Сыграть по привычке
Ученые не один год бьются над разгадкой секрета кавказского долголетия и приходят к неутешительному выводу: кристальный горный воздух, красное вино и регулярный шашлык из молодого барашка все–таки играют в нем не последнюю роль. Однако ни влиять, ни тем более формировать ген долголетия — кавказского или какого другого — ученые так и не научились. Как нельзя предугадать век человеческий, так невозможно с точностью сказать, сколько проживет тот или иной спектакль. Испустит ли он дух тихо и мирно, увенчанный лаврами признания, или будет корчиться в страшных муках, став для всех окружающих тяжелой ношей. Спуская премьерный корабль на воду, каждый постановщик в душе надеется на долгую и счастливую прокатную судьбу своего детища. Но везет далеко не всем. Вот, например, загадка, над которой я бьюсь, как дотошный британский ученый, не первый день: скромный одноактный спектакль «Заноза» по пьесе Франсуазы Саган, идущий на скрипучей сцене Театра–студии киноактера, взял и отметил на прошлой неделе 10 лет счастливой сценической жизни. Феномен, достойный пристрастного анализа.
По случаю юбилея актерам, играющим в постановке, а их всего трое, руководство театра вручило цветы и памятные презенты от киностудии «Беларусьфильм», художественный руководитель прочел четверостишие Осипа Мандельштама, а дама из профсоюзной организации работников культуры — стихотворение собственного сочинения, из которого становилось ясно, что она — неслучайный человек в данном профсоюзе. Такой вот теплый семейный вечер. Не хватало только торта с 10 свечками.
Спектакли–долгожители — тема сложная. Каждый случай индивидуален. Многие относятся к таким рекордсменам, как к пожилым родственникам, — деть некуда, вот и терпят. Чаще всего в репертуаре они сидят как заноза, выдернуть их нельзя, жалко, вроде уже как сувенир или как «визитная карточка», которой можно открыть сезон. Но вспомнить действительно хороший спектакль, разменявший второй десяток, могу с трудом.
В «Занозе» нет никакой особой загадки. Это очень интеллигентный и культурный спектакль. Здесь нет вращающихся зеркал, полуголых девиц, неожиданной смены декораций. Пожалуй, даже для премьерного 2003 года решение, предложенное режиссером Модестом Абрамовым, выглядело чересчур традиционно, а уж в 2013–м и вовсе смахивает на пожелтевшую открытку. На заднем фоне где–то звучат песенки Эдит Пиаф с ее неизменным пикантным грассированием, кого же еще использовать в качестве саундтрека в пьесе Саган? Не Ваенгу же. Против железобетонной логики наших режиссеров не попрешь.
В самом сюжете сквозят автобиографические мотивы из жизни автора. Актриса–неудачница Элизабет Мадран после автомобильной катастрофы коротает век в дешевой гостинице, выдавая себя за кинозвезду, которая вживается в новую роль. В качестве развлечения вместе со своим другом Иваном они разыгрывают перед коридорным сцены из «Дамы с камелиями». Коридорный — наивный и не отягощенный интеллектом провинциал — в свою очередь, мечтает о театре. Встреча с напыщенной, напичканной светскими манерами Элизабет для него настоящий подарок судьбы. Однако друг Иван оказывается портянкой: не выдерживает всего этого гостиничного фарса и открывает коридорному глаза на происходящее. На самом деле он просто содержит Элизабет, так как она попала в аварию из–за него, никакой звездной роли в ближайшей перспективе у нее нет. Никому она не нужна, и про нее, если по совести, все давно забыли. После тирады Иван в сердцах хлопает дверью, коридорный подхватывает из его рук томик «Дамы с камелиями» и просит у подавленной Элизабет право подавать ей реплики. Репетиция, скрытая от посторонних глаз, продолжается!
Как ни укладывал я мысленно присутствующую публику на кушетку, проникнуть ей в мозги мне не удалось. Почему эта французская история про актрису–неудачницу оказалась так близка нашему зрителю, что он готов смотреть ее 10 лет подряд? Потому что о «красивой жизни» с французским привкусом рассказывается понятным сериальным языком? Потому что жалко непутевую героиню? Ведь как ни хорохорится она, ничего путного не выходит. Четыре стены и потолок. Или это простая зрительская инертность и мы имеем дело с весьма распространенным и неистребимым типом — театром привычки? Как ежедневно чистим мы зубы по утрам, так вечером считаем приличным сходить в театр. Поглощаем то, что дают. Уверен, замечательная актриса, заслуженная артистка Светлана Суховей, как и ее партнеры по «Занозе», с радостью бы расстались с этой историей и сыграли что–нибудь другое. За 10 лет свои образы они изучили досконально. Скорее же выпустите актеров из этого душного номера провинциальной гостиницы. Хотя бы на рынок — за свежим молодым ягненком и красным вином.
Добрый зритель в 9-м ряду.