по уверениям Витаутаса Григалюнаса, специальность была бы востребована, особенно на платной основе. К нам за относительно недорогим высшим образованием уже сейчас готовы ехать абитуриенты из России, где стационарных цирков несравнимо больше. Пока же сами белорусы, если хотят учиться по профилю, могут рассчитывать только на зарубежный диплом. Но вернутся ли они после учебы в Беларусь? — вопрос риторический.
«Удачно завершила прыжок… и вместе с креслом упала с высоты. Оказалось, не выдержал сварочный узел»
В прошлом, 2018 году одним из «гвоздей» столичной летней программы был номер российских акробатов на американском колесе. По мнению Витаутаса Григалюнаса, среди отечественных исполнителей запросто нашлись бы те, кто тоже смог бы освоить эффектный жанр. Проблема не в людях, а непосредственно в реквизите.
В той же Москве профессиональное оборудование любого уровня сложности создают две частные мастерские. Но Белгосцирку, будучи госструктурой, не очень выгодно с ними сотрудничать: любой заказанный из-за границы инвентарь превращается чуть ли не в золотой. Так что болевой точкой остается отсутствие собственных цехов по изготовлению приспособлений, которые открыли бы нашим артистам новые горизонты.
На практике артистам проще в частном порядке заказать необходимый им реквизит и уже с ним предложить номер в будущую программу. Цирк в обязательном порядке затребует паспорта качества на используемое оборудование, перед стартом программы сам проведет технические испытания. Обычно запас прочности делают таким, чтобы инструментарий выдерживал нагрузки раза в два большие, чем предполагаются техническими данными. Но все равно случаются непредвиденные ситуации. Витаутас Григалюнас считает, что тут проблема уже в некоторой неосмотрительности артистов, которые порой не следят за допустимыми сроками эксплуатации реквизита, не просматривают сертификаты качества не только на основные узлы, но и на сварку, металлическое изделие в целом.
— Несколько лет назад на нашем манеже работали акробаты на подкидной доске, — вспоминает худрук Белгосцирка. — Среди прочего был трюк, когда гимнастка после прыжка с оборотом приземляется в кресло на перше (палке, на которой удерживается кресло. — Прим. TUT.BY). В одной из программ она удачно завершила прыжок… и вместе с креслом упала с высоты. Оказалось, не выдержал сварочный узел. Степень его изношенности визуально не определишь. Предварительное испытание лишь увеличило нагрузку на дефектный участок. Вывод один: артистам необходимо в обязательном порядке следить за документацией на свое оборудование.
Рожденные в опилках теперь летать не могут
Театральное окружение времен моего детства тесно общалось с цирковыми, поэтому я не понаслышке знаю: часто необходимую смену готовили сразу при цирке. «Рожденные в опилках» дети по сути росли на манеже, поэтому абсолютно естественно постигали азы эквилибристики, жонглирования и так далее, а подрастая, выходили с родителями на манеж. Еще лет тридцать тому назад это никого не удивляло. Да и казалось нормальным выходом из положения, ведь цирковые семьи постоянно гастролировали, часто жили в номерах непосредственно при цирке. Он и становился лучшей школой и естественным выбором дальнейшего карьерного пути.
Сейчас дети выходят на профессиональный манеж очень редко. Причина — в законодательстве, которое не учитывает специфику этого вида искусства. В советское время для несовершеннолетних существовали ограничения по количеству рабочих часов, по допуску к выполнению определенного набора элементов. Сейчас же, согласно постановлению Министерства культуры Беларуси «Об утверждении Правил по охране труда для цирков» (от 30 декабря 2006 г. № 45), «…артисты моложе 18 лет к участию в цирковых представлениях не допускаются».
