Мастер и Мастерская: Когда у тебя на глазах происходит умирание, ты пытаешься понять, как это можно превратить в искусство
17.10.2012 09:59
—
Новости Культуры
Мастер и Мастерская: Когда у тебя на глазах происходит умирание, ты пытаешься понять, как это можно превратить в искусство
В пока еще не отапливаемой мастерской за чашкой горячего чая мы начали беседу для "Мастера и Мастерской" с вопроса, что находится в геометрическом раю за "Черным квадратом" Малевича. Сергей Кирющенко расхохотался и ответил: "Там город золотой над небом голубым". Легкое недоумение – и последовал подробный и обстоятельный искусствоведческий разговор об актуальном искусстве, его потенциале для общества, эпатаже и разрушении устоявшихся рамок.
Суть в том, что тема модернизма ушла из искусства. Художники живут в таком странном времени, которое называется постмодернизм. На мой взгляд, он в чем-то схож с маньеризмом 17 века в Италии. Художник того времени Арчимбольдо даже стал опять модным (Джузеппе Арчимбольдо известен своими портретами, составленными из фруктов, овощей, цветов, животных, книг и других предметов. – TUT.BY). Теоретики конкретного искусства (классического типа модернистского искусства) утверждали, что линия – это линия, а точка – это точка. Ранее к похожим идеям, идеям супрематизма пришел Малевич.
Сейчас, когда прекратились баталии и ушли те идеи, я опять вернулся к геометризму, но с другим культурным пониманием, заставил его по-другому заработать. В теории постмодернизма есть идея, что перенесение элементов уже умершего стиля в новые условия наполняет их новыми смыслами. Я посмотрел на квадрат Малевича как на объем. Я пытаюсь привнести идеи пространства в конкретное искусство.
О выставке "Метаболизм живописного пространства"
На выставке "Метаболизм живописного пространства" динамичным выставочное пространство делали три мощных пятна: видео "Немига-17", на котором ассистенты по балконам спускали работы из моей мастерской на 17-м этаже, объект с зеркалами "Метаболизм живописного пространства" и деревянный сруб во второй части выставки "Пришло время вплотную заняться приземленным искусством". Дворец искусств – сложное выставочное пространство, его трудно расшевелить. Может, что-то потерялось, чего-то надо было больше, но основная идея была выражена.
По-своему я доволен экспозицией. Я представил разные варианты пространственных решеток, наложил их на здания сталинской архитектуры. Таким образом, здания ложноклассической сталинской архитектуры превратилась в загадочные, ирреальные объекты - ченнелинги. Я использую тему решетки в разных ситуациях, с различными медиатехнологиями. Мне кажется, эта тема еще не до конца раскрыта современным искусством.
 |
Здесь и далее снимки картин предоставлены Сергеем Кирющенко. Фотограф: Сергей Жданович |
О современности
Актуальное социально-политическое высказывание меня мало интересует. Потому что сегодня оно интересно и важно, а завтра забывается, уходит. Ситуация меняется, а искусство имеет право претендовать на жизнь во времени большем, чем срок, отмеренный самому художнику и самому сегодняшнему зрителю.
О модификации смысла решетки и смене стилей в творчестве
В теории модернизма решетка говорит о статичности, иерархичности, монотонности и непроницаемости для языка. В своих работах Сергей Кирющенко не соглашается с таким догматичным определением свойств решетки, насыщая ее пространственным объемом, динамикой, центричностью, вербальностью и пытается выйти за пределы устоявшихся модернистских постулатов.
Сергей Шабохин, куратор выставки "Метаболизм живописного пространства"
Сергей Шабохин, куратор выставки "Метаболизм живописного пространства"
Конечно, есть мастера, которые, как начали в 30 лет, и всю жизнь благополучно этим занимались. Тем более если за это еще и платили. А я в каждую новую серию работ стараюсь привнести что-то новое. Мне кажется, это тенденция времени: человек постоянно должен меняться, что-то искать. Субъективно сейчас время движется быстрее, чем 100-200 лет назад.
