Dear New York. Крупнейший фестиваль музыки и искусства Коачелла - как это было
Я точно знаю, что рай на Земле существует. И что находится он в оазисе посреди пустыни, окруженный пальмами и горами, а люди там красивы, свободны и счастливы. Коачелла. Место, где за три дня можно увидеть 172 концерта и в ускоренном режиме заново прожить юность. Лучшие моменты.
Продолжая заметки о Нью-Йорке, я не претендую на истину, а делюсь ощущением города, в котором прожила без малого пять лет, встретила 30-летие и где планирую жить еще долго и счастливо. Если вам эти наблюдения интересны, если они расширяют ваше представление об американцах и американской культуре, значит, ни мое, ни ваше время не потрачено зря.
Люди съезжаются на Коачеллу со всего мира. Это крупнейший фестиваль музыки и искусства, билеты на который распродаются в течении часа, что делает Коачеллу еще и самым прибыльным в США музыкальным событием. В 2015 году на фестиваль было продано 198 тысяч билетов, совокупный доход от продаж составил 84,3 миллиона долларов.
В 1999 году, когда фестиваль проводился впервые, билет стоил всего 50 долларов. Но даже по такой цене билеты не были распроданы полностью (фестиваль посетило 17 000 человек) и промоутеры сработали себе в убыток.
В 2016 году билет на трехдневный фестиваль стоил 399 долларов. Плюс билет на шаттл из аэропорта и обратно — 50 долларов. Плюс аренда места под палатку — 200 долларов, или четырехместного тента — 1600 долларов.
Люди, не успевшие купить билет на сайте фестиваля, готовы платить перекупщикам двойную цену, лишь бы увидеть своих кумиров. Здесь действительно выступают лучшие: Пол Маккартни, Бьорк, Red Hot Cilli Peppers, Depeche Mode, Blur, Леонард Коэн, Muse, Эминем, Florence and the Machine… Вместе с простыми смертными по территории фестиваля ходят знаменитости вроде Пэрис Хилтон или Леонардо Ди Каприо, что создает дополнительный ажиотаж.
Как все устроено
Добираться на Коачеллу непросто. Все происходит в долине Индио — оазисе пустыни Колорадо в Калифорнии, недалеко от городка Коачелла, который и дал название фестивалю. Мы с подругами летели в Лос-Анджелес из Нью-Йорка, а оттуда еще три с половиной часа на автобусе.
Калифорния встретила нас тридцатиградусной жарой (это в полшестого вечера!) и толпами молодежи с рюкзаками, палатками, мешками льда и ящиками пива в руках. Когда мы с подругами покупали билеты на фестиваль, места под палатки так быстро разобрали, что нам пришлось арендовать дорогостоящий тент.
Как оказалось, это того стоило: лагерь с тентами был огорожен, снабжен нормальными туалетами и душевыми кабинами, фонтанами с питьевой водой, станцией для подзарядки мобильных телефонов. Озеро, пальмы, хвои в кадках и круглосуточная охрана, которая зорко следила за тем, чтобы в лагерь не попадали посторонние. Ощущение безопасности было таким, что мы спокойно оставляли свои телефоны на подзарядке, а сами шли заниматься своими делами. В стоимость билета входили раскладушки, новые спальники, подушки, два раскладных стула и доступ к локеру, в котором можно было хранить ценные вещи.
Люди, проживавшие в обычном палаточном лагере, не имели таких роскошеств. Они вставали в шесть тридцать утра, чтобы занять очередь в душ (цена помывки в «супер-дупер» душе — 10 долларов, в обычном — бесплатно), переживали за свое имущество, не могли, как мы, поваляться в тенечке под пальмами, ведь в общем лагере палатки стоят впритык друг к другу, возле можно только машину поставить.
В остальном мы пользовались теми же благами — в бьюти-шопе делали бесплатные (!) укладки (за чаевые стилисту); в велнесс-центре — массаж (доллар за минуту) и иридологический анализ (чтение характера по радужке глаза). В прачечной за 2 доллара можно было постирать килограмм одежды. Еще был тент, где несколько раз в день проводили занятия по йоге и пилатесу. Просто удивительно, как люди, накануне бегавшие весь день от сцены к сцене, полночи отгулявшие под действием алкоголя и наркотиков, находили в себе силы и желание делать «Собаку мордой вниз» и «Позу журавля» под палящим солнцем.
