"Предложение сделал на первом свидании". Хоккеист, ставший певцом, о карьере и жертвах ради любви
В конце 1990-х годов певцы Сергей и Ольга Гинтовт уехали из Беларуси, отправившись покорять мир оперы в Италию, а потом в США. В интервью TUT.BY Сергей рассказал об их невероятной истории любви, нелегальных заработках, знаменитых родственниках, непристойных предложениях и театральном закулисье.
«Влюбился — и начал орать неаполитанские песни»
О знакомстве Сергея Гинтовта и его жены Ольги давно сняли кино. И даже не одно. Достаточно включить канал «Россия» и увидеть бесконечную сцену, кочующую из сериала в сериал: Он и Она, до этого не знакомые, в окружении множества людей. В какой-то момент герои поворачиваются друг к другу, звучит романтическая музыка — и все, любовь с первого взгляда и до последней серии вам гарантирована.
Но то, что любому критически мыслящему телезрителю кажется ужасной фальшью, все-таки случается в реальной жизни. История Сергея Гинтовта и Ольги Генераловой — одна из них.
В начале 1990-х Сергей со своей тогдашней девушкой пришел на открытие «Торгового дома на Немиге». «У меня тогда было плохое зрение, очков я стеснялся, поэтому щурился. Вижу толпу, спины людей и нахожу глазами свою будущую супругу, — рассказывает Гинтовт. — Говорю своей девушке: «Это Оля Генералова, подожди меня здесь».
Визуально будущие супруги знали друг друга: они вместе учились в Минском музыкальном училище имени Глинки (теперь это музыкальный колледж). Сергей не замечал Ольгу, а ей, серьезной девушке, парень с длинными волосами, играющий на гитаре, был не по вкусу.
Оба встретились на вступительных экзаменах в консерваторию. «Я сдал экзамены, узнал, что поступил, и пришел на экзамены других, чтобы узнать, кто из красивых девчонок поступает. За кем можно приударить, — смеется Сергей. — А тут увидел Олю — и меня просто сразил гром. Я больше не хотел ни на кого смотреть. Схватил концертмейстера за руку — и в класс. Начал орать неаполитанские песни, надеясь, что она услышит и влюбится в меня из-за моего голоса».
Девушка не обратила на пение никакого внимания, но вскоре будущие супруги встретились у «Торгового дома на Немиге». Подошедшего Сергея ждало разочарование: девушка была не одна. Гинтовт тут же усомнился, серьезные ли у них отношения, и с ходу пригласил парочку к себе домой на вечеринку, которую организовал после того, как получил их согласие.
Вскоре обнаружилось, что Ольга даже не встречается со своим спутником: муж ее подруги попросил девушку помочь приятелю в выборе одежды. Сергей отправился провожать Ольгу, попросил телефон. На следующий день пригласил в ресторан, где предложил руку и сердце. И девушка согласилась!
— Ольга, а почему? — спросил я у жены Гинтовта, которая присутствовала на интервью.
— Это было не мной решено. Это было свыше. По-другому я просто не представляла. Как хотите это расценивайте.
Вскоре после этого решения Сергей, словно Лев Толстой в далеком 19 веке, рассказал жене о своих романах и, по его словам, до сих пор хранит записную книжку с телефонами нескольких сотен девушек. Но, пожалуй, я давно не видел такую откровенно счастливую пару, которая в следующем году отметит свою серебряную свадьбу.
Князь, герой подполья и танкист
Фамилия Гинтовт известна как минимум жителям Уручья, которые ежедневно проезжают по одноименной улице. Она названа в честь танкиста Витольда Гинтовта, героя Второй мировой войны. Это четвероюродный дед нашего собеседника, или, проще говоря, двоюродный брат его деда Франца — одного из руководителей антифашистского подполья, которого во время оккупации замучили в гестапо.
Семейная история Гинтовтов достойна стать темой отдельного материала. По семейной легенде, прадед Сергея носил княжеский титул и имел поместье на берегу Немана под Каунасом. После революции он был репрессирован, а его жена вместе с сыном бежала на территорию Беларуси. Об этой истории Сергею рассказал отец уже во время перестройки — до этого вести такие разговоры боялись. Но отец рано умер, и у нашего собеседника осталось лишь несколько фотографий — и история, которая требует своего подтверждения в архивах.
