Игорь Паливода и его виртуозный пианизм

Высокий стройный красавец брюнет, всегда подтянутый, с черными усами, интеллигент до мозга костей, Игорь был элегантен, как рояль, которым виртуозно владел. И когда в черном фраке он сидел на сцене за инструментом, казалось, что он и рояль созданы друг для друга, — появлялось ощущение, что они сливались в единый организм. Паливода раскрывал божественный звук струн рояля, а рояль озвучивал ноты его мятущейся души.

Мне вспоминается IV Всесоюзный конкурс пианистов в Минске в 1972 году. Он проходил в зале Белгосфилармонии и вызвал огромный интерес минских любителей классической музыки. Я присутствовал на всех концертах финала. Минск представлял выпускник Белорусской консерватории Игорь Паливода. Он выступил успешно, пробился в финал и стал дипломантом конкурса. А выступать ему пришлось в очень сильной компании: Станислав Иголинский, Борис Блох, Андрей Гаврилов.

Самый молодой участник конкурса 16–летний вундеркинд Андрей Гаврилов из Москвы, впоследствии пианист с мировым именем, с таким рвением и так мощно «бомбил» рояль, что на репетиции даже порвал рояльную струну.

А победителем конкурса стал Станислав Иголинский. Его отрешенный созерцательный стиль игры с налетом романтического флера был столь необычен, что мгновенно покорил публику и жюри. Можно сказать, что музыка в его исполнении — это высокая поэзия в звуках нот.

Борис Блох выступил в более традиционной классической манере и также претендовал на первое место. Узнав, что ему досталось только второе, был страшно расстроен. На следующий день я с ним столкнулся в гостях у Марины Вороновой. Она была хозяйкой большой квартиры на Круглой площади (ныне овальная площадь Победы), где собиралась классическая и рок–богема Минска. И когда Марина протянула Блоху серебряный кубок, наполненный шампанским, и предложила выпить за его успех, Борис отказался, жеманно заявив: «Я не буду пить из серебряного кубка, пусть Иголинский пьет из серебряного». Но так как золотого кубка у Марины под рукой не оказалось, пришлось тост пропустить. Кстати, когда Николай Гнатюк исполнил свою знаменитую песню про барабан, в музыкальных кругах стала ходить переделанная строка из его песни: «Барабан был плох, барабанщик — Блох». Ну а сам Борис позже эмигрировал в Израиль.

Игорю Паливоде тоже досталось от адептов классического пианизма — после исполнения им на конкурсе «Рапсодии в стиле блюз» Джорджа Гершвина его упрекали в использовании рояля в качестве ударного инструмента. И доля истины в этом есть: Игорь все больше сдвигался в сторону джаз–рока и эстрады.

Ну а сам конкурс явился ярчайшим событием в культурной жизни Минска и послужил эффективной пропаганде классической музыки среди широкой публики, битком заполнявшей зал на фестивальных концертах. Так я впервые услышал «живьем» второй и третий фортепьянные концерты Рахманинова — великая музыка, ту же «Рапсодию в стиле блюз» Гершвина, что укрепило мою любовь к классике и блюзу. Жаль, что этот конкурс не стал традиционным.

А Игорь Паливода впоследствии был приглашен Владимиром Мулявиным в ансамбль «Песняры», где ряд лет плодотворно работал как пианист, аранжировщик и композитор. Я и умом, и сердцем люблю его песню «Талака», воспевающую дружбу и взаимопомощь людскую.

Прекрасный музыкант, красивый человек, гуманист — таким Игорь запомнился навсегда, оставив след в истории.

Автор публикации: Геннадий СТАРИКОВ