Были еще площадки со спортивными играми, арт-мастерская с огромной стеной-раскраской (мы с подругами первые приложили к ней руку и талант), почта, где за 3 доллара можно было отправить открытку с фестиваля в Беларусь, и «тихая дискотека», танцевать на которой можно было только в наушниках, в которых играли сеты ди-джеи.
В магазине «Все для лагеря» бойко шла торговля льдом, солнцезащитными очками и кремом, полотенцами, шлепками и аспирином. На ярмарке художников торговали колечками, подвесками и кристаллами, а на фермерском рынке (рынок — громко сказано) — свеженарезанными фруктами и овощами (стаканчик с кусочками огурцов за 5 долларов вызвал у меня истерический смех).
Все, что нельзя было купить на Коачелле, можно было купить в супермаркете, куда дважды в день ходил бесплатный шаттл.
Развлекали кэмперов конкурсами на худший танец, лучшую шутку, «Угадай мелодию» (американское название «Name that tune»), бросанием шаров с водой, игрой в твистер, лимбо и всем, что взбредет в голову безбашенным аниматорам.
В первый день фестиваля можно было принять участие в бесплатной лотерее и выиграть билет на колесо обозрения (его сооружают специально к фестивалю), ваучеры на сувенирную продукцию или доступ в V.I.P. зону.
Необходимости готовить еду не было. По всей территории фестиваля расставлены десятки вагончиков с самой разнообразной едой — тайская, мексиканская, американская кухни… Можно купить смузи из свежих фруктов или четвертинку арбуза. Можно позавтракать венскими вафлями или яйцами с беконом. Правда, цены еще дороже, чем в Нью-Йорке. Например, литровая бутылка колы стоила 5 долларов, картошка фри с грибным соусом — 9 долларов, салат — 10 долларов, кофе — 7 долларов, смузи — 8 долларов… Но это еще что! Простейший коктейль на основе водки стоил 16 долларов! Маленький стаканчик вина — 10 долларов. Поэтому эта Коачелла, как и прошлогодняя, была у меня безалкогольная, не считая двух банок пива (угостили соседи по тенту).
Порядок и безопасность
Ежегодно организаторы тратят более миллиона долларов на обеспечение безопасности участников фестиваля. Первый фестиваль Коачелла был проведен вскоре после печально известного Вудстока-99 с его погромами, поджогами и изнасилованиями (это была последняя и самая неудачная попытка реинкарнации Вудстока). Поэтому вопросам безопасности организаторы Коачеллы уделили особое внимание. За два уик-енда, что проходит фестиваль, тут происходит около 70 карманных краж и около 100 арестов (в основном, связанные с употреблением алкоголя и наркотиков). Не так уж и много, учитывая масштабы Коачеллы.
Самое страшное, что случилось за всю историю фестиваля, — это когда мужчина вонзил нож в спину бывшему своей девушки в 2012 году. Тот выжил.
Многие молодые и не очень люди прямо во время выступлений курят траву. Проносить наркотики запрещается, но досмотр не очень строгий: у меня в сумочке не всегда проверяли кармашки, никто не просил снимать кеды или кроссовки.
Полицейских достаточно много, и они, безусловно, чуют запах марихуаны, но такое ощущение, что смотрят на это сквозь пальцы. В Калифорнии траву курят так же, как обычные сигареты.
Отдельно следует сказать о чистоте территории. Нигде больше я не видела, как сплоченно и проворно работает команда уборщиков. Не успели вы поставить пластиковую бутылку с водой на землю, чтобы сделать фотографию с друзьями, как ее тут же подбирают и бросают в передвижной мусорный бак. Коачелла — тот фестиваль, где спокойно можно валяться на травке, не боясь возлечь на чей-нибудь раздавленный бургер.