…Сергей Гинтовт должен был стать профессиональным хоккеистом, поиграть в НХЛ (как его знакомый по секции, хоккеист Владимир Цыплаков), а позднее работать тренером или телекомментатором. Для будущей заграничной карьеры он усиленно учил английский, но тут в его судьбу вмешался несчастный случай. «Сейчас можно купить хорошую хоккейную форму, а тогда нам доставалось от старших два разбитых комплекта, из которых наши родители старались сделать один, — рассказывает Гинтовт. — У меня в щитках была трещина. На соревнованиях именно туда попала шайба». Тяжелая травма колена поставила точку в многообещающей спортивной карьере. «Мне было 13 лет. Это был страшный удар. Честно скажу, я даже подумывал о суициде, — рассказывает Сергей. — Но на помощь пришла музыка».
Пытаясь не думать о спорте, парень стал часто принимать участие в дружеских посиделках. Его пение уже тогда производило впечатление на девушек-ровесниц. Но решающим аргументом стали слова друзей: «Если бы ты еще и на гитаре играл, все девушки были бы твоими». «Наверное, это подействовало, — смеется Гинтовт. — В начале мая я получил травму, а в конце июня уже сдавал экзамены в музыкальную школу по классу гитары». Будущий певец прыгнул в последний вагон уходящего поезда: в школе, куда брали маленьких детей, он был классическим переростком. Гинтовт дважды перепрыгивал через год, сдавая предметы экстерном, и после 9 класса школы поступил в музыкальное училище на отделение гитары.
Шесть стипендий — на заграничной косметике
На дворе стоял 1986 год. Сергей организовал свою рок-группу, которая играла в стиле «хеви-метал-рок», и отпустил волосы подлиннее. Для нового имиджа ему и его друзьям потребовались рваные джинсы. Так юный Гинтовт стал нелегальным фарцовщиком. Знание английского языка позволяло ему легко общаться с иностранными туристами. Сергей и его друзья покупали у иностранцев джинсы, делали их более узкими, вытягивали нитки, протирали дырки — и становились звездами своих районов.
Правда, джинсы будущий оперный певец покупал для себя. А вот продавал он женскую косметику, которую покупал у иностранок. Стипендия в колледже тогда составляла 37−50 рублей, торговлей Гинтовт зарабатывал за месяц шесть или семь таких сумм.
На третьем курсе судьба наконец-то столкнула предприимчивого парня с оперой. «Мало кто из будущих академических певцов мог сказать в молодости, что опера — это бред», — смеется Сергей. В роли вестника судьбы выступила его тогдашняя девушка, которая училась на хорового дирижера. «Она мне говорит: если пойдем на оперу, то поцелуемся», — смеется Гинтовт. Парочка попала на спектакль Свердловского оперного и была потрясена. «Я ору в микрофон, а они им не пользуются и поют лучше меня, да так красиво», — вспоминает о своих впечатлениях мой собеседник. На следующий день он твердо решил стать оперным певцом.
Гинтовт не стал ждать и отправился на прослушивание к педагогу училища Адаму Мурзичу (теперь он художественный руководитель Музыкального театра). Тот сказал, что у Сергея есть голос, и предложил заниматься. Гинтовт продолжал учиться на гитариста, а к Мурзичу стал ходить на факультатив. А в 1990-м после училища поступил на подготовительное отделение консерватории.
Если кто-то из читателей решил, что с бизнесом было покончено, то глубоко ошибается. «В лихие 1990-е все торговали всем. А молодежь вообще торговала воздухом, — рассказывает Сергей. — Помню, один раз я сам себе — только через круг — продал партию компьютеров. На самом деле в реальности их не было ни у кого из нас. Полгода я болтался в этой касте „продавцов воздуха“ и пытался пробить лбом стену. А потом на помощь пришел мой отец, который работал на одном из госпредприятий. Он предложил продать партию кнопочных телефонов, которые остались невостребованными после ремонта здания».
