Индейцы и селитра, квач, "секретики" и пистоны: как проводили свое детство советские школьники

Жизнь подростка при «реальном социализме» сильно отличалась от современной. Среди множества отличий главными были отсутствие компьютеров, «навороченных» игрушек и дорогих развлечений. Зато советский ребенок много времени проводил на улице, занимался активными играми. Иногда — весьма экстремальными. Сегодня, в День защиты детей, предлагаем вам поностальгировать и вспомнить свое детство.

Деревянные игрушки

Советские игрушки нередко уступали внешне импортным аналогам. Случалось, они в буквальном смысле слова были деревянными. Впрочем, это придавало предметам экологичность и многофунциональность. Из деревянных кубиков можно было, например, не только строить города, но использовать их как орудие труда или обороны.

Игрушки были доступными по цене. Только металлический черный автомат, строчивший огнем от батареек, — мечта любого мальчишки — стоил целых шесть рублей. Очень популярны были пистолеты, звучно стрелявшие пистонами: их выполняли из того же штампованного металла в виде «маузера» или «браунинга». Продавался такой «ствол», кажется, за 90 копеек.

Еще играли с пластмассовыми «пистиками», стрелявшими водой. Вообще выбор оружия у советских детей был широк — и помповые ружья, метавшие шарики, и пистолеты с присосками, и «богатырские» пластмассовые мечи, щиты и шлемы. Очевидно, игрушечному вооружению придавалось немалое значение в деле военно-патриотического воспитания подрастающего поколения.

Другим игрушечным комплексом был «народохозяйственный». Тут были и всевозможные конструкторы, и железные дороги, и — верх зависти — цельнометаллические автомобили, ездившие с помощью педального привода.

Подростки пересаживались на велосипеды. Для маленьких родители покупали велосипед «Орленок», более рослые ездили на взрослых «Минсках» и «Украинах». Наиболее же престижными были спортивные «лайбы» типа «Спорт-шоссе» или «Спорт-турист» с низким рулем и коробкой передач.

«Минск» стоил 50−60 рублей, «Спорт» — 100. Средняя зарплата в 1970−80-х годах, например, в Гомеле составляла около 180 рублей. Сегодня нормальный «байк» обойдется вам в среднем в 8−10 миллионов.

Советским велосипедистам разрешалось ездить по проезжей части, только нужно было иметь зарегистрированный в ГАИ номер. Мы же, дети, гоняли по дорогам без всяких номеров, любимым развлечением было на максимальной скорости слетать с крутого спуска у речного порта. Отдельные экстремалы катались на великах по краям крыши 9-этажек. Ужас.

Тогдашним детям, чтобы отвлечь их от улицы, предоставлялась возможность заниматься бесплатно в огромном количестве кружков и спортивных секций. Например, Гомельский яхт-клуб проводил набор на парусные суда типа «Кадет», что скользили по глади озера «Обкомовское». Во Дворце пионеров, ныне опять ставшем дворцом Румянцевых-Паскевичей, в ДК и в школах велось бесчисленное количество детских занятий, оплаченных государством, — от авиамоделирования до собирания радиоприемников. В том же Дворце пионеров, например, работала Гомельская детская киностудия, выпускники которой со своими фильмами не раз брали призы на разных конкурсах.

Уличные игры

Но несмотря на все усилия «партии и правительства», дворовые мальчишки кружки не очень жаловали. И в отсутствие компьютерных стрелялок занимались реальными играми. Самым популярным была, конечно, война. Подвиги времен Великой Отечественной тогда культивировались повсеместно, и мы отчаянно хотели подражать ее героям. Только «немцем» никто быть не желал — иногда приходилось назначать по жребию. «Стреляли» голосом: «Тра-та-та, падай — ты убит!». Иногда додумывались и до контактных форм «войнушки». Например, один раз на месте строительного котлована устроили «перестрелку» кусками спекшейся глины — хорошо, хоть домой все ушли с глазами.

Но без серьезных происшествий на улице не обходилось: в 1973 году подростки в Гомеле играли в индейцев. По законам прерий решили питаться дикими растениями. В густых зарослях на местном болоте, где любила гулять детвора, попался аир — в незрелом виде он ядовит. В результате несколько ребят получили тяжелые отравления.

Предметом гордости почти каждого пацана был хороший ножик. Популярными были складные ножи с рукояткой в виде «белки» — за 80 копеек. Ножами играли в «города» и «земли», метали их в цель, вырезали себе луки и стрелы, выменивали на них различные другие штуки.

Драки были неотъемлемой частью тогдашней мальчишечьей культуры и начинались уже в младших классах. Даже многие взрослые считали столкновения между подростками нормой и вполне себе их допускали. Главное, чтобы дрались по правилам — не били в пах и лежачего. Боксеры и самбисты пользовались в школах заслуженным авторитетом.