Юным любителям циркового искусства остается идти в любительские студии, которых в нашей стране около двух десятков. Хотя и там теперь море юридических ограничений. Григалюнас приводит пример: норма, на которую можно подниматься на высоту воздушным гимнастам, не достигшим 18 лет, составляет не больше 1 м 60 см. «Но какой воздух может быть в цирке при этих параметрах? Никого не волнует, что номера можно делать со страховкой, без отрыва рук и так далее!» — поясняет он.
Белгосцирк старается поддерживать со студиями связь и готов работать с их выпускниками. Только вот коммуникация время от времени дает сбой: порой в разговоре с руководителями любительских коллективов я слышу жалобы на то, что их деятельность остается незамеченной государственными манежами. Мол, студии готовят детей, а тем и выступить негде: госцирки зовут на свои арены кого угодно, только не белорусских студийцев. Витаутас Григалюнас на такие замечания отвечает эмоционально. На его взгляд, в любом деле важна обоюдная заинтересованность: нельзя стоять на позиции «цирк нам должен».
— Приходите со своими предложениями! Никому не откажем! К примеру, мы знали о том, что в Центре циркового искусства «Арена» занимаются талантливые канатоходцы. Специально для юных мозырян организовали на нашей базе мастер-класс со знаменитым Алишером Алиевым. Между прочим, эти дети потом взяли призы в Монте-Карло!
Самая старая цирковая династия — с 1852 года
Надежды на развитие Белгосцирка и его выход на новый уровень во многом связаны с Минским международным фестивалем циркового искусства. Первый форум с успехом прошел два года назад. С 1 января 2019 года начинается приемом заявок на участие во втором.
В чем главная проблема аналогичных форумов? Как утверждает Витаутас Григалюнас, на многочисленных конкурсах чаще всего мелькают одни и те же лица начиная с артистов и заканчивая жюри.
— Даже вице-президент Международного циркового фестиваля в Монте-Карло Урс Пилс, будучи в Минске, признался, что в определенный момент ему стало скучно смотреть знакомые номера, поэтому он выезжает на подобные мероприятия крайне редко, — приводит пример собеседник.
По его словам, в странах-соседках иногда вообще доходит до смешного: только выступили конкурсанты, допустим, на московском фестивале, как практически всем составом переезжают на конкурс в Ижевск. Поэтому в Минске стараются пригласить тех, кто еще не засветился.
Еще одна особенность, которой сразу удалось выделиться минскому цирковому форуму — оригинальная концепция фестиваля. В мире принята «американизированная» схема: быстрое представление жюри и собственно конкурс. Даже победителей редко объявляют на манеже: переносят раздачу слонов в фуршетно-банкетное послесловие. В Минске принципиально вручали награды на арене в присутствии зрителей. Также белорусы цирковыми средствами создали мини-представление, посвященное национальному колориту страны. Обыграли и представление жюри: цирковой оркестр для каждого члена судейской коллегии подобрал знаковую для его региона музыку, в это время на купол транслировалась визитка страны. Григалюнас тут же добавляет:
— Между прочим, наш прием попытались перенять коллеги на фестивале в Монте-Карло. Но у них, честно говоря, получилось не ахти.
Художественный руководитель Белгосцирка надеется, что заданная планка поможет избежать на этот раз ситуации, которая предшествовала первому конкурсу. Точнее, начальному этапу формирования его программы.
— В 2017-м мы получили в течение месяца около 200 заявок, но такого низкого уровня, что непонятно было, из чего делать фестиваль. Было ощущение, что все кому не лень присылали заявки с надеждой «а вдруг прокатит». Хорошо, потом ситуация кардинально поменялась и стали приходить предложения высокого качества.
По мнению Григалюнаса, удачное проведение первого фестиваля помогло завязать много деловых и дружеских отношений среди зарубежных коллег.
— Например, звезда последней нашей программы «Цирки мира» степ-жонглер Сампион Буглион — представитель самой старой цирковой династии в Европе. Его прадеды открыли свой цирк еще в 1852 году. Как видите, после минского форума известные артисты готовы отказаться от других предложений, чтобы приехать к нам — и на наших условиях.