Местных художников и дизайнеров привлекают к компании по переработке отходов. Художники расписывают мусорные баки на разный лад — в этом году один из них был с портретом Боуи и датами жизни, где на месте даты смерти значился знак бесконечности.
Очередей к туалетам нет: их здесь как раз столько, сколько нужно, всегда в наличии мыло и туалетная бумага. На музыкальном фестивале Governors Ball в Нью-Йорке я стояла в очередях к туалетам по 30 минут, кабинки тонули в испражнениях, фонтанов с питьевой водой не было и в помине, а бутылка воды стоила 3 доллара. На Коачелле бутылку воды можно купить однажды, а потом просто наполнять ее на станциях с питьевой водой. Многие приходят на фестиваль с так называемыми camel backpacks — рюкзаками, внутри которых трехлитровые пластиковые фляжки с водой, трубочка для питья встроена в шлейку рюкзака и закрывается колпачком. Очень удобно!
Что еще понравилось — так эта забота о людях, стоящих в первых рядах возле сцены. Солнце палит нещадно, место перед сценой нужно занимать за 30−40 минут до начала концерта. Сотрудники службы безопасности прогуливаются вдоль сцены и поливают людей из водных пистолетов, раздают бутылки с водой.
Отношение сотрудников фестиваля к людям очень доброжелательное. На входе после досмотра вам дают «пять»; ночью по громкоговорителю ориентируют в какую сторону идти на шаттлы, в какую — на такси, причем полицейский не просто говорит, а читает рэп; по возвращении в лагерь вам говорят «Добро пожаловать!», а утром желают отлично повеселиться.
Последний концерт заканчивается ближе к часу ночи, толпы народа движутся к выходам. Здесь их разбивают на линии, и, если, скажем, вам нужно добираться в отель на такси, то к остановке выстраивается организованная очередь.
Ждать машины можно и час, и два, но в прошлом году со мной приключилась забавная история. Нам с друзьями надоело ждать в очереди и мы решили попытаться поймать попутку. Парень, который подобрал нас и довез домой (в тот год мы арендовали коттедж) оказался из одного со мной города! Бывший футболист Жодинского «Торпедо»! Мой учитель по истории был пресс-атташе футбольного клуба и всю дорогу до дома мы вспоминали Сергея Владимировича Пузанкевича.
Музыка
Коачелла — это шесть действующих сцен, две их которых открытые. Концерты проходят одновременно, с часу дня до часу ночи. Ди-джей сеты, рок-концерты, фанк, поп… Чего только душа желает. Фестиваль простирается на огромную территорию, и звук выстроен так, что звуки с одной сцены практически не доносятся на другую.
По законам штата, представления должны заканчиваться до часу ночи, чтобы не беспокоить местных жителей. За каждую минуту просрочки организаторы фестиваля платят в местный бюджет тысячу долларов.
Я не большая поклонница классического рока, но выступление Guns N' Roses (в последний раз таким составом составом они играли 20 лет назад) впечатлил сильно. То же могу сказать о концерте Sia. Сорокалетняя певица из Австралии, которая почти никогда не показывает своего лица, весь концерт стояла на подиуме, изредка покачивая ногой в такт музыке, и все, что видели зрители, — то, как двигались ее губы, накрашенные алой помадой.
Но то, что происходило рядом, было нечто! Песни Sia проживали за нее актеры и танцовщики, в таких же, как у нее, черно-белых париках. 13-летняя Мэдисон Зиглер, победительница детского танцевального конкурса в Америке, танцевала под песню Sia «Alive» так, что у меня волнами бежали мурашки по телу. Неудивительно, что у клипов Sia, в которых она снималась, было почти два миллиарда просмотров. Все, что пелось на главной сцене, переводили на язык жестов сурдопереводчики, стоявшие по ее краям.
