«Если мы заплачем, кто же будет вселять надежду?»
— Когда записывались первые программы «Жди меня», сильно волновалась, было очень страшно. Хоть я работаю в театре, но не знала, как вести себя в роли ведущей, потому что не имела практики за плечами. Но мне помогло то, что программа «Жди меня» — о людях и для людей. Спасло ее располагающее, доброе общение. И теперь уже начинаю привыкать, чувствовать себя в своей тарелке, — рассказывает Юлия Кадушкевич.
— На программе плачете вместе со всеми?
— Бывают истории, которые цепляют за душу. Но в студии плакать нельзя по той лишь причине, что если и мы, ведущие, заплачем, кто же тогда будет вселять надежду и поддерживать людей?
— Юлия, следующие вопросы подобны тем, что я задавала вашему соведущему Дмитрию Пустильнику. Интересно, как ответите вы. Расскажите, пожалуйста, как готовитесь к съемкам.
— Очень трудно тем, для кого пока нет никаких новостей, откликов. Поэтому как только приходит сценарий, перечитываю его несколько раз, стараюсь понять историю, осмысливаю и запоминаю текст. Думаю о том, как можно успокоить людей, чтобы они поняли, что здесь, в студии, им помогут.
— А если человек упадет в обморок?
— На съемках всегда присутствует врач. Все понимают, что для людей участие в программе «Жди меня» — большой стресс.
— А для вас?
— И для меня. После первых программ я три дня не могла прийти в себя. Не могла разговаривать, просто лежала, и все мысли были о программе, о людях, которые там присутствовали, о впечатлениях. Герои стояли перед глазами и снились постоянно весь первый год работы в программе. Сейчас начинаю привыкать, но все равно тяжело эмоционально.
— Были ли неординарные случаи во время программы?
— Да. Иногда люди реагируют очень эмоционально, когда встречают тех, кого искали. Я радуюсь, улыбаюсь, даже потом мышцы лица болят. И наоборот бывает: ждешь, что будет счастливая встреча, а люди сильно переволнуются и ничего не могут сказать, не могут выразить эмоций, хотя на самом деле они и счастливы.
— Есть ли герои, которые хорошо запомнились?
— Конечно. К сожалению, не помню имен, но отчетливо помню впечатления. Однажды мужчина искал женщину, с которой познакомился случайно. И он так красиво о ней говорил, что я поняла: он просто без нее жить не может! Очень хотелось, чтобы женщина сию минуту нашлась. И, конечно, никто не остается равнодушным, когда мамы ищут своих детей, особенно маленьких, и плачут над фотографиями. Трогает, несомненно, и когда дети ищут отцов.
— Юлия, с помощью вашей программы соединяются родные, близкие. А ваши родственники не терялись?
— Со всеми родственниками моя семья старается поддерживать связи. Есть дальняя родня, о которой, к сожалению, знаю мало. Бабушка часто рассказывает о том, кто и где живет, как у близких сложилась жизнь, у кого какие семьи. Эта информация у меня откладывается, и, наверное, пока ее хватает. Но, думаю, придет время, когда захочется увидеть, узнать и просто даже обнять кого-то родного. Тех же двоюродных братьев, сестер, которых я никогда не видела… Прихожу к мысли, что надо начать составлять свое генеалогическое древо. Знаю имена всех только до прабабушек. У меня белорусские, русские, польские корни. И даже одна прабабушка была француженкой.
— А есть ли у вас родня в глубинке?
— До 2004 года я каждое лето проводила у бабушки в Верхнедвинске. Сельская местность — это основа жизни, место, где мы выросли. К сожалению, на поездки в Верхнедвинск теперь не хватает времени, поскольку много работы, но мы с бабушкой постоянно созваниваемся. Иногда удается к ней съездить на денек… У родителей моего мужа дом в деревне — недалеко от Минска. Люблю там отдыхать! Мы выезжаем туда, чтобы избавиться от суеты, покопаться в земле.
— Юлия, как вы успеваете одновременно работать в театре, на телевидении, сниматься в кино?
— Бывает так: или очень много работы, или ее нет. Когда ее много, приходится затрачивать силы, нервы, но как-то успевать. Интересно везде. В каждой профессии свои магия, эмоции, впечатления.
— В последнее время вы часто снимаетесь в сериалах. Какие впечатления от ваших героинь? Вы им соответствовали?
— Как человек — не знаю, соответствовала ли я им. В некотором смысле — да, ведь тогда бы и не утвердили на эти роли. Потому что самое главное — нутро и внешние данные, схожесть характеров. Единственное, мне всегда попадаются роли очень самоотверженных, честных, просто идеальных девушек или женщин. Сказать, являюсь ли я такой, не могу, потому что тоже человек со своим характером. Спасибо, что дают эти роли, ведь думая о поступках, которые совершают в фильме мои героини, анализирую свои.
— А я читала, что вы часто отказываете режиссерам.
— Не часто, но бывает, отказываю. Мне кажется, если не согласен со сценарием или понимаешь, что не хватит сил на шестнадцать серий, ведь у тебя параллельно пять работ, и, самое главное, если чувствуешь, что это — не твое, то нужно отказываться. В ином случае занимаешь чужое место.
— Последний вопрос. Дмитрий Пустильник приходит вам на помощь во время съемок «Жди меня. Беларусь»?
— Он всегда помогает. Перед записью, когда волнуюсь, подхожу к нему: «Как настроиться, взять себя в руки?» — «Ничего. Все нормально. Главное — начать», — успокаивает Дима. И я стараюсь его поддержать. Рада, что меня пригласили в «Жди меня. Беларусь», потому что, находясь рядом с людьми в их самые важные моменты в жизни, переосмысливаю свои поступки, поднимаюсь над мелкими проблемами, они теряют свою значимость…
Вера ГНИЛОЗУБ, "БН"