Раритеты из–под полы

На аукционе в интернете продавали эскиз обложки одного из первых белорусских календарей. Автор работы — Язэп Дроздович.

При жизни его считали художником–самоучкой, в музеях творений наивиста не собирали. После войны, еще при жизни автора, картины привлекли внимание искусствоведов. Сам художник тем временем скитался по деревням и зарабатывал на жизнь тем, что расписывал хаты. А пару лет назад в Минск приезжал Анри Луарет, директор Лувра. В зале белорусского искусства Национального художественного музея в первую очередь обратил внимание на полотна Дроздовича. По достоинству оценил зарисовки Язэпа Нарцизовича Марса и Сатурна. Где, естественно, художник никогда не бывал. Его пейзажи, написанные еще до Великой Отечественной, когда об освоении космоса и речи не было, не могут не впечатлять. Космос был такой же излюбленной темой мастера, как и красоты родной страны. Покосившиеся часовенки, разбросанные камни замков, сказочной красоты растения — все это быстро переносилось на полотна, куски картона, бумагу. Теперь эти шедевры по кусочкам распродаются с аукционов.

Не секрет, что работы Дроздовича есть во многих частных коллекциях. Но откуда? Заметил: в последнее время участились случаи «просачивания» через антикварные и букинистические магазины предметов, в свое время хранившихся в госмузеях и библиотеках. Но потом странным образом оказавшихся в частных руках...

Так все же откуда всплывают раритеты, о которых прежде ничего не было слышно? Мне стало любопытно установить источники, из которых время от времени на рынок попадают редкие книги, а также иконы и прочие древности.

Поводом послужила информация из Москвы: в частном музее нашли иконы, украденные 27 лет назад из Великоустюжского музея–заповедника. Советская милиция в свое время не вышла на след преступников. А российская полиция на днях взяла с поличным владельца реликвий благодаря тому, что он выставил их в интернете.

В Минске виртуальный рынок раритетов небогат. В частности, книг, изданных до войны. Одна из причин: многие издания попадали в 30–е годы под нож Главлита, составлявшего списки запрещенной литературы. Уцелеть в таких условиях могли лишь единичные экземпляры. Многие издания, хранившиеся в Госбиблиотеке (нынешней Национальной), пострадали во время войны. Потом ее фонды восстанавливались через запросы на минские издания в Москве, Ленинграде, других городах СССР, куда высылались перед 1941 годом контрольные экземпляры. На вновь поступавших «домой» книгах ставился штамп собственника: «Дзяржаўная бiблiятэка БССР iменi В.I.Ленiна». Эта печать четко прочитывалась на книге стихов Павлюка Труса, которые на днях из–под полы достала и показала мне сотрудница одного из букинистических магазинов. Я спросил: «Откуда у вас книга со штампом?» Фамилия частного лица названа не была, но цена озвучена: 300 тысяч рублей. Причем владелец поставил такую цену с расчетом на то, что раритет приобретет не кто иной, а Национальная библиотека!

В другом магазине мне показали «Творы» Максима Богдановича 20–х годов — за прекрасно изданные фолианты в 2 томах просили 1 миллион рублей. Там же я нашел сборник стихов Купалы 30–х годов, книгу Ремарка в переводе на белорусский, правда, с вырванным предисловием запрещенного в свое время Радека. Но смущало не только это: углы титульных страниц были срезаны. На некоторых других книгах на месте бывших штемпелей — потертости, на форзацах — следы от кое–как оторванных «кармашков» для абонементов. Очевидно: книги краденые.

Кем и когда? Моя версия — в самом начале Великой Отечественной войны, когда Красная Армия ушла из Минска. И музейные коллекции стали легкой добычей мародеров. Во время оккупации они частенько всплывали на барахолках. Кстати, один из руководителей Белоруссии в послевоенные годы Кирилл Мазуров писал в мемуарах, как после освобождения Минска купил на Комаровском рынке редкий даже по тем временам «Словарь белорусского наречия» Ивана Носовича — у какой–то бабушки по дешевке.

Вернемся к эскизу Дроздовича для календаря. Нынче продавцы знают цену своему товару. Правда, миллион рублей за рисунок известного художника, на мой взгляд, — несерьезные деньги. А теперь серьезный вопрос: кто купит и подарит рисунок, допустим, Национальному художественному музею? Меценаты у нас есть?

Автор публикации: Виктор КОРБУТ