В то время такие аппараты котировались высоко, ведь в Советском Союзе продавались только дисковые телефоны. «У них есть фиксированная цена. Если заработаешь больше — все твое», — сказал отец сыну, и тот за неделю сбыл партию за пачку «зайчиков» (их эквивалентом были 100−150 долларов).
«Ла Скала» и покорение Америки
В 1996 году Ольгу и Сергея Гинтовт пригласили на мастер-классы известных певцов и педагогов Магды Оливеро и Альфредо Крауса при знаменитом миланском театре «Ла Скала». А в 1998-м, получив свободный диплом, семейная пара уехала по контракту в Италию. Венцом двухлетнего итальянского периода было приглашение в «Ла Скала». В «Травиате» они исполнили центральные партии: Ольга — Виолетты, Сергей — Альфреда (собеседник начинал как драматический тенор, но в итоге перешел на баритональные партии).
Супруги попали, что называется, в первый эшелон. Увы, но сведений об их успехах в интернете теперь не найти. «Записей сохранилось очень мало, — с горечью говорит Сергей Гинтовт. — Думали, что мы — будущие звезды, что у нас все впереди, что с нашим участием будут снимать фильмы-оперы и выпускать диски. Если бы знал, то сохранял бы каждую газету».
Сотрудничество с великим дирижером Рикардо Мути оказалось недолгим. «Он не давал свободы певцам, запрещал вставлять верхние ноты, — рассказывает Сергей. — Пока был главным дирижером, запрещал зрителям, чтобы те аплодировали певцам после сольных номеров. Только в конце спектакля. Это даже было написано в контрактах».
А потом случился конфликт. «Шла генеральная репетиция следующего спектакля, — вспоминает Гинтовт. — Мути работал над первой арией Виолетты и гонял Олю раз десять как минимум на верхний ми-бемоль. Она не успевала взять дыхание, а он ее перебивал. А завтра ей петь! Я не выдержал — зашел к нему в кабинет и в мужской форме сказал все, что об этом думаю. Он ответил что-то вроде того: «Кто ты такой? Я великий, а ты — никто». Я ему говорю в ответ: «У нас был великий тенор, Зиновий Бабий. Вы его, конечно, не знаете. Так вот он говорил: «Палкой можно научить махать даже медведя, а вот голос — это от Бога». После этого наша карьера в «Ла Скала» закончилась. Не поверите, но мы ни о чем не жалеем».
Гинтовты уехали в Америку, выиграли один из конкурсов профессиональных певцов и получили приглашение в Чикагскую оперу, где выступали два года (2000−2002).
«Осенью 2002 года мы вернулись в Минск — и это была самая страшная ошибка всей нашей жизни, — говорит Сергей. — Оля забеременела и хотела родить ребенка здесь, где бабушки, дедушки и стены помогают. А мы еще студентами решили: либо делаем все вместе, либо не делаем. Я тоже уехал с Ольгой. Мы ушли из оперы на пару лет. Я был уверен, что нас будут ждать, ведь публика нас любила. Но за два с половиной года все изменилось».
Концерт на гондоле и непристойное предложение
В 2005 году Гинтовты попробовали вернуться в элиту и столкнулись с огромным количеством проблем, о которых даже не подозревали.
«В Европе первый промоутер и продюсер — это педагог, — объясняет Сергей. — Когда мы вторым заходом пытались вернуться в обойму, нам говорили: пускай ваш педагог даст рекомендательные письма. А у нас педагоги — это люди, которые учат петь. Мы попали на разлом времен: Советский Союз рухнул, а система промоутеров еще не возникла».
Кроме того, пока Гинтовты отсутствовали, умер их менеджер в США. А Чикагская опера в тот момент закрылась на реконструкцию. Карьеру пришлось начинать с нуля.
«Сейчас намного проще: даже театры вывешивают в интернете информацию о прослушивании. А тогда театры напрямую не работали с певцами, только с агентствами, — вспоминает Гинтовт. — Мы перелопатили информацию о паре сотен американских компаний. Большая их часть не занималась оперными певцами».