Чтобы меняться, надо, с одной стороны, постоянно удивляться окружающему, а с другой – хорошо представлять, что происходит в мире искусства, знать мировые тенденции. Я каждое лето стараюсь посмотреть новые выставки, съездить на биеннале. Находясь в курсе событий, пытаешься чувствовать жизненные ритмы. Нельзя сидеть только в Минске: у меня, с одной стороны, деревня, с другой – Венецианская биеннале. Этот контраст позволяет более динамично относиться к жизни и творчеству. И потом мне просто скучно заниматься одним и тем же. Наверное, это самое главное.
О проекте "Пришло время вплотную заняться приземленным искусством"
Я многие годы летом нахожусь в одной и той же деревне на Витебщине (деревня Урода в Витебском районе). Когда у тебя на глазах происходит умирание, ты пытаешься понять, как это можно превратить в искусство. На примере этого проекта я пытался проследить истоки минимализма не только через культурные слои, а посмотреть на мир как первый художник, первый человек. Иногда художнику важно забыть культурные наслоения, которые предшествовали его творчеству, посмотреть на все непосредственным взглядом.
О собрании коллекции и открытии музеев
Очень важно, чтобы значимые работы находились в одном месте. Наши музеи не очень последовательно собирают коллекции, а надо покупать хотя бы по работе с каждого периода. Покупаются часто не самые лучшие работы. У них нет последовательной стратегии выстраивания персональных коллекций значимых для Беларуси художников. Если работы будут собраны в коллекцию, через 50 лет у белорусского искусствоведа, когда он серьезно будет рассматривать историю искусств в Беларуси, хотя бы будет материал. Сейчас безвременье, и процесса толкового собирания искусства нет. А почему нет? Потому что нет достойного музея современного искусства, в котором была бы постоянная экспозиция. Чтобы люди могли прийти туда и посмотреть, на каком этапе мы находимся, что у нас происходит. Нет институции, изучающей и фиксирующей текущий процесс.
Сейчас вдруг стало модно время конца 80-х - начала 90-х. Уже трудно найти документы, воспоминания, но тогда была перестройка. Сейчас жизнь достаточно стабильная, так почему институция не работает на эту тему? Не хватает понимания значимости искусства, тем более актуального искусства, которое очень важно в современном мире и дает новый взгляд на мир, способствует модернизации общества. Понимание этого надо воспитывать со школы. В Европе детям с трех лет говорят о Кандинском: когда он родился, умер, что нарисовал. Уже малые дети с подготовительного класса знают азы современного искусства.
О влиянии литературоведения на творчество
На мое формирование большое влияние оказало литературоведение, потому что в начале 70-х на русский язык по искусствоведению почти ничего не переводилось. А работы о том, как сделана литература, всегда можно было найти, за ней не надо было гоняться. В литературоведении мне был важен сам аналитический подход, это стимулировало мышление. Не важно, что ты читаешь, важно, какое влияние это на тебя оказывает. Жизнь и культура воздействует на человека многогранно.
Теории я не выстраиваю, я же не теоретик. Сейчас много значения придается вербальному началу, декларациям. Художники начинаются с того, что они много наговорят, а наговоривши, сделают. Как сделают – уже другой вопрос.
О формировании имиджа страны в искусстве
Китай за 20 лет превратился в мощную державу. Только официально там в год продается актуального искусства на несколько миллиардов. Многих китайских художников знают по всему миру. Ай Вэйвэй – гениальный художник, теперь уже диссидент. Несколько лет назад он выложил на полу в галерее "Тейт Модерн" 100 млн фарфоровых семечек, по которым могли ходить люди. Всплывают совершенно разные коннотации: многомиллионное население Китая, роль индивидуума в обществе. А каждое семечко делали живые люди, бабушки в мастерских из провинций лепили их вручную, расписывали. Когда он выложил их, стал мировой величиной в искусстве. Но кто-то же в этот проект вначале вкладывал деньги.