Концерты интересных мне групп я старалась увидеть с первых рядов. Сразу после «Last Shadow Puppets» решила остаться в первом ряду и посмотреть следующую за ними группу «Savages». Ну, я же не знала, что это будет мощный лесбийский рок, порой на грани тяжелого металла! Публика была соответствующая — яростная, неиствующая… Подпиравшая сзади толпа вдавила меня в железные перила. Это был единственный раз, когда я всерьез испугалась. Сразу пришли на ум истории о фанатах со сломанными ребрами. В какой-то момент солистка решила взобраться на бортик железных перил, причем как раз в том месте, где стояла я. Сзади ее поддерживал охранник, спереди я — за левое колено, и моя соседка — за правое. Певица пела практически на весу, фанаты тянулись к ней изо всех сил, чтобы просто дотронуться. Я же держалась за ее колено и мечтала уцелеть в этой катавасии. Уже после фестиваля, по дороге в Нью-Йорк, решила послушать Savages в более спокойной обстановке. Понравилось! Ума не приложу, почему их живые выступления такие «тяжелые», а записи — в самый раз.
Музыкальных впечатлений было много, но выделю, пожалуй, два — гитарные соло Гэри Кларка (какой это был блюз!) и посвящение Принцу (певец умер за день до фестиваля) — видео песни «Creep», исполненной им на Коачелле в 2008 году, и показанное на экранах главной сцены перед выступлением хедлайнера пятницы.
Следующим утром, встречая рассвет на холме с немногочисленной группкой таких же жаворонков, я снова услышала ее: парень, лежавший пооддаль, поставил песню «Creep» в исполнении Принца, едва стало всходить солнце. Это был идеальный саунд-трек к тому счастью, которое я испытывала, вдыхая позолоченный калифорнийский воздух и наблюдая всю эту красоту.
Мода
Специфические погодные условия центральной Калифорнии диктуют моду Коачеллы. Тут либо очень жарко, либо ветрено и холодно: к вечеру температура падает и поднимаются пыльные бури, поэтому многие участники фестиваля ходят с платками, натянутыми по глаза, даже когда бурь нет и в помине.
Девушки совмещают очень открытые дневные наряды с длиннополыми халатами-накидками, шарфами, которые днем носят на голове, а ночью в них кутаются. Можно, конечно, арендовать покер и держать там смену на вечер, но это стоит денег.
Классический наряд Коачеллы — это венок, топ и очень короткие шорты с высокой талией, так что видна большая часть ягодиц. Нигде больше я не видела таких красивых, накачанных поп! Именно после первой своей Коачеллы я начала делать приседания — 90 в день, чтобы быть в похожей форме к следующему фестивалю. Еще девушки носят неоновые бикини, вязанные крючком купальники, крошечные платья с соблазнительными вырезами под грубые ботинки и — о, боже! — черные, широкополые шляпы из плотного фетра. В полдень. В пустыне.
Калифорнийские девушки в моем представлении выглядели иначе — голубоглазые блондинки с силиконовым бюстом, что-то в стиле Памела Андерсон. А они — хрупкие, спортивные, с небольшой грудью и волосами всех цветов радуги.
Что касается парней, то знайте — американские парни не бреют подмышки. Может, уже и в Беларуси не бреют, не в курсе, но выглядит это странно. Стоит рядом такой блондин — красивый, двухметровый, белозубый… И тут он поднимает руку, а там пучок рыжих волос в каплях пота. Брррр…
Большая часть участников фестиваля — люди в возрасте 18−25 лет, поэтому складывается впечатление, будто ты попала на какую-то особую планету, где люди не взрослеют никогда. За все время мной было встречено всего две бабушки со строллерами (такие штуки на колесиках, помогающие пожилым передвигаться) и с десяток детей. Самому младшему было года два. Родители возили его с собой в коляске, надев малышу на уши большие наушники мятного цвета.
Не знаю, буду ли я такой мамой (ушек детей жалко, ну их в баню, эти наушники), но то что буду такой бабушкой — однозначно. Моя фестивальная душа не даст мне покоя.
Алиса Ксеневич
Переехала в Нью-Йорк 4 года назад. До этого в Беларуси 5 лет работала корреспондентом газеты «Обозреватель», писала для «Женского Журнала» и Milavitsa.
За время жизни в Нью-Йорке написала книгу «Нью-Йорк для жизни», которая продается на «Амазоне».
TUT.BY публиковал главы книги на портале.