По словам Сергея, они с Ольгой столкнулись с грязью, о которой даже не подозревали и не соприкасались благодаря своему бывшему менеджеру. Глава одного из оперных агентств Милана в открытую предлагал ему отношения. После совместного концерта Ольги и Сергея в канадском Торонто клерк за кулисами в присутствии мужа сказал певице, что она понравилась его боссу: «Если вы согласитесь стать его любовницей, мы сделаем вам и вашему мужу вид на жительство, перед вами откроются все канадские залы». В ответ Сергей, который занимался единоборствами, предложил провести с боссом спортивный спарринг. «После этого Канада как рынок была для нас закрыта», — говорит наш собеседник.
Другой раз им предложили выгодный контракт в США, но они не решились оставить дома трехлетнюю дочку, которой не дали визу.
Гинтовты долго пробивали стену, но потом все-таки нашли хороший вариант. Они пять лет жили в Чехии, много концертировали, пели в Чехии, Словакии, Хорватии, несколько раз приезжали в Италию.
Одно из самых памятных выступлений в жизни Сергея случилось в Италии. «Мы отдыхали в Венеции, — вспоминает Гинтовт. — У них есть услуга: аккордеонист и певец, который поет в гондоле неаполитанские песни. Катаемся, из соседней гондолы слышно пение. Причем очень плохое, голоса нет. Я не выдержал и запел. Начали открываться окошки-ставенки. Люди начали кричать, аплодировать и попросили петь для них. Гондола причалила, и я запел. В тот момент я был готов петь для местных жителей сутками…»
«Если можно было бы начать жизнь сначала, стал бы хоккеистом»
Недавно Гинтовты вернулись в Беларусь. Главная причина — заботиться о немолодых мамах Сергея и Ольги. Кстати, супруга — представитель известнейшей белорусской оперной династии. Ольга — дочь народной артистки Беларуси Ирины Шикуновой и оперного солиста Владимира Генералова. В свою очередь, родной брат последнего, народный артист Беларуси, профессор Анатолий Генералов, также пел в театре оперы и балета Беларуси, был педагогом Сергея. Жена Анатолия Генералова, Нина Рожнова, долгие годы работала в оперном.
«Наверное, надо было продолжать работать в Чехии, но это моральный долг, по-другому мы не можем», — уверенно говорит Сергей.
Сейчас Ольга и Сергей преподают вокал в своей школе-студии в Минске и активно выступают с концертами, принимают участие в оперных фестивалях (в частности, они почетные солисты ежегодного оперного фестиваля в Пафосе, Кипр), а Сергей еще… играет в хоккей. «Я не стоял на коньках 18 лет, — рассказывает Сергей. — А однажды в Словакии увидел, как ребята играли на замерзшем озере. Долго смотрел с тоской за игрой — а потом попросился на лед.
Теперь Гинтовт по несколько раз в неделю выходит на лед в мачтах Ночной хоккейной лиги. «Если бы сейчас Бог предложил повторить жизнь сначала и реализовать то, что хочешь, однозначно бы сказал: буду хоккеистом», — улыбается наш собеседник.
Лично мне, как журналисту, грустно, что звезды моих собеседников не зажглись тогда, в конце 1990-х, когда Беларуси (как, впрочем, и сейчас) были отчаянно нужны свои герои, которые могли бы интегрировать страну в западный культурный мир. Но глядя на Сергея и Ольгу, которые всю жизнь поступали исходя из своих моральных принципов, иногда жертвуя карьерой, веришь, что свое последнее слово они еще не сказали.
Ученики Ольги и Сергея сейчас поют в Италии, Ирландии, Чехии, России и Китае, совсем недавно, в конце апреля, двое молодых воспитанников студии стали лауреатами I Открытого конкурса вокалистов имени Станислава Монюшки в Минске, а сами певцы готовы вернуться в оперную элиту. «Мне 47 лет, супруга меня моложе, — говорит Сергей. — Возраст от 40 до 60 лет — это расцвет оперных певцов. Форма у нас хорошая, и мы готовы снова вернуться».