У актуальных художников с государством всегда конфликт, но не только с социалистическим – с капиталистическим тоже. Но без протестов в стране не будет движения. Модернизация и актуальное искусство идут бок о бок. Государство боится актуального искусства, потому что художники – люди неуправляемые, мало ли что получится и получится ли еще.
Об актуальном искусстве
Актуальное искусство очень часто эпатаж, но эпатаж не сам по себе. После 20 века, всех войн и потрясений наступило время, когда все простые человеческие понятия – любовь, правда, жизнь – казались очень затертыми. Эпатаж существует для того, чтобы старым человеческим понятиям вернуть жизнь, посмотреть на них по-другому, каким-то образом отстраниться от них. Жизнь, наука, люди, интеллект развиваются, и актуальное искусство тоже ищет различные формы, чтобы отвечать духу времени.
О диалоге актуального искусства с общественностью
У нас он налаживается. Вот появилась галерея "Ў", устраивает различные выставки, встречи, лекции. Приходит много молодежи, не связанной с искусством. Если бы таких галерей, центров современного искусства было больше, от этого была бы большая польза. Конечно, диалог надо выстраивать: искусства без зрителей не бывает.
О хороших картинах и ценах на них
Если картина хорошая, рынок догонит. У нас почти нет рынка, тут трудно говорить. Американский рынок устроен по-другому, там, наоборот, ищут что-то новое, необычное, пытаются понять: хорошее это или просто эпатаж. У нас более традиционные, устоявшиеся ценности. Часто за хорошее у нас принимают просто качественно сделанное салонное искусство. Но проходит какое-то время, и все становится на свои места, а рынок подтверждает значимость хорошего искусства.
 |
Мастерская Сергея Кирющенко |
О коммерческом и элитарном искусстве
Актуальное искусство позиционирует себя таким образом, чтобы дойти до масс. Но в принципе очень много коммерческого искусства, из серии "сделайте мне красиво". Этого полно и на Западе, и на постсоветском пространстве. Когда итальянца Кастелли, который фактически сделал рынок искусства в послевоенной Америке тем, чем он стал, спросили, чем отличается коммерческое искусство от некоммерческого, он сказал: "В принципе ничем, только некоммерческое со временем намного дороже будет стоить". Рано или поздно качественное искусство проявит себя. В одной социальной среде это понятно сразу, в другой – со временем.
Потенциал актуального искусства
Конечно, обществу нужно искусство. Оно делает человека более интересным, серьезным, важным. Человек понимает свое место в мире. Для страны оно является большим имиджевым ресурсом. Люди когда-нибудь поймут, что надо не только на Шишкина ходить. А той красоты, которая сейчас должна быть, они не видят, потому что не видят ее на улице. Восприятие начинается через дизайн, архитектуру. Вот сейчас идет выставка "Zabor": люди хоть будут знать, что есть и такое. Кого-то это впечатлит, кому-то в душу западет, кто-то по-другому начнет смотреть на искусство. На площади Якуба Коласа стояли стенды с работами Шагала. Хоть таким образом, но искусство идет к народу.
Сергей Кирющенко родился в 1951 году в Чите (Россия). В Минске живет с 10 лет (с 1961-го). В 1977 окончил БГТХИ (Белорусский государственный театрально-художественный институт, теперь - Белорусская академия искусств).
С 1983 года член Белорусского союза художников. В 1986 году вступил в творческое художественное объединение "Немига-17". В 2009 году на открытии Галереи современного искусства "Ў" состоялась персональная выставка "Пришло время вплотную заняться приземленным искусством". В 2011 году – масштабная выставка "Метаболизм живописного пространства". На ней можно было увидеть работы периода обучения художника и первой выставки легендарной арт-группы "Немига-17", одного из самых плодотворных периода "Архаики" и выставки "Пространство Синего" (1994). Также были представлены ключевые проекты "Бегущая земля" (1996) и "Искушение пространством" (2001), работы геометрического периода и многомедийного проекта "Пришло время вплотную заняться приземленным искусством".
