"Почему меня заставляют варить борщи?" Писатели о жизни в провинции и признании в Нью-Йорке

Говорят, что гении рождаются в провинции, а умирают в Париже. Ведь по умолчанию вся культурная жизнь сосредоточена в столице. Мы сходили на дискуссию в рамках литературного фестиваля «Знак роўнасці», который прошел в Галерее TUT.BY, и узнали, тяжело ли быть писателем в регионах, готово ли близкое окружение принять, что ты — поэт, и как невинное общение с коллегами по литературному цеху может стать поводом для ревности.

«Возле любого сельского магазина, обычно розового или желтого цвета, дежурит алкоголик»

Могилевская писательница Татьяна Борисик хорошо известна читателям TUT.BY. Совсем недавно мы расспрашивали ее о работе оператором очистных сооружений. По словам Борисик, в регионах наблюдать за жизнью куда легче: она сама стучится к тебе в двери:

— Мае героі мелі рэальных прататыпаў. Што дзіўна, лёсы склаліся менавіта так, як я напісала ў кнізе. Не, я не прарок. Проста настолькі мала варыянтаў развіцця падзей, што не цяжка здагадацца, як усё адбудзецца.

По словам Борисик, картинка в каждом районе типичная. Почти везде есть легенда об озере, где затонула церковь, причем и по сей день можно услышать, как из глубины доносится звон колоколов. Или о кургане, где войска Наполеона при отступлении закопали клад, который так никто и не нашел. А возле любого сельского магазина, обычно розового или желтого цвета, дежурит алкоголик.

— Мне кажется, все, кто пишет, вдохновляются тем, что видят, и не перестают удивляться вещам, которые их окружают. Если честно, не понимаю, почему не все писатели: люди же наблюдают столько интересного, — считает поэт из Сморгони Таня Скарынкина.

И все же в крупных городах больше шансов реализоваться и рассказать о себе читателям. Одно дело, замечает гродненский поэт Анатолий Брусевич, писать в стол, другое — издаваться, участвовать в премиях и литературных тусовках. Правда, не все хотят выбираться из зоны комфорта. Сколько случаев, когда писатели из провинции при жизни были неизвестны и только после их смерти родственники находили страницы неопубликованных произведений.

К слову, о литературной тусовке. Так ли важно писателю чувствовать себя ее частью?

— Я особо не нуждаюсь в литературной среде, потому что, мне кажется, писать нужно внутри себя. Не суетиться, не распыляться. Поэт — одиночка по большому счету, — рассуждает Таня Скарынкина.

— У Гродна, на жаль, не так шмат пляцовак, дзе можна пачытаць вершы, — поднимает проблему Анатолий Брусевич. — Нядаўна закрылі знакамітую галерэю «Крыга», дзе мы часта ладзілі прэзентацыі. І яшчэ адно назіранне: мінскія літаратары чамусьці не ходзяць на імпрэзы да сваіх калег з рэгіёнаў.

«Жена не поняла, почему я пью пиво с тремя поэтессами»

Раньше на популярность писателя влияло, есть ли его сборника в фонде местной библиотеки. То теперь благодаря интернету стать известным среди широкой аудитории намного проще. Например, книга стихов Тани Скарынкиной «Португальские трехстишия» вышла в Нью-Йорке. А все потому, что американский издатель читал ее живой журнал.

— Конечно, я публикую стихи в Фейсбуке, — добавляет поэт. — Но там все обсуждение — это просто поставить лайк.

Татьяна Борисик признается, что не любит вести интернет-дневник:

— Не ўсё, што ў маім жыцці адбываецца, настолькі цікава. Калі пішаш на вялікую аўдыторыю, трэба мець што сказаць, а не дзяліцца, як бабуля на лаўцы, тым, што сёння ў мяне балела нага, а ўчора галава.

Заниматься творчеством большинству белорусских писателей приходится в свободное от основной работы время. По выходным, ночью, в отпуске. И не всегда близкие понимают, зачем им это надо.

— Для своих ты обычный человек, никто не воспринимает тебя как какого-то выдающегося поэта, — делится Таня Скарынкина. — Моя тетя всегда переживает, приготовила ли я обед. Почему меня заставляют борщи? Я же не заставляю других писать стихи. В нашей среде нужно уметь себя защищать. Мама, сестры постоянно спрашивают: а как в денежном эквиваленте? И мне нечем похвастаться, потому что я почти ничего писательством не зарабатываю. Вчера, например, мне пришло предложение опубликоваться. Цена за страницу — 10 рублей. Причем оказалось, это я должна заплатить, чтобы напечататься.

— Часам хочацца спытаць: а каму прыносяць карысць вашыя буракі, калі вы на дарогу да лецішча траціце больш? А рыбалка, калі з 700 рублёў заробку 600 выдаткоўваецца на касцюм і кручкі? Няўжо пісьменніцкая справа горшая? Кожны чалавек мае сваё пакліканне, і чамусьці рыбакоў і вышывальшчыц ніхто не асуджае, — спрашивает Татьяна Борисик.

Анатолий Брусевич с улыбкой вспоминает: проблемы из-за творчества были только раз — когда жена не поняла, почему он сидел в кафе с тремя красивыми поэтессами. После этого он пообещал пить пиво только с поэтами-мужчинами. А друзья гордятся им. Если что и сделает не так, оправдывают: «Это ж поэт».

— Правінцыя — гэта не адкінутасць. Гэта сінонім слова адметнасць, — уверена Татьяна Борисик. — І задача пісьменніка не забываць пра гэта, ужываць дыялектныя словы, якія знікаюць.

Впрочем, для популярности белорусских писателей часто не хватает малого — хорошей рекламы.

-- Зашла сегодня в киоск, стою книги рассматриваю, -- рассказывает Таня Скарынкина. -- Продавщица заметила и советует: «Возьмите Татьяну Устинову. Хороший детектив, с двойными дном». Вот бы белорусских писателей так рекламировали.