"В чем сила, брат? В правде!" О Сергее Бодрове - его двоюродная тетка из Круглянского района

15 лет назад взбунтовавшаяся ледяная стихия Кармадонского ущелья унесла жизни более ста человек. В списке вечных пленников Кавказских гор вместе со своей съемочной группой оказался и Сергей Бодров-младший. Почти мистическая история долгое время обсуждалась и среди обывателей, и с экранов телевизоров. Сегодня об этой трагедии вспоминают в основном родные. Причем не только в Москве: мало кто знает, но у культового актера и режиссера есть близкие люди и в деревне Старое Радча Круглянского района. Степень родства со звездой девяностых раскрыла Надежда Шафранская, пишет «Рэспубліка».

Пас коров, купался в речке

— Мама Сергея, Валентина Николаевна, — моя двоюродная сестра. Она родилась в Москве, преподает в МГУ имени Ломоносова. А первой сразу после войны российскую столицу покорила бабушка будущего кумира — детский врач Лидия Григорьевна.

Впрочем, для всех их ключевым было и остается слово «родной» — без всяких там степеней. Ни расстояние, ни отличия жизни в мегаполисе и глубинке на отношениях близких людей тоже никак не сказались. «Как только лето, Сережа — у нас. Ничем от деревенских мальчишек не отличался: пас коров, купался в речке, бегал в лес за грибами. Мой отец Степан Лукьянович Шепелев сплел ему маленькую корзиночку. А еще сделал небольшие грабли, чтобы сено ворочать. Говорил и ему, и моей дочке Ольге: любите молочко? Ну так поработайте, — вспоминает Надежда Степановна. — А они и не отказывались».

Ольга Ганчлевская не скрывает: троюродный брат внес немало ярких красок в ее детство. «Самым интересным, — поделилась, — были походы к речке, где дедушка пас колхозных лошадей. Кажется, вкусней того сала, что мы ели, спрятавшись в „домике“ из перевернутых саней, ничего не было. Сергей, к слову, очень любил коней, катался на них верхом. Был веселым, жизнерадостным. Хватало у него и друзей среди местной ребятни». Так же как и приключений — веселых и не очень. «Однажды, — продолжила Ольга Викторовна, — брат упал в навозную яму. Не плакал — наоборот, посмеялся вместе со всеми. Сначала парня помыли, потом еще и в бане попарили. Позже вспоминали это происшествие с юмором».

После того как Бодров-младший получил аттестат зрелости, в Старом Радче не появлялся довольно долго. Но однажды неожиданно нагрянул на целую неделю — вместе с друзьями-коллегами. Ольга призналась, что эту встречу не забудет никогда:

— Вдруг к дому подъезжает белый лимузин, и оттуда выходит Сергей. Пригласил меня прокатиться на этой роскошной машине. В общем, все было как в кино.

Тогда, в девяносто седьмом, Бодров-младший снял целую передачу о местах своего детства. Ходил на мехдвор, разговаривал с людьми на улице, слушал их песни. Утверждал: хотя и родился в городе, однако считает себя деревенским. «Таким и был на самом деле — простым, искренним», — подтвердила Надежда Степановна. Передачу «Взгляд», где показали ролик о Старом Радче, смотрели всем селом. Узнавали знакомых, волновались, смеялись. Трудно было поверить, что человек, который, может, дальше своей деревни и не выезжал никуда, оказался по ту сторону экрана. Оказывается, не так уж важно: ты открыл мир или он тебя. Главное, что ты этому миру интересен!

Пропавшая киноэкспедиция

А круглянская родня в Москву чаще всего выбиралась под Новый год. «Везли туда сельские гостинцы. В свою очередь, нас уже потчевали столичными деликатесами», — поведала Шафранская. Когда Сергей стал взрослым, встречу родственников на вокзале делегировали ему. Племянники, завидев дядю, бежали к нему и кричали: «Брат! Брат!» Он обнимал детей и взрослых, а потом все спешили к праздничному столу — обменяться новостями. Москвичи всегда продумывали для своих близких из глубинки культурную программу. Как-то даже билеты на елку в Кремль достали! Домой тоже возвращались с гостинцами. Посылки из Москвы в деревню шли и в другое время года. Что отправляли? Да все! Ольга Викторовна похвасталась:

— Даже в Бобруйске, куда поступила в техникум, модницей слыла. Таких джинсов, курток, шапок и кроссовок, как у меня, ни у кого не было.

Надежде Шафранской Бодровы подарили норковую шубу. И сапоги подобрали в тон — коричневые. В «комплекте» шла и шапка из чернобурки — по моде восьмидесятых. Эта одежда согревала сельчанку долгие годы. Еще больше, призналась, грело чувство взаимной заботы. И — гордости за успехи друг друга. Когда одна за другой стали выходить киноленты с участием Сергея, в Старом Радче их засмотрели «до дыр». Передач с участием знаменитого брата, племянника и дяди тоже не пропускали.

А потом пришла беда. Верить в нее отказывались очень долго. Через некоторое время после трагедии в Кармадоне, поделилась Ольга Викторовна, увидела Сергея во сне: «Он был в каком-то доме. Говорил: чтобы попасть к нему, прежде нужно постучать. Тогда он двери откроет». Долгие месяцы поисков пропавшей киноэкспедиции, фантастические версии происшедшего — все это и в Москве, и в Старом Радче переживали молча, не вынося на публику боли и эмоций. «С Валентиной Николаевной и сейчас о ее сыне не говорим», — призналась Шафранская. В их доме эту тему тоже не муссируют. Хотя о Сергее помнят всегда.

За пятнадцать лет изменилось многое. Шафранская перебралась на новое место жительства — в соседнюю с Радчей деревню Пролетарий. Сельские племянницы Бодрова выросли, сами стали мамами. Слова его героя Данилы Багрова — «В чем сила, брат?» — осмысливает уже новое поколение. И понимает: сценарий жизни — не сценарий фильма, его не переписать. Но их брат, любимый миллионами, хотя и ушел в неизвестность, ответ на главный вопрос все же успел дать. Лучше, и правда, не скажешь, ведь «вся сила» на самом деле — «в правде».