Таких модных слов как «воркаут» или «турникмен» еще не знали. Но турник был культовым сооружением для тогдашних ребят. Не уметь подтягиваться считалось признаком мужской неполноценности. И школьные физруки всячески это мнение поддерживали, жестко третируя болтающихся сосисками. Особенно действенно это работало на глазах девочек. Под пристальными взглядами прекрасного пола несчастный начинал сучить ногами и извиваться червем, чтобы любым способом дотянуться подбородком до перекладины. А вот культуризм в то время не поощрялся, упор делался на олимпийские и прикладные виды спорта.

Спортивные городки использовались и для модернизированной игры в «квача» или «догонялки». В них иногда присутствовали элементы современного паркура: вся игра проходила на турниках, гимнастических лестницах и прочих высотных конструкциях. Только лазая по ним, разрешалось уходить от преследования — касаться земли было запрещено. Как вариант использовались деревья. Один раз участник таких опасных игр по кличке Джек (Женя) сорвался с дерева с высоты примерно четвертого этажа. Пролетая на уровне этажа второго-третьего, он с обезьяньей ловкостью умудрился ухватиться за ветку — но и она сломалась. Однако парень повис на находившейся внизу ограде из металлической сетки — и таким образом чудом избежал тяжелых увечий…

Каждая демонстрация фильмов типа «Александра Невского» или «Айвенго» вызывала всплеск «исторического фехтования». Кандидаты в рыцари мастерили себе деревянные мечи и щиты из фанеры, досок, прессованного картона. Иногда вооружались обычными палками. Среди прочих выделялись своего рода «берсеркеры», или «психи». Такой «воин», пропустив болезненный удар, начинал орать и кататься по земле. А затем вскакивал и набрасывался на противника с утроенной яростью.

Юные подрывники

От оружия «ближнего боя» подростки переходили к самоделкам для «боя» на дистанции. Делали уже упоминавшиеся луки и стрелы с разными наконечникам — от тупых деревянных до снабженных гвоздями и разными иглами. Не забывали и карманные катапульты — «каменные» рогатки изготавливали из резины от противогаза или медицинского жгута. Был облегченный вариант — рогатка из проволоки для стрельбы проволочными же «шпиндюльками». Под этот же «боекомплект» мастерили и различные самострелы с резинкой на деревянной ложе. Использовали и «пули» из гороха — тут кинетическую энергию снаряду придавала резинка, пардон, от нижнего белья, а в качестве спускового механизма служила бельевая прищепка.

Что греха таить — рогатки и луки некоторые дети использовали и для стрельбы по птицам и домашним животным. А шпиндюльки и самострелы с горохом — для охоты на своих сверстниц. Причем выстрелить норовили под юбку — по коже голой ноги.

По мере взросления и изучения прикладных разделов химии и физики неугомонные школяры переходили к более сложным конструкциям. Из заклепанных с одного конца трубок мастерили самопалы-«поджиги». Из них стреляли шариками и всяким металлическим шротом. А в качестве метательного заряда применяли порох — если удавалось достать, но чаще — снятую с головок спичек горючую массу. Лущение спичечных головок представляло трудоемкий и небезопасный процесс. Но в результате упорного труда самодеятельные пиротехники получали, по сути, своеобразное взрывчатое вещество, состоящее из бертолетовой соли и серы. Его использовали и для изготовления самодельных «гранат», начиняя спичечными головками пустые гильзы разного калибра — от «мелкашек» до «стаканов» от 30 мм снарядов. В гильзе проделывали отверстие, привязывали к нему пучок тех же спичек — и одним движением руки «запал» зажигался об коробок, а «снаряд» — метался.

Самоподрывы, травмы, а то и летальные исходы от такой пиротехники и самострелов случались часто. В 1981 году мой одноклассник, сидя дома, заклепывал охотничью гильзу 12-калибра, снаряженную спичечными головками. Операция выполнялась с помощью молотка, самодельное устройство лежало на полу, между расставленных ног. Какое-то количество горючей массы сквозь бумажный пыж попало меж сдавливаемых латунных краев — и прогремел взрыв. «Кулибина» увезли в больницу — по счастью, осколки вошли в ноги и живот. Штаны с пробоинами от осколков он с гордостью приносил потом в класс…

Не менее популярны были смеси магния или алюминия с марганцовкой, тоже дававшие разрывной эффект и особенно яркую вспышку. Магний доставали на производстве, потом его надо было мелко настрогать напильником. Тут то и заключалась главная опасность: в процессе такого измельчения одна случайная искра могла зажечь всю груду уже приготовленных стружек.

Еще одним любимым реагентом «юных химиков» была селитра. Она свободно продавалась в магазинах бытовой химии. Энтузиасты готовили из этого удобрения различные пиротехнические блюда — например, «селитренную бумагу». Из последней в виде пропитанной раствором азотистого соединения газет делали «дымовухи» и даже… ракеты. Плотно начиненная таким топливом дюралевая трубка от велосипедного насоса легко превращалась в настоящий реактивный снаряд — правда, абсолютно неуправляемый и летящий по непредсказуемой траектории. Впрочем, в скором времени по такой траектории полетела вся страна, словно отработанные «ступени» отбрасывая «Артек» и пионерские лагеря, социальные гарантии и воспитание подростков, теперь уже полностью предоставленных самим себе.